для нашего цеха, я сведу тебя завтра. - Так значит, большинство всех этих "Посольских", "Русских", "Пшеничных" и "Столичных", что продавались в моем контейнере, имело осетинскую начинку? - поинтересовался Игорь. - В твоем контейнере вообще не было местной водки. Как, впрочем, и в остальных. - Но ведь, кроме этикеток, нужны еще пробки, колпачки и акцизные марки! - вспомнил Игорь, слегка опешивший от всего услышанного. -- Пробки и колпачки сейчас тоже не проблема, - ответил Вадим. - Их мы берем в артели, принадлежащей Всероссийскому обществу слепых. С директором этого предприятия ты познакомишься на следующей неделе, он сейчас в командировке. Но самое главное в нашем деле - акцизные марки. Их нам поставляет некто Абломкин. Прозвище это или фамилия, я сам толком не знаю и тебе не советую выяснять. Знаю я лишь одно: этот человек нашему делу дороже золота, без него всему бизнесу кранты. С ним я хотел познакомить тебя уже сегодня вечером, но сейчас не знаю, получится ли... -- Только теперь Игорь вспомнил, что случилось нечто неприятное, из-за чего, собственно, они и возвращаются на Средной рынок. -- - Так что же все-таки стряслось? - спросил Игорь. - Или мне пока знать не положено? -- - Я и сам не пойму! - пожал плечами Вадим. - Позвонил Тимур, просил срочно приехать на рынок. По телефону причину объяснять отказался. После такого анонса можно ждать чего угодно! -- - Думаешь, это как-то связано с "танками"? - спросил Игорь, вспоминая недавний наказ Кириллу быть готовым "срываться". -- - Может быть. У нас уже был серьезный прокол три месяца назад: арестовали цистерну с водкой. Тогда мы угодили под внеплановый рейд налоговой полиции, о котором мои информаторы ничего не знали. Налоговые полицейские оказались не из глупого десятка. Они не стали разыскивать фирму-получатель, указанную в сопроводительных документах, прекрасно понимая, что она липовая, а проследили за самой цистерной и выяснили пункт назначения. К счастью, начальник сортировочной станции позвонил мне на мобильный на сорок минут раньше, чем прибыла цистерна. Кирилл за это время успел свернуться и перевезти оборудование с комплектующими в другое место. В то самое, где работает сейчас. Теперь понимаешь, какое значение имеет быстрая связь? -- - Понимаю. А что стало с той цистерной? -- - Наверное, налоговики выпили, - холодно произнес Вадим. - Ты, кстати, умеешь водить машину? -- - Да, - ответил Игорь. - Еще в армии права получил. -- - Видишь вон ту развалину? - Вырулив на парковку возле Средного рынка, Вадим указал пальцем куда-то в сторону. - Забирай ее в служебное пользование. Машинка не новая, но на первое время сойдет. -- Единственным транспортным средством, находившимся там, куда ткнул Вадим, был "Форд-Мондео" цвета "дипломат" с тонированными стеклами и красивыми алюминиевыми дисками. Из сообщений рыночного информбюро Игорь знал, что этот железный конь был отобран тимуровцами у какого-то коммерсанта за большие долги. -- - И этого красавца ты называешь развалиной? - изумился Игорь, когда понял, о чем именно идет речь. -- - Этому красавцу уже семь лет, - объяснил Вадим. - К тому же говорили, будто у него какие-то проблемы с помпой. В общем, ты посмотри машину хорошенько. В сервисный центр отгони, сделай диагностику. Если аппарат сильно убитый, предоставим другой - мобильность ведь нужна не только в связи. -- - А я-то думал, что мне придется сидеть в кабинете, считать прибыль и отращивать начальственный животик... -- - И не мечтай. Теперь твоя жизнь станет похожа на круговорот, в котором будет время только на сон и еду. Иными словами, начнешь вертеться как белка в колесе. Именно так я работаю сам, и именно такой работы буду требовать от своего заместителя. Так что можешь отказаться, пока не поздно. -- - Еще чего! - ответил Игорь, не отрывая взгляда от темно-синего красавца. -- - Это так, лицевая сторона медали, - проследив взгляд товарища, сказал Вадим. - А на обратной стороне адская работа, большая ответственность и огромный риск. Ты увидел и узнал очень многое, но придется увидеть и узнать еще больше... -- Вадим вышел из машины и быстрым шагом направился к административному корпусу. Игорь едва поспевал за ним. Проходя мимо торговых рядов, он ощущал на себе странные взгляды. Было такое впечатление, что все уже знают о перемене в его статусе. -- "Рынок - это такой клубок слухов, сплетен и домыслов"... -- Они вошли в административный корпус, поднялись на второй этаж и оказались в приемной. Там уже находился мрачный словно туча Тимур Хабибов. Не прозвучало еще ни слова, как Игорь сообразил, что его присутствие излишне, и выскочил за дверь. Но разговор было слышно и в коридоре. -- - Я же просил тебя не трогать ее! - закричал Вадим. - Я же предупреждал, чем это может кончиться! Почему ты меня не послушал? -- - Но я тут ни при чем! Это просто совпадение! - отвечал ему голос Тимура. -- - Какое, на фиг, совпадение! Что ты мне, блин, горбатого лепишь! Почему тогда милиция шляется по рынку и задает всякие гнилые вопросы? Просто так, что ли, ради любопытства! -- - Не знаю, - тоном записного двоечника отвечал Хабибов. -- - А вот я знаю, - продолжал кипеть Вадим. - И ментура, похоже, тоже знает! Что теперь прикажешь делать? Все, к едрене фене, сворачивать? Все, о чем я так мечтал? Все, ради чего горбатился с утра до ночи? -- Дальнейшее Игорь не стал слушать. Рассудив, что подслушивать нехорошо, он отошел подальше. Игорь успел понять, что предметом жаркой дискуссии были вовсе не водочные дела и что есть вопросы, о которых заместителю директора знать пока не положено. -- Просидев в приемной больше получаса, он наконец увидел, как дверь кабинета открылась и оттуда, красный как рак, вышел предводитель тимуровцев. -- - Игорь, зайди, пожалуйста! - позвал Вадим из насквозь прокуренного кабинета. -- Войдя, Игорь сразу же обратил внимание на тлеющие в пепельнице окурки. Хабибов не курил, значит, директор за полчаса успел высмолить две сигары. Сейчас он раскуривал третью. -- - Пощади свои легкие, - посоветовал Игорь, присаживаясь на стул. - Да и мои тоже. -- - Верно... - Вадим запустил так и не раскуренной сигарой в угол, где стояла корзина для мусора. -- Игорь молчал, ожидая, что скажет шеф. Он точно знал, что услышит сейчас нечто важное или, по крайней мере, любопытное - желание выговориться было написано на лице Вадима. Но он и предположить не мог, что рассказ Вадима коснется темы, которой тот прежде старательно избегал: его прошлого. -- - Я приехал в этот город десять лет назад, имея в кармане сто три рубля пятьдесят копеек, - начал Вадим. - Еще при мне был полиэтиленовый пакет, в котором лежали документы для поступления в политехнический институт, обратный билет на электричку, четыре бутерброда с плавленым сыром и две сигареты, которые я стрельнул у своих попутчиков. До этого я ни разу в городе не бывал, и он меня просто поразил. Нет, конечно же, я предполагал, что городская жизнь куда лучше поселковой, но к такому разительному контрасту был совершенно не готов. Я бродил по улицам, словно лунатик, глазел на роскошные витрины, на машины и на людей. Все вокруг казалось мне каким-то особенным и важным. И как-то не очень верилось, что я, поступив в институт, тоже стану частью этого мира. -- И не напрасно я сомневался: на какое-то время мне пришлось распроститься не только с мечтой, но и со свободой. А случилось это вот как. В институте я познакомился с одной местной девчонкой. Звали ее Дина. Уж не знаю, чем я ей приглянулся, но она пригласила меня к себе в гости. Я снова был поражен. Ведь девчонки меня не особенно примечали, а Динара была просто красавица. До вечера мы гуляли; я покупал ей мороженое и сладости, истратив все до копейки. -- Когда мы оказались у нее дома, меня опять ожидало настоящее потрясение. Квартира, в которой она жила, напоминала дворец: множество комнат, высоченные потолки с красивыми хрустальными люстрами, кожаные диваны, резная мебель, позолоченные подсвечники... Раньше я такое видел только в кино про загнивающих буржуев и даже подумать не мог, что и в нашей стране кто-то уже вовсю так же "загнивает". -- В доме Динары, кроме копошившихся на кухне родителей и домработницы, были несколько ее сверстников: три девчонки и пятеро парней. Я заметил, что они от меня не в восторге. Да и я, если честно, чувствовал себя словно репейник среди шикарных лилий. Одет я был довольно бедно, да и внешностью не блистал. И зачем она только пригласила меня?! Может, это был своего рода вызов, не знаю... И ее родители тоже не знали. -- Случайно я услышал их разговор с дочерью. -- - Диночка, - говорил папаша. - Зачем ты привела к нам эту деревенщину? Мы смирились с твоей причудой, позволили поступать вместо университета в дурацкий политех, но не испытывай наше терпение дальше. Тебе что, не хватает друзей твоего круга? -- - Мне до смерти надоели все эти снобы, - отвечала Динара. - С ними, кроме как о крутых тачках, бабках и вечеринках, поговорить не о чем! -- - А о чем можно поговорить с твоим новым знакомым? - ехидно вклинилась в разговор мама. - О том, как крутить хвосты коровам или сколько солярки надо трактору, чтобы вспахать колхозные поля? Он ведь наверняка из животноводов или трактористов. Ты видела, какая у него грязь под ногтями? -- Сам понимаешь, после такого радушного приема мне оставалось только уйти. Я так и собрался было сделать, но возле дверей, как назло, стояли трое парней. Один из них, самый здоровый, остановил меня и с поганой такой улыбкой сказал: "Стоять! Ты кто такой и откуда взялся?" В школе, как ты помнишь, я был не крутого десятка. Но в тот момент просто впал в бешенство. Не помню, что ответил этому типу. Помню только, что после ответа получил удар под дых, что минут пять не мог разогнуться. Тем временем этот козел и его дружки уже успели свалить в зал и усесться вместе с остальными за стол. -- Не знаю, что на меня нашло. Я схватил тяжеленный подсвечник, ворвался в комнату, опрокинул стул, на котором сидел этот жлоб, и принялся что есть силы лупить его этим подсвечником по морде. Никто даже не пытался мне помешать, все сидели и смотрели как завороженные. А я все бил его и бил. Остановился только, когда его рожа превратилась в сплошное кровавое месиво. -- Что было потом, догадаться не трудно: милиция, КПЗ и следственный изолятор. Пока шло следствие, мне исполнилось восемнадцать, так что судили меня уже как взрослого. Я думал, что волю увижу лет через пять-шесть, не раньше. Мои сокамерники в СИЗО, учитывая статью "тяжкие телесные" и "мажорное" происхождение жертвы, сватали мне минимум восьмерик "строгача". Но я, как ни странно, отделался четырьмя годами "общака"*. Повезло с судьей. Он оказался неплохим мужиком и во всем разобрался очень основательно. -- Мои родители никому не рассказывали, что со мной приключилось. Да никто особо и не проявлял любопытства по поводу того, где я и что со мной. В поселке я был слишком незаметной фигурой, чтобы мною кто-то интересовался. Чтобы не сделаться предметом всеобщего сочувствия или насмешек, я не стал, освободившись, возвращаться домой. Сам не знаю почему, но сразу же направился по единственному знакомому городскому адресу. Как ни странно, приняли меня в доме Дины довольно тепло. Ее родители, видимо, ощущали за собой какую-то вину, поэтому помогли мне с жильем и работой. -- Поселили меня в квартиру тремя этажами ниже, к супругам-алкоголикам, которые им сильно задолжали. Несмотря на такое "веселое" соседство, я был доволен судьбой. Получить сразу же после освобождения собственный угол и вполне приличную работу - подобный подарок сваливается не на каждого зэка. Работал я, как нетрудно догадаться, на Средном рынке. Сначала грузчиком, потом продавцом. Внимательно наблюдая за тем, как ведут дела местные коммерсанты, я понял, что ничего сложного в так называемой коммерции нет. Самая обычная спекуляция - и все. А для открытия собственного дела нужны всего лишь три вещи: первоначальный капитал, ходовой товар и желание "крутиться". Желания у меня было - хоть отбавляй. Чем именно торговать, я тоже имел представление - обувью. Не было только самого главного - денег. -- Тогда