Максим Милованов. Рынок тщеславия --------------------------------------------------------------- © Copyright Максим Милованов © издательство "Вагриус" ║ http://www.vagrius.ru Date: 30 Jan 2003 28 января 2003 года роман занял 2 место на конкурсе "Жизнь состоявшихся людей" ║ http://vagrius.ru/articles/zhsl.shtml В марте 2003 роман выходит в печать в издательстве "Вагриус" --------------------------------------------------------------- За "Журавлем в небе". - Платформа "вознесенская". выход на левую сторону, - прозвучал голос из репродуктора в вагоне электрички. Игорь не любил вокзальную суету, поэтому обычно выходил на одной из двух железнодорожных станций, расположенных в городской черте. Когда ехал по делам, то на "Вознесенской", а когда искал развлечений, предпочитал платформу поближе к центру - "Площадь Победы". Сегодня он спешил по делу и потому, услышав название нужной станции, двинулся в сторону тамбура. Вдруг раздался сильный скрежет тормозов, поезд дернулся, и какая-то могучая сила толкнула Игоря вперед. Если бы он не успел ухватиться за поручень, то повалился бы на двух пожилых женщин, не сумевших удержаться на ногах. Когда электричка затормозила, Игорь помог подняться на ноги охающим пенсионеркам и посмотрел в окно. Третий вагон остановился посередине платформы. "Наверное, кто-то дернул "стоп-кран", - подумал Игорь. Выйдя на платформу, он увидел взволнованных людей, сбегавшихся к началу состава. Увлекаемый повалившей из вагона толпой, Игорь устремился в ту же сторону. - Кому-то сегодня здорово не повезло! - произнес тонкий девический голос за его спиной. Подойти к краю платформы ему не удалось - там уже образовалась плотная людская масса. - Что случилось? - спросил Игорь у стоявшего впереди мужчины. Тот обернулся и почему-то раздраженно махнул рукой. Сквозь толпу протиснулась бледная как смерть перепуганная девушка. - Женщина с платформы упала, - поймав вопросительные взгляды, произнесла она. - Молодая женщина? - посыпались на нее вопросы. - Пьяная, что ли? - Лет тридцать - сорок, наверное! - Как это произошло? - Кто ж знает! - Девушка дрожала. - На первый взгляд вроде бы случайно... Мужчина, который махнул рукой на Игоря, пристально посмотрел на нее и спросил: - А ты что же, все видела? - Кровь на волосах... Кровь на чем-то фиолетовом... - выдохнула девушка. - Все залито кровью. Теперь, наверное, мне кошмары будут сниться!.. Игорь помог потрясенной девушке выбраться из обступившей ее плотным кольцом толпы. Та кивком поблагодарила его и, нагнув голову, быстро побежала вперед, точно старалась поскорее отделаться от преследовавшего ее кошмара. Игорь почувствовал, что и ему передался озноб от впечатлительной девушки. "Несчастная, - промелькнуло у него в голове. - Какая жуткая смерть!.." Дело, по которому Игорь приехал в город, к счастью, не было безотлагательным. Произошедшее событие поразило его настолько, что он не мог ни о чем другом думать. "Нет, сейчас я явно не в форме, - решил Игорь, вздохнув. - Может быть, отложить встречу на завтра?" И он поднес к глазам бумажку, которую всучила ему добрая тетка Зинаида, сказав, что "Танюха" племяннику во всем поможет. Работая на тетку Зину, которая держала в поселке три ларька, уже семь с лишним лет, он часто мотался в город за товаром и в случае чего без труда нашел бы, где переночевать. Но уж слишком неласково встретил его город, и погибшая женщина не выходила у него из головы. Игорю захотелось увидеть своего человека, а Татьяна Степановна Дроздова, судя по рекомендации тетки Зины, была как раз таким человеком. Отыскать нужный адрес оказалось нетрудно. Первый же прохожий, к которому он обратился за помощью, указал на высокое мрачное здание с острым шпилем; не столько жилой дом, сколько символ целой эпохи, самый краешек которой когда-то удалось ухватить юному Игорю Опарину. Подойдя к зданию, он ощутил легкий трепет, знакомый каждому, кто сохранил в душе что-то вроде почтения к архитектурным мастодонтам. В этот момент из нависших над городом туч сорвались первые капли дождя, а через минуту дождь уже усердно стучал по крыше просторного подъезда. В вестибюле охранников или вахтеров не оказалось. Гулкое эхо шагов сопровождало Игоря до лифта. Проделав недолгий путь вверх в компании собственного отражения, он очутился у двери, обитой бордовой искусственной кожей, и позвонил в массивный звонок. - Вы к кому? - Голос прозвучал так близко, что он поневоле вздрогнул. - Я к Дроздовой Татьяне Степановне, - ответил Игорь. - Зачем? - равнодушно поинтересовался голос. Вместо ответа Игорь вплотную подошел к двери, стараясь сообразить, откуда исходит звук. - Отойдите подальше, чтобы я вас видела, - строго порекомендовал ему голос. "Меня, оказывается, не только слышат, но и видят! Чудеса, да и только!" - удивился Игорь, не обнаружив взглядом ни микрофона, ни камеры. - Хорошая у вас техника, - одобрил он. - Хватит пудрить мне мозги, - прозвучало в ответ. - Говорите, кто вы такой и зачем пришли, а то я вызову милицию! Игорь усмехнулся: - Я родной племянник Зинаиды Михайловны Востриковой. Сегодня утром она дала мне ваш адрес и сказала: "Если что случится, звони или приходи к Татьяне в любое время суток, она поможет". Вот я и пришел! - А паспорт у племянника имеется? - Имеется. - Покажи в развернутом виде. - Кому показывать? - Поднеси к звонку... Гм... Игорь Опарин... - Невидимый микрофон бережно донес до слуха Игоря сомнения в голосе женщины. - А теперь скажи-ка вот что: как твоя тетя меня по-свойски называет? - Танюха... - засмеялся Игорь. Это слово подействовало на неприступную дверь, словно магическое заклинание. Она приотворилась, и заметно потеплевший голос из невидимого динамика произнес: - Чего ждешь? Заходи. Оказавшись внутри, Игорь огляделся. Квартира была совсем не такой, как он себе представлял: дубовые двери с массивными ручками, потолок с гипсовой лепниной и стены, увешанные фотографиями многочисленных родственников и картинами знаменитых художников. Нет, ничего подобного. Стены, оклеенные бежевыми обоями, современная красивая мебель, модная люстра... Да и сама моложавая хозяйка вовсе не походила на представительницу того поколения, что поворачивало реки вспять и запускало первого человека в космос. Светлые мелированные волосы, подстриженные под каре, ухоженное лицо с чуть азиатскими чертами, хорошая фигура, обтянутая водолазкой и синими джинсами. Надо было изрядно поднапрячь зрение, чтобы в женщине, сидевшей в желтом кожаном кресле, разглядеть ровесницу пятидесятидвухлетней тетки Зинаиды. Хозяйке можно было дать от силы лет сорок. - Садись. - Татьяна Степановна указала взглядом на кресло. - Так что же у тебя приключилось? - Собственно, ничего особенного, - пожал плечами гость. - Просто решил зайти, познакомиться... - И все? - Женщина удивленно вскинула брови. - Все... Повисла продолжительная пауза, которую Игорь по-своему истолковал. - Простите, что побеспокоил вас по такому пустяку. - Он приподнялся из кресла. - Вы, вероятно, заняты. Да я зашел на минутку... У меня достаточно