Я, разумеется, строю догадку: либо это у нас налоговики взятки брать разучились, либо на их принципиальность кто-то повлиял. Оказалось повлиял. А кому это влияние выгодно? Разумеется, конкурентам. Вот она нынче война какая, без единого выстрела. И законная абсолютно. Тут в атаку не пойдешь, а при хорошем раскладе можно и свою игру сыграть. Ну тем более это не моя работа, я ж в этом не бельмеса. На это налоговая полиция есть. Прав ты абсолютно, Сергей. Ну, а я тебе что говорю? Финансовыми преступлениями кто занимается? Полицейские. Бандитами? Мы. А ты у нас уголовный розыск. Вот тебе - убийство, тебе и карты в руки. Но ты ведь меня уже прекрасно понял? Как только для меня и для полицейских информацию нароешь, мы тут как тут. А пока обычное исчезновение, обычное убийство. Подумаешь взорвали, каждую неделю кого-нибудь рвут, а полицейские такие же люди. В этом-то и загвоздка, если человек, которого взорвали, куплен был, то получается конкуренты на него раньше нас с тобой вышли, а это о чем говорит? Значит, у них свои люди прикормлены. В общем, работай в этом направлении. Ладно, Игорь Владимирович, буду работать, но я тебе честно скажу: не лежит у меня душа к этому делу, не лежит. А к какому делу у тебя душа лежит? К "Джеку-потрошителю"? Так им "Скотланд Ярд" занимается, а у тебя, я думаю, дела не лучше были. Твоя правда, были и похуже. Глава 9 Дело, по которому рыжая Лена гнала свой мотоцикл в девятом часу утра по проселочной дороге, так и осталось для Старкова загадкой. Но выполнению этого дела не могло препятствовать ни желание поспать, ни потраченный бензин, ни грунтовая дорога. Впрочем, дорогу Лена знала плохо и то и дело притормаживала, высматривая более короткий путь. Именно на таком более коротком пути и оказался Старков, потому что была она абсолютно непроходимой для других транспортных средств. Поговорив о чем - то с двумя бритыми парнями и несколько раз показав пальцем на Старкова, Лена развернула мотоцикл и поехала в обратном направлении. В этот раз она решила не трястись по ухабам и выехала на заасфальтированный участок. Разогнав до предела своего железного коня, она гордо восседала на кожаном сидении, рубя грудью встречный ветер. Старков чувствовал сквозь куртку, как напряжена ее спина, и все же, она получала все удовольствие, какое только можно получить от скорости. К удивлению Старкова, обратная дорога оказалась ему знакома, она проходила мимо идущих подряд коттеджей, защищенных прозрачной полоской леса. По дороге уныло ковылял человек, одетый в черную форменную рубашку и такие же брюки. Не надо было обладать большой фантазией, чтобы догадаться кто это. С момента побега прошло уже больше часа, и человек потерял всякую надежду найти беглеца, а тем более встретиться с ним лицом к лицу. Старков прижался к спине, отчетливо ощущая запах кожи идущий от куртки. Как ты? - крикнула Лена почувствовавшая голову Старкова у себя на спине. Сбавь газ! - старался перекричать ветер Старков, - и прими влево! Когда мотоцикл поравнялся с охранником, он все так же брел вдоль дороги, что - то, рассматривая у себя под ногами. Старков быстро выбросил левую руку в сторону и словно разряд тока, его локоть пробила острая боль. Мотоцикл тут же бросило в сторону, и Старков уцепился за тонкую талию девушки. Не смотря на свой маленький вес ей удалось удержать мотоцикл и еще пару раз, вильнув колесом он устойчиво встал на асфальте. Ты сдурел, что ли?! - закричала девушка, крутя головой. Извини солнышко, не удержался, - Старков то же крутил головой пытаясь разглядеть охранника. Его не было видно, на том месте, где встретились мотоцикл и человек, только клубилось облачко пыли, поднятое не то машиной, не то человеком. Лена прибавила газ и скоро Старков, забыл об охраннике. - Прибыли, - сказала девушка, когда мотоцикл въехал в раскрытые ворота небольшого дворика. - Твоя фазенда? - поинтересовался Старков. - Предков. - А где они? - На работе, разумеется. Ты мне зубы не заговаривай а давай расскажи что это был за человек на дороге? - Какой человек? - У которого только ноги в воздухе мелькнули. - А там был человек? - Вот что прыгун, или ты мне все расскажешь или нет. - Нет. - Ну ладно, - прозвучало из уст девушки как, - "тогда". - Расскажу, расскажу но немного позже. Я правда и сам не все понимаю, но тебе расскажу все что знаю. - А ты чего бездельничаешь? - Я еще маленькая. - Тогда скажи мне, маленькая, у тебя телефон есть? - Есть. Но не думай, что будешь здесь большим дядей. - На ее лице опять засияла рыжая улыбка. - Извини, солнышко, мы с тобой одной крови, ты и я. - Так - то лучше. Пойдем в дом. - Помещение, снаружи казавшееся заурядным сельским домом, внутри оказалось не таким простым. Старкова поразил стиль, в котором был выполнен интерьер. А то, что это был именно стиль, сомнений не было. Все в доме было отделано под деревню. Именно под, потому что истинно деревенских вещей было очень мало. Очень необычным казался высокий потолок, в деревнях не достигающий двух метров, балки перекрытия выполняли скорее декоративный смысл нежели несли нагрузку. Все деревянные покрытия были белыми, нигде не было следов краски и лака, и, разумеется, обоев. Чистое дерево настолько любовно было обработано и аккуратно подогнано, что комнаты напоминали макет в натуральную величину. В сенях, куда они вошли, имелся весь антураж русского быта от плетеного коврика до деревянного ковша в ведре с водой. В комнате, представлявшейся кухней, была русская печь, занимавшая треть всего помещения, круглый стол и старинные стулья вокруг, буфет явно не из гарнитура, но в общем не нарушающий настроения. Пахло чем - то знакомым, но Старков никак не мог вспомнить чем. - Вот телефон, - Лена показала на стоящий на подоконнике аппарат, по которому, очевидно, звонил еще Ленин. - Антиквариат у вас просто обалдеть, - не выдержал Старков. - А-а, - махнула рукой рыжая девчонка, - это брат мой, Олежка. Он на плотника учился в ПТУ, вот и измарачивался. Это у него дипломная работа была, дом в каком-то там стиле, тогда это модно было. - А теперь он чем занимается? -- спросил Старков, только чтобы продолжать разговор, а сам усиленно пытался сообразить. Он не знал, кому звонит и с кем будет разговаривать, но то что позвонить себе на работу в данный момент было необходимо, не подлежало обсуждению. Старков неторопливо набрал номер, пока Лена рассказывала про своего старшего брата. - Алло. Извини, - повернулся он к ней, прикрыв рукой трубку. - Валяй, - одобрила Лена. - Это кто? - осторожно спросил Старков. - А вам кого надо? -- вопросом на вопрос ответил незнакомый голос. - Разве это не аудиторская фирма "Актив"? - Да. - Я полагал, что трубку всегда берет Елена Павловна ваш секретарь? - Она здесь больше не работает. - Вот как? - А что с ней случилось? - Она уволилась. - И давно? - Вчера. - А вы на ее месте теперь? - Да. Вы что - то хотели? - Да, я хотел узнать, а Кристина Погода у вас работает? - Да, работает, но ее сегодня не будет. - Заболела? - Нет, она уезжала по личным делам. - И что приехала? - Да, она звонила полчаса назад, завтра выйдет. - Да? Ну ладно тогда. А Анечка на месте? - На месте. - Дайте ей трубочку, пожалуйста. - Аня, это вас, какой - то очень настойчивый молодой человек, - еле разобрал, Старков приглушенный голос. - Алло, я слушаю, - послышался торопливый щебет. - Привет, Ань, это я, Старков. - Лешка, ты? - раздался восхищенный заговорщицкий шепот. Ты где? - Тебе действительно хочется знать, где я? - Нет, - практически без паузы раздался ответ. - А говорить можешь свободно? - Нет. - Тогда давай я тебе перезвоню часов в семь и поговорим без посторонних, дождешься звонка? - Запиши телефон, через некоторое время донеслось в трубке. Сорок три, двенадцать, восемьдесят пять. Я буду там, когда ты позвонишь. Пока, - и трубка заплакала отрывистыми гудками. - Не хотят? - вывел Старкова из задумчивого состояния голос Лены. - А? Да нет хотят, но попозже. Так что там с твоим братом? - Ты же не хочешь слушать. - Хочу. - Я же вижу. У тебя неприятности? - Даже не знаю. Знаешь, этот парень на дороге, он... - А план есть? - План? Какой план? - Ну план. На бумаге или в голове, или в пакетике. У человека всегда должен быть план или что - то в этом роде. - Нет, никакого плана нет. - Ну тогда отвлекись на секунду, подумай о чем - нибудь приятном, и все само собой решиться. Старков мысленно улыбнулся, вспомнив, что два месяца назад говорил то же самое Кристине. - Ты мне что - то можешь предложить? - Лена неопределенно пожала плечами. - Есть хочешь? - Действительно, Старков совсем забыл, что ужасно проголодался и, наконец, вспомнил, чем пахло на кухне. Это был кисловатый запах молочных продуктов, то ли творога, то ли сыра. - Не отказался бы. - Ну тогда иди умывайся, я бы тебе, конечно, баню предложила, но пока стариков нет - не рискну. - Что значит не рискну? - спросил Старков, разглядывая свое изображение в зеркале, висевшем на огромном гвозде. Такой гвоздь он видел впервые в жизни и думал, где его могли использовать? - А как бы ты отнесся к своей внучке, если бы застал ее в бане с мужиком? - Не представляю. Я дочку взрослой представить не могу, чего уж про внучку говорить. - А у тебя дочка есть? - Есть. Я относительно тебя старый. - Я вижу, и я бы сказала, ты сейчас выглядишь как... - Как? - Как бывший в употреблении. - Спасибо. Может и полотенце дашь? - На улице найдешь. Когда Старков закончил с умыванием и вернулся в дом, его взору предстал накрытый стол в стиле ресторана по-русски на "Брайтон Бич". Не доверяя русской печи, Лена грела глиняные горшочки в микроволновке. В салате из обыкновенной капусты алели несколько ягод, не то брусники, не то калины. Крынка молока была классической формы, до этого Старков видел ее только в кинофильмах, а когда Лена стала переливать в большую белую кружку ее содержимое, то понял, что это не молоко, а сливки. Даже надпись "Нескафе" не портила картины и была здесь кстати. Домашний творог тоже был в глиняной посуде. Майонез и кетчуп тут же исчезли со стола, как только хозяйка выдавила достаточное количество в тарелку с нарезанными помидорами. На каждом кусочке помидора непременно лежал листик салата. Малосольные огурцы как будто только что выпрыгнули из банки и хрустели под взглядом своими упругими телами. Курник и ватрушка были явно вчерашними, но отправленные следом в микроволновку, тут же стали мягкими и пышными, от них шел умопомрачительный запах и легкий парок. В горшочке оказалась молодая картошка тушеная с прошлогодним черносливом, тем не менее не потерявшим сочность и вкус. Добавленные в это блюдо неизвестные специи, придавали ему определенную пикантность и остроту. Старков смог разобрать только корицу и красный перец. "Котлета по - киевски", так, кажется, называлось то что было мясным, тоже имела неизменный листик салата и красную каплю кетчупа "Чили". А запеченное внутри яйцо имело яркий, оранжевый желток, что сначала приводило к мысли о красителе. Вообще, Лена не собиралась спрашивать Старкова, что он будет есть, и хозяйничала с продуктами, выкладывая и создавая композиции в своем стиле и вкусе. Одно было неизменно: на столе по - прежнему оставалась картина сельского натюрморта, где только слегка угадывались признаки цивилизации. - Как все запущено, - только и сказал Старков, обозрев пиршество. - Сейчас я тебе в голову скалкой запущу и тогда будет запущено. - Да нет, Лен, ты что натворила? Ты хочешь, чтобы я вот эту красоту вилкой? - Не хочешь, садись и смотри. - Тогда вызови скорую, я сейчас слюной захлебнусь. - Садись, готово. - А ты мне компанию составишь? - Я с утра завтракала, а обедать пока рано. - Что же я один буду? - Придется. - Ну тогда не смотри, а то я подавлюсь. - Какие мы стеснительные. - Когда я ем, я глух и нем. Впрочем, на тебя это не распространяется, - и усевшись поудобнее, Старков взял в руки вилку и нож из нержавеющей стали, имитировавшей столовое серебро. - Зело, борзо, - одобрил он, с набитым ртом. - А курточка и мотоцикл тоже брата? - Его. - У-у-у, - растягивал Старков, закатывая глаза. - Да хватит подлизываться. - У тебя определенно талант, солнышко. - Какой? - Кулинарный. - Успокойся, все это не я готовила. - А накрыл - то кто? Впрочем, и бабушка у тебя молодец. Я всегда в таких случаях вспоминаю сказку про Красную Шапочку, - говорил Старков, откусывая немаленький кусок пирога, - ту, где внучка бабушке пирожки несет. - И что? - Да чушь полная, где это видано, чтобы дочь маму пирогами угощала, обычно наоборот бывает. - Ты прямо циник. - Я не циник, я представитель самой консервативной профессии. Это что? - Сметана. - Старков перевернул крынку с белым содержимым, а через полминуты полез туда ножом. - Как там, помощник ревизора? -- спросила Лена. - Помощник аудитора. - Ну и кто такой аудитор? - Ну это тот, кто ездит на "Ауди", слушает аудиоаппаратуру. - А ты стало быть ему помогаешь? - Сейчас много работы, он сам не успевает. Лена улыбалась все так же по - матерински, когда любимый ребенок врет матери в глаза, а она слушает и восхищается придуманной им историей. - А ты чем планируешь на жизнь зарабатывать? - Пока только тратить. - На аудиоаппаратуру? - И на нее тоже. - Нет, ты не смейся, многие не знают, что слово аудитор произошло от слова аудитория, то есть это человек, который рассказывает. - И о чем он рассказывает? - О проблемах. Это, как бы сказать, финансовый доктор, который не лечит, но диагноз ставит. - Советы дает? - Типа того. - В нашей стране это, наверное, очень распространенная специальность. - Да, советы у нас любят давать. И по стране мы занимаем четвертое место по количеству аудиторов на душу населения. - Почему четвертое? - Не знаю. - Я имею в виду первое, наверняка, Москва, второе -- Санкт - Петербург, а на третье место, кто залез? - Представь себе - Новосибирск. Научная столица России, советчиков там хоть отбавляй. Выйдешь на улицу, плюнешь в толпу - попадешь в аудитора. - Ну и как тебе работа? - Ты знаешь, мне нравится. Тяжело, конечно, в том плане, что не совсем я подхожу по своим данным. Память, скорость работы и так далее. - Ты как про компьютер говоришь. - А все мы компьютеры, с небольшими изменениями в конфигурации. Иногда смотришь, вон "Пентиум" пошел, соображает быстрее всех, у кого - то память расширенная, у кого - то винчестер большой, некоторые в сеть объединены, кто-то к "Интернету" доступ имеет, у кого - то "материнская" плата не подвела. - А ты? - Я? А что я? - А ты кто? - Я двойка. Старая, старая модель с маленьким "винчем" и маленьким ОЗУ. - Как же ты себя в такой компании чувствуешь? - Плохо я себя чувствую. Нет у меня ни влиятельных родителей, ни уникальных способностей. Молодежь в затылок дышит, того и гляди растопчут, а чуть присел передохнуть, глядишь тебя уже обогнали. Но есть у моей двойки одно преимущество - это сопроцессор и двадцатичетырехчасовой режим работы. - Переведи. - Сопроцессор - это компьютер, разумеется. Я когда свой первый компьютер покупал, заложил обручальные кольца. И с тех пор с ним не расстаюсь, а разве можно плохо работать на том, с чем работаешь постоянно. Ну, а режим работы - это моя работоспособность. Не могу похвастаться, что проработаю без остановок несколько недель, но когда приходилось готовиться к проверкам, именно так и было. Да мне всегда точные науки нравились, а если нравится, то и времени не замечаешь. - От скромности ты не умрешь, господин советник. - Это точно, а теперь я еще и с голоду не умру, - сказал Старков, вытирая рот льняной салфеткой. - Курить здесь можно? Лена поставила перед ним деревянную пепельницу, никогда не знавшую сигарет. - Ну это уже слишком, такую вещь я портить не буду. У тебя собаки нет? Я что - то не заметил. - Нет. - Я на двор выйду. Лена равнодушно пожала плечами. Старков вышел во двор и закурил, разглядывая белый столбик сигареты. Жизнь теперь казалась совсем другой. Лето, деревня, запах навоза и бензина, ровная линия горизонта, тишина. Такая тишина может быть только в деревне. Он улыбнулся вышедшей на крыльцо Лене. - Ну, что план появился? - Нет. Надо ехать разгребать свои дела, приводить их в порядок, глядишь и план появится. - Тогда оставайся до завтра. - Зачем? - Тебе же не хочется уезжать. - С чего ты взяла? - Я вижу. - Да кто же захочет от этого уехать? Послушай, Лен, ты ведь меня совсем не знаешь. - Уже знаю, - сказала она впервые не улыбаясь. - Я жутко боюсь, что если я останусь еще на минуту, это все переменится, а мне бы этого очень не хотелось. Ой, какую я глупость говорю. - Это точно, - и на ее лице снова засияла рыжая улыбка, - Читать любишь? - Э-э, - замялся Старков. - Пошли. - Они зашли в амбар, задняя часть которого была завалена скошенной травой. Следов лошади не было. Крыша сооружения держалась на двух колоннах посередине. На них был растянут гамак, рядом в произвольном порядке сложены старые журналы: "Юность", "Аврора", "Роман газета". - Устраивайся, мне надо ненадолго уехать. До вечера тебя никто не побеспокоит. Если только дед на обед заедет. - А ружье у него есть? - Есть. - Ну, тогда я спокоен. Старков с трудом забрался в гамак и несколько минут просто покачивался, наслаждаясь запахом прелой травы. Через некоторое время он все - таки решил почитать и старательно принялся тянуться к журналам на земле. Во дворе раздался треск заведенного двигателя, но через минуту удаляясь, стих. Только после этого он услышал пение птиц. Наверное, впервые в жизни, Лешка слушал пение пернатых, огорчаясь, когда они затихали, и пытался различить щебетание от клекота. Как - будто специально, толстая ворона крутила высший пилотаж над крышей дома, совершая невероятные развороты, заходя на бреющем, штопоря и взмывая. Старков отбросил в сторону журнал и подумал, что это все, наверняка, заразно. x x x Ну здравствуй, сукин сын, - говорил Пронин, обнимая бывшего сослуживца. Ты, я смотрю, окрутел, через годик к тебе на козе не подъедешь, а сегодня сам пришел. Впрочем, знаю, зачем пришел, наверняка, по делу. Так просто ведь ни за что бы не зашел. И то - правда, - сказал Кошелев, садясь на единственный свободный стул в кабинете. А ничего не изменилось. Он с удовольствием поскрипел стулом, который, казалось, вот, вот развалиться. Когда - то он тоже ставил разваливающийся стул подозреваемому или свидетелю, чтобы легче было наблюдать за его реакцией. У тебя отдельный кабинет, что - ли? Откуда такая роскошь? А где коллеги? Уже съехали, здесь ремонт будут делать. Да, пора бы, - сказал Кошелев, оглядывая потолок, - Может, помочь? Ты же знаешь, Миша, я этим дерьмом не занимаюсь. Если в тебе благотворительность проснулась, ты адрес знаешь. Это верно, Серега, зря я тебе голову морочу. И тебя и себя унижаю. Ну вот и говори, чего хотел. Да дело мое немаленькое, у тебя время - то есть слушать? Времени нет, но гнать я тебя не буду, сам знаешь. И тут ты прав. Извини, больше не буду политикой заниматься. Пришел я с просьбой, а точнее за советом. Хочу твое мнение услышать. Знаю, что ты в рамках дела находишься и делиться со мной не обязан, но по старой дружбе, посоветуй, прав я или заблуждаюсь. А какого дела? Ну как какого? Дело Милова и Зотова. Брови Пронина сомкнулись над переносицей. Нет, ну что за люди! Ну как вода из жопы. Не успели человека пришить, а уже все знают, кому дело поручили. Да ты успокойся, Сергей, я тебе сейчас все расскажу. Ты, наверное, думаешь, что я об этом в газетах прочел. Я в этом деле лицо заинтересованное и веду свое расследование. Ну и как успехи? Пока никак. Если бы как, не спрашивал бы. Но информацией поделиться смогу. По моим данным и Милова, и Зотова убрал один человек. Даже так? А с чего ты решил, что я эти два дела не связываю? Не знаю. Это мое предположение. Просто знаю, что тебя хотят на ложный след подтолкнуть, с пластитом, да с деньгами. А дело тут гораздо проще, с одной стороны я тебе фамилию убийцы сказать могу и исполнителей. Да? А что же ты хочешь узнать? Хочу знать за что. Вернее, это я тоже знаю. Хочу знать, виноваты они в этом были или нет? Ну ты даешь, ну кино. Да зачем тебе это надо - то. Их же нет. А вот поэтому и надо, потому что спросить теперь не с кого. Пронин по - кошачьи заулыбался себе в усы. Чего улыбаешься, Серега? Ты, Миша, в покер играть любишь? Люблю. А что? А есть в этой игре такая фишка, ва-банк называется. Есть. - Сыграешь со мной в эту самую фишку? Это как? А вот так: ты мне расскажешь все, что по этому делу знаешь. Все, слышишь, или ничего. А я тебе за это, дам человечка одного, который знает, что тебе надо. Да ну? Вот тебе и да ну. Мне надо подумать. Ну думать ведь не запретишь, думай, Миша, думай. У тебя курить есть? Есть, есть. Давай. Кошелев достал из парсигара две сигареты и протянул Пронину. Пронин взял и засунул одну сигарету в рот, а другую за ухо. Потом еще покурю. Кошелев чиркнул колесиком зажигалки. Пронин глубоко затянулся, поглядывая на название сигарет. Ну что, я подумал. Быстр ты на подъем, Миша, уважаю. В общем так, пару месяцев назад пошли предвзятые налоговые проверки по автомагазинам. А на кого я работаю, ты помнишь. Нет, не только не помню, но и не знал никогда. На корпорацию "Алькор", в состав которой входит автомагазин. Дальше. Разумеется, у руководства возникли подозрения, что рано или поздно и до них доберутся. Но самое странное было в том, что никто так и не смог договориться. То есть фирмы падали, как листья осенью. И много их нападало? Кого? Ну не листьев же? А. Две. Вернее, одна и по одной все еще споры идут. Послушай, Миша, две это даже не система, система с трех начинается. Уверяю тебя система, если бы ты о суммах узнал, переменил бы мнение. Ну, хорошо, дальше - то что? А дальше, принялся я выяснять, кто эти проблемы создает? И вышел на Милова, это он перед проверками ходил и всем помощь предлагал. Подожди, Милов же у нас работник полиции, а к проверкам он какое отношение имеет? Ты меня просил рассказать то, что я знаю, изволь. Ну, ладно, ладно, давай дальше. Но, разумеется, не я один был этим обеспокоен, еще ряд магазинов забеспокоились. И, разумеется, тоже на него вышли. После чего этот самый Милов пропал. Тогда другой пацан появился - Старков, он на аудиторскую фирму работал. В этой фирме от проверок лекарство готовили, вот Милов им и интересовался. Я сначала подумал, что Старков с ним в одной команде, затем изменил свое мнение. В результате чего? В результате следственных мероприятий. Это к делу не относится, ты, Сергей, взрослый человек. Хорошо, Милов с ним не связан, а с кем связан? Ты хочешь сказать, на кого он работал? Да. Только на Зотова. А Зотов? Извини, Сергей, разве я не об этом тебя спросил в самом начале? Продолжай. Кошелев подозрительно покосился на Пронина. Это точно что твой человек знает то, что я хочу? Разумеется. А ты его допрашивал? Нет, конечно, иначе я бы дураком не выглядел. А мне его отдашь? Мы же договорились. А зачем? Ты, Миша, его хочешь или нет? Хочу. А чего тогда ломаешься? Допросишь его и пленочку мне отдашь, вот и вся моя выгода. Кошелев понятно кивнул. На чем я остановился - то? Ах, да. У меня рабочих версий было три. Первая - это аудиторская фирма воду мутит, отпала. Вторая - это москвичи город захватывают, тоже отпала. Третья - это конкуренты войну ведут. Пронин воровато прищурился. Тоже отпала? Да. Ты хочешь сказать, что этот ларчик просто открывался? Не знаю. Но у меня следы на Зотове оборвались, и те, кто его убрал, уже успокоились и обо всем забыли. То есть, либо до организаторов никто так и не добрался, либо его уже устранили? Знаешь, что я тебе скажу, тут есть одна техническая загогулина. Все эти проблемы устраивались через налоговиков. Причем так, что там зуб не подточишь. Выйти на того человека несложно, а вот что - то ему предъявить, ну сам понимаешь, это уже не по моей части, да я с другой стороны заходил, а пока я прогуливался, похоже, эти друзья с ним договорились. Как, ума не приложу, только договорились. Все, что ты мне рассказал, это интересно. Но ведь я человека за решеткой держу по подозрению в убийстве. Человек, правда, это так, сказано громко. Но у меня других подозреваемых нет, а у этого субъекта ранее пластит хранился, и должен ему был господин Зотов сумму в долларах. Хочешь ты ему помочь? Нет. И Кошелев, быстро написал на бумаге несколько строк. Нет? Да, ну ладно, тогда я тебе ничего про человечка не скажу, - и вытащив из стола формуляр, положил его перед Кошелевым. Не может быть, - хором сказали мужчины и переглянулись. Пронин удивленно смотрел на Кошелева, Кошелев восхищенно на Пронина. Ну, тогда ты мне больше не товарищ, - сказал Кошелев, поднимаясь и забирая листок из рук Пронина. И ты мне, но если будешь рядом, скажем завтра, заходи черт с тобой. Зайду, часиков, скажем, в двенадцать. Ну, а на прощание дай-ка мне еще твою поганую сигаретку. Кошелев достал партсигар и вынул две сигареты, но одну тут же сунул в рот. Пронин ехидно улыбнулся. И не перегибай там палку, Миша. Хорошо, пока. Пока. Кошелев вышел, мягко прикрыв дверь. "Жаль, - думал Пронин, крутя в пальцах сигарету, - жаль, что дело зашло не туда. С одной стороны это хорошо - возни поменьше, а с другой стороны - теперь Приходько, как приходько так и уходько. Теперь он в дальнейшем расследовании не будет заинтересован, да и фигуру при этом зацепили крупную и совершенно бестолковую. Ладно, чего гадать, завтра Кошелев допросит свидетеля или подозреваемого, или потерпевшего, неважно кого. Допросит так, как Пронин не сможет этого сделать и сообщит ему дополнительную информацию, и тогда встанет все на свои места, и тогда можно думать, что делать дальше. В одном Пронин почти не сомневался: тот, кто сидел в камере предварительного заключения, наверняка, останется там надолго. И, вполне возможно, получит срок. Ну, а что тут удивительного, на то он и преступник, чтобы в тюрьме сидеть". x x x Когда Старков открыл глаза, солнце уже клонилось к закату, солнечные зайчики плясали на стене амбара, провоцируемые невидимыми деревьями. Он поднял голову и чуть не вывалился из гамака. Голова болела от пересыпа, глаза превратились в щелочки. За стеной амбара раздавались тихие голоса: мужской и женский. "Наверное, старик со старухой", - подумал Старков и ему стало смешно. Он представил старика босиком и в белой холщовой рубахе с неводом через плечо, и старуху, гордо уперевшую кулаки в бока. Внезапно Старков поймал себя на мысли, что ждет, когда старик спросит: "Довольна ли теперь твоя душенька? " Взглянув на часы, он подивился тому, что уже шесть часов. Ему удалось проспать более пяти часов и теперь, определенно, будут проблемы со сном. Старков вылез из гамака и открыл створку ворот. Ни баба, ни дед ничем не отличались от типичных крестьян, виденных им раньше, разве что безрукавка деда или, как ее называли в деревнях, душегрейка, была из "полартека" и сшита где - нибудь в Дании или Норвегии, но имела обычный серый цвет и поэтому не выделялась на фоне отечественных кирзовых сапог. Бог в помощь, - обратился Старков к деду, выполнявшему какие-то ремонтные работы с колесом известной телеги. Вместо ответа дед покачал головой. Помочь? Не надо, - плавно ответил он, как бы раздумывая. - Ты что ли Лешка? Я. Иди в хату, ежели хочешь, Леночка сейчас приедет. Пару секунд помявшись, Старков направился в дом. Ему было определенно скучно общаться со старшим поколением, занимающимся своим делом, а дел до семи часов никаких не намечалось, и Старков приготовился скучать. Кухня была проходной комнатой. Переступив через порог, он понял, что декорации сменились. Зал или большая комната, была оформлена в том же стиле, но спрятать цивилизацию здесь не удалось. Возле одного окна стоял обычный письменный стол, над которым висела офисная лампа дневного света, на столе гордо возвышался компьютер, развернутый дисплеем наискосок. Это была старенькая модель с монитором "Каспер", но даже она произвела впечатление того, что Старков ошибся дверью. Справа на стене висел блин "Дартса", утыканный дротиками. От взгляда Старкова не ускользнули евровыключатели и евророзетки. На самодельной этажерке стоял радиоприемник, выполненный под армейский, разумеется, тут же висел полевой бинокль без чехла. Угол дома занимали полки с книгами. Здесь не было дорогих и красивых переплетов, в основном это были яркие, аляпистые книги последних пяти - десяти лет. Никакой системы или пристрастий в литературных вкусах Старков тоже не обнаружил. Библиотека состояла от "Книги рекордов Гинесса", до популярной "Банды". На журнальном столе, возле дивана, под кипой газет, лежала трубка радиотелефона. Старков представил себе бабку с радиотелефоном, идущую в хлев, ему опять стало смешно. Еще раз взглянув на часы и плюхнувшись на диван, он схватил несколько местных газет и принялся ждать семи часов. Газеты Старков просматривал, как обычно, наискосок, открывая только рекламный разворот. Он не знал почему, но ему нравилось просматривать рекламу автомагазинов, евроокон, кондиционеров и косметических салонов. Иногда, прочитывая тупые анекдоты про новых русских, он переходил к следующей. Это была газета под названием "Хроника". Бесплатный информационный листок, живущий за счет рекламодателей и писавший на свободном месте в основном о криминальных разборках. Старкову показалось, что он увидел что - то знакомое: фотографию или логотип. Снова раскрыв газету и еще раз пересмотрев, он закрыл ее и положил сверху. С первой полосы на него смотрело лицо мужчины лет сорока, небритое, на расплывчатом фоне. Это была непрофессиональная фотография, и ее качество оставляло желать лучшего. Под фотографией была подпись: "Капитан налоговой полиции Зотов, взорван в своем автомобиле, средь бела дня, почти в центре города. Читайте на 3-й странице. " Ах вот ты какой, северный олень. Старков внимательно рассматривал человека на чернобелой фотографии, и ему понемногу становилось страшно. Наконец, до него полностью дошло сознание произошедшего. Он открыл третью страницу и принялся читать. В статье рассказывалось о том, что в три часа дня капитан Зотов сел в свою машину, после чего сразу же прогремел взрыв. Начался пожар. Пожарные прибыли через несколько минут, но спасти капитана уже было невозможно, он скончался от полученных травм, еще до того, как его извлекли из машины. Дальше сообщалось о том, что подозреваемый в произошедшем уже задержан, им оказался криминальный авторитет, ранее проходивший по делу о фальшивых долларах, которым некогда занимался Зотов. Потом шла полемика, о том, до каких пор можно терпеть, факты откровенной расправы над работниками правоохранительных органов. Прочитав статью два раза, Старков решил, что не сможет дождаться семи часов и быстро набрал номер. Алло, Анечку можно услышать? Какую? - ответил в трубке мужской голос. Которая быстро разговаривает. Секунду, - в трубке некоторое время сохранялось молчание, затем знакомый щебет сказал: Да, я слушаю. Привет еще раз. Леша, это ты? Да, я. А ты еще чей - нибудь звонок ждешь? Нет. Здравствуй, Леша. Здравствуй, Аня. Как у тебя дела? Хорошо. А у тебя. Старков чувствовал, что в разговоре присутствует кто - то третий, и, скорее всего, этот третий сейчас стоит рядом с Анечкой. У меня хорошо, спасибо, золотце. Ты можешь разговаривать свободно? Почти. Ну тогда давай, я тебя спрошу, а ты мне отвечай однозначно: Да или нет. Хорошо? Да. Отлично, - от души восхитился Старков. Кто -- нибудь интересовался мною еще? Нет. А Гольдман получила мое заявление? Да. Она положительно к этому отнеслась? Нет. Отрицательно? Да. Тебе хорошо меня слышно? Что? Я спрашиваю, тебе хорошо меня слышно? Да. Ань, ты если переживаешь, то не переживай, завтра Кристина выйдет, может я приеду. У нас все нормально. Да. Что, да? Я поняла. Ну спасибо тебе. Да не за что. Как же не за что? Ты в меня веришь. Я всегда тебе верила. За это и спасибо, я тебя никогда не подведу, - в последней фразе было что - то знакомое, фальшивое, резавшее слух, и Старков сказал: Ну так до скорого. Пока. Старков нажал на красную кнопку на трубке, и она замолчала. В возникшую тишину проник треск мотоциклетного двигателя. В окне промелькнул белый шлем, и опять стало тихо. Через минуту дверь в сенях хлопнула. Прыгун, ты чем тут занимаешься? Газетки почитываю, - ответил Старков. Молодец. А как на счет плана? Никак. Ну я тебе принесла, - рыжая девчонка весело подбросила маленькую канистрочку с янтарным содержимым. Это что? Как что? Ты еще спрашиваешь? Пиво, баня, раки, лучшее средство для составления планов. Еще, девки, - добавил Старков. Это к бабушке. Да? Ну, тогда обойдемся без девок. А где же раки? Где, где? В озере, где же еще, пошли, пока холодно не стало. Ты что будешь раков ловить? Ошибаешься, это ты их будешь ловить. Я? Но я этого никогда не делал. Я тоже, но часто наблюдала. В общем, не ломайся, если хочешь всю полноту ощущений, то придется ловить раков. Зачем и без них неплохо. Дурак ты, ваше благородие. Перед баней положено замерзнуть. А-а, - понимающе процедил Старков. И подумал: "Интересно, а есть ли у этой девчонки чувство меры? " Глава 10 Утро в деревне начинается рано, и поэтому, когда старенький грязный "Форд" проехал по главной улице села, на него никто не обратил внимания. Сельские жители были заняты своими делами, а к иномаркам здесь уже давно привыкли. Машина остановилась в конце улицы, и из нее вышли два человека. Не смотря на теплую погоду, один из них был одет в строгий костюм, на другом была легкая спортивная куртка. Под мышкой у него выпирало, что наводило на мысль о том, что одет он был не потому что замерз. Человек постарше пошел чуть впереди, высокий молодой человек отстал. Дойдя до невысокого забора, старший подождал молодого и сказал: Все как договорились, будешь отвлекать внимание, я надеюсь мне твоя помощь не понадобится. Туда не суйся, пока сам не позову. Все понял? Так точно, - по - военному ответил молодой человек. Как покажу пальцем в пол, это твоя позиция. Ясно? Ясно. Пасмурно, - и толкнув калитку, человек решительно направился через маленький дворик к одноэтажному дому, окруженному фруктовыми деревьями. Когда он переступил порог, то на его пути выросла фигура немолодой полнеющей женщины в белом халате. Я могу вам помочь? - обратилась она к пришедшим. Можете. - уверенно сказал старший, - Я - капитан Кошелев, - быстро сверкнул раскрытым портмоне человек в костюме, - меня интересует ваш пациент. Женщина тут же смягчилась и отступила в сторону. Пойдемте, - сказала она, приглашая пришедших. Может быть пять лет назад, я бы и спросила какой, а теперь он у нас один. Не хотят у нас люди жить и болеть не хотят. Все в город уезжают, а у нас ведь районная больница, раньше было двадцать койко-мест, а теперь один больной на весь район. - она вела мужчин по длинному коридору больницы, на ходу причитая, - Вот здесь посидите, я принесу историю болезни. Женщина оставила пришедших в закутке со столом и диваном. Через минуту она показалась снова. Усевшись за стол и включив настольную лампу, она надела большие очки и стала перелистывать школьную тетрадь. А почему вы его не отвезли в город? -- спросил Кошелев. А зачем? Как же, ведь ему была нужна интенсивная терапия, реанимация. Вы разбираетесь в медицине? Да в общем -- то не очень. Тогда занимайтесь своим делом, батенька, и не лезьте в чужие. Этот молодой человек почти не пострадал, если не говорить о сотрясении мозга. Два сломанных ребра и ключица - в его возрасте, тьфу. Голова, вот что страшно. Если бы было кровоизлияние, он бы сразу на тот свет отправился. Да, тамогрофа у нас нет, но перевозить больного, неизвестно в каком состоянии, да еще по нашим дорогам, это верный способ его убить. А с переохлаждением и слабостью мы справимся и без городских светил. В это уж поверьте. Да я вижу. Вернее сейчас увижу. Позвольте я сам, - и Кошелев протянул руку вперед. Вообще -- то, не положено, - возразила женщина, но под взглядом серых глаз протянула тетрадь. Кошелев углубился в чтение, и пару минут в комнате было тихо. Внезапно он вспомнил о присутствующих и равнодушно показал указательным пальцем в пол. А как зарплату платят вам, вовремя? - радужно улыбаясь американской улыбкой, заговорил молодой человек. Да полно вам, мы что не в России живем? А давно вы работаете? - без остановки продолжал парень, как - будто заученные слова. Так продолжалось несколько минут, пока Кошелев не вернул тетрадь женщине в халате. Мне необходимо поговорить с ним. Женщина поднялась, чтобы что - то сказать, но Кошелев остановил ее. Я сам найду, куда идти, - он уже заметил палату с признаками жизни и твердой походкой направился по коридору. Двадцать минут, не больше, - только успела сказать женщина. Фонтан болтовни со стороны молодого человека усилился, и она села по -- удобнее, заглядывая в молодые глаза полные понимания. Кошелев тихо открыл дверь и так же тихо прикрыл ее за собой. В палате было четыре койки, на одной, накрывшись одеялом, лежал человек. Голова его была забинтована. Очевидно, он ждал, когда к нему придут, потому что из - под повязки смотрела пара напряженных глаз. Ну, здравствуй, Ринат Милов. - сказал Кошелев, - Не думал я, что мы когда -- ни будь увидимся. x x x - Обходи, обходи корягу, - размахивала руками рыжая девчонка в бриджах. - Я обхожу, обхожу. - Кого ты обходишь? - Корягу. - Сам ты коряга, ну, есть? - Есть, поймал. А-а! Укусил, падла, -- стуча зубами хрипел Старков, держа над головой зеленого моллюска. - Бросай, бросай сюда. Посмотри, может там еще есть. - Да тут не видно ни зги. - А ты ручками, ручками. Боже мой, прыгун, какой ты беспомощный. - Извини, солнышко, практики маловато. А может уже хватит? Лена подняла пластиковый пакет, наполненный водой, раками и водорослями и сказала: - Еще пару. - А яй кэптен, погружаюсь. - Теперь мысок обходи. Когда Старков выполз на берег, он уже ощущал себя генералом Карбышевым. - Не вздумай ко мне прислоняться, - сказала Лена. - Я на мотоцикле не поеду. - Куда ты денешься! - Я пешком. - Здесь командую я, быстро поехали. Уже окончательно стемнело, когда мотоцикл с двумя молодыми людьми въехал на маленький дворик. Один из них непрестанно отбивал зубами чечетку, второй от души издевался над первым. - Иди, грейся, - сказала Лена, - а я раков поставлю. - Мне это уже не поможет. Старков, подпрыгивая от холода, поскакал к отдельно стоявшему срубу с дощатой крышей. Пулей проскочив предбанник и влетев на верхнюю полку, он в блаженстве растянулся на деревянной доске. Где-то в утробе печи гудели камни и вода, дерево источало запах бани и леса. Постепенно ноги и руки становились послушными, по телу побежали первые капельки пота. Время летело незаметно, а уходить с этой удобной теплой полки не хотелось. Завизжала деревянная дверь, и на пороге возникла рыжая девчонка, одетая в большую белую футболку. - Я так и знала, - сказала она. Старков резко вскочил на лавке, встретившись головой с деревянным потолком. - Что, испугался? -- довольно протянула Лена, - то ли еще будет. Она исчезла и через секунду вновь появилась в дверях с березовым веником и большой железной кружкой. - Спускайся, прыгун, сейчас там жарко будет. Она вылила часть воды в утробу печи, и оттуда, с диким шипением и кваканьем вырвалось облако пара. - Ну что ты там? Мне же тоже жарко. Старков нерешительно спустил ноги вниз, оставаться наверху становилось невозможно, и он перебрался вниз. - Ложись, прыгун. Если будешь себя плохо вести, позову деда, - и веник заплясал в воздухе удваивая температуру. Старков смотрел, как девушка управляется с пучком березовых прутьев, и ему казалось, что ничего прекраснее в жизни, он не видел. - Хватит, - Старков, сел на скамейку, перехватывая веник одной рукой, а второй ловя талию девушки. - Это тебя остудит, - Лена подхватила кружку и вылила остатки на голову Старкова. - Ес. -- сказал Старков, ища Ленины губы. - А дедушку ты уже не боишься? - Нет. - А зря, - Лена положила руки на плечи Старкова и разочарованно добавила, - а, я думала, мы сначала раков поедим. x x x Ну, уважил, Миша, уважил, - говорил Пронин, пряча магнитофонную кассету в сейф у себя в кабинете. Ты бы не держал в сейфе пленки, - говорил Кошелев, показывая на железный ящик. А что такое? Да говорят, они размагничиваются, из - за большого объема железа. И много у тебя пленок размагнитилось? Пока ни одной. Ну, вот как размагнититься хоть одна, тогда и будешь мне советы давать. А пока у лови разницу между теми людьми, кто обо всем знает понаслышке и теми, кто все проверяет на вкус. То есть между тобой и мной. Улавливаешь с полуслова, Миша, за это уважаю. Но вот что мне в тебе не нравится, так это то, что ты окончания в словах глотаешь. Какие окончания? - удивился Кошелев. Ну, окончания, знаешь, хочет человек слово сказать, а окончание не слышно и получается другое слово, корень - то вроде тот, а смысл иной. Понимаешь, о чем я говорю? Нет, - честно признался Кошелев. В кабинете зазвенел телефон, и Пронин быстро ответил в трубку: "Да? Хорошо... Пропустите". Я про пленку говорю, мне показалось, не весь тут разговор. Извини, Сергей, пленка кончилась. Ты, Миша, не Штирлиц, и я на Мюллера не похож, так что семнадцать мгновений весны здесь не разыгрывай. Я и не пытаюсь, Сергей. Дальше одна полемика, главный вопрос я задал, ответ получил. Что мне надо - узнал, а остальное мне по барабану. Да ты теперь его сам допросишь, он ведь не отпирается. Я слышу, что не отпирается, но всякое бывает, и гусь пердит и бык летает. В любом случае я не в накладе остался, так что расстанемся по - хорошему. Будь здоров, Сергей, если будут какие - ни будь проблемы, звони, не стесняйся. Да чем ты мне можешь помочь? Чем смогу. Ох, и нелегкая это работа - из болота тащить бегемота, - улыбаясь в усы, жал протянутую руку Пронин. Дверь в кабинет отворилась, и в проем просунулась голова молодого человека со следами похмелья на лице. Разрешите, - по - военному сказала она. Увидев Кошелева, голова изменила выражение лица со всепрощающего на все понимающее. Брезгливая улыбка тронула губы. У-у. Как все запущено. Впрочем, этого и следовало ожидать. Чего? -- удивился Пронин, не понимая что, происходит в его кабинете. Здесь вопросы задаю я, - смело отрапортовала голова. Да ты заходи, заходи, - пригласил Кошелев. Сейчас, - ответила голова, и из двери показалась рука с оттопыренным безымянным пальцем. Не сдержав наглости, Пронин схватил, лежащую почему - то на его столе тарелку и запустил в дверь. Еще до того, как тарелка коснулась двери, голова и рука исчезли. Осколки керамики заплясали на полу. Не кипятись, Сергей, не надо. Паренек тоже на взводе, влип в историю, я ему нервы попортил. Это как ты ему нервы портил, розыскными мероприятиями? Приятно с тобой дело иметь, с полуслова меня понимаешь, за это уважаю, - съехидничал Кошелев. Ой, только не надо ерничать, иди лучше догони твоего дружка. А то он, наверняка, уже в штаны наложил, - раздраженно сказал Пронин. Это то. Этот... Впрочем, я тебе в следующий раз расскажу обязательно, а пока, извини, - и Кошелев вышел в коридор, мягко прикрыв дверь. На одном из четырех скрепленных в ряд кресел сидел молодой человек, опустив голову и смотря себе под ноги. Старков! - позвал Кошелев. Молодой человек никак не отреагировал. Тогда Кошелев сел на соседнее сидение и смотря в потолок сказал: Ринат Милов жив. Да? А кто в этом сомневался? Я. Почему? Потому что после того, как он побывал у тебя в общежитии, его увезли в багажнике автомобиля в неизвестном направлении. Кто? Тебе лучше не знать. А вы тут причем? Это моя работа. Похищать людей или подкупать девок. Кошелев улыбнулся. Я надеюсь ничего личного, ведь мне нужно было выяснить, причастен ты к этому или нет. Ну и как? Выяснил. Только понять не могу, ты - то как узнал? Легко и просто. Ну не ломайся, расскажи, - подкупающе улыбался Кошелев. Ни одна женщина, напуганная до полусмерти, не сядет в машину к неизвестным. Ты тогда догадался? Нет позже, когда вспомнил, где вас видел. И где ты меня видел? В автомагазине, когда ссорился с секретарем. Надо же, а я думал, ты забыл? Я и не сразу вспомнил. А убежал как? Охранники не рассказали? Рассказали, но уж больно их рассказ походил на выдумку. Сделал вид, что вылез в окно, человек всегда сначала думает что видит, затем анализирует. Сам вышел через дверь, спрятался в нише, а когда они отвлеклись, поднялся в дежурку и отключил охрану периметра. Потом просто перелез через забор и ушел. Ваши люди, наверняка, подумали, что я вышел через ворота. Там небольшой лесок, можно спрятаться, но я решил, что полем будет спокойнее. А с пиротехникой как? Вы знаете что такое электролетичесский конденсатор? В общих чертах. Это баллон из алюминия, заполненный электролитом. На каждом написано рабочее напряжение. А в лампах дневного света их по одному на каждую. Если его просто включить в розетку, непременно взорвутся. Через три - пять секунд, как только пробьет. Я просто включил их в цепь лампы, а один конец подсоединил к ручке двери. Шансов ошибиться было пятьдесят на пятьдесят, я мог подключить ноль. Тогда бы остался только шумовой эффект. А как это включалось? Обычно, выключателем. Человеку свойственно включать свет, когда он входит в затемненное помещение. А с окном? У меня были часы с будильником, редкая вещица, когда звонил будильник, часы буквально уползали со стола. Такой вибрации вполне достаточно, чтобы раскачать ударный датчик. Ну держи свою редкую вещицу, - и Кошелев достал из кармана часы на ремешке. Хоть за это спасибо, - ответил Старков. Хоть за это? А чем ты недоволен? Тебе что каждый день, жизнь преподносит сюрпризы? Да за такие приключения с тебя плату брать нужно. Разумеется, я по - другому думаю. Ну ладно, я же сказал ничего личного. Если это извинения, то они принимаются. И молодой человек направился к двери, на которой было написано: "Дознание, следователь Пронин". А, вернулся, - вместо приветствия сказал Пронин Старкову. А, что? Я могу и уйти. Да нет уж, садись, - показал на стул подобревший капитан. - А знаешь ли ты, что есть у меня такая поговорка: "Если оправдывается, значит виноват". Дела мне нет до ваших привычек. И мне до тебя дела нет, сопляк. А зачем повестку оставили. Оставил, значит надо было. Ну тогда я пойду. Пойдешь. Но, если хочешь отсюда уйти, ты мне должен на один вопрос ответить. Старков лениво покосился на следователя. Какой? Вчера "Лада" с "Химиком" играли, какой счет? x x x Когда Старков привычно толкнул дверь в конце длинного коридора, то ему на секунду показалось, что он ошибся комнатой. Настолько все было чужим и забытым. Нет, в комнате не было перестановки, но что - то сильно изменилось и изменилось, как ему показалось, принципиально. За его столом сидела очень маленькая девушка в круглых очках и старательно проклеивала скотчем какую - то вырезку из журнала, на месте Елены Павловны, в противовес новенькой коротышке, сидела, а в первый момент показалось, что стояла, высоченная деваха, тоже в очках, но бабочках. На своем рабочем месте была Кристина, неузнаваемо ярко накрашенная и одетая в фиолетовый костюм с яркими золотыми пуговицами. Анечка, увидев Старкова, тут же виновато спрятала глаза, как - будто они были незнакомы. Одна Настя мягко улыбнулась какой - то домашней улыбкой, и Старков подумал, что, наверное, она никогда не слышит сплетен, предательств и хвастовства, что помогает ей, все время оставаться такой чистой и мягкой. Он не стал знакомиться с новенькими и, подойдя, сел на Кристинин стол. - Что тебе? - сухо спросила она. - Ты разве мне ничего не хочешь рассказать? - удивился он. - А почему я должна оправдываться? - Ты себя виноватой не считаешь? - В чем? - В том, что ты меня предала. - Я тебе в верности не клялась. - Нет. Но я думал мы с тобой друзья. - Дружба, дружбой. - А табачок врозь? - Да, что ты о себе возомнил? Ты думаешь ты кто? Иисус Христос? - Ты себя с Иудой пытаешься сравнить? - Послушай, Лешка, я не хочу с тобой больше разговаривать. Все. - Я тоже не хочу, но мне понять хочется, что людей толкает на предательство? Деньги? Страх? Что - то еще? - Ты напрасно тратишь время. Я ни в чем перед тобой не виновата. - Ну тогда объясни. Кристина несколько секунд смотрела на Старкова мутными озерами глаз, в которых искажаясь отражался он, и неожиданно для него улыбнулась. - Ты знаешь, а мне было даже интересно. - Вот это да, ты за мой счет еще и развлекалась? - Ну, во - первых не за твой, а во - вторых, я ведь тебе не верила. Да и ты на моем месте, наверняка, поверил бы Головнину, который рассказал, что есть подозрения, будто ты причастен к делу о предвзятых проверках, что возможно, ты уже продал нашу программку налево и так далее, и тому подобное. - И ты поверила им? - А ты поступил бы иначе? Вспомни как ты подозревал всех и вся в том, что кто - то лазил в твой компьютер? Ты ведь свои симпатии подальше запрятал, а я такой же циник как и ты, даже хуже. Так почему я не могла поверить, что все о тебе сказанное - правда? - Ты как всегда права, Кристина. Но чисто по - человечески мне бы очень хотелось, чтобы ты сказала: "Старков мать вашу, да я за него в огонь и в воду". - Не льсти себе, Леша. Хуже нет, чем придумать себе сказку и в нее же поверить. - Наверное, ты опять права. - А тебе спасибо. - За что? - За укенд среди недели. - В таком случае ты многое потеряла, я позавчера пил пиво с раками после деревенской бани, после пруда, где чуть от холода не околел. - Врешь ты все. Дверь в помещение распахнулась, и к своему кабинету быстро прошла Гольдман в сопровождении Головнина. Следом шел Роман. Не смотря на свою коренастую фигуру, на фоне Виталия Николаевича он казался мальчиком. - Леша, зайди в кабинет, - на ходу бросила Гольдман. - Старков, послушно кивнул. - Пойду получать медали, - сказал он и пересел за Анин стол. Спина Анечки стала невероятно ровной. Она вся напряглась и стала походить на бомбу, которая вот-вот взорвется. - Ань, я только хотел сказать спасибо. - Ты уже говорил, - скороговоркой ответила она. - Я хотел лично. - Говори. - Спасибо, - и как можно обаятельней улыбнувшись, он направился к кабинету. Гольдман сидела за столом, вытаскивая из своего кейса документы и пряча их в шкаф, сейф. - Можно? - спросил Старков. - Вместо ответа Гольдман показала на свободный стул. - Мы здесь о тебе разговариваем, присоединяйся. - Я полагаю, не много пропустил. - Нет, - ответила Гольдман, - мы только дошли до твоего образования. - И что? - Ты знаешь мои требования к сотрудникам, ты по ним однозначно не проходишь, но это полбеды. В каком свете ты выставил меня перед клиентами, когда мне посторонние люди рассказывают о моих сотрудниках то, что я обязана знать. В голосе Гольдман уже звенели стальные нотки, и Старков подумал, что если ее не остановить, то через пять минут их разговор превратится в монолог упреков. - Так вам, наверняка, не только это рассказали, Светлана Аркадьевна. - Мы пока говорим о тебе. - Так рассказали или нет? - пытался свернуть разговор в нужное русло Старков. - Про то, что у вас воруют программу ваши же образованные сотрудники. - Я сказала тебе, Алексей Николаевич, что мы пока этого не обсуждаем, а в отношении этого человека мы разобрались. "Неужели Елена Павловна"? - вопросительно посмотрел Старков на Головнина. Он равнодушно пожал плечами. Старков присвистнул. - Алексей Николаевич, веди себя прилично, - сказала Гольдман. Старкову стало совершенно все равно, о чем договорятся эти два человека, внезапно у него пропал всякий интерес к дальнейшему разговору, и он сказал: - Вы что - то еще хотите от меня услышать? Если нет, то я пойду собирать вещи. - А он ведь нас шантажирует, - наконец пробасил Головнин. - Почему? - спросил Старков. - Как же почему? - удивилась Гольдман. - Ты всю эту кашу заварил, а расхлебывать кто будет? - Какую кашу? - С твоей программой. - Но ведь это вы дали мне задание составить ее. - Разумеется. А теперь ты прекрасно понимаешь, что без тебя, с ней никто не сможет работать и делаешь нам ручкой. Мол, разбирайтесь сами. - Светлана Аркадьевна, в нашем городе две с половиной тысячи безработных бухгалтеров, пятьсот из них с высшим образованием, и вы среди этой армии не найдете мне замену, или вам уже подходят мои критерии? - А кто тебе сказал, что я тебя выгоняю? Я этого не говорила, но факт твоего обмана ты отрицать не можешь. И посему, должен мне помочь подготовить наших клиентов к проверкам, а потом уже можешь уходить, если конечно захочешь. Старков хотел возразить, затем просто что - то сказать, но взглянув на две пары глаз, ждущих возражений, передумал. - Я подумаю, - сказал он. - И нечего тут думать, Алексей Николаевич, мы с тобой находимся в трудовых отношениях. - Я, подумаю, Светлана Аркадьевна. Это значит, что пока я не принял никакого решения, - наверное, Старков впервые разговаривал с Гольдман в таком тоне, да еще в присутствии постороннего. Ему стало стыдно за свое поведение, и он добавил: - Извините, если я нанес вред вашей репутации. А вам, Виталий Николаевич, пора заканчивать ваши игры с реализацией. - Что это значит? - То и значит, что деньги можно зарабатывать и менее хлопотным образом. Придумали бы какое - ни будь ТО для автомобилей, за отдельную плату или что - ни будь с транзитными номерами, или еще что - ни будь. - Зачем? - Чтобы разделить денежный поток. - Да? - буркнул Головнин. - Спасибо, Алексей Николаевич, за информацию, ты должен помнить, что мы консультаций бесплатно не даем, - замахала руками Гольдман. - Подождите, подождите, - возразил Головнин. - Я сама расскажу, что ты имел в виду. - сказала Гольдман, показывая Старкову на дверь. - Иди, Леша, работай. - Хорошо, - Старков вышел из кабинета и направился к своему столу. - А ну-ка, крошка подвинься. - Вы что-то хотели? - ответило ему крошечное создание. - Как тебя зовут? - Лера Тырсина, - отрапортовала девушка тонюсеньким голоском. - Вот что, Лера Тырсина, - пересядь, пожалуйста, за любой другой, свободный стол. Это пока еще мое место. - Ну, ладно. -- нараспев ответило юное создание. - Тебе помочь? - Не надо, - и, собрав канцелярские принадлежности, девушка исчезла. Старков сел за свой стол и опять ощутил, какой он большой и удобный. Погладив поверхность стола, Старков повернулся в пол - оборота и постучал по соседней столешнице. - Настя, - обратился он к своей соседке. - Она вскинула брови в знак того, что слушает. - Жизнь прекрасна и удивительна, - сказал Старков нарочно тихо. Настя улыбалась своей теплой, домашней улыбкой. Она, как обычно, ничего не разобрала. Тольятти 1999 год P.S. С вступлением в действие части первой налогового кодекса, проблема описанная в книге, потеряла свою актуальность, многие из автомагазинов ввели дополнительные платные услуги, которые и по сей день оплачиваются вне кассы. Если вы дочитали до этого места и потратили свое время и интерес на эту книгу, не сочтите за труд написать свои рекомендации и замечания автору на e-mail: rasskasov@hotmail.com