я обратился к отцу Динары. Он внимательно меня выслушал и, почти не раздумывая, дал три тысячи долларов под пять процентов в месяц. Как я потом узнал, он сделал это потехи ради и был на сто процентов уверен, что я быстро прогорю или просто сбегу. Ему нисколько не было жалко этих денег. Отец Дины и по нынешним меркам очень богат, а тогда был едва ли не самым богатым человеком в городе. -- Каково же было его удивление, когда свои деньги с процентами он получил обратно уже через три месяца. А мои дела тем временем шли в гору. Это не удивительно: ведь вкалывал я так, что папе Карло и не снилось. В моем контейнере был самый богатый на рынке ассортимент мужской и женской обуви, который обновлялся и пополнялся практически ежедневно. Через год у меня в аренде было уже два контейнера. Постепенно я начал примериваться к тому, чтобы заняться торговлей продуктами и спиртным. Подтолкнула меня к этому встреча с Тимуром Хабибовым. Мы с ним сидели в одном лагере, в одном отряде. Срок он тянул за бакланку*, но, в отличие от меня, с судьей ему не повезло, так что сели мы почти одновременно, а вышел Тимур намного позже. -- Когда мы встретились, он был без работы и жил за счет старшего брата, который гонял водку из Владикавказа в Москву. Узнав цену, по которой тот ее сдает, я понял: вот она, золотая жила. Впрочем, была одна заминка: у меня не хватало денег. Тогда я опять отправился к отцу Дины. Как ни странно, на этот раз он мне отказал. Мне тогда было невдомек почему. Ведь просил я не так уж много - пять штук баксов и в отличие от прошлого раза с меня в случае неудачи уже можно было что-то взять. Я и не предполагал, что этот отказ был своего рода проверкой; от того, как я выкручусь, зависело мое будущее. Я, конечно же, выкрутился, предложив эту водку с небольшой наценкой и частичной предоплатой сразу нескольким коммерсантам под гарантию своего товара. Впрочем, в тот самый день, когда я совершил такую удачную сделку, на рынке произошло неприятное событие: убили директора, застрелили прямо перед самым входом. Всех арендаторов ожидала чехарда с договорами об аренде, с платой за палатки и контейнеры. Так всегда происходит после смены директора, а их на моей памяти было уже три. Предыдущие, правда, уходили не так, как последний. Они просто увольнялись. Человека, который их увольнял, никто не знал. Это была, пожалуй, единственная тайна, относительно которой у рыночного информбюро не было даже предположений. Не знал об этом и я, пока не встретил в подъезде однажды вечером отца Динары, и он буквально с ходу спросил меня: "Хочешь стать директором Средного? Твоя зарплата будет две тысячи долларов в месяц плюс пять процентов от собираемой арендной платы". -- Я быстренько включил калькулятор в голове и посчитал. Арендная плата за один контейнер в сутки составляет двадцать два доллара, аренда торговой палатки - восемнадцать. И тех и других на тот момент было примерно поровну, значит, средняя сумма получалась двадцать баксов. Всего торговых мест - около четырехсот. Следовательно, при полной загрузке арендной платы в день набегало восемь тысяч, значит, в месяц - двести сорок тысяч долларов. Нетрудно подсчитать, что пять процентов от этой суммы составляют двенадцать штук. Плюс еще две тысячи в качестве зарплаты. Итого - четырнадцать тысяч долларов. Такая сумасшедшая цифра тогда чуть не свела меня с ума. Впрочем, я тут же вспомнил труп предыдущего директора на асфальте и спросил: -- - Что мне нужно будет делать, чтобы не оказаться на месте моего предшественника? -- - Нужно просто работать, - ответил отец Дины. - Работать добросовестно и без обмана. Вот и все! -- - А свои собственные контейнеры я смогу иметь? -- - Конечно. Только не забывай вносить за них арендную плату. -- - Еще один вопрос, - спросил я. - Кто будет рассчитываться с "крышей", я или вы? -- - Я сам себе "крыша", - засмеялся мой собеседник. - Впредь не забивай себе голову всякой ерундой. Лучше подумай, как эффективней организовать работу рынка. -- Он сказал это так, будто я уже принял его предложение. Впрочем, так оно и было. Раздумывал я не слишком долго и уже на следующий день приступил к своим новым обязанностям, которые выполняю вот уже четыре года. За это время многое на рынке изменилось - новые площади, новые формы собственности. Теперь это не просто рынок, а акционерное общество закрытого типа, где доля моих акций составляет двадцать процентов. Ты, наверное, думаешь, зачем я тебе все это рассказываю? -- - Ты прав, - сознался Игорь. -- - Все очень просто! Со следующего понедельника ЗАО "Средной рынок" прекратит свое юридическое существование, а примерно через год - и физическое. На его юридическом, а затем и физическом месте возникнет совершенно иная структура: закрытое акционерное общество "Торговый комплекс Д.О.М.". И тебе в этом предприятии отводится немаловажная роль. Именно ты станешь его директором! -- - Я? Директором? - изумился Игорь. - А как же ты? -- Вместо ответа Вадим вынул из стола красивую золотистую папку и, положив ее перед Игорем, сказал: -- - Это устав нашего общества. Ознакомься. Там все написано. -- - Какой толстый! - с уважением произнес Игорь, открывая папку. - Я, конечно же, прочитаю его, но, если можно, объясни вкратце, что к чему. А то у меня голова идет кругом. -- - Понимаю, - кивнул Вадим. - Примерно то же ощущал и я, когда на меня вдруг свалилось огромное хозяйство под названием "Средной". Но тебе будет намного легче. Твое директорство поначалу - только на бумаге. Фактически всем буду руководить я, а ты станешь активно мне помогать. Если сможешь проявить себя, в чем я ничуть не сомневаюсь, тогда твой директорский пост из бумажного превратится в фактический. А я стану, как и написано в уставе, соучредителем. -- - А кто же учредитель? -- - Он указан вон там. - Вадим указал пальцем на папку, - в верхнем правом углу, где написано "учреждаю". -- - Малицкий Станислав Георгиевич, - прочитал Игорь и, вспомнив, как часто, особенно в самом начале перестройки, слышал эту фамилию, спросил: -Неужели тот самый? -- - Да, тот самый. -- - Но с чего вдруг?.. - начал было Игорь, но умолк. Внезапная догадка мелькнула в его голове. - Так значит, это про него ты мне только что рассказывал? Он и есть отец Динары, да? -- - Ты - сама проницательность... -- В кабинете на полминуты повисла тишина. -- - А вдруг у Малицкого есть собственная кандидатура? - спросил наконец Игорь. - Или я ему не понравлюсь? Что тогда? -- - У него имеется на рынке несколько информаторов. Кто они такие, я не знаю. Но докладывают они о тебе, да и обо мне тоже, очень подробно. Пока докладывают только хорошее. В противном случае он не позволил бы нашим фамилиям стоять рядом с его собственной. -- Видя, что собеседник не понял последней фразы, Вадим спросил: -- - Как ты думаешь, почему комплекс назван "Д.О.М"? -- - Наверное, потому, что в нем можно будет купить абсолютно все для дома... -- - Это первое толкование, - согласился Вадим. - Но есть и второе. "Д.О.М" - это инициалы его трех акционеров. "Д" - Дементьев, "О" - Опарин и "М" - Малицкий. -- В который уже раз за этот день Игорь был поражен. -- - Так и я, значит, тоже акционер? Я не ослышался? -- - Не ослышался. -- - Но ведь обладание акциями, насколько мне известно, подразумевает участие в распределении прибыли? -- - А ты, я гляжу, неплохо подкован! - удивился Вадим. - Уставом предусмотрено участие директора - то есть твое - в распределении прибыли. Это сделано специально, чтобы был материальный стимул для более эффективной работы. Количество твоих акций, правда, мизерное, всего один процент. Если сравнить с моими двадцатью или с семьюдесятью девятью процентами Малицкого, это вообще смешная доля. Но если учесть, что Средной рынок, перевоплотившись в торговый комплекс, увеличится по площади раз примерно в семь - а значит, и денег станет приносить соответственно больше, - то сумма выйдет приличная. -- - Двести сорок тысяч долларов умножаем на семь, - тут же вслух начал считать Игорь. - Получаем один миллион шестьсот восемьдесят тысяч. Значит, один процент - это около семнадцати тысяч долларов в месяц. Может, мне все это снится? -- - Плюс еще зарплата в полторы штуки, - напомнил Вадим. - И дополнительные доходы от так называемых мелких точек. Я имею в виду сферу услуг: разные там кафе, шашлычные, чебуречные, передвижные мини-прилавки с мороженым и пирожками, лотки с лотереями, туалеты тоже. Кроме того, немалую прибыль должна принести аренда складских помещений крупными оптовиками, а также автомобильная и автобусная стоянки. -- - Автобусная стоянка? - удивился Игорь. - А она-то зачем? -- Вместо ответа Вадим взял с подоконника внушительный рулон ватмана и расстелил его на столе. Прижав края пепельницей, дыроколом, коробкой со скрепками и настольной лампой, он произнес: -- - Это и есть наш торговый комплекс. Вот нынешние очертания Средного рынка. - Вадим указал пальцем в правый верхний угол чертежа. - Все остальное предстоит построить. -- - Значит, "Средной" сохранится в нынешнем виде? - поинтересовался Игорь. - И будет работать во время строительства? -- - Да, в своем обычном графике, - подтвердил Вадим. - Правда, вокруг кое-что изменится. Потихоньку соорудят стены с вмонтированным в них отоплением, и как только они будут готовы, на них установят заранее смонтированную крышу. Тем самым наш Средной превратится в отапливаемый павильон номер один торгового комплекса "Д.О.М". Обновленные прилавки, удобные примерочные кабины, улучшенный сервис, автомобильная стоянка - все это должно привлечь дополнительное число покупателей среднего достатка, на которых и была все это время сориентирована торговля в вещевой части Средного рынка. -- - А что станет с продуктовой частью? -- - Она сохранит свой профиль, только увеличится в размерах, - ответил Вадим. - Из конструктивных же улучшений появится только одно: будет установлена крыша на металлических опорах. Но в закрытый павильон всю эту территорию превращать не станем. Вообще-то на продуктовую часть будущего комплекса возлагается более серьезная функция, чем просто торговля продуктами и спиртным. Она должна стать этаким волнорезом, который разобъет комплекс на две зоны. Первая - павильон номер один с его автостоянкой, крутым сервисом и товаром, рассчитанным на средний класс. Вторая будет в несколько раз больше первой. Ее составят пять крытых, но не отапливаемых павильонов, буквально усыпанных контейнерами и палатками, а также склады для товаров с удобными автомобильными и железнодорожными подъездными путями. Таким образом оптовики смогут хранить и продавать свой товар в одном месте, а огромная автобусная стоянка позволит приобретать его не только местным предпринимателям, но и иногородним "челнокам". -- - Значит ли это, что ты собираешься запустить на рынок китайцев? - сообразил Игорь. -- - Конечно. - Вадим явно радовался догадливости своего помощника. - Предварительная договоренность с главой китайской диаспоры уже имеется. Они собираются арендовать у нас едва ли не треть всех торговых площадей. -- Игорь вновь задумался - повод был. В городе уже существовало два рынка, которые работали с оптовиками, в том числе и с китайцами. Появление еще одного, огромного и более удобного, конечно, вызовет отток продавцов и покупателей с других рынков, что, в свою очередь, повлечет уменьшение доходов для тех, кто эти рынки держит. А это может стать поводом для серьезной бандитской войны, в которой крайними обычно бывают пешки. Игорь прекрасно понимал, что в задуманной крупной игре одну из них он и будет олицетворять. И дело было вовсе не в его конкретной личности, а в самой системе. Так уж повелось, что роль директора в абсолютном большинстве ЗАО сродни функции пешки на шахматной доске: много работы, еще больше риска, а привилегий почти никаких. -- - О чем задумался? - спросил Вадим. -- - Прикидываю, какой переполох начнется среди хозяев других оптовых рынков, когда они узнают о сильном конкуренте, - не стал лукавить Игорь. -- - Они уже знают! И никакого переполоха это не вызвало. Можешь мне поверить! -- По взгляду Игоря было заметно, что он не очень-то поверил, и