денег, чтобы снять номер в гостинице. Я вовсе не хотел причинять вам неудобства. - Какой еще "номер"? Какая "гостиница"? - Татьяна Степановна жестом приказала ему сесть. - Ночевать останешься у меня. Ни о чем другом и речи быть не может. - Мне показалось... - Тебе показалось, - подтвердила хозяйка. - Сейчас мы будем пить чай с разными вкусностями. Надеюсь, ты голоден? Не дожидаясь ответа, она поднялась из кресла и, прежде чем исчезнуть на кухне, плавной походкой проплыла мимо гостя. Фигура у Татьяны Степановны была как у молоденькой девушки. Игорь поневоле вспомнил грузное тело тетки Зинаиды, ее грубые, почти мужские черты лица и попытался понять, что могло связывать столь разных людей так крепко, что после нескольких лет разлуки теткина рекомендация с легкостью распахнула перед ним бронированную дверь в эту квартиру. Пока он осматривался, на небольшом столике, где стояла ваза с белыми розами, появились четыре тарелки. На первой красивым венчиком были разложены кусочки буженины, окорока и разных копченых колбас, вторую украшало такое же кружево из красной рыбы, третья тарелка была до краев полна овощным салатом, а на четвертой свежо и остро пахли морем устрицы и мидии. Вслед за тарелками на столике появился графинчик с клюквенным морсом, бутылка белого вина и фужеры. - Ешь, не стесняйся, - пригласила Татьяна Степановна, усаживаясь в кресло. - Вот только хлеба у меня нет. На диете сижу... - А вы? - спросил Игорь, чувствуя, что ему не справиться и с десятой частью этих яств. - Я не ем после шести вечера. А вот выпить не откажусь. Она взяла со стола бутылку, ловко откупорила ее и разлила в большие фужеры. Подняв один из них, Татьяна Степановна произнесла: - Ну, что ж, Игорь, будем знакомы! - Будем... Пригубив, хозяйка и гость опустили фужеры на стол. - Так зачем ты пожаловал в наш шальной город?.. - За "журавлем в небе". Игорь извлек из кармана визитную карточку своего давнего школьного приятеля, на которой было напечатано: "Вадим Алексеевич Дементьев. Генеральный директор ЗАО "Рынок Средной". Пока Татьяна Степановна задумчиво разглядывала визитку, он вдруг вспомнил, как все начиналось... ...Десять лет назад у Игоря Опарина была мечта. Он буквально бредил авиацией. Опарин был самым способным учеником в классе, да и на здоровье не жаловался. Сомнений в том, что после школы он поступит в авиационный, практически не было. Однако тех знаний, что дала поселковая школа, хватило лишь на "тройки" за экзамен. Вернувшись домой, он устроился работать помощником диспетчера железнодорожной станции. Работа на станции считалась в поселке самой престижной. Зарплата высокая, да и льготы всякие... Злые языки утверждали, что удача улыбнулась Игорю не без помощи его родной тетки Зинаиды, занимавшей в ту пору должность начальника станции. Поначалу Игорь был доволен. Но уже через год малоинтересная работа наскучила до такой степени, что, обнаружив в почтовом ящике повестку из военкомата, Игорь обрадовался. От армии он ждал каких-то перемен в размеренной и скучной жизни. Скучать во время службы ему и впрямь не пришлось. На заставе таджикского погранотряда было не до скуки. Вернувшись на "гражданку", гвардии старшина Опарин хотел перекантоваться на своей прежней работе, поднакопить немного деньжат и махнуть в город, на поиски лучшей доли. Однако и на этот раз все сложилось не совсем так, как в мечтах. Власть на станции сменилась, и вместо тети Зины там заправляли делами совсем другие люди. Впрочем, и Зинаида Михайловна Вострикова не оставила прежние владения. Оперативно перевоплотившись из начальника станции в частного предпринимателя, она открыла на привокзальной территории небольшой ларек и начала бойкую торговлю сигаретами, вином и разной мелочовкой, которую раньше можно было найти только в городе. Торговля пошла успешно, вскоре встал вопрос о расширении дела. И тут как нельзя кстати вернулся из армии любимый племянник. На него тетка давно уже имела виды, причем немалые. Заранее подготовленные мать и отец в первый же день попросили сына: - Может, поможешь Зинаиде? Трудно ей одной со всем управляться. А уж она в долгу не останется. С зарплатой обещала не обидеть, а там, глядишь, и в долю возьмет! Дела-то у нее идут хорошо: второй ларек хочет ставить возле автостанции. Работа не трудная. Когда в ларьке поторгуешь, когда в город за товаром съездишь. Соглашаясь, Игорь не предполагал, что "помощь" растянется на целых семь лет. Трудно сказать, сколько еще продолжалась бы незатейливая коммерческая деятельность предприятия "Тетя Зина и племянник", если бы не одно событие. Все началось с самого обычного вечера, точнее, вечера встречи выпускников. Десять лет со дня окончания школы - дата круглая. В поселке, не избалованном культурно-массовыми мероприятиями, пропустить такой повод для праздника - преступление. Неизвестно откуда взявшаяся "инициативная группа", образованная из пятерых девиц, некогда люто ненавидевших друг друга, раздобыла адреса своих бывших одноклассников и всех оповестила о торжестве, не забыв пригласить и остальных выпускников. Из-за нездоровой активности "инициативщиц" здание поселковой школы в "день икс" больше напоминало потревоженный муравейник. Из девятнадцати одноклассников Игорю удалось обнаружить шестнадцать. Не хватало только Ритки Грушиной, которая каким-то волшебным образом еще в институте умудрилась выскочить замуж за иностранца и теперь жила за границей, Толика Волкова - он служил мичманом на одном из кораблей Северного флота - и Вадика Дементьева, чей род занятий, равно как и адрес, никому не удалось выяснить. Впрочем, последний был в классе столь безликой фигурой, что его отсутствие никак не могло повлиять на всеобщее веселье. На пятом часу "вечера встречи" количество выпитого спиртного на единицу площади уже превысило все мыслимые и немыслимые границы. Это означало, что близится непременная составляющая любого праздника - небольшая потасовка. Игорь собирался пойти домой, но яркий свет за окном заставил его задержаться. "Прямо НЛО!" - усмехнулся про себя Игорь, вспомнив о своих юношеских мечтах. Однако перед школьным крыльцом обозначился вовсе не космический объект, а вполне опознаваемый легковой автомобиль "Ауди". - Аудюшка А-8, крутая тачка! - точно определил машину оказавшийся рядом Валерка Исаков, единственный в поселке автомеханик. Возле окон уже стояла добрая половина выпускников. У каждого в голове, пробивая барьеры сорокаградусной, крутился вопрос: "Кто в машине?" Но даже со ста попыток ни один из собравшихся не смог бы угадать, кто приехал. А прибыл Вадик Дементьев - самый серый и незаметный из всего выпуска. Некоторые тут же поспешили высказаться по поводу столь эффектного появления: - Не может быть! Это не его машина и шмотки. Он все напрокат взял, чтоб повыпендриваться! - А букет роз он тоже взял напрокат? - спросил Игорь. - Все равно, не может быть! - не сдавался скептик. А Вадик между тем уже проник в помещение и с ходу вручил бывшей классной руководительнице Валентине Павловне охапку алых роз. Пока опешившая Валентина Павловна мямлила слова благодарности, кто-то успел сосчитать, что роз в букете ровно двадцать семь, а кое-кто умножил в уме число двадцать семь на стоимость одного цветка и вполголоса объявил шокирующую сумму, точнее, произведение. Игорь тоже пребывал в некотором шоке. Не от стоимости букета; его удивил вид Вадима. Гладко выбритое лицо, модная стрижка, белоснежная рубашка, стильный галстук в тон мышиного цвета костюма и начищенные до блеска башмаки - все это никак не соответствовало образу человека, которого в классе за чудовищную неопрятность дразнили Вадик-чернозем. Все, но не Игорь. Ему почему-то нравился этот тихий, безобидный белобрысый паренек, которого всяк норовил задеть и обидеть. Игорю частенько приходилось за него заступаться. Теперь было совершенно ясно, что за десять лет Вадим превратился в человека, который сам способен обидеть и защитить кого угодно. Новый гость освоился довольно быстро. Вырвавшись из цепких объятий расчувствовавшейся классной руководительницы, он направился из одного угла актового зала в другой, улыбаясь всем подряд и пожимая тянущиеся отовсюду руки. Игорь жать руку другу не торопился. Присев на подоконник, он смотрел, как шествует по залу триумфатор. Да-да, именно триумфатор. Он знал Вадима лучше многих. И понимал, что для Дементьева, с его больным самолюбием и кучей комплексов, нынешний вечер был истинным триумфом. Школьник Вадик даже в самых смелых фантазиях не мог представить, что люди, прежде не замечавшие его, через десять лет встанут в очередь, чтобы пожать руку. Минут через двадцать, когда ажиотаж пошел на убыль, Игорь покинул подоконник и подошел к объекту всеобщего внимания. Тот буквально утопал в объятиях школьных красавиц. - Признайся, Вадик, ты ведь был влюблен в меня? - тиская рукав гостя, лепетала Лариса Прохорова, бывшая школьная дива номер один. - Немного, - смущенно отвечал Вадим. - А в меня? - наморщила лобик Ольга Потапова, красавица номер два. - И в тебя немного, - признался гость, сильно покраснев. О его озабоченности по поводу Оли Потаповой в свое время знал весь класс. - И в меня тоже? - прозвучал третий женский голос. Ответа не последовало - Вадим увидел приближающегося друга. - Здравствуй, Игорь! - воскликнул он, вырываясь из плотного женского кольца, и первый протянул руку. - Как же я рад тебя видеть! - Привет... Столь бурная реакция Вадима его сильно озадачила. - А я подумал, что ты уже ушел домой! - Собирался... - Хорошо, что не успел. - Вадим взял друга за локоть и отвел в сторону. - У меня к тебе есть разговор. Может, выйдем, пройдемся по памятным местам? Первым, да и последним местом, которое они посетили, стал небольшой пролесок метрах в ста от школы. Десять лет назад старшеклассники приспособили его под курилку. Судя по разбросанным повсюду окуркам, с годами ничего не изменилось. - Куришь? - спросил Вадим, вынимая из кармана золоченый портсигар. - Нет. - А я вот никак не могу бросить. Сколько раз пытался... Чиркнула зажигалка, заструился едкий сигарный дым. - Ты, я слышал, с теткой Зинаидой коммерцией промышляешь? - спросил Вадим. - Три ларька, - усмехнулся Игорь. - Разве это коммерция?.. - Не скажи! - возразил Вадим. - Для поселка с населением в три тысячи три ларька - это все равно что в городе три супермаркета. И какая твоя доля, если не секрет? Лучше в баксах... так я лучше соображаю. - Долларов двести в месяц или около того, - после недолгого подсчета ответил Игорь. - Негусто, - резюмировал Вадим. - Хотя по местным меркам это, наверное, деньги ломовые. - Точно, - подтвердил Игорь. Он-то с такими деньгами чувствовал себя в поселке просто миллионером. "Что ему за дело до моих доходов? - подумалось Игорю. - Уж не в "крышу" ли метит? Вот смеху-то будет, если так! До сих пор по поводу "отчисления в общак", "помощи нуждающейся братве" и тому подобной чепухи никто из местной шпаны рта не смел открыть, опасаясь от души схлопотать по фейсу! Неужели доведется услышать такое от бывшего тихони?" Но Игорь ошибся. - У меня к тебе есть предложение! - сообщил Вадим. - Что, если ты бросишь заниматься ерундой, переберешься ко мне в город и начнешь зарабатывать приличные деньги? Ответом было недоуменное молчание. - Заниматься тебе придется тем же, чем и сейчас, - спекуляцией... пардон, коммерцией! - улыбаясь, продолжил собеседник. - Только объемы и суммы будут куда больше. - Чтобы заниматься крупной спекуляцией... тьфу, коммерцией, нужны крупные деньги! - нашелся наконец Игорь. - Согласен. - Вадим кивнул и выпустил густую струю дыма. - Поэтому для начала поработаешь на окладе, поднакопишь деньжат, осмотришься. Когда разберешься, что к чему, возьмешь в аренду контейнер, а может, сразу несколько и начнешь самостоятельную торговлю! - Постой, постой... - остановил его Игорь. - Какие контейнеры? Какая торговля? Может, объяснишь, о чем вообще речь? - Ах да! - стукнул себя по лбу Вадим. - Ты же обо мне ничего не знаешь. А как говорила наша уважаемая Валентина Павловна на уроках литературы: "Прежде чем приступить к чтению произведения, обязательно ознакомьтесь с преамбулой!" Так что слушай преамбулу. Выпустив изо рта очередное облако дыма, Вадим продолжил: - Не стану мучить тебя рассказами о том, чем занимался эти десять лет. Перейду сразу к сути. А суть такова: вот уже четыре года, как я директор и совладелец одного рынка. Рынок хоть и небольшой, но хлопот с ним - выше головы, и я последнее время просто зашиваюсь. На жизнь не остается ни времени, ни сил. Стал искать себе помощника. И, знаешь, никого подходящего не нашел... Ну, из тех, кто рядом. Тогда начал вспоминать старых знакомых. Перебрал в голове всех и решил, что ты - самая надежная кандидатура. - Прошло уже десять лет, - ответил смущенный Игорь. - Я мог измениться, причем не в лучшую сторону. - Готов рискнуть и проверить это на практике. - Вадим тяжело вздохнул. - Если честно, у меня просто выбора нет. На примете никого, кто был бы умен, как ты, и кому я мог бы хоть чуточку доверять! - Представляю, что за народ тебя окружает!.. - Не представляешь, - решительно покачал головой Вадим. - Не люди, а акулы. Так ты согласен или нет? - А подумать можно? - Можно, но не очень долго. - А?.. - А зарплата у тебя будет для начала - полторы штуки баксов, - поспешил Вадим. - Ого! - удивился Игорь. - Только я не об этом хотел спросить. - А о чем? - Как называется твой рынок? - Средной... - Средно-ой?! Это его ты называешь небольшим?.. - Территория рынка и вправду приличная, - согласился Вадим. - Только вот используется она бездарно. Я планирую кое-что там перестроить. Через пару месяцев думаю начать. Сам понимаешь, тяжеловато работать на два фронта: заниматься стройкой и одновременно вести рыночные дела. Толковый заместитель, как воздух, нужен!.. Уверен, ты справишься. Если уж такой олух, как я, постиг рыночную науку, то тебе сам бог велел! На тропинке, ведущей к "курилке", появились несколько человек, горланящих популярную в поселке песню: "Но подружка Зиночка перешла тропиночку, ах, мама, мама, как же ты была права!" Вадим торопливо достал из кармана красивый кусок картона. - Вот тебе моя визитка. Надумаешь - приезжай. Недели на раздумья хватит? - Хватит... - Ну, вот и славно, - облегченно вздохнул Вадим, будто уже получил согласие. - А теперь, пока сюда не забрел поющий балаган, у меня к тебе один щекотливый вопрос... Ты, случайно, не знаешь: Ольга Потапова замужем или нет? - Замужем, но муж сидит вот уже третий год. И впереди у него еще столько же. - Здорово! - по-детски обрадовался Вадим. - Как ты думаешь, есть у меня шанс ее уломать? - Сегодня у тебя есть шанс уломать даже нашу директрису! Вадим, словно олень во время гона, помчался в школу, чтобы поскорее реализовать свои мужские амбиции. Игорь побрел домой. По пути он размышлял, стоит ли менять спокойную, обеспеченную жизнь в поселке на городскую, невесть что сулящую. Ответ нашелся до неприличия быстро. В споре журавля, который в небе, и синицы, что в руках, всегда побеждает журавль. Небольшое поруЧение!.. В кабинете номер восемнадцать восемнадцатого же отдела внутренних дел царила непривычная тишина. Не было слышно агрессивных или молящих детских и юношеских голосов, ни просьб, ни оправданий, ни наивного шантажа. Могло показаться, что кабинет инспектора по делам несовершеннолетних, старшего лейтенанта Валентины Андреевны Глушенковой пуст, но это было не так. Хозяйка кабинета, женщина с чуть полноватой, но статной фигурой, приятным лицом и густой копной темно-каштановых волос сидела за своим рабочим столом и сосредоточенно писала заявление с просьбой об отпуске. Как только на документе одиннадцатого формата появились число и размашистая подпись, тишина кабинета нарушилась негромким скрипом отодвигаемого стула и стуком каблуков. Валентина глянула в зеркало, висевшее на стене, и улыбнулась себе. Белая трикотажная блузка и черная, средней длины юбка, купленные только вчера на Средном рынке, радовали глаз. Еще большее вдохновение вызывал результат трехмесячной диеты: четыре лишних килограмма больше не скрывали вполне приличную талию. С такими достижениями можно смело отправляться в гости к родственникам мужа в пронизанный солнцем и пропитанный запахом моря город Адлер. Об этой поездке они с супругом мечтали давно. Преисполненная самыми радужными предчувствиями Валентина подошла к двери и потянулась к ручке. Но дверь отворилась сама, и на пороге вырос следователь Анатолий Панфилов, близкий друг инспектора Глушенковой. - Валя, родная, как здорово, что ты на месте! - обрадовался Панфилов. - У меня к тебе срочное дело! Выручай! Без пяти минут отпускница молча продемонстрировала другу и коллеге свое заявление. Тот, однако, буркнув, что не видит без очков, положил заявление в свой карман и драматически сообщил: - На меня неожиданно свалилось прелестное шестилетнее дитя, и я не знаю, что с ним делать. Я близок к панике. - Поздравляю, - холодно заметила Валентина, пытаясь дотянуться до кармана коллеги. - Несколько запоздалое отцовство. Но ничего... - Она еще шутит! - воздев руки, воскликнул Анатолий. - А между тем дело серьезное и, увы, печальное... Валентина оставила свои попытки извлечь из кармана друга заявление на отпуск. - Ладно, - смилостивилась она, одной рукой нажимая кнопку электрочайника, а другой извлекая из стола пакетик с крекерами. - Как всегда, голоден? - Как никогда, - подтвердил Панфилов. - С самого утра верчусь как белка в колесе - выезд за выездом. То поножовщина возле пивнухи, то ДТП, а тут женщина прыгнула с железнодорожной платформы. И все ЧП на улице. А погодка сегодня вовсе не летняя. Поневоле аппетит нагуляешь. Хотя последнее происшествие, если честно, способно надолго лишить аппетита... - А почему ты, следователь, выезжаешь на происшествия? Или оперов не хватает? - Так ведь по отпускам все! И ты вот тоже собралась, - жалобно сказал Анатолий. - Ясно... Через минуту чайник щелкнул выключателем. Глушенкова стала молча разливать чай. - Это случилось приблизительно шесть часов тому назад, - начал Панфилов. - На станции "Вознесенская" женщина упала с платформы и угодила под электричку. Ей отрезало ноги и сильно расплющило голову. Пиджак покойной оказался из плотной ткани, не успел насквозь пропитаться кровью, так что паспорт во внутреннем кармане пострадал не очень сильно... - А без подробностей можно? - попросила Глушенкова, положив на место поднесенный ко рту крекер. - Прости. Это я к тому, что личность погибшей удалось выяснить сразу. Ею оказалась некая Самохина Елена Васильевна, тридцати девяти лет, незамужняя, но имеющая шестилетнюю дочь по имени Настя. Поиск других ее родственников ни к чему не привел. Вот и получается, что кроме дочери у погибшей никого не было и дочка теперь - круглая сирота... - Ни бабушек, ни дедушек, ни теток, ни дядьев? - не поверила Глушенкова. - Никого. - Кошмар! Бедная девочка! - И я о том же. - А где она сейчас? - В детском садике. - В каком? - В сто сороковом, на улице Революции, - ответил Панфилов. - Детсад "Ласточка". Валентина взглянула на часы. - Ого, уже половина пятого! Пора забирать ребенка. Она вопросительно посмотрела на Анатолия. - Я не смогу! Ты же знаешь, я и со своей почти взрослой дочерью не всегда нахожу общий язык, а тут шестилетняя девочка. Как я ей все расскажу?.. Это ты у нас специалист! Тебе наверняка уже приходилось сталкиваться с чем-то таким... Ты знаешь, что нужно говорить и что делать... - Сказав это, Анатолий как бы машинально достал заявление Глушенковой, скомкал его и смахнул им пот со лба. - Ладно, не паникуй. - Валентина проводила документ грустным взглядом, пока он не упал в корзину. - Я займусь этим. Надеюсь, машина у тебя на ходу и до детского садика мне не придется топать пешком? - На ходу, - просиял Анатолий. - Конечно, на ходу! ...Фиолетовый комбинезон с накладным карманом, белые кроссовки, щуплая фигурка, черные как смоль волосы, заплетенные в две тугие косички, брови вразлет, сильно вздернутый нос, узкие губы и совершенно недетский, исподлобья, взгляд темно-карих глаз... Девочка стояла у двери с надписью "Подготовительная группа номер один". "Настя Самохина - девочка своеобразная: малообщительная, можно даже сказать, замкнутая", - вспомнились слова заведующей "Ласточки", услышанные несколько минут назад. "Если судить по внешности, характеристика верная", - подумала инспектор Глушенкова, глядя на юное создание. - Вы мамина подруга? - спросила Настя. - Нет, - покачала головой Валентина. - А с чего ты так решила? - Мне Ольга Ивановна... наша воспитательница сказала, что за мной пришла мамина подруга тетя Валя, - пояснила девочка. - А я ей сразу сказала, что никакой подруги тети Вали у моей мамы нету. - А ты знаешь всех маминых подруг? - Да! - Всех-всех? - Всех! - Молодец! - улыбнулась Валентина. - И много у твоей мамы подружек? - Очень много, - гордо заявила девочка. - Целых три: тетя Вероника, тетя Таня и Антонина Петровна. - Три подруги - это действительно много! - согласилась Глушенкова. - Но твоя мама именно мне поручила забрать тебя из садика. -- Ладно, забирайте... Только по дороге домой необходимо купить кепсы. Мне мама всегда их покупает. -- Последнее дополнение было явно из разряда детских фантазий и хитростей, но Валентина спорить не стала. Она была прекрасно осведомлена, что значат кепсы в жизни современной детворы. То были не просто круглые кусочки картона или пластика с изображениями персонажей из мультиков, которыми можно играть или обмениваться, а ключ к взаимопониманию между ребенком и взрослым, к которому прибегали многие родители, компенсируя недостаточное внимание к собственным чадам. Хотя своих детей у инспектора Глушенковой пока не было, налаживать отношения с чужими благодаря этим кругляшкам ей уже приходилось. -- - А какие кепсы тебе больше всего нравятся? -- - "Черепашки-ниндзя". - Девочке понравилась компетентность незнакомой тети. - А еще "Человек-Паук", "Черный Плащ" и "Отряд "Галактика". -- - А играть меня научишь? -- - Научу, можем даже втроем сыграть: я, вы и мама. -- От этих слов Валентине стало нехорошо. "Куда же везти девочку? - спросила она себя. - В ее пустую квартиру? В отдел? В детский приют?" По службе ей довольно часто приходилось сталкиваться с детьми, потерявшими родителей, однако всегда находились какие-то родственники, которые могли принять на себя заботу о ребенке. Но этот случай, по-видимому, был исключением. -- - А знаешь, Настя, давай купим фишек и заедем ко мне в гости, - проглотив горький комок, вдруг подкативший к горлу, сказала Валентина. - Твоя мама сегодня задержится на работе. Так что тебе, возможно, и переночевать придется у меня. Ты не против?.. -- Люди, деньги, товар... -- - Ну, Игорь, рад тебя видеть! Когда приехал? Вчера?.. Переночевал-то хоть нормально? По-человечески?.. -- Забрасывая приятеля ничего не значащими вопросами, директор ЗАО "Рынок Средной" Вадим Алексеевич Дементьев одной рукой крепко сжимал его руку, а другой плотно прикрывал дверь своего директорского кабинета. Выпустив руку Игоря, Вадим вальяжно уселся в директорское кресло и раскурил длинную сигару. Игорь с легкой усмешкой разглядывал школьного друга. -- - Чего в дверях столпился? Присаживайся! - Вадим кивнул на ветхий стул рядом с видавшим виды столом. - Здорово, что ты приехал. Через полтора месяца начинается реконструкция рынка. За это время тебе надо будет врубиться во все тонкости местного хозяйства. -- - Постараюсь, - кивнул Игорь, разгоняя рукой облако сизого дыма. -- Вадим хохотнул и открыл форточку. В кабинет потекла струя свежего воздуха, и дышать стало чуть легче. -- - После реконструкции заведу наконец кондиционер в кабинете! - похвастал Вадим, снова утверждаясь в кресле. -- - В этом? - иронически осведомился Игорь. -- Помещение скорее было похоже на кладовую, чем на директорский кабинет. -- - Что ты! - отверг предположение Вадим. - Этой конуренки, да и всего корпуса, не будет вообще, снесем. Здесь по плану проходят торговые ряды. А директорский корпус планируем совсем в другом месте. Ну, об этом потом. Кстати, тебе нужно перво-наперво решить квартирный вопрос! -- С этими словами Вадим уже вертел телефонный диск. -- - Здравствуй, Ангелина. Узнала? Как твое драгоценное здоровье? Как муж, сын?.. Что? Ближе к делу? Лады. Ко мне приехал один мой хороший товарищ, и ему нужна квартира. Без особых выкрутасов, но и не сарай, баксов за двести - триста. Лучше в районе моего рынка... Так что, сделаешь?.. Через три дня? А почему не сегодня?.. Ага... Понятно. Ну, тогда все, пока... -- Положив трубку, Вадим повернулся к Игорю. -- - Пока поживешь у меня; жилье тебе подготовят только через три дня. Стоить будет двести долларов в месяц. Отхватить за двести баксов нормальную квартиру по здешним меркам все равно что за бесплатно. -- Вадим выдержал короткую паузу, а потом счел нужным объяснить: -- - Ребята из этой фирмы вкладывают деньги в перспективу. -- - Как это? -- - Скупают квартиры у населения, делают там ремонт, завозят самую необходимую мебель, кухонную утварь, а затем сдают жилье в аренду. Срок окупаемости - в среднем два-три года, в зависимости от уровня квартиры и вложенных в нее денег. Зато потом идет чистая прибыль, уже безо всяких затрат. Класс! Правда? -- - Не знаю... - без уверенности промолвил Игорь. - Риск все же есть. Наверняка найдутся мошенники, которые снимут такое жилье на месяц, а затем исчезнут, прихватив с собой все, что там было. -- - Соображаешь, - одобрительно хлопнул его по плечу Вадим. - Но на этот случай есть страховка: оплата за несколько месяцев вперед с наложением сумм. -- - А это что такое? -- - Наложение сумм - это когда ты платишь за квартиру поквартально, сразу за три месяца, но каждый следующий раз с тебя берется плата на один месяц раньше. То есть получается так, что у риелтора всегда имеется залог в размере месячной оплаты. Обычно стоимость мебели, находящаяся в квартире, укладывается в такую сумму... Кстати, и с тебя они возьмут по такой же схеме. Денег хватит?.. -- - Должно хватить, - ответил Игорь. - У меня с собой четыре штуки... -- - Придержи пока свои "штуки". В городе, полном соблазнов, они тебе могут пригодиться в любой момент. -- Затем он вытащил из ящика стола большую пачку стодолларовых купюр. Отсчитав из нее пятнадцать бумажек, протянул их Игорю: -- - Вот, возьми. Здесь полторы тысячи. Это твоя первая зарплата, только авансом... Между прочим, трюк с наложением сумм я позаимствовал и для своего рыночного хозяйства. Точно так я беру арендную плату за контейнеры и торговые палатки. Это нужно для того, чтобы торговцы не исчезали с рынка неожиданно и у меня был хотя бы месяц, чтобы найти на их место других арендаторов. -- - А собственного товара у тебя на рынке нет? - поинтересовался Игорь. -- - Еще раз соображаешь! - обрадовался Вадим. - Ясно, есть! У меня двадцать контейнеров, половина торгует шмотками, а другая половина - съестным и спиртным. Тебе, как бывшему ларечнику, это кажется много?.. -- - А сколько всего контейнеров на рынке? - проигнорировал вопрос Игорь. -- - Двести пятьдесят семь. Плюс сто тридцать торговых палаток. А еще - сорок разборных торговых мест под всякую мелочовку, три кафе быстрого питания, две шашлычные и три корпуса: для обслуживающего персонала, охраны и оборудования. Ну, скажи, скажи, что хорошее хозяйство!!! -- - Ничего себе хозяйство! - согласился Игорь. -- - А вот именно, что ничего, - ухмыльнулся Дементьев. - После реконструкции будет куда больше. Тебе придется заниматься буквально всем... -- - Не понял? -- - Погоди, не перебивай. - Вадим несколько секунд внимательно смотрел на приятеля. Физиономия Игоря, видимо, внушала ему доверие. Нет, не напрасно он пригласил его, оказавшись на встрече выпускников в родном поселке. - Чтобы эффективно управлять каким-либо механизмом, нужно знать, как он устроен и какие рычаги приводят его в движение. Рынок - тоже своего рода механизм, и работает он по определенным законам. Только вместо винтиков, гаек и шестеренок в нем взаимодействуют люди, деньги и товар. У тебя, безусловно, есть опыт в торговле, но этого мало. То, чем ты занимался раньше, сильно отличается от того, чем придется заниматься теперь, хотя на первый взгляд и похоже. Поэтому я считаю, что начать тебе следует с самых азов. Пару недель потусуешься в одном из моих контейнеров, поторгуешь шмотками, затем пару недель в другом, который реализует продукты. За это время познакомишься с людьми, узнаешь, как там все крутится-вертится, почувствуешь, что такое "Рынок Средной" с точки зрения арендатора и продавца... Поверь, не зная того, что творится в трюме, нельзя эффективно управлять кораблем. Я и сам прошел хорошую школу, начинал простым торговцем-палаточником. Бегал с клетчатыми сумками в обеих руках и долгое время даже думать не смел о какой-то другой жизни. Тебе же предоставляется уникальная возможность сдать этот экзамен экстерном. Согласен? -- - Согласен, - с готовностью ответил Игорь. Он и сам хотел просить допустить его, выражаясь морской терминологией, покантоваться на нижних палубах, прежде чем брать на себя обязанности старпома. -- - Когда хочешь начать? -- - Сегодня. Только у меня есть к тебе просьба: не говори никому, что мы с тобой давно знакомы. Пусть это будет пока тайной для всех. -- - Почему? -- - Ну, это же очевидно! Иначе продавцы и арендаторы будут относиться ко мне не как к равному, а как к будущему начальнику. И получится не учеба, а жалкая пародия. -- - И то верно! - одобрил Вадим. - Молодец, соображаешь! Что ж, соблюдем до поры тайну нашего знакомства, если удастся. Рынок - это такой клубок слухов, сплетен и домыслов, что... -- Договорить ему не дали. -- В кабинет вошла женщина лет сорока пяти с короткими, обесцвеченными перекисью волосами, одетая в золотистые туфли на платформах, зеленые брюки-стрейч и желтую футболку. Стиль "стрейч" не гармонировал с грузной фигурой женщины, но это явно не смущало ее. Метнув игривый взгляд на молодого незнакомца, обладательница пышных форм неторопливо подплыла к столу. -- - Вадим Алексеевич, так дальше нельзя. Эта свинья Мерлушкин опять пришел на работу пьяным. В таком виде я ему контейнер оставить не могу. Вы же помните, что он учудил на прошлой неделе: отдал двухсотдолларовую кожаную куртку за двести рублей. А тогда он был раз в десять трезвее, чем сегодня. -- - На ловца и зверь бежит. - Хозяин как будто пропустил жалобы женщины мимо ушей. - Только что ко мне пришел вот этот человек с просьбой взять его на работу. Похоже, работа уже нашлась. Так что забирайте, Наталья Ивановна, его с собой, и показывайте, что к чему. В общем, вводите в курс дела. -- - А как быть с Мерлушкиным? -- - Уволить. И еще: скажите Тимуру и его команде, чтобы они непременно взыскали с Мерлушкина деньги, которые мы потеряли по вине этого разгильдяя. -- Наталья Ивановна кивнула и уставила свои большие серо-зеленые глаза на Игоря. -- - Идем оформляться, красавчик! Надеюсь, ты у нас не пьющий? - И она поплыла к двери. -- - Нет, - ответил Игорь и обернулся к Вадиму. -- - Встретимся в пять возле автобусной остановки! - шепнул директор рынка. - Ни пуха тебе, ни пера. -- - К черту... -- - Давай-давай, поворачивайся, - поторопила Игоря Наталья Ивановна. -- Наталья Ивановна Чужайкина на рынке считалась человеком бывалым. Начинала она, как и большинство коммерсантов, с поездок в Польшу, где обменивала утюги и матрешки на дешевые кроссовки и незатейливую бытовую технику. Затем были Китай, Турция, Греция и Арабские Эмираты. Дела шли в гору, и казалось, что так будет продолжаться вечно. Беда, как это часто бывает, пришла, откуда никак не ждали. Единственный сын Натальи Ивановны, которого она вырастила одна, без отца, пристрастился к наркотикам. Не помогли ни долгие месяцы лечения, ни дорогие клиники, ни экстрасенсы, ни высокооплачиваемые чудо-доктора. Однажды он уснул, чтобы уже никогда не проснуться. Наталья Ивановна осталась наедине со своим горем и огромными долгами. Но надо было как-то жить дальше. Вскоре от подруги она узнала, что директор Средного рынка ищет человека с хорошими связями в Турции, чтобы закупать там товары из кожи. Так она познакомилась с Вадимом Дементьевым, и их взаимовыгодное сотрудничество длилось уже целых три года. -- ...Все это Игорю Опарину, новоявленному продавцу контейнера номер сто тринадцать, сообщила Ира, словоохотливая соседка из сто четырнадцатого контейнера. На вид ей было лет двадцать восемь или тридцать. Неизвестно, какие еще подробности жизни предпринимателя Чужайкиной ему довелось бы услышать, если бы к контейнеру не подошла покупательница лет двадцати пяти. -- - Можно посмотреть те штаны? -- - Пожалуйста. - Игорь ловко снял с вешалки изящно скроенные кожаные брюки. -- - Сколько они стоят? -- Заглянув мельком в тетрадку, где были указаны артикулы и цены, Игорь ответил: -- - Две тысячи триста. -- - Это сорок шестой размер? -- Сверившись со своей шпаргалкой, Игорь подтвердил догадку покупательницы. -- - А где их можно примерить? -- Игорь вопросительно посмотрел на соседку. -- - Можно прямо здесь, а можно в примерочной, - сказала Ира. - Но если в примерочной, то нужно оставить денежный залог. -- Девушка отсчитала две тысячи триста рублей, отдала их Игорю и отправилась в примерочную. -- - Купит, и даже торговаться не будет, - проговорила Ира, глядя вслед девушке. -- - Почему ты так уверена? -- - Видно по прикиду. На гражданочке блузка баксов за сорок, юбка минимум за пятьдесят, а туфли - вообще за сотню. -- - А если брюки ей не подойдут? - засомневался Игорь. -- - К такой фигурке все подходит! - завистливо вздохнула Ира. Она была несколько полновата. -- Ирины предположения через несколько минут подтвердились. -- - Беру, - возвратившись, сказала девушка. - Упакуйте мне их во что-нибудь. -- Игорь ловко извлек желтый пакет с какой-то арабской надписью и аккуратно уложил первую проданную им вещь. -- - Что я тебе говорила! Хорошего клиента за версту видать! - сказала Ира. - Жаль только, что твоим первым покупателем оказалась женщина! Нехорошая это примета!.. Но все равно. Поздравляю с почином! -- - Спасибо... -- - Ты хоть наварил что-нибудь или сработал на хозяина? -- - На хозяина. -- - Поня-атно, - понимающе улыбнулась Ира. - Хочешь показать себя с хорошей стороны. Все так начинают. Но ты смотри, с этим не затягивай. На одну зарплату жить трудновато. Тем более при таком скупом хозяине, как у тебя. -- - А почему при хозяине, а не при хозяйке? - спохватился Игорь, указывая взглядом на табличку: "Индивидуальный предприниматель Чужайкина Наталья Ивановна, свидетельство номер 109693". -- - Это всего лишь вывеска, - снисходительно улыбнулась соседка. - Все знают, что настоящий хозяин почти всех контейнеров, торгующих кожей, - сам директор рынка. А на Наталью Ивановну просто оформлены документы. -- - Зачем такие сложности? -- - Меньше мороки, меньше налогов, и нет головной боли из-за всяких там проверок и инспекций, - кратко объяснила Ира. -- - Понял, - кивнул Игорь. -- На самом деле было понятно далеко не все. Почему меньше налогов, например? Впрочем, в скором времени он надеялся получить самые подробные разъяснения. Ирина была просто находкой для шпиона, кем в определенной степени он и являлся. -- "Рынок - это такой клубок слухов, сплетен и домыслов!.." - почему-то вспомнились слова Вадима Дементьева. -- -- ...Вечером Вадим подхватил Игоря на автобусной остановке. Сидя на правом переднем сиденье, Игорь наблюдал, как меняется пейзаж за окном. Многоэтажные бетонные коробки постепенно уступили место коттеджам. -- - Ты живешь за городом? - спросил он у Вадима. -- - Да. Разве я тебе не говорил? -- - Нет... -- - И информбюро сообщить не успело? -- - Информбюро? -- - Так я называю нашу рыночную сеть распространения слухов и сплетен, - засмеялся Вадим. - Твоя соседка Ира Золотухина - неутомимый информатор. -- - О тебе у нас разговора еще не было, - отозвался Игорь. - А ты что, всех продавцов знаешь поименно? -- - Нет, конечно. Только самых запоминающихся или тех, кто одновременно и продавец, и арендатор. Твоя соседка, между прочим, именно из таких. -- - Не может быть! -- - У нее на моем рынке два контейнера. Оба торгуют нижним бельем и легким трикотажем... Как там, кстати, у нее с выручкой сегодня? Не обратил внимания? -- - Нет. -- - Понаблюдай. В будущем может пригодиться. Ко мне то и дело подруливают разные поставщики, предлагают товар такой же, как у нее. Но я не хочу его брать, не узнав заранее, какую прибыль можно с этого получить. У меня уже был неудачный опыт с детской обувью, мне его хватило... А ты сегодня молодец. Наталья Ивановна сказала, что почти на двадцатку наторговал! У меня с этого контейнера месяца три такой выручки не было. -- - "Эффект казино", - объяснил Игорь. - Проще сказать, новичкам всегда везет. Я еще в поселке это заметил. Как только в ларьке новый продавец, у него в первый день приличная выручка, а потом - все меньше и меньше. -- - Я бы назвал это "эффектом воровства"! -- - Это почему? -- - Поначалу продавец старается показать себя хозяину с самой лучшей стороны и продает как можно больше, - прокомментировал Вадим. - Но быстро соображает, что к чему, и начинает работать на себя, а не на хозяина. Сам знаешь, способов для этого предостаточно! -- - Тебе не попадались честные продавцы? -- - Очень редко. -- За разговором они не заметили, как оказались перед красивым двухэтажным коттеджем из красного кирпича под желтой черепичной крышей. -- - Прибыли, - сообщил Вадим. - Выгружаемся. Кстати, а где твои вещи? -- - У меня их нет. Я приехал налегке. -- - "Он приехал покорять город налегке и без гроша в кармане..." Хорошее начало для какого-нибудь романа, правда? -- - Неплохое, - согласился Игорь. - Только я не без гроша в кармане. -- Вадим пренебрежительно присвистнул. -- - Для нашего безумного города с его дороговизной и всяческими соблазнами твои четыре штуки баксов - практически ничто! Скоро сам поймешь... -- Порывшись в карманах пиджака, Вадим извлек большую связку ключей, отделил один маленький ключ и отпер входную дверь. Из дома повеяло запахом жареной картошки и чем-то мясным. Вадим весело щелкнул пальцами. -- - Нас уже ждут. Это весьма кстати. Я проголодался, как волк, да и ты, наверное, тоже. Моя жена Алла дивно стряпает. Жаль редко... -- - Ты не говорил, что женат. -- - А ты и не спрашивал. -- - А дети есть? -- - Нет... пока, - засмеялся Вадим. - Но в ближайшее время планируем запустить в серию! -- - Это кто там что-то планирует? - В проеме двери возникла женская фигурка. -- Жене Вадима на вид было года двадцать три. Лицо - очень милое, открытое, темно-русые волосы собраны в пучок. На ней был балахонистый брючный костюм из гипюра. Игорю показалось, что он уже где-то видел эту девушку. -- - Мойте руки и - за стол! - скомандовала Алла, едва мужчины переступили порог гостиной, которая в соответствии с последними веяниями "новорусской" моды отделялась от кухни лишь небольшой барной стойкой. -- Выполнив приказание, Игорь и Вадим уже через пару минут сидели за большим овальным столом из мореного дуба и голодными глазами наблюдали, как Алла раскладывает по тарелкам картофель фри и жаркое из баранины. -- - Это Игорь Опарин. Я тебе о нем рассказывал, - представил гостя Вадим. -- - Я уже догадалась, - улыбнулась Алла, расставляя тарелки. - А я Алла, супруга этого эгоиста! - Она кивнула на Вадима. -- - Это почему же я эгоист? - равнодушно произнес Вадим и подул на мясо. -- Игорь догадался, что сейчас перед ним разыграют небольшую сцену, которыми молодые супруги любят потчевать гостей. -- - Представляете, Игорь, - обратилась к гостю Алла, - этот тип запрещает мне работать. Говорит, что женщина создана не для этого. Оказывается, женское предназначение - рожать детей и вести домашнее хозяйство. Такие вот у него сицилийские убеждения. А вы как считаете? -- Игорь промычал что-то невразумительное. Он знал, что сейчас должна прозвучать реплика мужа. -- - Не надо сгущать краски, - косясь глазом на гостя, сказал Вадим. - Я вовсе не считаю, что женская доля - всю жизнь стоять у плиты и вытирать носы младенцам. Но и в том, что моя супруга носится с утра до вечера по всяким притонам и помойкам в поисках сенсаций, я тоже ничего хорошего не нахожу. -- - Перед братвой стыдно! - засмеялась Алла. -- - Да ну тебя! Вот состряпаю тебе двойню, тогда посмотрим, как ты выкрутишься! -- - Только попробуй, - пригрозила Алла. - Кормить грудью и менять подгузники будешь сам, так и знай!.. -- Пока длилась эта наверняка не раз и не два на гостях опробованная перебранка, Игорь спокойно доел все, что было у него на тарелке. -- - А кем вы работаете? - спросил он Аллу. -- - Я телерепортер. Работаю в отделе криминальной хроники. -- - Ух ты! - изумился Игорь. - А я все думал, где я вас видел. -- - А у вас там, в поселке, наш канал принимается? -- - Принимается. Только с сильными помехами. И все-таки многие смотрят вашу программу. Здорово у вас получается! -- - Спасибо. -- - Вот те на! - энергично посетовал Вадим. - Человек, от которого я ждал поддержки, оказывается давним поклонником так называемого творчества моей жены... -- Маленький театр продолжался. -- - Почему же "так называемого", - возразил Игорь. - Я считаю, что программа у Аллы сделана превосходно. -- - Слопал?! - засмеялась Алла, торжествующе глянув на мужа. -- - А-а, ну вас обоих, - шутливо отмахнулся Вадим. - Что там у нас на десерт... -- АнемиЯ совести -- Инспектор Глушенкова постучала в кабинет капитана Панфилова, уже числясь отпускницей. Только что начальник отдела, майор Васянин, подписал новое заявление и направил Валентину в бухгалтерию за отпускными. По пути в кассу Глушенкова свернула к Панфилову, убеждая себя, что зайдет на минутку. -- - У меня хватило духа сказать Насте насчет матери, - сказала она Анатолию и предостерегающе подняла руку. - Нет-нет, не спрашивай, как отреагировала девочка... К счастью, Аркадий был рядом. -- Валентина с трудом удержала набежавшие слезы. -- - А где она сейчас? - осторожно спросил Анатолий, глядя в сторону. -- - В сороковой больнице... -- - Что говорят врачи? -- - Какой-то странный обморок, очень глубокий и продолжительный. Она до сих пор не пришла в себя. -- Анатолий кивнул, как будто ждал этих слов, и, достав из стола какие-то бумаги, показал их Валентине. -- - Что это? -- - Копия больничной карты ее матери, - пояснил Панфилов. - Получил совсем недавно по факсу из Института переливания крови. Там Елена Васильевна Самохина состояла на учете. -- - Институт переливания крови... Жуткое название! - Валентина присела на краешек стула. - Сразу приходят на ум рак, лейкемия и прочие ужасы... -- - Немного не угадала, - покачал головой Анатолий. - Болезнь покойной почти из того же ряда. И передается по наследству. Знаешь ли ты, что такое анемия, именуемая в просторечии малокровием? -- - Недостаток эритроцитов в крови, кажется. -- - Совершенно верно! При анемии наблюдается, как сообщает медицинская энциклопедия, пониженное число эритроцитов и гемоглобина в крови. Клиническая картина - слабость, быстрая утомляемость, частые головокружения и обмороки. Профессор Шубин из Института переливания крови рассказал мне по телефону, что анемии бывают разные. Интересующая нас больная страдала так называемой анентеральной анемией. Эта анемия связана с нарушением процесса всасывания белков и витаминов в тонком кишечнике. Попросту говоря, сколько бы ты ни съел витаминов и белков, твой организм практически ничего не получит. Вот такая штука... -- - Но ведь так можно дойти до дистрофии и умереть. -- - Поэтому этих больных подкармливают внутривенно. -- - И часто им приходится колоться? -- - В зависимости от тяжести заболевания. Настиной маме, например, витаминный укол делали три раза в неделю, а самой Насте - один раз. -- - Бедный ребенок... - вздохнула Валентина. - Теперь понятно, почему у нее такой взрослый взгляд. А вылечить эту болезнь можно? -- - Можно, - ответил Анатолий. - С помощью довольно дорогой и сложной операции, которая не гарантирует полного излечения. Прошлым вечером я говорил с тремя близкими подругами Елены Самохиной. Они мне рассказали, что покойная откладывала деньги, чтобы сделать дочери такую операцию. Хотела дать ей шанс на нормальную жизнь. -- - А сколько стоит операция? -- - Пять тысяч долларов. -- - И много она успела накопить? -- - Понял, понял! - невесело отозвался Анатолий. - Думаешь, убили из-за денег? Вынужден опровергнуть. Во-первых, на квартире покойной были найдены две с половиной тысячи, что, со слов всех трех ее подруг, как раз и составляет сумму накоплений. А во-вторых, - и это важнее - никто Елену Самохину с платформы не сталкивал. В этом расследовании мне несказанно повезло со свидетелями: целых пять человек стояли неподалеку и совершенно четко видели, как все произошло. Все пятеро категорически утверждают, что погибшая упала на рельсы без посторонней помощи. Я полагаю, что уголовное дело заводить не стоит - все и так ясно. -- - А почему свидетели уверены, что никто ее не толкнул? -- - Потому что покойная стояла на платформе в абсолютном одиночестве. Ближайший к ней человек находился на расстоянии трех с половиной метров. На мой взгляд, причина смерти - в самом обычном обмороке, а падать в обморок при глубоких формах анемии все равно что чихать во время гриппа. К тому же сама личность и образ жизни Елены Самохиной не дают повода к криминальному толкованию ее гибели. Она была человеком уравновешенным, безукоризненно честным. Никакими коммерческими проектами не промышляла, с уголовным миром не соприкасалась. -- - А где она работала? -- - Экспертом в муниципальном комитете по благоустройству и озеленению города. -- - Ты узнал, что скрывается под словом "эксперт"? - не унималась Валентина. -- - Конечно, - подтвердил Панфилов. - Елена Васильевна была специалистом в области озеленения мест досуга и отдыха граждан. Проще говоря, именно она отвечала за планировку и внешний вид всех муниципальных парков и скверов нашего города. -- - Не такая уж и простенькая должность, согласись. -- - Согласен. Но и не такая крутая, чтобы вокруг бурлили страсти. -- - Ты все-таки проверь, ладно? -- - Обязательно проверю, - пообещал Анатолий. - Пока же у меня нет никаких оснований для возбуждения уголовного дела. -- В этот момент в дверь постучали, и на пороге появились мужчина средних лет и женщина лет пятидесяти. Строгая одежда и подчеркнуто официальное выражение лиц выдавали в них государственных служащих. -- - Разрешите представиться, - подала голос женщина. - Руренко Оксана Григорьевна и Кирсанов Дмитрий Афанасьевич. Мы из районного Комитета управления государственным имуществом. -- Гости многозначительно посмотрели в сторону Глушенковой, давая понять, что им хотелось бы говорить без посторонних. -- - Это моя коллега, инспектор по делам несовершеннолетних Валентина Андреевна Глушенкова, - пояснил Панфилов. - При ней вы можете говорить совершенно спокойно. -- - Хорошо, - произнес мужчина. - Тогда сразу и приступим. Нам хотелось бы узнать, намерены ли вы открывать уголовное дело по поводу смерти Елены Васильевны Самохиной? -- - А почему это вас интересует? -- - Видите ли, дело в том, что в соответствии с законодательством Комитет управления государственным имуществом не имеет права распоряжаться освободившейся жилплощадью граждан до тех пор, пока в связи с кончиной бывшего владельца ведется уголовное дело. Чтобы начать процедуру передачи квартиры, занимаемой в прошлом Еленой Васильевной Самохиной, в руки государства, необходима справка о том, что смерть ее произошла в результате несчастного случая и уголовное дело возбуждено не будет. Насколько нам известно, оснований для возбуждения дела действительно нет. Или у вас другое мнение? -- - Другое, - неожиданно для себя самого ответил Анатолий. -- - Вот как?! Неужели есть основания полагать, что ее убили? -- - Есть кое-какие факты, требующие проверки, - сухо заметил Панфилов. -- Бросив взгляд в сторону Валентины, он прочел в ее глазах полнейшее одобрение. -- - Вы сказали, что жилплощадь Елены Васильевны Самохиной освободилась. А как же ее дочь, шестилетняя Настя? Она ведь там прописана. -- На лицах гостей не дрогнул ни один мускул. -- - Данная квартира не приватизирована, а значит, не может быть передана по наследству в собственность, - монотонно начал объяснять мужчина. - Квартиросъемщиком шестилетний ребенок являться не может. А оформить опекунство над девочкой некому, поскольку ни близких, ни дальних родственников у нее не имеется. Остается только один вариант развития событий: девочка отдается в приют, а квартира отходит государству. И поверьте, чем быстрее все это будет сделано, тем лучше. -- - Для кого лучше? - вскинулся Анатолий. - Для ребенка, который мало того, что осиротел, так еще и крыши над головой лишится? -- - Не нужно так с нами разговаривать, - обидчиво произнесла женщина. - Мы делаем то, что положено по закону. Если вдруг найдется человек, который захочет взять на себя заботу о девочке и оформить над ней опекунство, мы будем этому искренне рады. Только если это будет опекунство ради благополучия ребенка, а не для завладения трехкомнатной квартирой со всеми удобствами. -- - Второй вариант встречается чаще? - заметно поостыв, спросил Анатолий. -- - Гораздо чаще. Квартирные аферисты не дремлют! