, а пришла наоборот раньше. Еще Елена Павловна не пришла, я стою под дверью и жду ее. А в коридоре два амбала стоят и так на меня посматривают, у меня аж по спине холодок побежал. А потом спрашивают, а не здесь ли работают Алексей Старков и Кристина Погода. А я им так смело говорю: "Да, здесь, а вам зачем"? А они мне говорят: "А вы не смогли бы им повестку передать, пусть сегодня приедут в милицию". У меня чуть ноги не подкосились. Я думала это бандиты какие - то, а это милиционеры оказались. Один достал из папочки повестку и написал. А сам у меня спрашивает, как отчество, да домашний адрес, а я им говорю: "Да я разве знаю их домашние адреса, я пройти как -- помню, а адресов я не знаю". Я им говорю: "Вы дождитесь секретаря, у нее в отделе кадров адреса есть". А они мне говорят: "Некогда нам ждать, нам преступления раскрывать надо". И ушли, а меня заставили на корешке расписаться и сказали, мол, теперь я несу уголовную ответственность, если вы по повестке не явитесь. Леш, ты что натворил, а? Ничего я не натворил? Показывай повестку. Анечка извлекла желтый прямоугольник бумаги и протянула ему. Пока Старков разглядывал его, она без устали молотила своим язычком, не давая сосредоточиться. Леш, а если ты ничего не сделал, то зачем прячешься? Я не прячусь. А чего же ты на работу не идешь? Проспал. А где Кристина ты не знаешь? Она тоже на работу не пришла. Не знаю. В это время дверь ванной открылась, и в крохотном коридорчике мимо них проплыло белое пятно мужской рубашки с голыми ногами и махровым полотенцем на голове. Привет Аня, - бросило оно на ходу и скрылась в комнате. Если бы у Анечки была вставная челюсть, она непременно потеряла бы ее, на ее лице был такой коллаж чувств, что Старков так и не смог понять, чего же там больше. Воспользовавшись немой сценой, он быстро обдумывал произошедшее. Единственный вывод, который пришел ему в голову был таков: "Я не сделал ничего противозаконного и мне нечего бояться", - но, покрутив еще с минуту листок, пожелтевшей от времени бумаги, к нему пришли и другие мысли. Скажи, Анечка, а эти двое как - нибудь представились? Да, один, - в полузабытье пропела Аня. Как? Капитан Пронин. Старков внимательно смотрел в глаза ребенка, и в его голове крутилось около десятка эпитетов, готовых слететь с языка. И тебе это не кажется немножко натянутым? Что? Ну то, что один из них капитан Пронин, другой наверняка поручик Ржевский. Нет, а ты от куда знаешь? Читать люблю. А документы они тебе показывали? Нет. Ну, тогда скажи мне как бухгалтер ревизор, что означает вот эта повестка на юридическом языке? Документ. А какие признаки документа ты знаешь? Я? Да, ты, - Старков быстро терял терпение, хотя в наивности Анечки не было ничего нового. Дата, уникальный номер, реквизиты сторон, подписи, номенклатура, печать. Ну, тогда найди мне хотя бы один признак документа на этой бумажке. Анечка крутила повестку в руках, переворачивала ее и даже посмотрела на свет. Адрес только, больше ничего нет. А раз нет, то почему ты решила, что эти люди были действительно из милиции? Они так сказали. Как все запущено. Анечка, проснись, ты такая взрослая, а в сказки веришь. Давай лучше сделаем так: ты сегодня здесь не была и нас не видела. Но я же дала расписку. В чем? В том, что придешь сюда или в том, что передашь повестку, когда мы появимся на работе? На работе. Ну и славненько, иди на работу и не беспокойся. Но меня же посадят. Анечка, кончай детский сад. Ты меня не видела, никто за это тебя не посадит. Придешь на работу, открой "Консультант" и посмотри, что бывает за непередачу повестки. Я уверен, что ты такой статьи не найдешь. Даже за неявку никто в тюрьму не сажает. В худшем случае, какое - нибудь административное наказание, и то не с первого раза. Ты где в конце концов работаешь? Анечке, идея явно не нравилась, но под натиском аргументов, она согласилась и, уже уходя, спросила: А что же теперь будешь делать ты? Я? - вопрос оказался слишком своевременным. Я что - нибудь придумаю. Да, кстати. Передай Светлане Аркадьевне вот это, - и, пройдя в комнату, Старков достал два листа чистой бумаги, торопливо написал заявление с просьбой предоставить ему отпуск за свой счет на неделю. Затем показал Кристине свое заявление и подвинул к ней лист бумаги и ручку. Кристина была занята своими волосами, расчесывая их. Ее лицо было бледным, и полное отсутствие косметики подчеркивало это еще сильнее. Она нехотя начала писать, часто отрывая ручку от бумаги, руки ее дрожали, почерк был мелким и острым. Сложив листы вдвое, Старков сказал Анечке: Вот. Что это? Заявление на отпуск за свой счет, по семейным обстоятельствам. Но, как же я передам его, если я у тебя не была? А ты не передавай, положи на мой стол и все. Анечка нехотя приняла сложенные листы бумаги. Леш, ты правда ничего не натворил? Анечка, иди, а то тебя на работе схватятся. А я отпросилась. Тем более иди, чем дольше ты отсутствуешь, тем больше подозрений это вызовет. Ладно я пойду, но заявления я взять не могу, - она протянула листки Старкову. Боишься? Нет. Тогда в чем дело? Анечка с минуту помялась и спрятала бумагу. До свидания, Кристин, - сказала она с порога. Пока, - раздался из комнаты хриплый голос. Похоже для Кристины, это утро нельзя было назвать добрым. Когда дверь за Аней закрылась, Старков облегченно вздохнул. Ты все слышала? - спросил он шепотом. Почти, - так же хрипло ответила Кристина. Ты думаешь это действительно были бандиты? А ты как думаешь? Я не знаю, я ничего не понимаю. Давай поговорим на улице. Старков принялся обходить свои владения, заглядывая под стол, под кровать. В конце концов, он оказался на полу, перебирая компакт диски. Та ти та та, - сказала Кристина. Да, что - то я отвлекся. Сменив рубашку с галстуком на водолазку и брюки на джинсы, он выгреб всю свою наличность, достал документы, маленький фонарик, записную книжку. Собрал в пластиковый пакет остатки из холодильника. Из оружия нашелся только кухонный нож. Секунду покрутив его в руках, Старков бросил его в пакет. Ты куда собрался? - спросила Кристина. Еще не знаю. Пойдем, - он осторожно размотал полотенце и поставил маркер в стаканчик. Осмотрев свою комнату, Старков понял, что пытается запомнить как она выглядит, как будто собирался увезти это ощущение надолго. Оказавшись в коридоре, он как ни странно, почувствовал себя гораздо уверенней. На первый этаж они спускались молча. Была уже смена другого вахтера, и она смерила Старкова взглядом удава, смотрящего на кролика. Вместо приветствия он пожал плечами, мол, всякое бывает. Мне надо позвонить маме, - сказала Кристина, когда они проходили мимо телефона, висевшего в холле. Я подожду тебя на улице. Не докурив сигареты, Старков увидел Кристину, выходящую из дверей общежития. Теперь она выглядела совершенно подавленной. Я отвезу тебя. Куда? Домой. Нет, - устало бросила она. Почему? Долго рассказывать. Ладно. Подруги у тебя есть? Лешка, я не хочу никому ничего объяснять. Они минуту стояли друг против друга, думая каждый о своем. Я отвезу тебя к своим знакомым, там не нужно никому ничего объяснять. Пока я выясню, что происходит, поживешь там. Идет? Кристина неопределенно кивнула. И они направились к ближайшей остановке. Все это время Старков лихорадочно пытался соображать, но этот день был не для раздумий, и ему в голову лезла всякая ерунда. В конце концов, он решил не пользоваться муниципальным транспортом, а поймать частника. Хотя никакой логики в этом не было, это было хоть какое - то решение. Спрятав Кристину за автобусной остановкой, Старков принялся ловить машину. Через десять минут стало очевидно, что без пересадки доехать им не удастся. Старков старательно пропускал дорогие машины, проезжавшие в нужном направлении и остановил выбор на ржавой "копейке" со старичком, явно ехавшим на дачу. До обводной довезете? Вместо ответа старик открыл переднюю дверь. Я с подружкой. Старик недовольно поморщился. Когда Старков пошел за Кристиной, он вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Увидев Кристину, стариковское сердце тут же оттаяло. Он галантно придерживал дверь, пока Кристина заносила свои длинные ноги в салон, и поглядывал на них через сильные линзы очков. Без меня не открывается, - пояснил он. Закрыть дверцу оказалось задачей не менее сложной. Старик хлопал ею с удовольствием, вставляя при каждой неудачной попытке эпитет и непрестанно бормоча: "Щас закроется". Через минуту на остановке не осталось людей, не обративших внимания на хлопающую дверь, но дедок не собирался сдаваться и готов был посвятить свою жизнь закрытию дверей за Кристиной. Кристине это не доставляло удовольствия, и при очередном хлопке она морщила носик и недовольно поглядывала в сторону Старкова. Она уже собиралась выйти, когда дверь намертво прилипла к кузову автомобиля. Ну, а теперь поехали, - продекламировал дед и ржавый рыдван, издав неприличный звук, рванул с места. Всегда так водите? - поинтересовался Старков. Машина зверь, выедем на трассу покажу. А, впрочем, вам ведь только до обводной. Мы в Димушкино едем, - пояснил Старков, - на аэродром. А, ну тогда я вас до Тимофеевки подброшу, там ближе будет. Спасибо. Пока не за что, - дед лихо переключал скорости, обгоняя иномарки и "Жигули" всех моделей. На светофорах он резко тормозил и резко трогался. В салоне стоял шум и запах бензина. Не будучи большим знатоком правил дорожного движения, Старков заметил, как старик дважды нарушил их. Лешка обернулся и увидел недовольное лицо Кристины. Вы не могли бы ехать немножко потише, - обратился он к деду. Мы живем в век скоростей, - явно довольный собой, отпарировал дед. Дело в том, что моя спутница, чувствует себя не очень хорошо. У нее вчера был тяжелый день. Автомобиль тут же сбавил скорость и дальше ехал как на похоронах. Отдыхать едете? - поинтересовался старик. Едем. Это хорошо. Было бы мне лет на двадцать поменьше, я бы с вами поехал, - он довольно поглядывал в зеркальце заднего обзора. Под сильными очками в бесцветных глазах горели огоньки, а на губах блуждала кошачья улыбка. Вот помню, после войны... И дед поведал историю неразделенной любви с официанткой Ларисой со всеми атрибутами бульварного романа. Старков невольно заслушался, представляя деда молодым лавеласом. Дальше нам не по пути, - сказал он, останавливая машину на обочине. Спасибо, - произнес Старков и протянул деньги. Гусары денег не берут, - улыбнулся дед помолодевшей улыбкой. Посмотрев в его глаза, Старков понял, что уговоры не подействуют. Ему захотелось сказать деду что - то приятное, какой - нибудь комплимент насчет машины или его самого, но в голове по - прежнему было пусто и Старков по - американски взял под козырек. Машина резко дернулась и заглохла. Наверное, дед переоценил возможности своего железного коня. Она по инерции прокатилась с десяток метров и остановилась. Заурчал стартер, выворачивая внутренности машины. Аккумулятор был значительно моложе своего хозяина, но соперничать с дедом ему оказалось не по зубам. Через несколько секунд звук стартера скис и жалобно пищал под капотом. Старкову жутко хотелось помочь деду, и он направился к нему. Я могу чем - нибудь помочь? Машина зверь, - сказал дед, открывая капот. Ты в машинах разбираешься? Нет. А как же ты поможешь? Подержу что - нибудь. Не надо, - дед принялся дергать за провода и шланги, проверяя их на прочность. Обернувшись к Кристине, Старков увидел, что она садится в стоящий на обочине "Форд". Это была старенькая модель, изрядно забрызганная дорожной грязью. В самой машине не было ничего необычного. Старков сам бы остановил ее, если бы она ехала в нужном направлении, но двое мужчин, сидевших на переднем сидении ему совсем не понравились. "Если бы это были те два амбала, - думал Старков, - Кристина, ни за что не села в машину". Он бегом побежал к машине, даже не посмотрев на деда. Переднее стекло было опущено. За рулем сидел улыбающийся человек лет сорока пяти в галстуке и костюме. Его внешность вполне располагала, в глазах была простота и благодетель. Если бы он был один, Старков