Вадим поспешил объяснить: -- - Один очень мудрый политик когда-то сказал: "Если не хочешь, чтобы у тебя появилась оппозиция, создай ее сам". Это же правило распространяется и на крупный бизнес! -- Всего несколько секунд понадобилась Игорю, чтобы понять весь фокус. Он даже вскочил со стула. -- - Так значит, все эти рынки находятся в руках одного!.. -- - Тише, тише, - остановил его Вадим. - Ты чего раскричался? Совсем с ума сошел? -- Достав из стола сигару, Вадим жадно закурил ее. После нескольких затяжек он заговорил вновь: -- - Черт меня дернул!.. Не вздумай сболтнуть кому-нибудь! Я сам узнал это совершенно случайно и вовсе этому не рад. Такая осведомленность до добра не доводит. Я очень часто вспоминаю, как валялся на асфальте труп моего предшественника. А ведь он всего лишь чуть приворовывал. -- - Хватит пугать меня! Я не дурак, чтобы болтать о таких вещах. Лучше позвони Кириллу и скажи, что шухер отменяется. Он там, наверное, уже поседел, ожидая незнамо чего. -- - Совсем забыл, - опомнился Вадим и схватил телефонную трубку. - А ты пока пригласи весь персонал. Нужно ведь представить тебя в новой должности. -- Опарин уже подошел к двери, когда его догнал вопрос директора: -- - У тебя есть приличная одежда? Я имею в виду "вещи"? -- - Есть одна, - ответил Игорь. - А что, мне теперь нужно являться на работу только в "вещах"? -- - На работу можешь ходить в чем угодно, а вот на завтрашнее мероприятие в "товаре" приходить не стоит: можешь раз и навсегда загубить свой имидж. -- - Что за мероприятие? -- - Торжественный вечер в развлекательном центре "Меркурий". -- - А по какому поводу? -- - Какой завтра день, знаешь? -- - Воскресенье. -- - Не просто воскресенье, - поправил Вадим. - Завтра - последнее воскресенье июля. Понятно? -- - Нет, - честно ответил Игорь. -- - Бож-же мой, - воздел руки Вадим. - И это - мой заместитель! Работать на рынке и не знать своего профессионального праздника! Стыд и позор! -- Выйдя из кабинета, Игорь не стал гадать, о каком таком празднике говорил Вадим. Мысль его заработала в ином направлении. К единственной "вещи" как бы от Рика Штайлера срочно требовалось докупить приличные туфли, брюки и рубашку. Тут нужна была помощь специалиста. К счастью, по лестнице к директорскому кабинету поднимался самый главный специалист по части "вещей" - Наталья Ивановна Чужайкина. -- - С наступающим, - поздравила она, увидев Игоря. - Как думаешь отмечать День работников торговли? -- Загадка праздника разрешилась сама собой. Но Игоря сейчас интересовало совсем другое... -- Последний день отпуска -- С трудом пробравшись между припаркованными возле дома машинами, темно-серая "Волга" остановилась у подъезда панельного дома, но двигатель водитель не заглушил. -- - Куда бы нам воткнуться? - спросил сидевший за рулем "Волги" Аркадий Белов, высматривая свободный от автомобилей клочок земли. -- - Вот сюда, - сказала сидевшая рядом супруга, указывая взглядом на вальяжно отъезжающий черный "СААБ" с голубым маячком на крыше. -- - Интересно, с каких это пор в подъезде Анатолия поселились большие милицейские чины? - спросил Аркадий, когда его "Волга" заняла место отъехавшей машины. -- - Нужно будет спросить об этом у Александры Прокофьевны или у Людмилы, - улыбнулась Валентина. - Они наверняка в курсе. -- Едва супруги вошли в подъезд, как в нос ударили аппетитные запахи. Из какой квартиры они исходили, догадаться было нетрудно: Александра Прокофьевна, мама Анатолия Панфилова, готовила невообразимо вкусную выпечку. Когда она бралась за дело, весь подъезд благоухал пирожками, плюшками и прочими шедеврами из теста. Валентина Глушенкова и ее супруг входили в число главных дегустаторов. Александра Прокофьевна отперла дверь на звук подъехавшего лифта. -- - Здравствуйте, родные мои! Мы уже заждались! -- - Извините, ради бога! Сами знаете, какая у нас норовистая машина. Заводится с десятой попытки, а стартер поменять все времени нет, - начал оправдываться Аркадий. -- - Ничего, ничего, нас тут пока развлекали веселые клоуны, - сказала дочь Анатолия, тринадцатилетняя Людмила. - Заодно они слопали четыре пирожка с капустой, четыре с мясом и семь плюшек. Так что нам теперь почти ничего не осталось! -- - Люда, как тебе не стыдно! - с укоризной произнесла бабушка. - Неприлично считать, сколько гости съели, да и клоунами их обзывать нехорошо. -- - Это не я их назвала, а папа, как только они вышли... -- Оказавшись в гостиной, Аркадий и Валентина увидели на большом круглом столе огромное блюдо, наполненное разнообразной выпечкой, и поняли, что опасения Людмилы были, мягко говоря, преувеличены. -- - Что за клоуны были у вас в гостях? - поинтересовался Аркадий, взяв с блюда самый большой и румяный пирожок. -- - Нас почтили визитом чины городской прокуратуры, - ответил Анатолий. - Один - следователь, которому я в понедельник утром должен передать дело о смерти Елены Самохиной, а второй - заместитель прокурора. -- - Так это их "СААБ" отъезжал от подъезда?.. Значит, этим делом теперь займется прокуратура... - проговорила Валентина. - А почему ты назвал их клоунами? -- Анатолий бросил выразительный взгляд в сторону дочери. Люда недовольно сморщилась. -- - Тоже мне, тайны мадридского двора! - Она демонстративно положила надкушенный пирожок на тарелку. - Пойду-ка я на улицу, раз у вас тут большие секреты! -- Девчонка шустро шмыгнула за дверь. -- - А чего это ради чины прокуратуры нагрянули к тебе домой, да еще в воскресенье? - спросила Валентина. -- - Захотелось сугубо конфиденциально переговорить со мной, прежде чем они заберут к себе дело об убийстве Елены Самохиной, - ответил Панфилов. -- - И о чем шел разговор? -- - Идем на балкон пошепчемся... -- Они вышли на застекленную лоджию. -- - С ними я тоже беседовал здесь... А до этого они битый час уплетали мамины пирожки и пудрили мне мозги всякой ахинеей! -- - Судя по всему, разговор у вас не получился? - предположила Глушенкова. -- - Не сказать, чтобы не получился, но расстались мы без дружеских объятий. Не люблю, когда передо мной жонглируют законом. Особенно когда таким делом занимаются люди, обязанные этот самый закон охранять. -- - Так что же все-таки случилось? -- - Давай обо всем по порядку! Сначала расскажи, чем закончился твой вояж в больницу? -- - Ничем. Или я утратила способность вытаскивать из потенциальных свидетелей то, что мне нужно, или они вовсе не свидетели и знать не знают, кто такой этот "человек-гора"! -- - Они и в самом деле его не знают, - сказал Анатолий. -- - А ты, похоже, уже успел все выяснить? -- - Кое-что успел, - согласился Панфилов, вынимая из кармана диктофон. - Вот послушай... -- После непродолжительного шипения в динамике раздались голоса. -- Первый голос принадлежал Быстрову. -- "Это вы... Я думал, мне предстоит встречаться с той женщиной, а не с вами." -- Второй голос принадлежал Анатолию. -- "Она вам больше по душе?" -- "По душе мне только собственное отражение в зеркале, - ответил Быстров. - Но с нею, не скрою, общаться было бы намного приятней, чем с вами... Кстати, у меня уже все документы собраны. Осталось только дождаться результата анализов, и можно оформлять опекунство". -- "Замечательно, - похвалил Панфилов. - Правда, я сегодня пришел не по поводу Насти. Меня интересует кое-что другое. Не догадываетесь, что я имею в виду?" -- "Нет", - не очень уверенно ответил Быстров. -- "А если подумать хорошенько?" -- "Если вы имеете в виду мясо нутрий, то я его, как вы и рекомендовали, сдал в туберкулезный диспансер. Есть и приходная накладная". -- По голосу Быстрова трудно было понять, темнит он или нет. Возможно, он и в самом деле не понимал, о чем его сейчас спрашивают. Капитана Панфилова в тот момент, видимо, одолевали такого же рода сомнения, поэтому он дал собеседнику еще один шанс догадаться. -- "Куда вы дели мясо нутрий, меня не интересует, - сказал Анатолий. - Я ведь следователь отдела убийств. И сейчас веду дело об убийстве Елены Васильевны Самохиной". -- "Об убийстве?!" - вырвалось у Быстрова. -- "Да, об убийстве". -- "Но ведь она же сама..." -- После этой неоконченной фразы диктофон намотал на катушку добрый метр тишины. -- "Так с кем вы разговаривали о Елене Самохиной за несколько дней до ее смерти?" - прервал молчание Анатолий. -- Он намеренно поставил вопрос так, будто ему уже все известно, а от собеседника нужны только некоторые уточнения. -- "Я обязан отвечать?" - спросил, выходя из оцепенения, Быстров. -- "Если не желаете оказаться соучастником, да!" -- Во вновь повисшей тишине ощущалась угроза следовательского фиаско. Быстров явно боролся с так называемым "синдромом стукача". От следователя в такой момент требовалось неопровержимое доказательство того, что он все и так знает, а слова свидетеля нужны ему лишь для полноты картины. Поэтому Анатолий предпринял несколько рискованный, но в данной ситуации, пожалуй, оправданный шаг: прибег к информации с кассеты Елены Самохиной. -- "Только, пожалуйста, не надо кормить меня басней о том, что вы искренне хотели, чтобы ваша бывшая возлюбленная обрела новую работу по специальности, причем с более высокой зарплатой, - как можно язвительнее произнес Панфилов. - Меня интересуют истинные намерения "ботаников"-убийц!" -- Услышав эти слова, Глушенкова пожалела, что не может видеть выражение лица Быстрова. Фраза Анатолия была выверена идеально: недвусмысленный намек на полную осведомленность, но ни одного конкретного утверждения. После такого любой оппонент должен сдаться. Не стал исключением и Быстров. -- "Я не думал, что они могут дойти до убийства! - почему-то прошептал он, а затем уже более твердым голосом добавил: - А вы уверены, что это убийство?" -- "На сто один процент!" - отчеканил Анатолий. -- "Боже мой, боже мой, - произнес Быстров. - Поверьте мне, я даже не предполагал, что все может закончиться так трагически... - Он снова перешел на полушепот. - Я был уверен, что Елена примет предложение - ведь ей нужны были деньги. Это предложение - вовсе не фикция. Человек, от которого оно исходило, действительно собирался основать фирму, которая занималась бы разведением и продажей редких растений. Сейчас эта фирма уже создана и работает". -- Слушая запись, Глушенкова понимала, что Анатолия так и подмывало спросить, как зовут этого человека. Но так поступать было нельзя: ведь он, по сценарию беседы, уже все знал. -- "Может, расскажете о том злополучном разговоре подробней? - задал Панфилов единственно верный в такой ситуации вопрос. - Когда именно он происходил?" -- "Точно я дня не помню, - ответил Быстров. - Помню только, что состоялся он уже вечером, перед самым закрытием рынка". -- "В каком месте?" - уточнил Анатолий. -- "В кабинете директора". -- Напрашивался вопрос, директора чего именно, но и об этом нельзя было спрашивать. -- "Дальше, дальше", - поторопил Анатолий, не давая собеседнику времени на раздумья. -- "В обед ко мне подошел Тимур Хабибов, начальник службы безопасности рынка, и сказал, чтобы я часиков в пять зашел в кабинет директора. Я подумал, что разговор будет насчет увеличения арендной платы с моих шашлычных. Мне уже несколько раз намекали на это. Но заговорили, как ни странно, совсем о другом: директор рынка и Хабибов стали наперебой расспрашивать меня о Елене. Что она за человек? Какой у нее характер? Как она живет? Ну и все такое... Я ведь не глупый, сразу смекнул, что к чему. О реконструкции и расширении рынка уже все наслышаны. А уж о том, что вся эта канитель будет утверждаться в комитете по благоустройству, догадаться просто. Поэтому я сразу заявил, что если они хотят дать Елене взятку, то пусть даже не пытаются. Если в их проекте что-то нечисто, то никакие, даже очень большие деньги не помогут. Они мне поначалу не поверили, и пришлось привести несколько примеров из жизни, чтобы их убедить..." -- "И что потом?" -- "Потом мы расстались. И в следующий раз встретились все в том же составе уже дня через два. Именно в тот день я услышал о предложении Тимура Хабибова взять Елену к себе на работу с зарплатой в пятьсот баксов. Этот вариант мне понравился. На мой взгляд, такое предложение она могла бы принять: это не было похоже на взятку, давало возможность Елене заниматься любимым делом, да и материальный фактор значил для нее немало. Единственное, что не понравилось, так это их просьба позвонить ей и договориться о встрече с ними. Я пытался объяснить, что моя рекомендация может выйти боком, но они и слышать ничего не хотели". -- Анатолий выключил диктофон. -- - Как тебе разговор? -- - Содержательный, - ответила Валентина. - Но я все еще не понимаю, какая связь между этой записью и твоими гостями из прокуратуры! -- - Сейчас поймешь... После беседы с Быстровым я еще довольно долго бродил по рынку. Собирался убить сразу двух зайцев. Во-первых, хотел присмотреть блузку для дочери. В скобках скажу, мой выбор не устроил Людмилу, ей приглянулось какое-то прозрачное неглиже... Во-вторых, пытался узнать побольше о Тимуре Хабибове и директоре рынка. В этом я преуспел больше. Пришлось, правда, накупить всякой ненужной ерунды и пообщаться с добрым десятком торговцев, среди которых одна девушка оказалась просто кладезем рыночных сплетен и слухов. От нее мне удалось узнать, что директора рынка Вадима Дементьева и начальника службы безопасности Тимура Хабибова связывает давнишняя дружба. Поговаривают даже, что они вместе сидели, хотя никто не знал, сколько лет и за что. Еще мне удалось узнать очень любопытную вещь: частное охранное предприятие, которое возглавляет Хабибов, называется "Сокол". А теперь вспомни, как называется подразделение, охраняющее больницу номер сорок? Вспомнила? -- - "Сокол", чтоб его! - воскликнула Глушенкова. -- - Далее, как ты, наверное, уже догадалась, я пошел в судебный архив, где без особого труда раздобыл уголовные дела Хабибова и Дементьева. Открыв дело Хабибова, я чуть не завопил от радости. С фотографии на меня смотрело лицо описанного Настей "человека-горы". Но я все же решил подстраховаться и позвонил Павлу и Ларисе Стариковым. Они оказались дома. Приехав к ним, я показал фотографию. Они тут же опознали человека, который в момент смерти Елены Самохиной стоял рядом с ними на платформе "Вознесенской" и читал детектив. -- - Они абсолютно уверены, что видели именно его? - вдруг спросила Глушенкова. -- - А у тебя есть основания сомневаться? -- - Да нет. Просто русскому иногда бывает трудно отличить друг от друга людей кавказского или, скажем, азиатского типа - все кажутся на одно лицо. -- - Это не тот случай! - решительно заявил Анатолий. -- По его лицу было видно, что главная новость еще впереди. -- - После встречи с супругами Стариковыми я вернулся в архив и, просматривая дело Вадима Дементьева, наткнулся еще на один любопытный факт... Дементьев был осужден девять лет тому назад по статье "тяжкие телесные, пункт второй". Статья, как ты знаешь, очень серьезная, да и потерпевшим был сын влиятельного чиновника. Тем не менее Дементьеву дали срок по минимуму: всего три года общего режима. Но удивительно даже не это, а место, где произошло преступление: квартира, хозяйкой которой являлась Малицкая Инесса Анатольевна. После звонка в паспортный стол обнаружилось, что ее супругом оказался не кто иной, как уже знакомый нам Малицкий Станислав Георгиевич. А это означало, что директор Средного рынка и его фактический владелец знают друг друга минимум девять лет... Поздно вечером я пришел с этими своими открытиями в кабинет начальника. Майор Васянин внимательно меня выслушал, а потом сказал, что такие "киты", как Малицкий и его подчиненный Дементьев, нашему отделу не по зубам. Делами подобного уровня должна заниматься городская прокуратура. Он пообещал связаться с заместителем прокурора и доложить ему обо всем. И приказал подготовить дело к передаче. Мне почему-то вспомнились события из недалекого прошлого, тогда прямо перед воротами Средного рынка был убит прежний его директор, Колобков, кажется, была его фамилия. Это дело тоже забрала к себе прокуратура. Насколько я знаю, оно до сих пор пылится среди нераскрытых. Похоже, дело об убийстве Елены Самохиной ждет такая же участь. А возможен вариант и похуже... -- - А что может быть хуже? -- - Хуже, когда вместо реального заказчика убийства подставляется пешка, - вздохнул Панфилов. - Сегодняшние мои визитеры в закамуфлированной форме нечто подобное и предлагали. Они просили не упоминать в деле фамилию Малицкого. Спору нет, отсутствие этого персонажа намного упрощает понимание сюжета, где имеется и явный заказчик убийства, - Вадим Дементьев, и явный исполнитель в лице Тимура Хабибова. Однако без третьей, самой главной фигуры эта сцена лишается глубокого внутреннего содержания. -- - Ты говоришь, словно прожженный театральный критик, - печально улыбнулась Глушенкова. - Но в одном ты прав. В убийстве Елены Самохиной, как ни кощунственно это звучит, чувствуется некий стиль. Автор явно наслаждается своим мастерством. Это тебе не примитивная пальба возле рынка, а умелый камуфляж под несчастный случай. Что-то мне не очень верится, что на такой творческий рост способны два бывших уголовника Дементьев и Хабибов. Сценарист уровня Малицкого подходит куда лучше. Вот только вряд ли возможно раздобыть факты, неопровержимо свидетельствующие об его авторстве. С этой точки зрения даже лучше, что у тебя забирают дело. По крайней мере, процент раскрываемости не понизится. -- - Ты умеешь успокаивать! - усмехнулся Анатолий и открыл дверь лоджии. - Идем лучше ударим по пирогам и плюшкам, пока они совсем не остыли. -- Валентина села к столу, не замечая, как внимательный супруг налил ей чаю. Мысли ее находились далеко от накрытого стола. -- - Помнишь аббревиатуру торгового комплекса, который должен вырасти на месте Средного рынка? - спросила Анатолия Глушенкова и сама же ответила: - Дэ-о-эм, не так ли? Две буквы нам уже известны. С первой начинается фамилия Дементьева, со второй - Малицкого. А кто же устроился посередине? Кто этот "О"? -- - Кем бы этот "О" ни оказался, не думаю, что он имеет решающее значение в нашем деле! - ответил Панфилов. - Скорее всего, под этой буквой скрывается фамилия очередного рабочего винтика в большом механизме империи Малицкого. А может, даже и не фамилия. Может, буква эта нужна лишь затем, чтобы получилось название со смыслом. -- - Как знать, как знать... Порой и маленький винтик способен превратить гигантскую машину в груду металла, а пустяковая буква - изменить смысл речи. Вдруг это как раз такой случай? -- - С завтрашнего дня мне будет не до этого дела! Да и тебе, скорее всего, тоже! -- - Это еще почему? -- - Если мне не изменяет память, сегодня последний день твоего отпуска, - сказал Анатолий. - А это значит, что завтра тебе на работу. Сказать, сколько папок с делами ждет тебя на столе? -- - Не надо портить мне аппетит, - затрясла головой Валентина. - Пусть это пока останется тайной, как и личность нашего загадочного "О". -- ВеЧер сюрпризов -- Никогда в жизни ему не доводилось видеть такого мрачного помещения. Стены, пол и потолок - из проржавевшего железа, и нет даже намека на окна или какой-то иной источник света. "Похоже, что я сова и вижу в темноте", - подумал Игорь. Едва только эта мысль пробежала в мозгу, как вокруг стали появляться люди в каких-то бордовых одеждах, похожих на домашние халаты. Это было странно - ведь дверей в комнате тоже не было. И все-таки с каждой секундой людей становилось все больше и больше. Казалось, еще мгновение - и помещение заполнится настолько, что нечем станет дышать. Так оно и вышло. Словно рыба, выброшенная на берег, Игорь пытался поймать ртом хоть каплю воздуха, с ужасом понимая, что ничего из этого не получится - воздуха просто не было. Нужно во что бы то ни стало вырваться на волю. Заработав локтями, он стал продираться, как ему казалось, в нужном направлении, но вместо выхода уперся в ржавую железную стену. Тогда Игорь метнулся в другую сторону, сбивая и втаптывая в пол всех, кто попадался на пути, но результат оказался тем же. Прислонившись к стылой железной стене, он приготовился к смерти. -- И тут произошло невероятное - спиной он ощутил пустоту. Не доверяя ощущениям, Игорь шагнул назад и оказался в другом помещении. Оно разительно отличалось от предыдущего. Все вокруг было приятного розового оттенка. Людей не видно. Лишь в самом центре комнаты на маленьком треногом табурете сидел хрупкий юноша лет двадцати с кудрявой шевелюрой, одетый в белую тунику и плетеные сандалии. Он что-то записывал в толстую книгу, лежащую у него на коленях. -- - Надеюсь, теперь ты понял, что сила и напор - не самое главное, если хочешь одолеть преграду? - не отрываясь от своего занятия, произнес юноша. - Необходим разум и еще раз разум! -- Оторвав взгляд от книги, юноша спросил: -- - Так с чем ты пожаловал ко мне, Ближайшему от солнца? -- -- Открыв глаза, Игорь увидел улыбающееся лицо Маши. -- - Ты что-то бормотал во сне и корчил страшные гримасы! Вот я и решила разбудить тебя! -- - Правильно сделала, - бросив взгляд на часы, сказал Игорь. - Мне уже давно пора вставать. -- - На работу? -- - Нет, у меня сегодня выходной, но дел много. -- - Если хочешь, могу помочь, - предложила Маша. - До вечера я совершенно свободна. -- - Отлично! Значит, сегодня ты назначаешься имиджмейкером. Будешь ходить со мной по бутикам и выбирать одежду! -- - Это же адский труд, - прошептала Маша, медленно заползая на своего работодателя. - За него я потребую очень большую предоплату! -- - Согласен на любые условия и готов подписать контракт немедленно! - рассмеялся Игорь, подминая под себя "имиджмейкера" и скрепляя договор жарким поцелуем. -- -- Впервые за месяц знакомства они проводили воскресный день как самая обычная влюбленная пара: ходили по магазинам, гуляли, пили холодное пиво и говорили о всякой ерунде. -- - Я наконец догадалась, что такое счастье, - сказала Маша, когда они сделали остановку в уютном кафе на набережной. - Раньше казалось, что счастье - это слава и толпы поклонников у твоих ног. А сейчас понимаю, счастье - это состояние души, не зависящее от суеты. -- Игорь уже в который раз удивился Машиному умению выражать свои мысли. Мог ли он, впервые заключая ее в объятья, подумать, что приобретает не только красивую любовницу, но и интересную собеседницу? Порой Игорь даже забывал, что Маша принадлежит к миру шоу-бизнеса. Впрочем, надолго забыть об этом не давали. -- Молоденькая официантка, очевидно подрабатывающая здесь во время школьных каникул, вот уже минут пятнадцать странно посматривала на их столик. Наконец она решилась и подошла к ним. -- - Вы не дадите мне автограф? - спросила она Машу, протягивая фломастер и небольшой календарь с фотографией "Неваляшек". -- - Пожалуйста, - ответила Маша и расписалась. -- Счастливая девочка подбежала к барной стойке и, показывая календарь официантке постарше, сказала: -- - Вот видишь! Я ж тебе говорила, что это она. А ты не верила! -- - А что за парень с нею? - спросила та. -- - Не знаю, - ответила официантка. - Тоже, наверное, какая-нибудь знаменитость! Пойду и у него попрошу автограф на всякий случай! -- Через несколько секунд она снова стояла возле столика и молча протягивала календарь Игорю. Тот не стал ничего объяснять и расписался. -- - Быть звездой, хоть и мнимой, не так уж плохо! - улыбнулся он, когда вдвойне осчастливленная девочка удалилась. -- - Поначалу это всем нравится, - согласилась Маша. - Но со временем и популярность начинает тяготить. Кого-то больше, кого-то меньше... Мне, например, все это уже порядком надоело. -- - Так возьми и брось свое занятие! - в шутку предложил Игорь. -- - Я, наверное, так скоро и сделаю, - неожиданно ответила Маша. -- - Ты серьезно? -- - Абсолютно... Я, собственно, и петь-то не люблю, да и не умею, - усмехнулась Маша. - В нашем дуэте поет в основном Анька, а я на подпевке! Но даже не в этом дело. Мне не нравится тот образ жизни, который приходится вести поневоле, и весь этот сброд, который я должна терпеть вокруг себя. Иногда меня просто тошнит от людей! Анька, конечно, не в счет... -- - А она знает о твоих намерениях? - спросил Игорь. -- - Нет еще, - вздохнула девушка. - Для нее, наверное, это будет настоящий шок. Ей, похоже, все еще нравится быть поводом для скандалов и мишенью для сплетен. -- - А чем ты думаешь заняться? Вернешься домой? -- - Нет, что ты!.. Первое, что я сделаю, так это куплю себе здесь квартирку, обставлю ее только самым необходимым, а оставшиеся деньги вложу в какое-нибудь выгодное дело. -- Ее рассудительность удивила Игоря. -- - А в какое именно дело? И какую сумму? -- - Я рассчитываю, что после покупки квартиры и кое-какой мебели у меня останется около ста восьмидесяти тысяч долларов. -- Игорь чуть не упал со стула. Он, конечно, предполагал, что деньги в шоу-бизнесе крутятся немалые, но чтобы такие! -- - И тогда я обращусь к тебе, - спокойно продолжала Маша. - Ты как-то говорил, что неплохо было бы иметь на Средном рынке несколько собственных контейнеров. Может, настало время осуществить твою мечту? А прибыль будем делить пополам... -- Игорь буквально остолбенел. В том, что ему в последнее время очень везет, никаких сомнений не было, но чтобы настолько!.. -- - Ты когда-нибудь видела сны с продолжением? Я в который раз вижу один и тот же сон, причем каждый следующий раз длится дольше предыдущего. Мне снится помещение без воздуха, из которого я пытаюсь выбраться. Несколько ночей мне это не удавалось. И вот сегодня я выбрался из помещения и тут же встретил юношу, одетого в странную одежду. "Ближайший от солнца" - так он назвал себя. Я все думал, что бы это могло значить, и только сейчас понял. Ближайшая от солнца планета Меркурий; так зовут и бога торговли. Значит, я чем-то приглянулся самому богу торговли... Иначе я просто не могу объяснить, почему мне так везет в последнее время... -- - Так ты согласен с моим предложением? - выслушав его, спросила Маша. -- - Я мог бы приличия ради поломаться несколько минут, а может, и несколько дней, но не буду. Уверен, что такая умница, как ты, много раз отмерила, прежде чем отрезать. Хочу только напомнить, что весь тот лоск, что меня сейчас окружает, мне не принадлежит и в случае финансового краха взять с меня будет нечего. -- - Финансовый крах не грозит человеку, которому покровительствует сам Меркурий! - засмеялась Маша. -- -- В длинном ряду лимузинов и прочих роскошных иномарок "Форд-Мондео", на котором приехал Игорь, смотрелся чуть лучше "Запорожца". Игорь вышел из автомобиля, посмотрел на расцвеченный огнями развлекательный центр "Меркурий", вобрал в легкие побольше воздуху - и вошел внутрь. -- Получив номерок, он поднялся по длинной мраморной лестнице, ведущей к входу в развлекательный центр. Его появление сопровождалось фотовспышками. Только сейчас Игорь заметил, что по краям широкой лестницы, прямо за живой стеной из милиционеров и секьюрити, толпятся фоторепортеры и телевизионщики. -- "Интересно, что они здесь делают? - подумал он, минуя последнюю ступеньку. - Это же не кинофестиваль и даже не шикарная презентация с бесплатным фуршетом для прессы. Хотя, как знать, современная жизнь полна странных вещей!" -- В вестибюле, где в самом центре стояла большая бронзовая статуя Меркурия, толпилось множество известных людей. Пестрая смесь, состоящая из звезд эстрады, актеров, продюсеров, генералов, политиков и бизнесменов, оказалась в числе приглашенных. Игорь не предполагал, что такой не слишком известный в народе праздник, как День работника торговли, столь уважаем в этой среде. -- Огромный зал был уставлен небольшими круглыми столиками, рассчитанными на несколько персон. На столах стояли фрукты, холодные закуски, несколько бутылок спиртного и таблички с номерами тех, кто должен за ними сидеть. -- Игорь приблизился к большой круглой сцене, в центре которой на красивом постаменте располагалось нечто довольно любопытное и очень знакомое... Он поднялся на сцену и подошел ближе. Тут же из-за кулис выбежал здоровенный детина с бейджем "секьюрити" и, заслонив собой постамент, грозно предупредил: -- - Сюда нельзя! -- Покинув сцену, Игорь отправился в другой зал, попутно поглядывая на то, как изгнавший его охранник внимательно осматривает постамент и установленный на нем макет торгового комплекса "Д.О.М.", вероятно пытаясь отыскать там незаметно подложенную Игорем бомбу. -- "Значит, не просто праздник, а еще и презентация! - подумал Игорь. - Причем к ней я имею самое непосредственное отношение! Ай да Вадим, ай да конспиратор! Хоть бы предупредил! Впрочем, что бы это изменило? Только волнений прибавило бы..." -- Не успел он подумать о Вадиме, как тот возник в поле его зрения вместе с Аллой. -- - Ты уже был в зале для торжеств? - поинтересовался Вадим. -- - Да. И слегка удивился тому, что увидел на сцене! Теперь мне хотелось бы знать, какие еще сюрпризы ждут меня сегодня? -- - Никаких! - заверил Вадим, глядя на школьного приятеля честными глазами. -- - Кроме того, что примерно час спустя за тобой будут гоняться абсолютно все находящиеся здесь журналисты! - добавила Алла. -- - Это еще почему? -- - Потому что ты будешь сенсацией сегодняшнего вечера! Понятно? -- - Нет. -- - Чего же тут непонятного? Нетрудно догадаться, что абсолютное большинство слетевшихся сюда журналистов мучает один-единственный вопрос: "Кто скрывается под буквой "О" в аббревиатуре "Д.О.М"? Две остальные буквы всем давно известны и уже не интересны! Последние дни я очень жалею, что работаю с криминальной хроникой и интервью с тобой просто невозможно вставить в формат моей программы. А так бы хотелось быть первой! -- - Кошмар! - вздохнул Игорь, вспомнив, сколько людей из числа пишущих и снимающих ему довелось увидеть перед входом. -- - Почему "кошмар"? - засмеялся Вадим. - Разве может паблисити быть кошмаром? Многие только об этом и мечтают! Будь уверен, тебе сегодня будут завидовать все, от мелкого спекулянта до крутого олигарха. И даже мне придется с завистью наблюдать, как ты купаешься в лучах славы!.. А тебе самому разве не приятно потешить тщеславие? Признайся, разве только из-за денег ты влез в эту авантюру? -- - Пока не знаю, - ответил Игорь. - Все навалилось как-то вдруг! -- - Ничего, прорвешься! - хохотнул Вадим. - А почему ты без дамы? Мог бы взять с собой свою девушку! Только не надо говорить мне, что такой красавец до сих пор одинок в этом городе. -- - Я не знал, что можно приходить с девушкой! -- - Ему на сегодня поклонниц и так хватит! - улыбнулась Алла. - Одна из них уже идет к нам. Постарайся ей понравиться! -- К троице приближалась дама лет сорока с пышными формами и длинными белыми волосами явно искусственного окраса. Весь вид матроны свидетельствовал о том, что в салонах красоты она проводит, как минимум, половину своей жизни. -- - Здравствуй, Ангелина! - приветствовали ее Дементьевы. - Познакомься, это Игорь Опарин. -- - Очень приятно! Что-то я вас раньше не встречала! Вы, очевидно, новичок в нашей тусовке! -- - Да, - ответил Игорь. - Я перебрался в город совсем недавно. -- - Издалека? -- - Если судить по расстоянию, то не очень, но если по сути, то издалека! -- - Ого! - вскинула тщательно прореженные брови Ангелина. - Похоже, в нашей среде появился философ! Это мне нравится. И что же привело вас в шальной город? -- - Сложно и долго объяснять. -- - А вы попытайтесь сформулировать одной фразой. Это мало у кого получалось, но у вас, я уверена, получится. -- Игорь посмотрел на Вадима, потом на Аллу. Их взгляды словно говорили: "Давай, парень! Удиви ее! Тебе это здорово пригодится в будущем!" -- Слова вылетели как-то сами собой: -- - Фразы будет многовато. Скажу одно слово: жажда! -- - Жажда? Объясните-ка подробнее... -- - Жажда денег. Жажда славы. Жажда власти. Жажда удовольствий, - отчеканил Игорь. -- - Вы довольно откровенны! - удивленно похвалила его новая знакомая. -- - Просто пытаюсь произвести на вас впечатление... -- - Вам это удалось. - Ангелина одарила Игоря мимолетной улыбкой. - Вот возьмите. - Порывшись в своей миниатюрной сумочке, она протянула Игорю визитку-приглашение. - С нею вы можете приходить на все вечеринки, которые устраиваются в моем доме. Надеюсь, там вы заведете полезные знакомства и спустя какое-то время сможете утолить вашу жажду. -- - Спасибо! - поклонился Игорь, принимая визитку. -- - А сейчас извините, - сказала Ангелина. - Мне нужно тут кое-кого найти! Кстати, неплохой пиджачок. - Она кивнула на одежду Игоря. - Это Штайлер? -- - Агуш! - шутливо уточнил хозяин пиджака. -- - Агуш? - удивилась женщина, уже отходя. - Никогда не слышала о такой фирме! Но мне нравится! -- Когда собеседница скрылась, Вадим похвалил Игоря: -- - Молодец! Мне самому, помнится, удалось раздобыть такую визитку с третьей или четвертой встречи с Ангелиной. Вот только с Агушем ты переборщил! Такие шутки могут выйти боком. Впредь будь осторожнее. Среди снобов одежда имеет огромное значение, и шутить на эту тему не стоит. -- - А что это за женщина? -- - Ангелина Заболоцкая, жена известного предпринимателя Якова Заболоцкого, - объяснила Алла. - В его особняке частенько устраиваются вечеринки, на которые приплывают самые зубастые акулы бизнеса, а также молодые и перспективные акулята. Тебя она не без оснований причислила к последним. -- - Тебе тоже кажется, что из меня может вырасти большая акула? - спросил Игорь. -- - Может быть, даже целый кашалот! - засмеялась Алла. -- - Ты серьезно? -- - Абсолютно. -- "Почему?" - хотел спросить Игорь, но не успел. Проследив взглядом за Аллой, которая смотрела куда-то в сторону, он буквально остолбенел. К ним направлялась девушка, с которой он провел чудесную ночь в Турции... -- "Марина!" - чуть не окликнул ее Игорь. Но супруги Дементьевы опередили его: -- - Привет, Дина! -- "Дина? - удивился Игорь. - Это же она, Марина. Ее лицо, ее фигура, ее улыбка!" -- - Познакомься, - глянув в сторону Игоря, произнесла Алла. - Это Дина Малицкая! А это Игорь Опарин! -- - Тот самый Опарин? - отчужденно спросила девушка, протягивая ему свою ладонь. -- Пожав ее, Игорь уже не сомневался в том, что именно эта красавица дарила ему минуты блаженства в отеле на берегу Черного моря. -- - Много о вас наслышана! - отняв руку, равнодушно сказала Дина. - Если хотя бы половина дифирамбов, которые вам поют, правда, то у презентуемого сегодня проекта действительно неплохое будущее. -- Проговорив это, она обратилась к Дементьевым: -- - Можно мне похитить на несколько минут вашего собеседника? Я покажу ему свой "Меркурий"! -- Дина отвела Игоря в сторону и зашептала: -- - Что ты пялишься на меня! Еще минута - и они поняли бы, что мы с тобой знакомы. -- - А почему им нельзя этого знать? - спросил Игорь. -- - Потому что Вадим ничего не скрывает от отца. Он обязательно проговорился бы об этом. И тогда твоей удивительной карьере пришел бы конец! -- - Почему? -- - Мой отец - самый настоящий параноик! Он ни за что бы не поверил в то, что наша встреча в Стамбуле была случайной. Непременно принял бы это за тщательно спланированную акцию своих врагов, а тебя бы зачислил в шпионы. -- - Ты серьезно? - усмехнулся Игорь. -- - Очень серьезно. Думаешь, почему он так легко согласился с твоим назначением? Да потому, что тебя никто не знает, а значит, ты не принадлежишь ни к одному из враждебных кланов. -- - А к психиатру твой отец не обращался? -- - Обратился как-то раз... Не знаю, что он там услышал, но того психиатра до сих пор найти не могут. -- - А меня не ждет такая же участь, если он узнает, что у нас с тобой было в Турции? -- - С кем я трахаюсь, ему совершенно наплевать! Он перестал этим интересоваться, еще когда мне было лет семнадцать. Но вот если мои связи будут как-то угрожать его авторитету и могуществу, тогда можно ждать неприятностей. -- - Интересная концепция, - произнес Игорь. В этот момент он обнаружил, что идет вместе с Диной по какому-то узкому коридору. - А куда мы идем? -- - Сейчас узнаешь, - улыбнулась спутница, открывая ключом дверь с табличкой "Администрация". -- Когда они вошли, Дина включила свет, заперла дверь на защелку и по-хозяйски прошагала внутрь просторного кабинета, обставленного в лучших традициях офисного дизайна. -- - Чего стоишь? Проходи, - предложила она, наливая себе из стоявшего на столе графина, после чего невозмутимо скинула с себя платье, под которым ничего не оказалось. - Выпить хочешь? -- - Нет, - оторопело ответил Игорь. -- - Не тушуйся, - усмехнулась Дина, подойдя к огромному стенному шкафу. - Это мой кабинет и мой развлекательный комплекс. Отец купил его, чтобы мне было где развлечься! Я все здесь придумала сама, даже вот это. - Отодвинув створку шкафа, она представила взору гостя просторную кровать, застланную черным шелковым постельным бельем. -- - Как тогда, в отеле... - напомнила девушка. -- Увидев замешательство в глазах гостя, она спросила: -- - Ты что, не хочешь тряхнуть стариной? -- - Скоро начнется презентация... -- - А мы быстренько, - успокоила Дина. - У меня здесь и душ есть! -- Игорь еще несколько секунд колебался, а затем ответил: -- - Прости, но я так не могу. -- - Ну надо же! - усмехнулась Дина. - А я-то думала, что ты секс-машина, готовая спариваться где угодно и когда угодно! -- - Прости! - сказал Игорь и вышел. -- Оказавшись по ту сторону двери, Игорь услышал, как громко звякнул стакан, разбившийся вдребезги. -- -- Он вернулся в зал для торжеств. Уже все гости разместились за столиками и с интересом смотрели на сцену, где играла очень знакомая музыка. Игорь стал отыскивать взглядом Вадима и Аллу. Они сидели возле стены. -- - Что так быстро? - спросил Вадим, когда Игорь, отодвинув табличку, сел рядом. - Экскурсия не сложилась? -- - Да, - ответил он, наливая себе немного сухого вина. - Мы разошлись во мнении относительно цвета стенного шкафа. -- Услышав это, Вадим и Алла не смогли сдержать смех. Видимо, назначение стенного шкафа в кабинете Динары Малицкой было им хорошо известно. -- - Ну, Игорь, ты даешь! - вдоволь насмеявшись, сказала Алла. - Редко кому удавалось вырваться от этой похотливой стервы! -- - Ее отец будет недоволен? -- - Наоборот, - покачал головой Вадим. - Если Малицкий узнает, что кто-то отшил его дочурку, он только зауважает его. Дину он считает законченной шлюхой. Что, впрочем, полностью соответствует истине! -- Сделав несколько глотков вина, Игорь осмотрелся. Вслед за знакомой мелодией послышались еще более знакомые слова. Слова, которые он часто слышал и по радио, и с экрана телевизора, но еще чаще - у себя дома, возле открытого настежь окна, в минуты блаженства. "Укуси меня нежно в ушко, - слышалось со сцены. - Этой ночью я снова твоя игрушка". -- "Вечер сюрпризов!" - подумал Игорь и глянул на сцену, где "Неваляшки" исполняли свой последний хит. -- - Вы видели клип с этой песней? - спросила Алла с явным намерением отвлечь внимание мужчин от сцены. - Безобразие какое-то! Они там совершенно голые. -- - Не такие уж они там и голые! - возразил муж. - Некоторые места все-таки прикрыты! -- - Да, ленточками шириною в два сантиметра! - усмехнулась жена. - Это ты называешь "прикрыты"? И кто только додумался пригласить таких потаскух на серьезное мероприятие? -- Игоря передернуло. Он открыл рот, чтобы сказать, что нельзя так судить о незнакомых людях, но Вадим не дал ему сказать. -- - Это Дина их пригласила, - ответил он на вопрос жены. - Она определяет, кто будет выступать в "Меркурии". -- - Почему-то ее выбор меня не удивляет! - заметила Алла. - Наверное, они вместе участвуют в оргиях! -- - В каких оргиях? - спросил Игорь. -- - Ты что, газет не читаешь? -- - Те газеты, что пишут про оргии и прочую такую чепуху, не читаю, - ответил Игорь. - И я очень удивлен, что ты их читаешь. Уж тебе-то как журналистке следовало бы знать, что в подобных газетенках печатают сплошные выдумки. -- - Глядя на девиц, я бы не сказала, что это выдумки! - не сдавалась Алла. -- - Имидж не всегда отражают истинное содержание человека, - покачал головой Игорь. - Типичный пример - я сам! При всем моем внешнем лоске и высокой должности на самом-то деле я нищий. Увидите, что напечатают обо мне в завтрашних газетах. Наверняка объявят меня подпольным миллиардером, внебрачным сыном члена правительства, а то и вообще инопланетянином! А уж то, что я участвую в оргиях "Неваляшек", не будет вызывать никаких сомнений. Ведь я живу с ними в одном доме, в одном подъезде и на одной лестничной площадке. -- - Ты это серьезно? - спросил Вадим. -- - Вполне. Мы действительно живем по соседству, но никаких оргий я ни разу не наблюдал. -- - Постой-ка, постой, - с подозрением поинтересовалась Алла. - Почему ты так их защищаешь? -- Отвечать Игорю не пришлось. Пока они разговаривали, "Неваляшки" закончили петь, успели переодеться, вышли в зал и направились вдоль стены прямо к столику, за которым сидели Игорь, Вадим и Алла. -- - К вам можно? - спросила Маша, обращаясь к Игорю. -- - Конечно, - улыбнулся Игорь. - У нас тут как раз два свободных стула. -- - Извини, что не предупредила тебя о нашем выступлении в "Меркурии", - чмокнув Игоря в щеку, сказала Маша. - Хотела сделать сюрприз! -- - Это тебе удалось, - обняв девушку, ответил Игорь. - А теперь давайте знакомиться. Это - Маша и Аня. А это - мои друзья Алла и Вадим. -- Во время церемонии знакомства на сцене появился конферансье в забавном костюме шута с бубенчиками и колокольчиками. -- - Дамы и господа, - заговорил он. - Вот уже много лет в последнее воскресенье июля мы собираемся в этом красивом зале, чтобы отметить праздник, который, к большому сожалению, не является красным днем календаря, но который, вне всякого сомнения, может и должна отмечать вся страна. Да что там страна, вся планета! Ибо нет на земле такого человека, который за свою жизнь не продал и не купил бы хоть что-нибудь. Без торговли невозможно представить жизнь на земле, без торговли нет прошлого, нет настоящего и нет будущего. А это значит, что День работников торговли поистине всепланетный праздник! Разве не так, я вас спрашиваю? -- В зале раздались аплодисменты. -- - Не стоит так сильно мне хлопать, господа. Поберегите свои руки. Они пригодятся вам, чтобы подписывать контракты, заполнять чеки или, на худой конец, давать или принимать взятки. В конце концов, вы же не хлопаете, когда ваш коллега по ремеслу совершает выгодную сделку или придумывает что-то, приносящее прибыль! Вы предпочитаете завидовать. В этом мы с вами похожи. Ведь я такой же продавец, как и вы. Мой товар - эмоции! И если кто-то продает эмоции лучше меня, я страшно ему завидую! И вот сегодня я намерен продать вам самую любимую свою эмоцию под названием "зависть". Если вы думаете, что это эмоция отрицательная, то глубоко заблуждаетесь. Зависть порождает дух соревнования, стремление быть лучше, красивее, сильнее, богаче. Зависть толкает нашу жизнь вперед. Можно без преувеличения сказать, что зависть - главная движущая сила прогресса, а так- же нашего рынка. -- Сегодня нам с вами предстоит чествовать лидеров этого рынка: людей, которым какое-то время будут отчаянно завидовать все остальные. Какая это будет зависть - белая или черная, - решать вам самим. У меня лично она белоснежная, как наряд невесты. Вовсе не потому, что мне хорошо заплатили за тот бред, который я сейчас несу, а потому, что проект, который придумала и собирается претворить в жизнь эта троица, очень мне нравится. Не знаю, как вам, но лично мне по душе делать недорогие покупки в нормальных, цивилизованных условиях. И меня при этом вовсе не волнует, сколько миллионов долларов в это вложено и какую прибыль все это приносит. Хотя нет, насчет прибыли - вру! Узнать, конечно, хочется! А еще больше хочется оказаться на месте хотя бы одного из тех людей, что выйдут сейчас на сцену! Если бы вы знали, как мне этого хочется! А вам?.. -- Сказав это, конферансье замолчал. Секунд десять в зале висела тишина. Первым ее осмелился нарушить кто-то из сидевших за дальними столиками. Его несмелые хлопки поддержал еще один столик, затем второй, третий, четвертый. Через минуту зал гремел аплодисментами. -- - Какой молодчина! - отбивая ладони, заметил Игорь. - Кто это такой? Известный юморист? -- - Нет, - ответила Маша. - Это очень популярный конферансье. Он любит облачаться в костюм шута и говорить то, что думает. Это еще не самое крутое выступление. Ты бы видел, что он вытворял на Дне энергетика в прошлом году! Зал провожал его свистом, а работники кулис аплодировали, рыдая от смеха. Все были уверены, что после этого выступления его карьере конец. К счастью, обошлось! -- А придворный шут продолжал свою речь: -- - Дамы и господа! Вот на этом постаменте, установленном в самом центре сцены, вы видите скопище кубиков, пирамид и шариков. Во всем этом пока очень трудно угадать очертания торгового комплекса "Д.О.М.". Это скорее похоже на изделие какого-то шизофреника, попытавшегося изобразить схему идеальной торговой точки в своем понимании. Однако компетентные источники, передавшие мне деньги за мое выступление, - сколько? не скажу! - утверждают, что именно так все оно и будет выглядеть в ближайшем будущем. Когда? Этого мне не сказали. Очевидно, опасаясь зарубежных разведок и террористов! Имена трех акционеров данного проекта тоже держались в секрете до последней минуты, хотя как минимум двое всем уже давно известны. Тем самым у сегодняшнего вечера две интриги. Первая: кто третий? И вторая: кто будет перерезать ленту? Какую ленту, спросите вы? А вот эту! -- Конферансье вытащил из кармана алую ленту и возложил на макет. -- - Ну и самоуверенные же ребята эти акционеры! Пожелали резать ленту на макете, а не на готовом комплексе! Хотя, с другой стороны, понять их можно. Разве нашего мэра заманишь на мероприятие, если на нем не нужно перерезать алую ленту ? -- Тут на сцене вдруг появился мэр города, и зал вновь взорвался аплодисментами! -- - Ну а вы, акционеры, куда попрятались? - обратился в зал конферансье. - Особого приглашения ждете? Шагом марш на сцену! И не забудьте прихватить с собой ножницы поострее! -- Как только прозвучали эти слова, Вадим Дементьев ткнул Игоря в бок чем-то железным и сказал: -- - Держи ножницы! Будешь резать ленту на пару с мэром! -- Только тут до Игоря дошло, что это его вызывают на сцену. Ведь он и есть тот самый акционер и один из главных участников сегодняшнего шоу!.. -- Хотя Опарин поднимался по ступенькам третьим, вслед за Вадимом и неизвестно откуда взявшимся Малицким, именно на него были направлены все прожектора, видеокамеры и фотоаппараты. Когда Игорь очутился на сцене и повернулся лицом к залу, перед глазами полыхнула одна большая вспышка. В этот момент ему показалось, что он сейчас ослепнет. -- Все происходило словно во сне. Ему вдруг представилась вечерняя программа новостей в родном поселке и удивленные лица односельчан, видящих его, Игоря Опарина, в полушаге от мэра. Голова шла кругом. А мэр между тем уже произносил длинную речь об огромной пользе проекта "Д.О.М." для горожан и городского бюджета. -- Пока он говорил, Игорь немного привык к яркому свету и стал различать происходящее в зрительном зале. Из-за столика, где он недавно сидел, ему улыбалась Маша, успевая при этом отмахиваться от назойливых журналистов. Затем его взор скользнул по средним рядам и задержался на двух женских лицах. Одно принадлежало Ангелине Заболоцкой, которая совсем недавно вручила ему свою визитку-приглашение и теперь была просто счастлива от своей прозорливости. Второе лицо, чуть постарше, тоже оказалось знакомым. Это была Татьяна Степановна Дроздова, подруга тети Зины, у которой Игорю довелось переночевать, когда он приехал в город. Она приветственно махнула ему рукой, и этот ее жест его успокоил. -- Когда настало время перерезать ленту, Игорь передал ножницы мэру, отошел в сторону и вместе с остальными акционерами стал наблюдать за тем, как тот справляется со своей задачей. -- Едва мэр завершил свои манипуляции, Игорь и Вадим услышали голос Малицкого: -- - Идите со мной за кулисы. -- Спустя минуту аплодисменты, фотовспышки и мэр со свитой остались позади. Игорь с Вадимом стояли в просторном кабинете, том самом, где имелся чудо-шкаф, и смотрели на человека, сидевшего перед ними в кресле. -- Станислав Георгиевич Малицкий не обладал ни мощной фигурой, ни высоким ростом, но его нельзя было назвать и худощавым. Он был средний. Средний во всем. В весе, в росте, в стиле одежды. Даже черты лица и стрижка усредняли его до образа среднестатистического гражданина. Единственное, что отличало Малицкого от остальных, так это характер. Он непременно хотел быть первым и единственным. -- Когда-то, в самом начале перестройки, Малицкий таковым и являлся. Однако в скором времени его потеснили присосавшиеся к нефтяной и газовой трубе наглецы без понятий и принципов, из-за чего ему пришлось уйти в тень. Многие даже посчитали, что лучше дни некогда могущественного Станислава Малицкого миновали. Но он с этим положением и не думал соглашаться. Прекрасно понимая, что нефтяная и газовая халява когда-нибудь кончится, а кушать людям хочется всегда, Малицкий стал покупать одну продовольственную фирму за другой. Через три года он контролировал едва ли не четверть всего городского продуктового оборота. -- Рынки приобретались поначалу только для того, чтобы не возникало проблем со сбытом продукции. Уже потом Малицкий понял, что рынки и сами по себе способны приносить немалый доход, и начал скупать их с одержимостью маньяка. Средной был его восьмым по счету приобретением. Никто не понимал, зачем ему нужен Средной. Неразвитая инфраструктура, допотопные торговые контейнеры, полуразвалившиеся административные здания и не слишком удачное расположение рядом с пустырем - все это говорило не в пользу рынка. Но Малицкий смотрел дальше. Он был уверен, что на месте убогого Средного когда-нибудь раскинется рынок-мечта. Рынок, какого нет ни у кого! И вот теперь, когда до воплощения мечты было рукой подать, в дело вмешались непредвиденные обстоятельства. -- Впервые за много лет Станислав Малицкий так сильно нервничал, что по его невыразительному лицу пробежала судорога. Справившись с собою, он пристально взглянул на Вадима Дементьева: -- - Несколько часов назад мой источник в прокуратуре сообщил, что выписан ордер на твой арест! -- - По какой статье? - побледнев, спросил Вадим. -- - Умышленное убийство, - ответил Малицкий. - Тебя и Тимура Хабибова обвиняют в умышленном убийстве. Надеюсь, мне не придется объяснять, в каком именно убийстве вас собираются обвинить! -- - Но я-то тут при чем? - развел руками Вадим. - Если и было убийство, так ведь я даже не знал о нем! Это Тимура инициатива! Он перестарался! -- - Не важно, кому принадлежит инициатива, но источник в прокуратуре утверждает, что заместитель прокурора выписал ордера на обыск в ваших квартирах и ордера на арест, не задумавшись. -- - Что за глупость! - пожал плечами Вадим. - Какие могут быть основания? Ведь нельзя же арестовать человека абсолютно ни за что! Должны быть свидетельские показания... или улики. Если, конечно, все это не сфабриковано... -- - Это мы будем выяснять позже. А пока нужно позаботиться о нашем детище. Ты должен расписаться вот здесь. - Малицкий указал взглядом на лист бумаги в плетеной окантовке, лежавший на столе. - И ты тоже, - сказал он, обращаясь к Игорю. -- Эта фраза вывела Игоря из оцепенения. Подойдя к столу, он с трудом прочел бумагу. -- "Доверенность" - так был озаглавлен документ, лежавший на столе. А далее следовало: -- "Я, Дементьев Вадим Алексеевич, прописанный там-то, живущий по такому-то адресу... в присутствии нотариуса первой статьи Иоффе Альберта Натановича передаю во владение Опарина Игоря Михайловича, прописанного там-то, проживающего по такому-то адресу, принадлежащие мне двадцать процентов акций ЗАО "Торговый комплекс Д.О.М."... -- Прочитав документ и, без труда поняв его тайный смысл, Вадим спросил: -- - Значит, меня и вправду хотят арестовать? -- - А ты думал, я так шучу? - осклабился Малицкий. - Я же сказал, что уже выписаны ордера. Тебя арестуют завтра, а может, даже сегодня. Мало того, арест будет наложен на твое имущество, следовательно, и на акции тоже. Для того, чтобы избежать ареста акций, нужна доверенность. -- - И долго мне придется сидеть? - спросил Вадим. -- - Смотря по тому, что есть у следователя, - ответил Малицкий. - Насколько я понял из того, что сообщил мой человек из прокуратуры, прямых улик на тебя нет. С твоим дружком Хабибовым дело много хуже. Так что тебе, возможно, сидеть и вовсе не придется. До суда выйдешь под подписку. Но подстраховаться все же не мешает. Если твой арест инициирован нашими недоброжелателями, то сделано это, наверное, для того, чтобы арестовать акции и приостановить строительство. В нашей подленькой жизни всякое бывает. Так что не дрейфь! При любом раскладе я тебя вытащу. А что требуется от тебя, сам знаешь! -- - Не пойти в сознанку! - сказал Вадим. -- - Да. - Малицкий немного подумал и добавил: - А теперь скажи мне как на духу: причастен ты к этому убийству? -- - Нет, - ответил Вадим. -- - Ты уверен? -- - Абсолютно! -- Игорю показалось, что Малицкий не очень-то верит в искренность слов подчиненного. Скорее всего, он прекрасно знал правду, а этот спектакль был разыгран специально для единственного зрителя, для Игоря. -- Самого "зрителя" одолевали противоречивые чувства. Игорь, конечно, искренне надеялся на то, что его товарищ не мог быть убийцей, но в памяти всплыл странный разговор Вадима с Тимуром Хабибовым, который он случайно услышал. -- Малицкий тем временем вынул из кармана фотографию какого-то мужчины и сказал: -- - Запомните его. Это нотариус, у которого вы вчера около шести часов вечера оформляли доверенность на акции. Зовут его Альберт Натанович Иоффе. Нотариальная контора находится на улице Ваучерной в доме номер семь, на первом этаже, в первом подъезде. А теперь расписывайтесь и идите в зал. -- Выйдя из кабинета, Вадим достал из кармана сигару и закурил. После нескольких затяжек ему заметно полегчало. -- - Что собираешься делать? - спросил Игорь. -- - Поехать куда-нибудь и напиться! - ответил Вадим. -- - Мне позвать Аллу? -- - Не надо. Пусть она ничего не знает... пока. Скажи ей, что у меня заболел желудок. -- Вадим двинулся было по коридору к выходу, но Игорь остановил его. -- - Подожди, - сказал он. - Если тебе нужна моя помощь, говори, не стесняйся. Пока еще есть время... -- - Спасибо, - вяло улыбнулся Вадим. - Мне ничего не надо. -- Но, пройдя метров пять по коридору, он обернулся и сказал: -- - Хотя кое-что мне, пожалуй, нужно. Может, дашь мне свою машину? Моя наверняка уже у ментов под колпаком. -- - Лови номерок, - не раздумывая, ответил Игорь, бросив другу жетон. - Только сразу же заправь! -- Поймав жетон, Вадим быстро удалился. Игорь медленно двинулся по коридору, пытаясь осознать все, что произошло. Мысли никак не желали выстраиваться в ровные ряды. В голове была сущая каша. Дойдя до вестибюля, по которому медленно прохаживались несколько охранников, Игорь остановился прямо возле бронзовой статуи Меркурия, вестника богов и покровителя торговцев. -- Игорь огляделся. Слева был выход, туда ушел его друг, справа - дверь, за которой играла музыка и где его с нетерпением ждали. А он все стоял и стоял на месте, не в силах решить, куда идти. Он еще не отдавал себе отчета, что инстинктивно этот выбор им уже сделан: всегда быть рядом с ним - "Ближайшим от солнца"... РазмышлениЯ не у парадного подъезда Игорь Опарин сидел в своей машине, наблюдая за тем, что творится возле стен тюрьмы. Как и повсюду, здесь царили рыночные отношения. Люди, желавшие быстрее передать своим близким посылку - "дачку", - покупали у спекулянтов место в очереди и быстро проходили к заветному окошку. Те же, у кого денег не было, часами толпились возле стен, терпеливо ожидая. Иногда между маленькой кучкой избранных и теми, кто честно стоял в общей очереди, возникали взрывные классовые конфликты, что несколько разнообразило тягучую монотонность ожидания. В таких стычках меньшинство одерживало верх не без помощи представителей тюремной администрации, которая наверняка работала в доле со спекулянтами. Наблюдать все это было тяжело и неприятно. Вадим Дементьев и Тимур Хабибов одиннадцать с половиной месяцев находились в следственном изоляторе. За это время Игорь стал настоящим знатоком в области комплектования "дачек" и быстрой их доставки. Делал это он по очереди с Аллой. Частые визиты к стенам тюрьмы так обогатили их специфические познания, что все сокамерники Дементьева и Хабибова пребывали в уверенности, что "грев" им передает с воли кто-то, сам отмотавший немалый срок. Игорю и самому вскоре начало казаться, что он здесь - свой. Возможно, дело было в особой атмосфере, которая заставляла даже весьма интеллигентных на вид людей непринужденно беседовать с закоренелыми уркаганами, при этом прекрасно понимая смысл странных словечек, таких, как "дачка", "малява", "хозяин", "баландер", "дубачка", "шконка", "шленка"* и прочих в том же роде. Игорь быстро овладел блатным жаргоном, и когда через адвоката получал на непонятном для непосвященных языке "маляву" от Вадима с просьбой прислать что-либо, осуществлял перевод с легкостью. В последней записке не было никаких особенных просьб, поэтому в двух сегодняшних "дачках" находился вполне стандартный набор: "средство от головы" - то есть чай и сигареты, "глюкоза" - конфеты и сахар, "балабасы" - сало, копченая колбаса, лук, чеснок, сухофрукты и прочие продукты длительного хранения. Приятным сюрпризом для Вадима должна была стать "свиданка" с супругой. Окончания этой встречи Игорь в данный момент и дожидался. Алла появилась как-то неожиданно и совсем не с той стороны, откуда он ее ждал. Открыв дверцу, она тихо скользнула в машину. - Поехали отсюда. - Куда? - спросил Игорь, заводя двигатель. - Домой... Было видно, что Алла очень сильно расстроена. - Вадим совершенно изверился. Еще немного - и он сломается! - Что значит "сломается"? - спросил Игорь. - Не знаю, - вздохнула Алла. - Но мне страшно за него! Он ведь только на вид такой сильный и решительный... Хотя что я тебе об этом рассказываю - ты ведь знаешь его с самого детства. - Не думаю, что он ослаб настолько, чтобы признаться в том, чего не совершал. Если, конечно... - Что "если"? - вскинулась Алла. - Думаешь, он и вправду мог заказать чье-то убийство? - Я так не думаю... - Нет, думаешь! - Алла даже зубами скрипнула. - А еще другом называешься! Игорь не знал, что ей ответить. За целый год он так и не определил для себя степень вины своего друга. Он все время вспоминал тот разговор Вадима с Тимуром, который слышал из-за закрытой двери кабинета Дементьева. Вадим был в ужасе, что убили несчастную женщину. Но может, это была игра?.. Не уяснил для себя Игорь также истинного заказчика преступления. То, что Станислава Малицкого ни разу не вызвали в прокуратуру, можно было толковать двояко. Или он абсолютно вне подозрений, или следствию совершенно ясно, что именно он организовал убийство. Но тогда следователю должно быть ясно и то, что такого "кита" ему никогда не загарпунить. В подобных случаях всегда ищут козла отпущения. А кто более прочих подходит на эту роль, догадаться не так уж сложно... - Что говорит адвокат? - Этот скользкий гад говорит очень много всего, но ничего конкретного, - с раздражением ответила Алла. - Мне кажется, надо нанять другого. - Но ведь Валерий Кульков - один из лучших! - Ну и что? Он ни черта не делает. А сегодня и вовсе заявил, что не будет больше подавать ходатайств об изменении меры пресечения. - Почему? - Говорит, что это бесполезно. Мол, ему нашептала одна осведомленная птичка, что следователю, который ведет дело Вадима, велено мариновать его как можно дольше. Поэтому, мол, ходатайство об изменении меры пресечения - пустая трата времени и денег! Как тебе это нравится? - Глупость какая-то, - не поверил Игорь. - Для чего прокуратуре искусственно затягивать следствие? Это же портит им отчетность! Может, и вправду пора поменять адвоката? - А я тебе что говорю! - встрепенулась Алла. - Давай наймем молодого и голодного. А еще можно нанять хорошего частного сыщика. Пусть-ка покопает вокруг этого убийства! Вдруг найдет что-то полезное!.. Игорь, что с тобой? На тебе лица нет! - Ничего... - выдавил из себя Игорь, останавливая машину. - Что-то мне нехорошо. Подышу чуток свежим воздухом... Игорь не врал: ему действительно было не по себе. Но эти ощущения не были связаны со здоровьем. Он боялся мысли, которая то и дело приходила ему в голову, и он не знал, как с ней бороться. "Разве мне выгодно освобождение Вадима?" Игорь должен был признаться себе, что ему не хотелось, чтобы Вадим оказался на свободе. Это вовсе не означало, что он желал другу зла. Просто он уже привык быть на рынке самым главным. Каждый, кто вкусил власти, хорошо знает, как трудно из начальника снова становиться подчиненным. Игорь мог по-настоящему гордиться тем, чего достиг за этот год. От временно исполняющего обязанности до настоящего директора он вырос на удивление быстро и легко. Уже через полгода большинство арендаторов и сотрудников представить не могли в директорах кого-то, кроме Игоря Михайловича Опарина. Ситуация была интересна еще и тем, что никто не мог толком объяснить, чем новый директор лучше прежнего. Ведь никаких популистских шагов он не делал: ни плату арендаторам не снизил, ни персоналу зарплату не повысил. Ничего подобного! Его рейтинг все повышался и повышался. Возможно, причиной тому была частная жизнь Игоря Опарина. Точнее, не сама жизнь, а то, как представляли ее журналисты. Однажды угодив в поле зрения пишущей братии, он с тех пор пребывал в зоне повышенного внимания. Чаще всего Игорь попадал под объективы на элитных тусовках в особняке Якова и Ангелины Заболоцких, где был частым и желанным гостем. Но ничто так не придает человеку известности, как скандал. Его близкие отношения с одной из "Неваляшек", а уж тем более неожиданный распад дуэта, находившегося на самом пике популярности, в чем журналисты винили Опарина, сделало его фамилию очень популярной. Пожалуй, именно в публичной известности и состояло главное преимущество нового директора рынка перед старым. К чести Игоря, он пока не заразился "звездной болезнью". Наверное, потому, что болеть было просто некогда. Опарин не только управлял растущим как на дрожжах торговым комплексом, но еще весьма успешно руководил строительством. Когда выяснилось, что "специалисты со стороны" сильно приворовывают, Игорь явился к Станиславу Малицкому и предложил себя на роль главного строителя. - Не надорвешься? - испытующе глянув на него, спросил Малицкий. - Нет. - А зачем это тебе?.. Только честно! Безо всякой там верноподданнической чепухи. - Хочу как можно быстрее начать зарабатывать самостоятельно, - объяснил Игорь. - Появился человек, у которого есть деньги, и он готов стать моим компаньоном. Мы собирались арендовать несколько контейнеров, но на нынешнем Средном рынке нет свободных точек. Я решил, что самое разумное - возглавить строительство и как можно скорее открыть новые площади. К тому же у меня есть одна идея насчет методов строительства... - А чем торговать собираешься? Шмотьем, продуктами или спиртным? - Продуктами и спиртным. - Форма собственности? - ЧП. - А на кого будут оформлены документы? На тебя или на компаньона? - На компаньона, - ответил Игорь. - Мне заниматься всякой бумажной волокитой, бегать по разным комитетам, исполкомам и прочим местам просто некогда. - Что ж, пожалуй, верное решение! - одобрил Малицкий. - Только смотри, чтобы с арендой все было в ажуре. Замечу, что жульничаешь, - не обессудь... А кто твой компаньон? Случайно, не из тех, что поют: "разорви на мне рубашку, и я буду твоей неваляшкой"?.. - Да, это она, - ответил Игорь, не слишком удивляясь такой осведомленности. - Я бы на твоем месте не очень ей доверял, - отечески предостерег Малицкий. - Все эти певуны и певуньи - насквозь гнилые. Можешь мне поверить, уж я-то на них насмотрелся... - А чем я рискую? Все затраты лежат на ней. Мое дело - организация. - Какие бабки она хочет вложить? Игорь на секунду задумался, стоит ли называть сумму, но все же решил сказать правду. Кто знает, как далеко распространяется осведомленность Малицкого? - Сто восемьдесят тысяч долларов, - сказал он. - А прибыль? - Пополам. Теперь уже задумался Малицкий. Наконец он веско произнес: - Она либо сумасшедшая, либо безумно в тебя влюблена. Эх, мне бы в молодости кто-нибудь предложил такие деньги да еще на таких условиях. Я бы полстраны купил! Затем Малицкий смерил Игоря пристальным взглядом и спросил: - Так что ты говорил насчет стройки? Какая там у тебя гениальная идея? Игорь хорошо подготовился к этому разговору, поэтому рванул с места в карьер. - Как вам известно, строительство сейчас ведется комплексно. То есть все объекты сооружаются одновременно и будут сданы через год в один день. Это очень эффектно с точки зрения масштабности, но не эффективно с точки зрения экономики. Я предлагаю строить не комплексно, а посекционно. То есть сконцентрировать всю рабочую силу и технику на одном конкретном павильоне, возвести его и только потом приниматься за другой. - А что нам это даст? - Во-первых, упростится контроль. А во-вторых, готовые секции можно будет сразу же сдавать в аренду. Упоминание об аренде произвело нужное впечатление. Видя это, Игорь быстро вынул из кармана листок и, протянул его Малицкому. - Говорят, что не стоит делить шкуру неубитого медведя, но я все-таки позволил себе сосчитать, что это может дать. Бегло просмотрев цифры, Малицкий сказал: - Впечатляет! И какие же секции ты предлагаешь возводить в первую очередь? - Сначала крышу и стены над территорией Средного, а затем продуктовый павильон. - Не терпится начать торговлю и сказочно разбогатеть? - рассмеялся Малицкий. - Не терпится, - признался Игорь. - Тогда волоки сюда главного инженера! Будем думать, как ловчее ободрать нашего медведя!.. То был первый серьезный успех Игоря в битве за "презренный металл". Уже через полтора месяца его инициатива принесла хорошую прибыль. Игорь вернулся к машине. Из открытой дверцы тянулся дымок. - Не знал, что ты куришь! - удивился он, усаживаясь на место водителя. - Журналисты все курят! - сказала Алла. - Как ты себя чувствуешь? Помогла прогулка? - Помогла, - ответил Игорь, заводя двигатель. - И часто с тобой такое? - Не очень... - Может, стоит показаться врачу? - Ерунда все это. Не бери в голову, - отмахнулся Игорь. Когда машина тронулась, разговор возобновился. - Так как ты думаешь, стоит нанять частного детектива? - спросила Алла. - Думаю, идея неплохая. - Что-то не слышу энтузиазма в голосе. Не веришь в результат? - Смотря что считать результатом... - Ах вот оно что! - вдруг вскинулась Алла. - Значит, все это время ты знал, что Вадим с Тимуром убили эту несчастную?.. Зачем же тогда обманывал меня?! - Ничего я не знал! - огрызнулся Игорь и наконец высказал то, о чем не решался рассказать целый год. - Я случайно слышал один разговор Вадима и Тимура за день до их ареста. Его можно истолковать и так и эдак... Может, пора тебе самой взяться за дело и провести журналистское расследование? Ведь ты репортер криминальной хроники, и эта работа как раз по твоему профилю. Алла крепко стиснула зубы. - Провести расследование, чтоб убедиться, что твой муж - убийца? - проговорила Алла. - Скорее всего, это не так, - ответил Игорь. Впереди показался знакомый дом под желтой черепичной крышей. Необычайно прозорливый Вадим Дементьев оформил его не на себя и даже не на супругу, а на мать Аллы. Скрупулезная тщательность и осторожность, с какими бывший директор Средного рынка подходил к оформлению документов, сохранили для него не только недвижимость, но и бизнес: все двадцать контейнеров, предусмотрительно записанные на индивидуального предпринимателя Чужайкину, и по сей день продолжали приносить прибыль семейству Дементьевых. Весь рыночный люд ожидал, когда же бизнес бывшего директора загнется. Но к всеобщему изумлению, ничего подобного не произошло; в последние месяцы даже наметился некоторый рост оборота. Подъехав к дому и открыв дверцу плачущей Алле, Игорь бросил взгляд на заднее сиденье, где в красной папке лежал отчет ЧП Чужайкиной. Хотя Алла ничего не смыслила в бухгалтерии, Игорь ежемесячно отчитывался о том, как идут дела в хозяйстве ее мужа. Сегодня он собирался отчитаться в одиннадцатый раз, но момент был явно неподходящий. - Давай ключ. Я открою дверь! - предложил Игорь, заметив, что Алла никак не справится с потекшей тушью. - Спасибо, Игорь... Ты торопишься? - Тороплюсь. Мне давно уже пора быть на рынке. - Жаль, - вздохнула Алла. - Опять до вечернего эфира придется сидеть дома одной. - Извини, работа есть работа. Игорь лукавил. Он не собирался ехать сейчас на работу. Его путь лежал к величественному дому со шпилем, где его ждала Татьяна Степановна Дроздова... Спасатели Андрей Валерьевич Кульков, известный в тинейджерской среде под кличкой "Кулек", не первый раз потчевал Валентину Глушенкову увлекательным рассказом о том, как он совершенно случайно нашел возле автобусной остановки спичечный коробок с каким-то зеленым веществом. Исключительно ради любопытства тринадцатилетний подросток открыл коробок и обнаружил в нем около пятидесяти граммов марихуаны. После этого любознательный юноша купил в киоске пачку папирос и, "забив косяка", угостил им своих друзей, не забыв и о себе. В самый разгар "раскуривания трубки мира" откуда ни возьмись появился наряд патрульно-постовой службы. На вопрос милиционеров, что они тут делают, успевшие как следует обкуриться "индейцы" ответили дружным хохотом, после чего их доставили в отдел. Историю эту Глушенкова слышала из уст Кулька третий раз за последние полгода. Различия заключались лишь в содержимом "случайных находок". В первый раз это были таблетки "экстази", во второй - полтора грамма героина, а теперь - отрава из конопли!.. Будучи сыном весьма обеспеченных родителей, юный сказочник полагал, что ему все будет сходить с рук, и поэтому сегодня врал особенно вдохновенно и нагло. Впрочем, на этот раз он просчитался. Третье задержание было достаточным поводом для передачи несовершеннолетнего в руки следователей отдела по борьбе с нелегальным оборотом наркотиков. Инспектор Глушенкова могла бы подойти к исполнению этой инструкции формально, то есть забыть о ней, но в данном случае делать этого не собиралась. Она искренне полагала, что только так можно помочь начинающему наркоману, на которого не действуют ни уговоры, ни убеждение. Ничего серьезного Кульку не грозило, разве что штраф и пара дней в КПЗ. Но практика показывала, что двух-трех дней предварительного заключения маменькиным сынкам хватало с лихвой, чтобы кардинально пересмотреть отношение к культурному досугу. Трудно придется не Кульку, а инспектору Глушенковой: обуянные праведным гневом родители Андрея наверняка именно ей устроят веселую жизнь. Терпеливо выслушав монолог Кулька, Валентина все тщательно записала, дала задержанному прочитать протокол и расписаться, после чего, к огромному его удивлению, вызвала дежурного по отделу и попросила поместить юного трепача в "обезьянник" - дожидаться следователя из отдела по борьбе с наркотиками. Сделав это, она набрала знакомый номер мобильного телефона... Отец Андрея - высокий худощавый шатен сорока семи лет, в дорогом сером костюме и с кейсом в руке - появился в кабинете инспектора по делам несовершеннолетних через час после звонка. Его медлительность объяснялась отнюдь не наплевательским отношением к сыну. Адвокат Валерий Витальевич Кульков в момент задержания своего отпрыска находился в следственном изоляторе, беседуя с важным клиентом. Иных клиентов у Валерия Кулькова не имелось, поскольку адвокатом он был очень хорошим. Многие считали его самым лучшим. - Для вас, я вижу, на моем сыне свет клином сошелся! - Едва переступив порог кабинета, адвокат сразу пошел в атаку. - И вам "здравствуйте", - улыбнулась в ответ Глушенкова. - Извините, что нарушаю правила приличия. Трудно, знаете ли, сдержаться. Неужели, кроме моего сына, нашей доблестной милиции больше некого ловить!.. А где он, кстати? - В "обезьяннике", - ответила Валентина. - Это такая железная клетка возле комнаты дежурного по отделу. - Я в курсе, что такое "обезьянник"! - с раздражением произнес Валерий Витальевич. - Но что там делает Андрей? И на каком, собственно, основании? - Тише, тише! - Глушенкова попыталась остановить взрыв отцовского негодования. - Не надо кричать. Лучше присаживайтесь и поговорим спокойно. - Как я могу говорить спокойно, если мой сын сидит в железной клетке среди всякого отребья! - Сейчас в "обезьяннике" никого, кроме него, нет. - Спасибо, успокоили! - слегка поутих Валерий Витальевич и присел на стул. - А кого вы счиатете отребьем? - А вы разве сами не знаете, кто подходит под это определение? Бомжи, пьянь всякая, бандиты, наркоманы... - Ту