без колебаний сел в машину, но рядом с ним сидел детина, в котором было не менее ста килограммов веса. Это был типичный охранник, каких показывают в американских фильмах. Ни лояльная прическа, ни простецкий прикид не могли скрыть его мышц и полного отсутствия интеллекта. Пока Старков рассуждал про себя, что же может быть общего между двумя этими людьми, человек в костюме сказал: Садитесь, ребята, мы тоже в Димушкино. Спасибо, сейчас у деда машина заведется, мы с ним поедем. Я с ним не поеду, - совершенно не кстати сказала Кристина с заднего сидения. Старков не мог с ней встретиться взглядом, потому что ее заслоняла необхватная шея верзилы. А сколько будет стоить? - спросил он, подумав, что сразу откажется, сославшись на отсутствие денег. Полтинник. Наверное именно эта фраза подтолкнула сделать Старкова необдуманный шаг. Если это бандиты, - подумал он, то наверняка не стали бы ломить цену, а прикинулись добрыми дядями или пообещали бы довезти бесплатно. Впрочем, тогда Старков не знал, кого остерегается и от кого убегает. В его голове стоял образ двух громил, и все остальные связанные с этим атрибуты. Хорошо, - Старков сел рядом с Кристиной и неожиданно для себя громко хлопнул дверью. Не в холодильнике едешь, - подал реплику верзила. Извините. "Форд" объехал "Жигули", стоявшие на обочине и набрал скорость. Старков помахал в заднее стекло, но, наверняка, дед не увидел его жеста, и вскоре он превратился в маленькую точку. Они ехали молча. В голове Старкова роились сотни мыслей. Он старательно пытался выбрать тему для разговора, но не мог найти ничего подходящего. Так, в напряженном молчании, они проехали пятнадцать минут. Наконец, не выдержав тишины, водитель включил приемник. Салон наполнился рекламой автомобилей и запасных частей. Водитель стал перебирать волны эфира и остановился на ностальгической песенке восьмидесятых, когда из - под бордачка донесся резкий зуммер. Верзила слегка нагнул голову, извлек трубку радиотелефона на длинном шнуре и протянул водителю. Слушаю, - спокойно сказал человек в костюме, - да едем... Со мной... Минут десять до Димушкино... Куда? А девушку? В сердце Старкова вошел холодный нож страха, ладони в одну секунду стали мокрыми и липкими. У него не возникло ясной картины происходящего, он не понимал, кто эти люди, но все как бы встало на свои места, и на переднем сидении больше не было случайных попутчиков. Бежать! - колотилось в голове. Он покосился на Кристину, ее глаза были полны понимания, но не страха. Она смотрела глазами "Зомби", и холодный блеск синих льдинок обдал душем. Старков потянулся правой рукой к двери, ища ручку замка. Без сомнения, он открыл бы дверь и попытался выйти на скорости девяносто километров в час, увлекая за собой Кристину, но вмонтированная в обтекаемый корпус ручка не находилась. Щелк -- раздалось из двери, и невысокий шпенек блокировки стал еще меньше. Заблокировали дверь, - наконец донеслось у него в голове. Стараясь как можно меньше шуметь пакетом, Старков достал кухонный нож и протянул его Кристине. "Лишь бы она не перерезала ему горло, пока мы не остановимся", - долетал слабый голос его мыслей. Но Кристина была сама непосредственность и спокойствие. Ей не пришло в голову угрожать жизни водителя на такой скорости. Она переложила нож в левую руку и спрятала его у себя под воротником прикрыв волосами. Помогая правой рукой, она изображала потягивание. Извините, мы сойдем, - сказала Кристина. Сдачи не надо, - Старков лихорадочно подсчитывал деньги. Вот что дети, - сказал верзила, - давайте без глупостей. Старков поглядел в зеркало водителя и опять увидел улыбающиеся глаза. Не кипятись, Семен, - сказал водитель, - пусть играют. Машина, не сбавляя скорости, неслась по трассе. Она пропустила поворот и теперь ехала на восток, все дальше уносясь от аэродрома. Старков и Кристина по - прежнему находились в выгодной позиции. Противник сидел к ним спиной, и их разделяло сидение водителя и пассажира. Теперь Старков отчетливо понимал глупость своей попытки освободиться. В дверях не было не только замка, но и стеклоподъемника и открыть дверь без помощи водителя было просто невозможно. Кристина не смогла бы лишить жизни человека, да еще ведущего автомобиль на скорости в сто километров в час. Они продолжали ехать молча, украдкой поглядывая друг на друга. И вдруг все кончилось. Небольшой участок хорошо заасфальтированной дороги пролетел за несколько секунд, машина влетела на территорию, огороженную глухим дощатым забором и резко затормозила возле трехэтажного дома из красного кирпича. Это был обычный дом, если не считать его размеры. Во всяком случае, он не был покрыт французской черепицей, и в его окнах не было пластиковых стеклопакетов. Скорее он напоминал профессорскую дачу из фильмов сороковых годов. Все очень строго, но размеры говорят о том, что хозяин человек состоятельный и может многое себе позволить. Дача, если ее можно так назвать, не имела грядок и огорода. Напротив, территория вокруг дома имела дикий, первозданный вид. Здесь были отдельно стоявшие березы, клены и другие деревья, которым на вид было не менее полувека, а редкий кустарник только уверял в мысли, что хозяева не собираются заниматься благоустройством. Верзила молча вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Он стоял рядом, в любой момент готовый предотвратить попытку побега, демонстративно распахнув легкую куртку, показывая болтавшуюся под мышкой кобуру. Водитель сразу направился к дому и лишь на ступеньках махнул рукой, как бы приглашая. Старков и Кристина переглянулись. Это явно не походило на их представление о случившемся. Создавалось впечатление, что они не пленники, а стеснительные гости приехавшие к своим друзьям. Человек в костюме совсем не излучал угрозы, и Старкову на секунду показалось, что где - то раньше он его уже видел. Мало того, он совершенно не чувствовал обиды и злости по отношению к своим захватчикам. В его голове не было того винегрета мыслей, еще несколько минут назад наполнявших мозг. Старков абсолютно не понимал, что происходит, но все казалось ему логичным и закономерным. Старков и Кристина направились к дому, не сказав ни слова, как - будто сами знали, куда идут. Изнутри дом оказался совсем не таким как снаружи, здесь все было отделано по последнему слову науки и техники. Старков поймал себя на мысли, что не может найти ни одного предмета, сделанного в России. Стеновые панели коридора блестели белым пластиком, сверху на них смотрели встроенные в подвесной потолок светильники, двери бесшумно отворялись легким поворотом золоченой ручки и с легким чваканьем закрывались. Его кроссовки скрипели на блестящем паркете, а приятный стук Кристининых каблучков потонул в мягком ворсе коврового покрытия. Впрочем, вскоре они обнаружили место, где все было отечественного производства. Это оказался подвал, куда их сопроводил детина. Заглянув в пакет и для приличия похлопав Старкова по бокам, он запер дверь, оставив пленников наедине с их мыслями. Зря только платье испортила, - сказала Кристина, доставая нож из - под распущенных волос, - ну-ка, Старков, потрудись немножко. Что надо - то? Подними меня к потолку. А ты фантазерка. Давай, давай, смелее. Старков обхватил ее ноги и поднял как можно выше. Потолок был стандартной высоты не менее двух с половиной метров. Комнату освещали две лампы дневного света, закрытые в белые короба. Кристина вставила лезвие ножа в щель между плитой перекрытия и светильником, белая ручка не сильно выделялась на фоне потолка, однако, достаточно было взглянуть вверх, чтобы заметить ее. Ты думаешь не заметят? - спросил Старков. Конечно, нет. Чтобы спрятать, что - нибудь надо положить на самое видное место. Это все, конечно, забавно, но я совершенно ничего не понимаю. Зачем нас сюда привезли? Кто эти люди? И вообще причем здесь мы? Мы? -- вскипела Кристина, - да ты слышал, что они сказали? А что делать с девушкой? Это про меня. Ты понял? Ни хрена ты не понял. Я здесь совершенно ни при чем, это ты втянул меня в свою историю. Старков на минуту задумался. Наверное, Кристина была права. Она никакого отношения к происходящему не имеет, если не считать того, что в подъезде ее прижали два мордоворота и задавали вопросы опять же про него. А как же лжеследователи? -- спросил Старков, - Они ведь и тебя вызывали. Не знаю, - Кристина осмотрела помещение подвала, в поисках места, куда бы можно было присесть. Такого места не оказалось. Подвал представлял из себя прямоугольное помещение, с дощатым полом пятнадцати -- двадцати квадратных метров. В середине одной стены была деревянная дверь, с неизменной золоченой ручкой. В противоположной стене, под потолком, было зарешеченное окно около метра в ширину и сорока сантиметров в высоту. Это помещение напоминало студию фотографа, если поставить по середине штатив и пару зонтов - осветителей. Так ты мне дашь какое - нибудь объяснение? - спросила Кристина. Чего? Того, что здесь происходит. Но я и сам ничего не понимаю. Старков, не лги мне. Хорошо. Давай поступим так: я буду рассказывать, и если где - то ты заметишь противоречие, то сразу прервешь меня. Идет. Значит, так. Я это уже слышала. Хорошо, хорошо, дай мне сосредоточиться. Ты и я работаем в одной фирме. Старков, да ты гений просто, как я сама об этом не догадалась, - ехидно сказала Кристина. Ну дай мне развить мысль, или ты в этом видишь противоречие? Нет. Тогда дальше. Мы с тобой оба работаем над одним проектом. У меня с компьютера пытаются украсть нашу работу. Кристинины глаза округлились. Мать твою, Старков, и ты мне ничего не сказал? Помилуй, ты же сама все видела, когда ее стерли. Ну так стерли и пытались украсть, это не одно и тоже. Знаешь, я действительно не все тебе рассказал. Помнишь, я оставался допоздна. Так вот, я между делом проверил все компьютеры и нашел свои файлы на Людиной машине. Если бы их просто стерли, я и сам бы не был ни в чем уверен, но теперь я в этом не сомневаюсь. Мало того, я написал несколько макросов, и эти файлы превратились в мину с часовым механизмом. Не сомневаюсь, что тебе хотелось бы узнать подробности, но только скажу, что запрограммировал передачу факса на свой телефонный номер. Да у тебя и телефона нет. Нет, но у меня много хороших знакомых. Когда я искал подлеца, то обнаружил, что тот пользуется моей дискетой, разумеется, снять отпечатки пальцев мне в голову не пришло. Неудивительно. Но я обнаружил на этом же диске два документа, а точнее два приказа по нашей фирме. И ты разумеется решил, что это сделала Елена Павловна? Нет. Я посмотрел свойства документа и узнал на чьем компьютере были сохранены файлы. И на чьем? На твоем. Кристина криво улыбалась. Ты что? Мать твою, Старков, меня в чем - то подозреваешь? Перестань все время говорить: "Мать твою, Старков". Это превращается в плохую привычку. Извини, Леша, - кокетливо сделала глазки Кристина. На первый раз я тебя прощаю, но за твои проделки в офисе, рассчитаешься в постели. Хо, хо, какие мы грозные. А если серьезно, то это был не твой, а Анечкин компьютер. Там до сих пор все программы зарегистрированы на имя "Натальи Суховец", это я и сам догадался. И ты решил, что это Анечка? Нет, я решил, что это Настя, она, как мне казалось, соврала насчет времени, но потом оказалось, что системные часы на ее компьютере опаздывают на час, и сомнения растаяли. А то, что можно перевести часы тебе в голову не пришло? Нет. Вот видишь, Старков... Извини, Леша, я в тебе не ошиблась. Скоро мне надоест терпеть от тебя унижения и я уйду, а ты оставайся здесь одна. Ладно, ладно, больше не буду. Так кто по твоему украл программу? Некто "Зотов". Кто это такой? Понятия не имею. Как я тебе уже сказал, переписал свои файлы, снабдил их несколькими ошибками и макросами, на тот случай, если кто - то захочет их переписать. Мне даже выдумывать ничего не пришлось. Я взял программу регистрации и вложил ее в свой файл. Как только этот "Зотов" добрался до нужного места, программка позвонила на мой факс и сбросила регистрационную карточку. Правда он успел отключить передачу на середине листа, но основную информацию я получить успел. И кто же это такой? Капитан налоговой полиции. Кристина присвистнула. Знаешь что, Лешка, когда я вижу тебя, у меня в голове пульсом бьется мысль: "Значит дерьмо попало в вентилятор, значит дерьмо попало в вентилятор". Кристина, я тут не причем, ему, наверняка, была нужна наша работа. Не -- важно, кто над ней работал ты или я, или кто - то еще. Ты, конечно, правильно все говоришь, но почему - то я убеждена, что если бы на твоем месте был другой человек, все было бы иначе, и в этом подвале хотя бы поставили пару стульев, Старков, мать твою! Кристина рассержено топнула каблучком по деревянному полу. Старков смотрел на нее, наклонив голову набок, как бы говоря: "Эх, эх". Ну и что? -- наконец спросила она. Что? Не что, а как? Как он украл из офиса Гольдман программу, где даже задницу не положено подтирать черновиком. Не знаю. Славненько. Результат твоего расследования: не знаю. А я и не изображаю из себя Шерлока Холмса. Ну, а какая связь между твоим Зотовым и ублюдками в подъезде? Не знаю, но зато я вижу связь между ублюдками в подъезде и в машине. И какая? Они ходят по двое. Ты хочешь сказать, что все они... Ты читаешь мои мысли. Хватит хохмить Старков. Мать твою. Да, да. Смейся, смейся. Сейчас придут гомосеки и изнасилуют тебя в извращенной форме, а я буду смеяться последней. Ты права ничего смешного в нашем положении нет. И, честно говоря, я не вижу связи между нашей работой, налоговой полицией и этими дачниками. А следователями? Ты видела, чтобы следователи ходили по двое? Нет, я их вообще не видела, если только в кино. Вот именно, в американских фильмах они по двое ходят: привет, напарник, как дела, напарник? А у нас "напарник" совсем по другому звучит. Ты считаешь, что все это бандиты? Да, то есть нет. В подъезде к тебе пристали бандиты, к нам на работу приходили тоже не из правоохранительных органов, но не бандиты, это наверняка. Те подловили бы меня, когда я из подъезда выходил. Впрочем, я не знаю, зачем вообще они повестку оставили, если она липовая. А эти двое? Эти двое очень похожи на "следователей", но только определенно это не они. Вроде бы как тоже криминальная среда, но я не заметил ни одной воровской повадки. Я в честных бандитов не верю, если они нам что - то плохое хотели сделать, то давно бы уже сделали. А, значит мы с тобой тут загораем на пляжу. Ну можно и так сказать. Старков принялся расхаживать по подвалу, задумчиво опустив голову. Кристина стояла в центре комнаты, скрестив на груди руки и оперев подбородок на кулачок. Через двадцать минут Старкову надоело прогуливаться, и он начал изучать окно. Оно оказалось снабженным сигнализацией. К стеклу была приклеена белая коробочка ударного датчика, а к раме прикручен геркон, непозволявший открыть окно бесконтрольно. Толстые прутья решетки были опутаны проводами в яркой красной изоляции. Изучая несколько секундзащиту от вора, он понял, что сигнализация рассчитана только на проникновение из вне. Старков мог с легкостью перемкнуть провода, и если не считать решетки, путь на свободу был открыт. Ему пришло в голову, что не мешало бы исследовать и дверь, когда золоченая ручка повернулась. Глава 7 Зотов смотрел этот фильм второй раз. Он, определенно, не чувствовал себя Щтирлицем, и то, что второй раз его обманывала женщина, ему не нравилось. Поделать с этим, он все равно ничего не мог и терпеливо ждал. Иногда он задавал себе вопрос: "Зачем он вообще прицепился к этой программе? ", но тут же вспоминал разговор с Галиной. Не так все просто, - говорила она, - ты думаешь, придя на любое предприятие, можно срубить капусту? Ничего подобного. Да, автомагазины находятся под пристальным вниманием, да там работают люди только по протекции или по родству, но это еще не значит, что там, где крутятся большие деньги, работают олухи царя небесного. Система она на то и система, что устойчива. Год, два и хаос самоорганизуется, а затем вступает в действие "Дарвинизм". Сильные выживают, а слабые погибают. А кто просто не дурак смотрит на сильных и повторяет. В одном автомагазине главбух собралась на пенсию, так на ее место целый год кандидатов подбирали. Отбор почище, чем в отряд космонавтов. А аудит? Кто его придумал? Теперь спросишь что-нибудь бухгалтера, а он мигом бежит с аудитором советоваться. Прямо - таки налоговый адвокат какой - то. Нет, сейчас не так все просто. Это хорошо, что мы за реализацию зацепились. Пока от нее защиты нет, надо пользоваться моментом, потому что через год и эта лавочка закроется. Найдут коммерсанты дырку в законодательстве, как пить дать, найдут. Вот уже, что с "Фаготом" вышло. Насчитали им котловым методом, а они разногласия пишут, что неправильно, мол, считали, без учета особенностей и так далее. Хорошо, что там и без этого ошибки нашлись, а то ведь все оспорили бы. И Гольдман палец в рот не клади, она сразу просекла, как защищаться и в какой последовательности. Если бы наши инспектора сразу материал сделали как положено. Так, мол, и так вот ваши данные, вот расчет - ничего бы она сделать не смогла. А теперь вся работа псу под хвост. Налоговики знали, что расчет неправильный, потому что правильный они сделать не успеют. А она тут как тут. Вот вам наши данные. И что теперь с ними делать? Перепроверять? Да никто их перепроверять не будет. Кто позволит еще четыре месяца копаться? Так проверят выборочно и согласятся. А у Гольдман теперь есть нож, и нож обоюдоострый. Имей мы его, чувствовали себя безнаказанными еще некоторое время. Ведь хорошо, когда все по закону: и волки сыты и овец съели. Но Зотова это волновало все меньше и меньше. Он думал о том, что начатая им игра зашла слишком далеко, все больше и больше людей вовлекалось в нее, и каждый новый игрок играл по своим правилам. Зотов больше не чувствовал себя кукловодом, он все больше и больше находил себя похожим на марионетку, которую дергают за руки невидимые нити обстоятельств. Служебное расследование, исчезновение Милова, наседающие кредиторы - все эти обстоятельства давили на него, и он больше не получал удовольствия от игры. Зотов понимал, что никогда не сможет вернуть деньги и не сможет остановить то, что он начал. Только теперь его затея больше походила на снежный ком, несущийся с горы, и он, Зотов, бежал впереди него, еле поспевая. В жизни Зотова были моменты слабости и раньше, он умел с этим справляться. Он закрывал глаза и пережидал, а когда открывал, то обстоятельства, казавшиеся неминуемыми, проходили, и все становилось на свои места. "Так будет и в этот раз, - думал Олег Игоревич, - у страха глаза большие, а через пару недель буду смеяться надо всем этим". Зотов понял, что и сегодня женщина не придет. "Все - таки какая стерва, - думал он, направляясь к выходу, - ведь сама назначила и время и место, а не пришла. Правда за первое опоздание извинилась, но что толку с ее извинений, их на хлеб не положишь". Солнце в фойе ослепило глаза, и он сбегал по ступенькам кинотеатра близоруко прищуриваясь. На секунду ему показалось, что он увидел знакомый серый костюм. На ней, в этот раз, была большая шляпа в тон. Быстро цокая каблучками, женщина шла ему навстречу. Увидев Зотова, она почти побежала к телефонам автоматам, стоящим неподалеку. "Она меня не узнала? - пронеслось в голове Зотова, - да нет, не может быть". На глазах молодой женщины были очки - капельки, которые носила молодежь, и Зотов не мог встретиться с ней взглядом и даже понять, куда она смотрит. Подойдя к соседнему автомату, он снял трубку и сказал: Вы позволите, я тоже позвоню? Не смотрите на меня. Зотов повернулся к ней спиной и слушал, смотря в противоположную сторону. Я принесла то, что вам надо, это лежит здесь на телефоне. Заберете, когда я уйду. И будьте вы прокляты. Женщина резко повесила трубку и направилась к остановке. Олег Игоревич присвистнул. Да, мы с характером, - он провожал взглядом удаляющуюся женщину. К соседнему телефону шел молодой человек. Зотов быстренько перешел в стоящую рядом кабинку. Не работает? - спросил парень. Слышно плохо, - ответил Зотов, обдумывая, кому бы позвонить. И, наконец, набрал Галинин номер. Привет... Чем занимаешься... Тоже ничем... Заеду? Сейчас. Ну ладно... Еще минуту поговорив ни о чем, он повесил трубку, взял с корпуса телефона маленький пакет и направился к машине. На этот раз сверток показался Зотову тяжелее. Было не по - летнему прохладно. Олег Игоревич вдохнул легкий городской ветерок: запах асфальта и бензина, поп корна и духов. По улицам прогуливались малолетки, мамаши тащили непослушных детей, старики выгуливали своих старушек, старушки собак, ребятня спорила о компьютерных играх. В этой людской массе Зотов ощущал себя никем, и это успокаивало его мысли. "Все будет хорошо, - думал Олег Игоревич, подходя к машине. Он сел на переднее сидение и с удовольствием закурил. Торопиться не хотелось, - время есть, Галина еще надоест, - Зотов достал из кармана пакет и прикинул его в руках, - действительно тяжелее". x x x В комнату вошел амбал, неся на себе два матраса. Не взглянув на Старкова и Кристину и не остерегаясь нападения, он прошел через комнату и бросил матрасы в углу. Устраивайтесь поудобнее. Может пора кое - что объяснить, - повелительным тоном сказала Кристина. Будет время, все узнаете. Не много ли ты на себя берешь? -- возмутился Старков. Не много, - верзила собрался уйти. Дорогу ему преградила Кристина. А ну, отвечай, когда тебя женщина спрашивает! Верзила улыбнулся и осторожно подвинул ее в сторону. Если не хотите неприятностей, сидите тихо. Да ты что о себе возомнил? - топнула каблучком Кристина, - думаешь никто не знает, где мы? Думаешь нас никто не будет искать? Конечно, конечно, - верзила улыбнулся еще нахальнее. Лешка, ну сделай что - нибудь. Повинуясь Кристининой ярости, Старков кинулся наперерез, преграждая верзиле путь. Тот стоял лицом к Кристине, и когда Старков встал возле двери, его голова, похожая на пушечную башню корабельной артиллерии, медленно повернулась. Из бойниц смотрела пара капелек акульих глаз. Броня высокого лба была усыпана мелкими морщинками и шрамами, неоднократно сломанный нос целился Старкову в грудь, наглая ухмылка исчезла, и в лицо пыхнул боевой оскал пятисот миллиметрового орудия. Ну, что же, узнаем в свое время, - и Старков отступил, освобождая дорогу. Верзила скрылся за дверью, и пленники опять остались одни. Старков, - всплеснула руками Кристина, да ты еще и трус ко всему. К чему? Ко всему. Мало того, что ты просто негодяй, мало того, что я провожу с тобой вторые сутки, так ты даже слова поперек сказать не смог. Я думал, это будет смешно. Смешно? Действительно смешно! Ха -- ха -- ха! Я сижу в одном подвале с трусом И вынуждена терпеть его общество еще неопределенное время. Можешь унижать меня сколько захочешь, - Старков расстелил один матрас и улегся, положив одну ногу на другую. Нет, вы только посмотрите - обиженная добродетель. С чего ты решила, что я на тебя обижаюсь. Я знаю, что ты не права, и меня нисколько не беспокоит твое мнение. Нет, ну надо же, - Кристина постелила свой матрас рядом и легла, демонстративно повернувшись спиной, изображая рассерженную жену, Так они лежали молча, лишь изредка Кристина бросала свою реплику: Нет, ну надо же? Через полчаса реплики стали редкими, еще через полчаса Старков перестал их слышать, провалившись в неглубокий тревожный сон. Ему снился кошмар, но не из ряда обычных математических кошмаров. Обычно он видел цифры, много цифр, ряды цифр, целые потоки. Он считал их, складывал, умножал, делил, причем сам не мог понять, что заставляет его это делать, и так продолжалось всю ночь. На утро он просыпался измученный и не выспавшийся. Как правило, кошмары посещали его во время неудачной работы, когда что - то не клеилось или шло наперекосяк. Но сон, который он увидел в этот раз, был из разряда классики. Ему снилась Кристина в офисе "Актива", она рассматривала под микроскопом какие - то образцы документов. Старков никогда не видел, чтобы у него на работе пользовались микроскопом, и с интересом наблюдал, что делает Кристина. Она деловито отрывала фрагменты кассовой книги и подсовывала их под стекло аппарата, что - то напевая себе под нос. Старков подошел ближе и заглянул под эаккуляр. Ему показалось, что лист лежит неровно, и он протянул руку, чтобы его поправить. Кристина подкручивала ручку резкости, и когда палец Старкова коснулся стекла, эаккуляр прижал его к предметному столику. Кристина, ты прижала мне палец, - сказал Старков. Да? -- обрадовалась Кристина, - вот я и посмотрю, из чего ты сделан, - и она приникла к микроскопу. Теперь Старков заметил, что микроскоп состоит из двух трубок и имеет специальный стол-штатив. Как все запущено, - сказала Кристина отрываясь от аппарата, - так ты оказывается на руку не чист. Палец быстро распухал, зажатый между эакуляром и предметным столиком. Через несколько секунд он уже был размером с шарик от пинг-понга, еще через несколько секунд размером с лимон, а через минуту стекло на предметном столике лопнуло, и палец провалился в образовавшееся отверстие. Нет ну надо же?, - сказала Кристина, - да ты тут все перебьешь. И торопливо стала собирать документы, журналы, бухгалтерские книги со стола. Старков с недоумением смотрел на ее торопливые движения, а Кристина, испуганно поглядывая в сторону Старкова, все чаще и чаще роняла на пол книги и документы и, наконец, бросилась со всех ног к выходу. Куда ты, Кристина? - не узнал Старков своего голоса, превратившегося в низкий бас. Его что - то тянуло за руку обратно. Он оглянулся и увидел, что тянет за собой свой палец, превратившийся в шар размером с маленький автомобиль. Подожди меня, - и Старков, с трудом подтягивая тяжелый кожаный шар, пополз к двери, которая не была железной дверью "Актива". Это была аккуратная импортная дверь с золоченой ручкой. Старков с трудом тянулся к ней, проходя считанные сантиметры. Наконец, он очутился в коридоре, который почему-то оказался лифтом, где топая ногами и визжа во весь голос, билась из угла в угол Кристина. Уйди, Старков, уйди отсюда, - кричала она. Старков с трудом дотянулся до кнопок на панели, которых было около ста, и не разбирая, что там написано ткнул наугад. Загорелась кнопка с цифрой сорок два, и приятный женский голос откуда - то сверху сказал: Торговая наценка. Сорок шестой, сорок шестой, - кричала Кристина. Старков с трудом дотянулся до цифры сорок шесть и ударил по клавише. Реализация, - ответил тот же женский голос. Старков нажал на клавишу еще раз. Реализация, реализация, реализация. Старков стучал по цифре сорок шесть, как - будто это могло что - то изменить. Следующая остановка - реализация ниже себестоимости, - отрапортовал женский голос, и кабина лифта пошла вверх. Старкова потащило вниз, и он уцепился свободной рукой за обрез двери. - Помоги, Кристина, - Старков повернул голову в ее сторону. В этот момент он уже почти лежал на полу. Ты трус, Старков! -- сказала она, возвышаясь над ним. Кабина задрожала, заскрипели невидимые троса, увлекая Старкова из кабины. Он уже лежал на полу, когда вновь посмотрел на Кристину. Ему были видны только ее стройные ноги и мраморный подбородок. Она стояла над ним, уперев руки в бока и смотря куда - то вперед. Какая все - таки она красивая, - подумал Старков, и кабина резко пошла вверх, мотор работал ровно, и его руку больше ничего не удерживало. "Оторвали суки", - подумал Старков, боясь посмотреть на палец. С большим трудом он заставил себя открыть глаза и взглянуть на то, что от него осталось. Удивительно, но палец был на месте. На месте был и подвал. Кристина сидела рядом, оперевшись подбородком о свои колени и читала газету. Где ты нашла газету? Здесь валялись. И что пишут? Все то же самое. Нет продуктов, нет зарплаты, демократы требуют продолжения реформ. Это была местная газета двухлетней давности. Старков увидел на обороте кроссворд. Давай поразгадываем. Ручки нет. Тогда вслух почитай. Что тебе почитать. Программу что - ли? Почитай. Кристина стала читать телепрограмму передач за четвертое сентября 1995 года. Вот видишь, а ты говорила ничего не меняется. Я бы с удовольствием посмотрел "Сельский час" или фильм "Чапаев", да кто их сейчас показывает. А я "Сельский час" и раньше не смотрела, и сейчас не стала бы. Ну, а старые фильмы тебе нравятся? Нравятся. И какие? "Веселые ребята", "Кавказская пленница", "Бриллиантовая рука", да многие. А знаешь, что мне нравится в женщине больше всего? Ну-ка, ну-ка, я узнаю путь к сердцу Старкова. Как они пахнут, вернее когда они пахнут, как моя первая девушка. И как же пахла твоя первая девушка? "Пуазон" или "Шанель номер пять". Я и сам не знаю, как это называлось. Знаю только, что это были не духи. А что навоз или криазот? Алкоголь, - сказал Старков, презрительно понюхав Кристину. Ну ладно, Леш, не обижайся. Я пошутила. Дай лучше жвачку. Старков достал из кармана кубик "Дирола" и протянул ей. Подожди не жуй, наверное, пора пообедать или поужинать, - сказал он, посмотрев на часы. Ого, десятый час. Это точно не обед. Ты не проголодалась? Дурак ты что ли, не проголодалась. Конечно, проголодалась. Доставай свой паек. Они поделили содержимое пакета, решив не оставлять на завтра продукты. Все равно испортятся, а умереть с голоду им дать не должны. Так чем пахла твоя первая любовь? -- с набитым ртом спросила Кристина. Я же сказал не знаю. Какой - то тональный крем, может быть твердые духи. Правда тогда их еще не выпускали. Во всяком случае, в этом запахе не было ни спиртов, ни эфирных соединений. Кристина закашлялась. Ну ты, Лешка, даешь. Я бы ни за что не догадалась делать спектральный анализ. Ты спросила, я ответил. Ну и часто ты слышал подобный запах. Редко, даже очень редко. Изредка услышишь его на остановке или на улице. Но не спрашивать же женщину: "Чем от вас пахнет"? Ты это, вообще, зачем начал про запах? Я? К тому, что наш мозг ничего не забывает, а вот сознание - очень быстро. Ты вот помнишь, что чувствовала пять лет назад, о чем думала, что хотела? Конечно. А я уверяю тебя, что нет. Напрасно ты так думаешь, я всегда хочу одного и того же. А мне кажется, ты сегодня оцениваешь по - другому нежели тогда прошедшие события, и убедить тебя в этом мне не удастся. А вот стоит окунутся в атмосферу прошлых лет, получить какой - ни будь сигнал или намек, твой мозг сразу все вспомнит. Вот у тебя какая ассоциация возникает, когда ты чувствуешь запах зубной пасты? Опять запах? Ну это самое простое. Не знаю, наверное, утро. А я всегда вспоминаю трудовой лагерь. Когда слышу запах костра - субботники в школе, запах пороха - стрельбище, эфира -- зубной кабинет. Спасибо, что напомнил, - Кристина бросила в рот кубик жвачки, - ну вот поели, теперь можно и поспать, - она встала с матраса и направилась к двери. Повернув пару раз ручку, она принялась стучать в дверь кулаком, - эй, вы, там. Открывайте, сукины дети. Что надо, - донеслось из - за двери через минуту. Что, что, что надо. Ты думаешь, мне целый день никуда не надо? Открывай, а то я под дверью лужу сделаю. Сейчас, подождите, - за дверью, больше пяти минут было тихо, затем ручка повернулась, и амбал вошел в подвал держа в одной руке коротенькое ружье. По - одному, - он увел Кристину, а через десять минут вернулся за Старковым. Туалет был на первом этаже, возле комнаты охраны. Через открытую дверь Старков заметил пульт, похожий на студийный микшер и несколько стоящих друг на друге мониторов. На них были черно - белые картинки окрестностей. Старков всего лишь бросил взгляд в комнату и не смог многого рассмотреть, но именно в этот момент изображение на мониторе изменилось, и он стал показывать другую картинку. Значит они используют многопозиционный просмотр, а говоря проще, на один монитор выводится изображение нескольких камер наблюдения. И насколько мне показалось, дом внутри не просматривается. Туалет имел большое зарешеченное окно с прекрасным видом на забор. Стены были отделаны черным кафелем, и даже здесь свет падал из утопленных в подвесной потолок ламп. С большим трудом Старкову удалось разобраться с накопителем жидкого мыла, джойстиковый кран работал более понятно, и он с удовольствием поворачивал его вправо и влево, изучая как меняется температура воды. "Хорошо бы покурить", - мелькнула мысль. Но верзила уже постукивал ручкой ружья в дверь. Время. На выход. "Хорошо хоть дверь разрешил закрыть, - думал Старков, - надо бы что - ни будь стащить". Но кроме пары расчесок и щетки для обуви, все было прикручено и имело свои строго функциональные назначения. Когда Старков оказался в подвале, верзила спросил: Жрать будете? Эка, сервис, - бросила Кристина, - уже поели. Попить ничего нет? В туалете надо было пить. Туалетную воду? -- съязвила Кристина. Верзила через три минуты открыл дверь и поставил возле порога пачку яблочного сока, предусмотрительно обрезанную с одного края. Свет погаси, - повелительным тоном сказала Кристина. И через секунду в подвале воцарился полумрак спускающихся сумерек. Кристина и Старков сидели, молча смотря в темноту. Сок будешь? - спросила Кристина, тыча Старкова пачкой в плечо. Не хочу. Я туалетной воды напился. Ты что не спишь? Я без подушки не могу. А ты? А мне курить хочется. Я бы тоже сейчас пыхнула. Ну так давай. Мы тут задохнемся. А мы форточку откроем. Так может и убежим тогда. С побегом будет сложнее, там решетка с палец толщиной, а я так понимаю, ты свою пилочку для ногтей дома оставила. Оставила. Тогда просто покурим. Старков встал под лампой, показывая Кристине, что хочет достать нож. Она подошла, и как гимнастка перед прыжком, подняла руки вверх, а затем развела их в стороны. Але, - она вытащила нож и подала его. Здесь сигнализация. Я полагаю, что она включена. И ты собираешься ее отключить? Конечно. Чтобы покурить? Да. Ну ладно. А где - нибудь в банке ты сможешь сделать то же самое? Конечно. А почему не делаешь? А ты могла бы стучать на клиентов Гольдман за дополнительную плату? Теоретически да. А почему не делаешь? Я не делаю, потому что никто не платит, а не потому что ты думаешь, умник. Ну хорошо, мне пока тоже никто денег не предлагал. Вот так и говори, что не можешь. Старков оторвал крышку от распределительной коробочки и стал всматриваться в пучок разноцветных проводов. Что ты сделал? Перемкнул цепь. Так все просто. Да, система проста. Здесь четыре линии защиты. Первая - вот этот датчик, он работает на удар о стекло. Вторая - эта коробочка, она называется "Геркон", сокращенное от "герметичный контакт". Он замкнут, когда рядом находится магнит. Вот эта коробочка. Теперь я замкнул цепь и могу открыть окно, даже если датчик вздрогнет, на пульте это не отобразится. А где еще две линии? Третья - вот эти провода, что оплетают решетку, даже если перепилить каждое звено, провода не дадут проникнуть внутрь. А четвертая - это входная дверь, там тоже стоит "геркон", и внутри двери тонкий провод - на случай пролома. Откуда ты это все знаешь? Старков улыбнулся в темноту, протягивая сигарету. Будешь? Что ты куришь? Не бойся не "Мальборо". Фу, Лешка, поведешься с тобой, научишься курить всякую гадость, - она неумело затянулась, как делают это школьницы и выпустила тонкую струйку дыма в щель приоткрытого окна. Как ты думаешь, нас убьют? Сама скажи. Я не знаю. И я не знаю, но мне кажется, ты не боишься. Не боюсь. Почему? Не знаю. Мне как - то все по барабану. Вчера ты была очень напугана. Это было вчера. Сегодня я вижу все по - другому. И что ты видишь? Не знаю, все это странно и ни на что не похоже. Похоже мы оказались не в нужный час не в нужном месте. Закрыть окно? Пока не надо, пусть проветрится. Спать будешь? Не хочется. Я терпеть не могу спать без подушки. Хочешь я тебе устрою подушку? Вонючую? Почти. Нет не хочу. Тебе понравится. Мой первый муж тоже так говорил. Я к тебе в мужья не мечу. Мы так в армии в ЧГ валялись, очень удобно. Что такое ЧГ? Часовой границы. Старков подвинул матрасы так, чтобы один лежал встык другому, на манер домино. Ложись. А ты сверху? Ну, Кристин, чего ты ломаешься? Ах, я ломаюсь, а ну проси прощения. Хорошо, только ты сначала ляг. Кристина осторожно легла на матрас, головой в сторону другого матраса. Старков сделал тоже самое. А теперь двигайся ко мне. Что будем бодаться? Нет бодаться не надо. Ты наклоняй голову вправо, и я сделаю тоже самое. Моя голова ложится тебе на левую ключицу, твоя на мою. Тетрис какой - то. Нет, я так не смогу. Ну только попробуй. Ладно, - Кристина выполнила несложный маневр, и их тела сплелись. Хм, действительно удобно. А когда я тебя обманывал? И что, вы так вот службу несли? Или на голубую луну смотрели? Так ведь вся моя служба в этом и заключалась: или идешь, или лежишь. А тебе не кажется эта поза несколько интимной? Мне она кажется очень рациональной. Во -- первых, все видно, во -- вторых, голову не надо держать, в -- третьих, можно тихо переговариваться, опять же тебя не видно и так далее. Знаешь, почему я молодых не люблю? Почему? Они любят армию вспоминать. Придешь к парню в гости, он достанет дембельский альбом и давай вспоминать. Извини больше не буду. Тебе можно. Почему? Ты мне в парни не годишься. Почему? Почему, почему, по кочану. Не подходишь и все. Ну я и сам не претендую и тебе по - моему повода не давал, но ты же знаешь человеческое любопытство, объясни? Не знаю, я не смогу объяснить, это на уровне ощущений. Ну тогда ощущения опиши. Ну, Лешка, как банный лист прилип. Ты не как все. Все мы не как все. Что конкретно? Ну ты знаешь, кого в Америке считают неудачником? Нет. Это мужчина, который не сделал себе состояния, и женщина, которая не вышла замуж. А я бы добавила, женщина, которая не вышла замуж за мужчину, который сделал состояние. Так вот ты, Лешка, не тот мужчина. Ты хочешь сказать, что я не никогда не сделаю состояния? А ты разве сам не видишь? Что я не вижу? Что все твои сверстники уже давно состоялись как личности. Ты думаешь, почему в тридцать лет кризис у большинства? Мне еще нет тридцати. Ну будет когда - нибудь. Но и сейчас уже видно. Посмотри на своих одноклассников. Кто мог, те уже деньги заработали, кто не хотел, так и остались при мамах, кому написано было спиться - тот спился, кому - сесть, тот уже давно сидит. А ты, как не знал что тебе надо, так и сейчас не знаешь. Тебя ни деньги, ни карьера, ни семья не интересует. А что может быть хуже? Старков смотрел в темный потолок и думал. Кристина определенно была права. Как говорится, взгляд со стороны он самый правильный. И внезапно открывшееся знание тревожило его воображение. "Я до сих пор никто, - думал он, - а жить осталось... так немного". Старкову стало смешно, и он, хмыкнув в Кристинино ушко, провалился в забытье. x x x Когда дверной замок щелкнул, Старков понял, что не закрыл окно и не включил сигнализацию. Было поздно, и дергаться не имело смысла, поэтому он позаботился только о ноже. Пошли, - сказал верзила с порога. Куда? -- спросила Кристина. Куда, на рассвете водят, на расстрел разумеется. От его недоброй шутки повеяло холодом. Старков и Кристина послушно побрели за ним по коридору. Лешка, послышался за спиной голос Кристины, не бросай меня, слышишь? Старков привычно хотел ответить ей, чтобы она ничего не боялась, и что он ни за что не бросит ее, но уже понимал, что этого не будет. На ступеньках их ждал второй охранник, увидев Старкова он приказал: Лицом к стене! Старков размышлял, что же делать, подчиниться или поупорствовать. Справиться с одним - был один шанс из ста, бороться с двумя - было совершенно глупо. Старков встал к стене и прислонился лбом к холодному бетону. Руки назад, - за его спиной раздался щелчок наручников, и он ощутил холодный металл у себя на запястье. Наверх, - приказал второй. А ты пока подожди, - сказал знакомый верзила и придержал Кристину за плечо. Старков оглянулся на нее. Она была совершенно спокойна, молодая, красивая, уверенная в себе. Даже отсутствие косметики и сонливая растрепанность не делали ее неряшливой. Она оставалась собой даже здесь. Кристина смотрела на Старкова. Ему показалось, что она с нетерпением ждет, когда их глаза разойдутся, но сама не может их опустить или посмотреть в другую сторону. В следующую секунду лестница в подвал закрыла ее. Теперь Старков и второй охранник шли по коридору первого этажа. Охранник - стуча рифлеными ботинками, Старков - шаркая кроссовками. Через минуту они вошли в комнату охраны. Охранник приказал сесть в кресло оператора. Это было обычное кресло, удобное для того, чтобы проводить в нем многие часы, но не достаточно удобное, чтобы заснуть. Старков осмотрелся и увидел, что не заметил вчера еще один монитор, стоявший на рабочем столе отдельно от четырех. Этот экран был немного меньше всех и показывал не окрестности, а комнату. Где находилась эта комната, Старков не знал, было только видно, что в комнате нет ничего, кроме единственного стула и кровати. Камера смотрела на них сверху широкоугольным объективом и заметно искажала предметы, из - за чего и стул и кровать казались неправильной формы. В комнату охраны вошел человек, который вел вчера "Форд", сегодня он казался старше и солиднее, и Старкову опять показалось, что он его где-то видел. - Здравствуйте, Алексей Николаевич, - обратился он к Старкову. - Здравствуйте, господин, как вас там? - Давайте не будем тратить время на представления и приступим к торжественной части. - Что вам надо? - О-о, нет, нет, нет. Здесь вопросы задаю я. "Мент", - подумал Старков. - Вы готовы ответить на некоторые мои вопросы? - В принципе да. - Хорошо, тогда продолжим. - Как вы познакомились с Ринатом Миловым? "Так, началось", - подумал Старков, а вслух сказал: - Вы всегда будете задавать вопросы, на которые я не знаю ответов? - Постоянно. Так что, освежить вам память? - Не надо. - Я действительно знаю этого человека, но с ним не знаком. - Да что вы говорите? Интересно и как же вы о нем узнали? - Спросил у вахтера в общежития, как его зовут. - А вахтер вам сказала? - Конечно, у нее же пропуск есть. - Пропуск в общежитие? - Нет, в налоговую полицию. - А зачем у нее пропуск в налоговую полицию? - Известно зачем. Она посторонних не пускает, а кто пришел к знакомым должен документ оставить на вахте. Мужичок задумался. - Надо же, а я ведь об этом и не подумал. Ну хорошо, а вам она всегда докладывает, кто и зачем приходит в гости? - Нет. - А в этот раз решила доложить? - Нет, я ее сам спросил. - И зачем же? Старков понял, что любой ответ будет выглядеть полной ерундой. - Мне показалось странным, что человек следит за мной. - Он за вами? - Да, Милов за мной. Можете проверить. - И зачем ему следить за вами? - Не знаю, может быть он был агентом "Масада", может "К2"? Спросите у него. - А почему же тогда "был"? - В смысле? - Ну вы только что сказали: "Был". Он что исчез или перевербовался? - "Действительно почему: "был", - размышлял Старков, - наверное, потому что больше его не видел". - Я видел его один раз. - Вот как. И когда? - Четыре дня назад. - И с первого взгляда у вас возникло ощущение слежки? - Все, что я вам сказал - это правда. Он смотрел на меня в троллейбусе, затем я увидел его в общежитии. - Это было в один день? - Да в один. - Ну а зачем вы в ладоши - то хлопали? - А вы откуда знаете? -- Старков смотрел на мужичка, не скрывая своего удивления. - Мы же договорились, здесь вопросы задаю я. - Стало страшно, вот и все. - Чего? - Если бы знал чего, не стал бы бояться? - Как - то весь ваш рассказ звучит неубедительно, что - то вы говорите, как по написанному, наиграно очень, не находите? - Нахожу. - Ну тогда спасибо за откровенность. Тогда спрошу, как вы попали на работу в "Актив"? - Очень просто. - Что значит просто? Просто пришли с улицы и сказали, здравствуйте, я Старков. - Да. - И вас никто не рекомендовал? - Никто. - Никто за вас не просил? - Никто. - Странно, ведь у Светланы Аркадьевны очень жесткие требования к своим работникам. Вы что, обманули ее насчет вашего образования? - Обманул. - Ай, как не хорошо. Знаете что, молодой человек, мне надоело ваше вранье и забавные истории про шпионов. Я в это не верю. И советую вам хорошенько подумать. Вы меня поняли? Старков молча смотрел в глаза мужичине, не отводя взгляда. Теперь его глаза были холодными и жестокими. - Колян, - бросил он второму охраннику. - Тот подошел к Старкову и без подготовки ударил кулаком в солнечное сплетение. Слезы брызнули из глаз, и мир рассыпался на миллиарды кусочков. Все же Старков, успел задержать дыхание и теперь шмыгал носом и часто моргал широко раскрытыми глазами, самочувствие быстро восстанавливалось. Охранник, увидев это, снова замахнулся. Старков зажмурился и пару секунд ждал удара, а когда открыл глаза, то увидел только кулак, влетающий в скулу. Комната тут же закружился как детская карусель. Бдзынь, бдынь, бряк - долетело до него, когда он поднял голову. Старков лежал вместе со стулом на полу. Очевидно, падая, он зацепил или сшиб какие - то предметы, разлетевшиеся по комнате. - Подними его, - сказал мужичок. Когда охранник усадил Старкова на место, в голове у того уже не было страха. - Можете продолжать, - сказал Старков. - Какие мы смелые. - Я не боюсь боли, меня готовили к пыткам в Афганистане. - И где же вас готовили, Алексей Николаевич? - Там и готовили, сто вторая мото-маневренная группа Черновицкого погранотряда, командир - майор Малюга. Место подготовки - учебный центр Пянжского погранотряда, город Ундоры. Место заброски - провинция "Пактия", тысяча семьсот пятьдесят метров над уровнем моря. Или вы прочитали у меня в военном билете, что я писарь второй комендатуры? Мужичок, не скрывая удивления, смотрел на Старкова. - Я знаю, зачем этот цирк, ты разыгрываешь этот спектакль, чтобы мы прекратили и принялись проверять то, что ты сказал, так ведь? - Я вам сказал правду, проверьте. Если я лгу, у вас хотя бы будет повод меня бить. - Ты знаешь, что у меня нет времени на глупости, никто тебе не поможет, потому как подружка твоя с тобой подготовку не проходила. Старкова обдало холодным душем. - Что глазками забегал? А ну, Семен, - сказал мужичок, нажав кнопку на пульте, - начни представление. Тут же на отдельно стоящем мониторе появилась Кристина. Она вошла в кадр и села на стул посреди комнаты. Верзила что - то сказал Кристине, она что то ответила. Звука не было, и присутствующие только могли догадываться, о чем там говорят. Амбал ладонью ударил Кристину. Она завертелась на стуле, отбросив шлейф длинных волос. Амбал схватил Кристину за локти и приподнял над стулом, подержав так немного он словно куклу броил ее на кровать. Кристина забила ногами по белому прямоугольнику. - Ну что есть другие версии? -- обратился мужичок к Старкову. - Что вы хотите услышать? - Правду. Старков опустил глаза в пол. - Продолжай, Семен. Семен скинул с себя рубашку и встал перед Кристиной почти полностью загораживая ее. Даже черно - белая камера с плохим разрешением не скрывала начинающуюся лысину. Он нагнулся, взял ворот Кристининого платья и разорвал его, обнажив незагорелую грудь. Старков ждал этого момента, как кульминации в фильме, не моргающими глазами и теперь повернулся к присутствующим. Он увидел, как две пары глаз внимательно смотрят на монитор, как будто смотрят порнофильм с участием живых актеров. И внезапно он узнал этого человека, и ему сразу все стало ясно и понятно. - Я все расскажу, - сказал Старков, пытаясь скрыть волнение, - я все скажу, только у меня есть одно условие. - Вы не в том положении, молодой человек, чтобы ставить нам условия. - Я знаю, и тем не менее я настаиваю. Если условия не будут выполнены, можете делать, что хотите, мне все равно. - И какие это условия? - Я хочу чтобы вы ее убили, здесь и сейчас. Глава 8 Василий Васильевич Штерн, Николай Григорьевич Семакин и Игорь Федорович Никоненко чувствовали себя кроликами в присутствии удава. Иннокентий Гаврилович Рохлин с удовольствием играл эту роль, но роль удава доброго и сытого. Трое присутствующих находились полностью под его властью, но они не спешили в этом признаваться, а Рохлин никак этого не покозывал, и каждый из присутствующих думал, что только он один, "дал маху" или, как говорится, "влетел". Мало того, у Рохлина с каждым была предварительная договоренность о том, что он, Рохлин, берет все на себя и ни при каких обстоятельствах не сдаст помощника. - Собрать информацию о клиенте, - с удовольствием рассказывал Рохлин, - оказалось не так сложно. Человек молодой, до денег жадный, что ему надо? Материальных благ. Вот он за ними и бегал. Искал, где можно подзаработать и, наконец, нашел. Мы тогда с вами не знали на кого он работает и могли только предполагать, а когда нам стало известно его окружение, то и подозрения появились. Правда тут мы сразу пошли по ложному следу, но не долго. Тут, как говорится, накладочка вышла, но сами понимаете, никто от ошибок не застрахован. Решили мы сначала, что связан он с аудиторской фирмой "Актив", и уж больно версия была правдоподобная, и все складывалось как нельзя лучше, ан нет. Не друзья там были, а конкуренты по бизнесу. И пытался наш молодой человек этих конкурентов обуздать. А для этого, ну просто беззаконие учинил: установил наш подопечный подслушивающее устройство на квартире некоего господина Старкова, самым настоящим образом проникнув в частную собственность и использовав "жучок". Об этом он нам сам рассказал, правда пришлось на него слегка нажать. Семакин заерзал на стуле и забегал глазками, ища куда бы смотреть, пока не закончится рассказ о СТО, но лояльный Рохлин не стал вникать в подробности и продолжал. - Но жучок рассказал нам намного больше. Вещь эта оказалась редкая и дорогая, так что найти его хозяина не составило большого труда. А им оказался один очень уважаемый человек, изъявший этот предмет из обращения несколько недель назад. По счастливому стечению обстоятельств и за умеренную плату этот очень уважаемый человек оказался нам хорошо знаком. Никоненко нервно забарабанил по подлокотнику кресла, но невозмутимый Иннокентий Гаврилович не заметил этого и продолжал: - Он - то нам и рассказал, что сей предмет взял у него попользоваться Олег Игоревич Зотов, капитан налоговой полиции, человек с интересным прошлым и не менее интересным будущим. И недавно этот интересный человек искал некую сумму денег на время и под проценты. Но самое любопытное оказалось то, у кого он эти деньги нашел и зачем они ему были нужны. Разумеется, в своем ближайшем окружении собрать нужную сумму он не смог и обратился к одному криминальному авторитету, будучи знакомым с ним по профессиональной линии. Его криминальный кредитор деньги одолжил из соображений безопасности, а так же на перспективу - мало ли какие проблемы возникнут у него завтра, а так человек ему должен. В общем, с этой стороны ничего интересного нет. А вод дебитор у Олега Игоревича личность очень интересная. Я его называть не буду, так как обещал, но очень интересный человек. Работник налоговой инспекции, мечтающий улучшить свои жилищные условия. За небольшую услугу он эти деньги получил. А услуга так плевая. План налоговых проверок на этот год составить с помощью Зотова. Только и всего. Деньги, разумеется, он вернуть обещал, да как мне кажется не собирался, потому что жутко обрадовался, когда о нас узнал. Откуда узнал правда не сказал, но это он на нас вышел, а не наоборот. Вот какая петрушка вышла. И показалось мне, невзлюбил этот человек Олега Игоревича, а почему можно только догадываться. Тут, конечно, без женщины не обошлось. Есть у них такая любительница острых ощущений, с которой Зотов своего друга познакомил, но это все предположения, а они нас не очень занимают. Вернемся теперь к очень уважаемому человеку. Он нам еще вот о чем рассказал. Интересовался Зотов сотрудником "Актива" и интересовался на предмет того, нет ли у него рыльца в пушку, и, представляете, нашел таки подлец. Работает в этой фирме одна молодая женщина. Впрочем не такая уж молодая, ей уже за тридцать, работает она на должности секретаря. Совершила эта дама одну оплошность несколько лет назад, а негодяй Зотов вцепился в нее как клещ и ножки свесил. Заставлял он ее делать всякие гадости, в частности просто воровать. А женщина эта не больно в шпионских методах разбирается и натворила кучу всяких шалостей, еще сильней запуталась. Спала и видела, как бы от этого Зотова избавиться. Пришлось ей помочь. Сами понимаете, это не дворник какой - то, его ни посадить, ни от дел отстранить не просто, у него и связи, и опыт. А так получилось, что кредитору ждать надоело, он и подсунул пакет с пластиковой взрывчаткой Зотову в машину. Бах, нет человека и нет проблемы. Василий Васильевич Штерн виновато опустил глаза в пол, а Рохлин, как бы извиняясь, продолжал: - Я уже сказал, что кредитор был криминальным авторитетом, а у них разговор короткий. И средства, и методы всем известные. Он ведь и потому авторитет, к тому же два года назад у него при обыске изъяли "пластит" и в этот раз, он именно это ВВ использовал, так уж получилось. Рохлин по - отечески смотрел на присутствующих, как бы говоря: "Ну вот, а вы боялись". - Так что господа, эта история благополучно закончилась. Жалко, конечно, что план проверок уже составлен, и внести в него коррективы теперь будет дорогого стоить, но, как говорится, предупрежден, значит вооружен. Так что давайте готовиться, приводить свои документы в соответствии с установленными нормами и встречать инспекторов с улыбкой на лице. Да еще вот что. Мне кажется, не надо сор из избы выносить и обо всем об этом на заседании ассоциации рассказывать. - Конечно, конечно, - дружно зашумели присутствующие. - Вот и замечательно, - подвел Рохлин. x x x Кошелев смотрел в испуганные глаза молодого человека, и решал - настоящий ли это испуг или наигрыш. В принципе это уже не важно, игра окончена и можно опускать занавес, но знать, хотелось, и он неторопливо размышлял. Кошелев всегда знал, что не стоит затевать сложных игр. Это только Коломбо может расставлять сложные психологические ходы и при этом себе не противоречить, а в жизни все гораздо сложнее. Слишком много нюансов и случайных совпадений, чтобы продумать ее на перед. И сейчас вроде бы все предусмотрел, а наверняка где - ни будь прокололся и этот пацан поймал его на противоречии, и теперь сам играет свою игру, а он, Кошелев, оказался в роли зрителя. Может девка где - ни будь проболталась? Да, скорее всего она. Хотя играла она бесподобно. Но теперь все, хватит дурачиться, надо дела делать. - Семен, иди сюда, - сказал Кошелев, нажав кнопку на пульте. И повернувшись к Старкову: - Идите, молодой человек, отдыхайте, мы еще с вами сегодня поговорим. - Наручники снимите, - сказал Старков. Кошелев мотнул головой охраннику, тот щелкнул замками. Старков встал с кресла, потирая затекшие запястья. - Я могу идти? - К себе, - сказал Кошелев, показывая в пол. - Привет Виталию Николаевичу, - бросил Старков, выходя из дежурки. - Вот шельмец, - процедил Кошелев. Он на минуту остался один. В помещении был полумрак, мерцали стоящие на столе мониторы, пульт перемигивался разноцветными огоньками. Кошелеву показалось, что он находится на борту подводной лодки. Его иллюзию разрушил появившийся Семен. - В чем дело, Михал Семеныч? - Ты бы оделся Сеня, как никак на работе. Семен быстро натянул черную рубашку, сшитую на манер форменной полицейской. - Раскололся? - Раскололся, - задумчиво сказал Кошелев, смотря на монитор. На черно - белом экране, искажая пропорции человека, лежало молодое обольстительное тело, и из - за этого казавшееся еще более соблазнительным. "Пойти разговеться"? - подумал Кошелев. Но тут же отогнал залетевшую мысль. Он на то и Кошелев, чтобы на работе шлюхам внимания не уделять. Да и к тому же, как это будет выглядеть? Нет, в такие игры его команда не играет и в этом его положительное отличие. - Хватит валяться, - сказал он в селектор, - поднимайся к нам, кофе попей, да поедем. - Девушка исчезла с экрана, и теперь на мониторе была только кровать и стул. - Я в город. Приеду к вечеру, - обращаясь к Семену сказал Кошелев. - В помещение вошел второй охранник и Кристина. - Всем спасибо, а ты пошли со мной. - И он направился по коридору в комнату на первом этаже, похожую на рабочий кабинет академика. - Садись пока и рассказывай, мы с тобой где-то обложались, я хочу знать где? Пока Кристина неторопливо пересказывала свои приключения, Кошелев достал кофемолку и две крохотные чашечки. Колдуя с кофе, он бросал косые взгляды на Кристину, устроившуюся в огромном кожаном кресле. "Ведь, наверняка, сидит в таком кресле в первый раз, - думал Кощелев, - а как - будто вросла, не убавить, не прибавить - все идеально. Да ее хоть на телегу посади, все равно приятно смотреть будет. Есть такие люди, есть. Надо гнать ее, пока не поздно". - Ну, а напилась ты зачем? - Случайно получилось, - ответила девушка, - для большей убедительности хряпнула рюмочку на голодный желудок, немножко не рассчитала. - Ладно, забыто. Тебе надо переодеться, во что-ни будь, но я не уверен, что здесь это возможно. Я тебя в таком виде отвезу, ты как, справишься? Кошелев поставил две чашечки экспрессо на журнальный столик. - Попробую. Михаил Семенович достал из бумажника пять зеленых банкнот и положил рядом с чашечкой. - Как договаривались. В твоих же интересах язык не распускать. - Забыто. - Вот и хорошо. Пей свой кофе и поехали, у меня еще дел по горло. Через пятнадцать минут Кошелев уже крутил руль старенького "Форда", сокращая расстояние до города. Его собеседница припоминала подробности разговора, рассказывая то один эпизод, то другой. - Ой, я совсем забыла, у него нож есть. - Какой. - Кухонный. - Кухонный, говоришь, - Кошелев добродушно улыбался. "Какие все - таки дети? "- думал он, когда под бордачком раздался зуммер. - Дай-ка мне телефон. Он там снизу. - Слушаю, - ответил Кошелев в трубку на длинном шнуре. Да... А вы что? Куда смотрели? Приеду обоих накажу. Найти. Делайте, что хотите. Кошелев раздраженно протянул телефонную трубку Кристине. - Вот, шельмец, сбежал. x x x Замок за спиной щелкнул и Старков остался один на один с подвальной тишиной. Два матраса, сложенные как домино, достигали середины комнаты. Их полосатые тела были призывно вытянуты. Поспать что ли? Хотя вряд ли мне удастся уснуть. Он потер ушибленную челюсть. Не так и страшно. Вроде бы на этот раз пронесло, тошнит только. Не понятно от чего: от удара или от волнения? Старков растянулся на своем матрасе: "Без подушки неудобно". Прямо - таки принцесса на горошине. А какая актриса, а? Талант. Старков пытался думать о чем - то другом, но мысли опять возвращались к Кристине. Когда это стало невыносимо, он встал и принялся ходить по периметру подвала. Ему все время приходилось переступать через матрас, и на шестом круге он раздраженно швырнул его в сторону. На бетонном полу, лежал нож с белой пластмассовой ручкой. Внезапно ему стало невыносимо скучно, и он понял, что не сможет здесь больше оставаться. Подняв предмет кухонной утвари, Старков размышлял несколько минут. Со двора донесся шум отъезжавшей машины. Окно было достаточно высоко и увидеть машину можно было только встав на цыпочки. Роста явно не хватало, и, быстро скатав оба матраса, он приник к стеклу. В этот момент грязный "Форд" проехал ворота и скрылся. " Ну вот и прощай, Кристина, - думал Старков, - больше мы с тобой не увидимся. Будем мы общаться с девушкой очень похожей на тебя, а той которую я придумал больше нет и не будет. В принципе чему тут удивляться? Все это можно было сразу понять, стоило только разложить по составляющим. Чудес не бывает, особенно в поведении людей. Если человек поступает так, то он всегда так поступает. Подлецы не становятся благородными, хороших людей деньги не портят. Может быть и был Макаренко, которому удавалось личности перевоспитывать, но ведь я то с ним не знаком, а значит для меня его не существует. Зато знаком я с Кристиной Погодой, актрисой по жизни, не имеющей комплексов на этот счет. Впрочем, у нее вообще комплексов нет. И если по жизни смотреть, то так чаще всего и происходит. Есть у человека комплексы - не предаст, свинью не подложит, а бесцеремонный человек - тому обратная связь должна быть. Как все - таки не прав кинорежиссер, если показывает главного героя, этаким хамом, вызывающим симпатию. Впрочем, хам - это не совсем то. Хамство зачастую является защитной реакцией. Бесцеремонность - вот, наверное, лакмусовая бумажка. Что стоит Кристине сказать: "Подождите меня здесь, я пойду пописаю". А если на этом акцент поставить? Что она ответит? Наверняка, скажет: "Что здесь такого, организму не прикажешь". Права абсолютно, но почему одни будут до последнего терпеть, а другие скажут: "Пусть лучше лопнет моя совесть". Наверное, потому что одни будут чувствовать себя виноватыми, а у других такого чувства нет и быть не может. Именно чувства, потому что разумом все понимают - в этом ничего плохого нет. С предательством, наверняка, та же картина - у кого есть возможность вину почувствовать, те каются, у кого нет - разумом понимают, что нехорошо поступили или отговорку придумывают. А я - то сам, как интересно? К чувствительным себя отношу или нет? Мне часто приходилось людей обманывать, взять хотя бы Гольдман. Ведь ей соврал про два высших. Она поверила, почему мне не стыдно? Считаю что прав. Где она найдет такого специалиста как я? Да нигде. Нас в России может быть человек двенадцать, а может еще меньше. Во всяком случае в нашем городе таких нет. Но она то по другому думает. Для нее мои знания ничего не стоят. Она их оценить не сможет, даже если очень постарается, а вот бухучет в классическом виде, я наверняка, хуже всех разберу. Ну, Анечка хуже меня предметом владеет, потому что молодая еще. Но все остальные мне фору дадут. Не умей я с компьютером работать, был бы самым посредственным исполнителем. Впрочем, кто бы меня на такую ответственную работу взял? Да никто. Старков стоял посередине подвала и смотрел на два скрученных матраса под окном. Ну ладно, потренировались в альтруизме, пора отсюда выбираться. Еще раз осмотрев помещение, он перетащил матрасы под лампу и принялся разбирать короба. Работа оказалась сложной, Старков с трудом доставал до лампы. Ему часто приходилось перетаскивать матрасы, но уже через несколько минут пластиковая коробка оказалась на полу. Все, что можно было использовать, это несколько конденсаторов, стартер и пара метров провода. Старков решил отключить лампу в последнюю очередь и перешел к двери. Замок был просто смешным, для того чтобы его открыть, даже не потребовалось специальных знаний. Шурупы - саморезы крепили механизм внутри двери. Открутив крышку ножом, Старков просто вытолкнул его в коридор. Лишенное запора поворотное устройство, легко открылось опять же с помощью ножа. Старков пришел в полный восторг увидев, что у замка вообще отсутствует ключ, а механизм блокируется нажатием на специальную кнопку в ручке. Восстановив внешний вид замка до исходного, ему пришлось перейти к окну. Тогда он еще не знал, что будет использовать в качестве таймера, но изобретение часового механизма не остановило его надолго. От души сожалея, что ему придется расстаться со своими наручными часами, он поцеловал их на прощание и обмотал ремешок вокруг датчика, который к тому времени уже оторвал от стекла. Теперь опять лампа. Он выключил свет, который включался в коридоре, и просто отрезал ножом провода, идущие к светильнику. Провода было немного, и чтобы нарастить его до нужного размера, ему пришлось использовать внутренние соединения светильника. Оставшись довольным своей работой, Старков прикрутил провод к одному саморезу на крышке замка, подвесив на него гирлянду из конденсаторов. Он перетащил матрасы под окно, расстелил газеты на полу и полил их остатками сока, затем наклеил газеты на стекло, спрятав руку в рукав, ударил между прутьями решетки. С третьего удара осколки стекла полетели во двор. Заведя будильник на пять минут и соединив разомкнутые провода, Старков придирчиво осмотрел помещение. Хорошо, - похвалил он себя и вышел в коридор, заблокировав кнопку замка. x x x Семен Карнаухов делился своими впечатлениями со своим напарником. Делать было нечего, до конца дня он не ждал никаких посетителей и происшествий и с удовольствием рассказывал историю инсценировки изнасилования, на ходу придумывая несуществующие подробности. Она мне говорит: "Только не в меня, Сеня, только не в меня". А я ей: "Ты меня, крошка, так завела, что я за себя не ручаюсь". А она валяется передо мной, а у самой глаза бешенные. Как зыркнет, у меня чуть ширинка не лопнула. Ну ты врать, Семен, - возражает собеседник. Да ты сам все видел, - возмущается Семен. В том - то и дело, что ничего видно не было, откуда мне знать, чем вы там занимались с застегнутой ширинкой. Так..., - осекся Семен, - а ты ничего не слышишь? Ладно отмазки лепить, так и говори, что ничего не было. Нет, я точно слышу как - будто телефон звонит в подвале. Ага, телефон. Вот он, телефон, - и собеседник постучал себя трубкой по голове. Кто там? - хихикнул Семен. В это время на пульте загорелся красный огонек, и дежурка заполнилась воем сирены. Семен быстро нажал на кнопку с изображением динамика, и снова стало тихо. Это чо? Это периметр. Это не периметр, это - дом. Вот периметр, выше, а такая фигня ни разу не загоралась. Так это подвал, дурак. Этот бухгалтер когти рвет. Бежим скорее. И схватив коротенькое ружье, Семен и его коллега кинулись к лестнице. Слетев по ступенькам, Семену на мгновение показалось, что слева от него мелькнула тень, но подумать об этом он уже не успел, потому что щелкнув выключателем, взялся за ручку двери. Его ударила молния, и огромное тело, как холодец, затряслось в судорогах. Что с тобой, Сеня? - раздался голос напарника. З-з-з-з-з. Удар кованого ботинка, прекратил бессвязанное бормотание. Ты что, урод, делаешь? - заорал Семен, поднимаясь на ноги. А ты? Меня током ударило. Так я тебе и помог. За такую помощь, я тебе знаешь что сделаю. А-а, - махнул рукой охранник, - отойди в сторонку. Он с силой пнул в дверь. Импортный затвор не выдержал натиска, и дверь с треском распахнулась. В этот момент внутри помещения раздался звук, похожий на хлопок от пробки шампанского, и тут же - выстрел. Комнату заволокло дымом. У него пушка, Семен, стреляй. Семен направил ствол ружья в проем двери и спустил курок. Выстрел ружья оказался вдвое громче. Теперь в комнате было совсем бело от пороховых газов. Попал? - озабоченно спросил второй охранник. А че? Если попал, Кошелев тебя с говном съест. Так ты сам сказал. Мало ли что я тебе сказал, а у тебя своя голова есть? Может не попал? Охранники с двух сторон заглянули в комнату. Дым быстро рассеялся, и они увидели пару матрасов, скрученных в трубочку под окном. В середине полосатой ткани красовалась дыра от пули, куски ваты были разбросаны по полу, здесь же валялись короба от светильников, с потолка свисал провод. Его, кажись, нет, - удивился Семен. А кто тогда стрелял? Впрочем я знаю. Чувствуешь электролитом пахнет? Ну. Вон та фигня взорвалась, - показал пальцем охранник на остатки конденсатора. А где он? Где, где? Убежал. Вон, стекло разбил и убежал. Да как же он пролез через такую щель? А я почем знаю? Ну, сука, я ему сейчас покажу. Никуда не денется. И Семен застучал тяжелыми ботинками по ступенькам. Второй охранник осторожно переступил порог и воровато огляделся по углам. Под ногой хрустнула фольга конденсатора, и охранник подпрыгнул от неожиданности. Тьфу ты. Он подошел к окну и внимательно принялся осматривать разбитое стекло. Через минуту его внимание привлекла прямоугольная белая коробочка, висевшая на проводе. Ее корпус был обвязан наручными часами. А это что у нас? Так вот почему сработала сигнализация: умник из окна не вылезал, он просто вышел через дверь, а часы сработали в нужное время и уронили датчик с подоконника. Пока мы тут развлекались с электричеством, он спокойно прошел через дверь и вышел в ворота. Ну ничего, ничего, сейчас тебя Семен догонит, и я тебе не завидую. Охранник поднялся к себе в дежурку и сел в кресло, положив ноги на стол. Десять минут, - подумал он. Через десять минут, взглянув на мониторы внешнего обзора, он подумал: Еще пять. Через пять минут, уже заметно нервничая, охранник стал глазами искать рацию напарника. Взял или забыл? Его взгляд привлек моргающий на пульте огонек с надписью "подвал". Чтобы не раздражаться, охранник нажал на кнопку под лампочкой. Лампочка погасла, а кнопка утонула в корпусе пульта. Теперь в ряду она выделялась своей высотой. Но выделялась не она одна, весь верхний ряд был также утоплен в корпусе, что означало одно - охрана периметра была отключена, и расстояние между бегущим по дороге Семеном и, вышедшим через задний двор, Старковым увеличивается. Глаза охранника покосились на телефонный аппарат. Мне, абзац. x x x Утро улыбалось ярким солнцем, роса на траве блестела миллионами хрустальных капель. На по-настоящему голубом небе плыли мелкие одинокие барашки облаков. Старков торопливо пересекал поляну, разделявшую ряд забора и лесополосу. Очень скоро кроссовки промокли и зачавкали в траве, к ногам проникла свежая прохлада утренней влаги. Азарт побега стих, и его мысли стали более плавными. Старков с удовольствием думал о двух охранниках, оставленных на "даче", Зотове, Милове и Кристине. Картина, ранее сложившаяся у него в голове, стала понемногу трескаться и тускнеть. Теперь она не казалась безупречной, и где - то внутри возникли сомнения. Пока еще не было ясно, что в ней не так, но то, что где - то есть противоречие, уже чувствовалось. "В отношении Зотова у меня ни на минуту не возникло иллюзий", - думал Старков, ведь он и его люди ни разу не воспользовались законными методами. Конечно, программу ему не отдали бы, но ведь он даже не попробовал, он просто ее украл. А эта слежка с Миловым, ведь, наверняка, это он жучок поставил и сидел всю ночь на верхнем этаже, прослушивая наш с Кристиной шепоток. Двух амбалов в подъезде, конечно, Кристина придумала или ей этот мужичок из службы безопасности "Алькора" порекомендовал. Как я его сразу не узнал? Впрочем, я его видел только однажды, когда ссорился с секретаршей автомагазина, мне было не до того. Но уж теперь сомневаться не приходится, это был человек, который сопровождал Головнина. Тогда я Головнина не знал, да и сейчас с ним не знаком, но тогда им сильно интересовался, и рассказала о нем - Кристина. Именно она, которая работала в "Алькоре" не первую проверку и знала там всех собак и, разумеется, начальника службы безопасности и даже сколько он зарабатывает и сколько у него детей". Даже вояж с Кристиной не вносил неразберихи в мысли Старкова. Мало ли зачем ей понадобилось играть на Головнина и мало ли зачем самому Головнину это нужно. Впрочем, причина была для него очевидна. Обкатку своей программы Старков проводил именно в "Алькоре", именно после этого ее пытались украсть. Скорее всего нужны были данные реализации, которые хотели использовать против фирмы. Головнин решил проверить Старкова на вшивость, и вот тот уже тащит пьяную деваху к такси. Лжеследователей Старков прикомандировал к Зотову. Что они хотели, ему было до сих пор непонятно, но объединив их по признаку: правоохранительные органы, действующие незаконными методами, Старков успокоился и забыл про них. Все это, конечно, были только предположением, но оно казалось, если не убедительным, то по крайней мере - логичным. Во всяком случае так рассуждал Старков, когда на горизонте замаячила точка. Сначала она показалась ему, пешеходом, затем велосипедистом, только потом - мотоциклистом. По мере того, как точка приближалась, ее интерпретация претерпевала изменения, и он уже начал побаиваться, как бы в один прекрасный момент она не превратилась в охранника. В охранника точка все-таки не превратилась и по-прежнему осталась мотоциклистом, но мотоциклистом женского пола. Это было очевидно по бриджам или шортам спортивного стиля. Долго рассуждать на тему: стоит ли поднимать руку, не пришлось. Мотоциклист, а вернее мотоциклистка начала тормозить заранее. Сброшенный газ дал понять, что одиночество на некоторое время закончилось. Прыгун, ты опять? -- донеслось из под шлема, полностью закрывавшего лицо мотоциклистки. Она была одета в рокерскую куртку с несколькими металлическими значками и рядами клепок, белую футболку, удивительно белые для деревни кроссовки и, как уже говорилось, короткие бриджи или длинные шорты. Еще не веря в происходящее, Старков потер глаза кулаками. В это время девушка стащила с головы каску, и швабра рыжих волос упала ей на плечи. Солнышко! Сколько лет, сколько зим, - от души удивляясь проведению, всплеснул Старков руками. Солнышко с трудом удерживала большой для ее роста и веса мотоцикл. Тебя подвезти? Разумеется. Куда? Куда хочешь. Ну садись, - она кивнула за спину. А как же "Боливар"? Выдержит двоих? Это не "Боливар", это "Харлей Девидсон", - улыбнулась она своей солнечной улыбкой. Старков послушно запрыгнул на заднее сидение и схватился за поручень. Не оторви ручку, - деловито сказала она. Что это значит? Это значит: держись за меня. Понял, - с удовольствием сказал Старков и обхватил тонкую талию. Ничего ты не понял, - бросила рыжая девчонка через плечо, - если будешь наглеть... - И она повернула ручку акселератора. Мотоцикл, став на дыбы, понесся подскакивая на кочках. Э, э, э, - вырвалось у Старкова. Оставшись довольной собой, девушка сбросила газ, и мотоцикл понесся вдоль поля, рассекая утренний воздух. x x x Сергей Геннадьевич Пронин действительно был капитаном милиции. Сначала ему это нравилось, затем это обстоятельство стало его беспокоить. Капитан Пронин, не смотря на свою специальность, был человеком суеверным, и просыпаясь в чужой постели, в первую очередь думал, с какой ноги ему встать. По этому к своей служебной карьере он относился с подозрением. Будучи лейтенантом и старлеем, то обстоятельство, что он станет капитаном Прониным, внушало в него уверенность, но когда он стал им, все изменилось. Это что за издевка над судьбой? Майор Пронин или подполковник Пронин. Нет, не звучит, а если и звучит, то только как бывший капитан. Капитан понимал, что никто не посмеет задерживать его продвижение по службе из-за его фамилии, но то, чего он боялся, на самом деле уже происходило. Шли годы, он уже давно мог получить большие звезды, а по-прежнему оставался капитаном. Сергею Геннадьевичу даже стало казаться, что друзья за глаза перестали называть его Серегой. И как только в органах появилась штатная должность психолога, он тут же оказался в его кабинете. Капитан Пронин не был наивен и прост и справлялся со своими комплексами сам, с помощью бутылки водки и пачки сигарет. Психолог же, как понимал Пронин, был в качестве штатного стукача и замещал ранее существующего КГБиста. Не мог Капитан жаловаться своему начальству на фамилию, не мог. А тут получилось все как положено по Уставу и без глупостей. Прочитал подполковник Приходько, руководитель отдела по борьбе с организованной преступностью, личное дело Пронина и сказал: Знаю, Сергей Геннадьевич, твою проблему. Засиделся ты в капитанах, а дел тебе громких не дают, рутина тебя заела, вот и сохнешь от тоски. А я тебе вот что предложу: попробуй-ка на зуб нашу структуру, покрути нашу работенку, что ты в ней сваришь? А если опыт окажется удачен, я тебе со званием подсоблю. Да, на черта мне ваша работа сдалась? - без обиняков сказал Пронин. - я в уголовном розыске почти двадцать лет и переходить к вам не собираюсь. А я тебя, Сергей Геннадьевич, и не приглашаю. Ты у себя на хорошем счету, и слава - тебе, и почет. Но у меня для тебя, специальное, так сказать, предложение. Некий такой эксклюзив, сюр уголовный, если можно так выразиться. А заключается он в следующем: завелась у меня одна гнида, кто не знаю, а если бы знал, к тебе не обращался. И делится она служебной информацией с кем попало и как попало. Причем весьма грубо так. Но сам понимаешь, отдел у нас большой, народу много, и сколько я не пытался эту тварь вычислить, никак в одно не сведу. То там утечка, то там. В общем, есть у меня тройка подозрений и хочу я их просеять, а то, сам понимаешь, никакой работы нет. Ну, а я то вам в каком качестве нужен? Утки подсадной или живца? Ты мне, Сергей Геннадьевич, нужен как специалист в уголовном праве. Ты человек посторонний, а значит у тебя на события свой взгляд будет, причем свежий, и на людей в том числе. Ну, а почему бы не обратиться в ОСР? Э, Сергей Геннадьевич. Отдел служебных расследований, так как мы с тобой, разбираться не станет. Это мы сейчас сидим, разговариваем нормально, как мужики. Что нам не понравится, мы с тобой забудем. А туда я свои подозрения на бумаге понесу. С росписью и числом, а там ведь тоже люди работают, и люди сам знаешь, какие. Там ведь выскочки одни, не чета нам с тобой. Но и это не главное. Главное то, что догадываюсь я, кто в наши двери вхож. Есть конкретное подозрение, То есть не продавец, а покупатель. Его - то я и не хочу спугнуть. И кто он? А вот ты мне и расскажешь, как лицо полностью независимое, свою информацию по этому поводу дашь. А я проверю, прав я или нет. И самое главное не спугнешь его, потому что со своей стороны копать начнешь. Ну хорошо, а звание как же? Тут, Сергей Геннадьевич, мне поверь, не только званием обойдется. Тут тебе, наверняка, именные часы дадут с надписью: "За доблесть капитану Пронину". И отвернувшись в сторону, Приходько закатился веселым смехом. Да ну тебя, Игорь Владимирович, - сведя над переносицей брови, сказал Пронин, - ничего здесь смешного нет. Нет, это точно нет, - вытирая выступившие слезы, сказал Приходько. А что бы мы с тобой смеялись последними, давай я тебе весь план расскажу. Этот разговор произошел четыре дня назад, а сегодня он казался Пронину пустой болтовней в курилке. Сегодня Пронин знал куда больше и понимал, что то, о чем они с Приходько договорились не соответствовало ни реальности, ни замыслам сторон. Пронин, правда, своей выгоды не скрывал, да и чего уж тут. Приходько же сказал не все, а, как известно, страшнее всего не ложь, а полуправда. Не сказал подполковник Приходько пару, тройку обстоятельств, потому что считал: "Незачем Пронину знать лишнего". Но Пронин хоть и казался простаком, соображал быстро, и практика следователя ему в этом помогала. Но и ему, практику с большим стажем, не дано было узнать о том, что два, не связанных друг с другом ведомства: "Отдел по борьбе с организованной преступностью" и "Налоговая полиция", вели негласное расследование одного очень старого дела, дела о перестрелке двух бандитских группировок на семнадцатой проходной автозавода. Два года назад один из криминальных авторитетов, уже владеющий некой частью автомобильного бизнеса, под купленные за взятки обязательства сбербанка, получил и реализовал несколько сот малолитражек. Так как он не собирался возвращать деньги, то и реализация шла буквально по бросовым ценам, что и привело финансовое состояние города в хаос. Резкое падение цен на автомобили в городе, где автозавод приносит два процента валового национального дохода, все перевернулось вверх ногами. Все, что казалось нормальным и допустимым, стало шатким и валким. И как следствие этого на одной заводской проходной прошла "стрелка" тех, кто считал себя уязвленными, с теми, кто считал себя правыми. Впрочем, под термин "стрелка" эта встреча не подходила, а называлась в сводках, как "перестрелка", и имела вполне печальные последствия. Именно тогда город впервые по-настоящему всколыхнула волна неконтролируемой ценовой политики и именно тогда, вместе с доходами автодельцов, свои деньги потеряли и мэр, и бюджет. С целью не допустить подобное, многие учреждения получили желтые конвертики из казенной бумаги, и многие служащие поменяли место работы, как на самом заводе, так и за его пределами. Но кроме всеобщих потрясений были и люди, которых эта история натолкнула на определенные раздумья. И среди них подполковник Приходько, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью, и Александр Николаевич Хрущев, позднее занявший место начальника налоговой полиции. Тогда и договорились два подполковника выяснить все обстоятельства этого дела, потому что открывали они для обоих ведомств весьма интересные перспективы в работе. И раньше пользовались в уголовном розыске неординарными методами. Например, поймают какого-нибудь авторитета возле ресторана два опера в гражданке, отмутузят, а потом невзначай, назовут друг друга по именам, вот и началась виндетта и разборки. Тех, кем оперативники представятся, очень скоро находят в реке или в кювете. Никому и невдомек, что это правоохранительные органы так работают. Случаев, чтобы группировки друг с другом счеты сводили, великое множество, но не одного случая, чтобы за это кто-нибудь сел. Случай на семнадцатой проходной был из той же серии. Но интересен он был не самой перестрелкой, а причиной, ее вызвавшей. По мере того, как преступность все больше и больше уходила в легальный бизнес, с ней становилось труднее и труднее бороться теми методами, которые были апробированы и подтверждены временем. И натолкнул на мысль о новых методах Хрущева и Приходько как раз этот случай. Решили тогда подполковники, что перешла преступность из подворотен в офисы, и если раньше преступники просто вымогали деньги у бизнесменов, то теперь весь бизнес и так принадлежит им, соответственно, надо менять стиль работы, потому что больше не будет войн за раздел территорий и сфер влияний, а будет война за ценовую политику и участие в капитале. В общем то, что показывают в западных фильмах. Тогда стал необходим симбиоз двух ведомств: финансового и криминального, и Приходько, и Хрущев решили друг друга выручать. Об этом обо всем не знал капитан Пронин и узнать не мог. Не обладал Пронин хорошим образованием, учился он в обычной средней школе, а слов маркетинг и лизинг в жизни не слыхал. Но большой практический опыт говорил ему, что Приходько темнит, и смешные задания раздражали его все больше и больше. Приходько же просто не знал, под каким соусов припадать историю Зотова. Хватит, Игорь Владимирович, "Ваньку" валять, - говорил Пронин, сидя у Приходько в кабинете, - или рассказывай все как есть, или занимайся этим делом сам. Не горячись, Сергей Геннадьевич, не горячись. Я от тебя правду не скрываю. Ты, мне кажется, сам должен понимать, что если я тебе все расскажу, то у тебя предвзятое отношение станет. Предвзятое не предвзятое - это дело третье, но ты ведь меня за нос водишь. Ты мне что на прошлой неделе пел? Ты мне про птичку на проводе, что-то там говорил. А теперь тебе до нее дела нет. Как же нет? -- удивился Приходько, - дэза ушла, надо ждать, с какой стороны она вынырнет. Ты думаешь, я зачем тебе помощников выделял? Для твоей охраны, что-ли? Это, милый мой, и есть мои подозрения. А то, что я тебя ерундой занимал, так уж извини. Тогда слишком большой круг был, а теперь он сузился, и я тебя в курс дела ставлю. Да ну? -- с иронией спросил Пронин. Вот тебе крест, - по-пионерски отсалютовал Приходько. Дело тут не в Милове, разумеется. Хотя этого парня тебе найти придется. Хоть живого, хоть мертвого. Но самое главное, нужно было в муравейнике палкой пошевелить, мы это сделали. Утром мне вот эти фотографии принесли. Приходько вытащил пакет фотографий из стола и протянул его Пронину. Капитан заглянул в конверт и присвистнул. Вчера, в три часа дня, почти в центре города, на стоянке возле кинотеатра "Старт", подорвали-таки руководителя Рината Милова. Прямо в своем автомобиле. Правда взрыв небольшой был, граммов сто тротила. Но ему, как видишь, и этого хватило. Я уже вышел с предложением к твоему руководству, чтобы два этих дела объединили, но вынужден сказать, что не так я себе все это представлял. Видишь ли, капитан, есть у меня одно предположение, что взяли - таки бандиты на автозаводе власть. А раз взяли, то и методы у них другие стали. Ведь на заводе, так просто не постреляешь. И началась у них, как бы сказать, война белых воротничков. Вот я и предположил, что нашими руками пытаются они друг друга сожрать. Рассказал тут мне один товарищ или господин, не знаю как теперь правильно, про то, что у нас в городе идет ряд проверок автомагазинов, и лихо так, с санкциями, вплоть до ареста имущества.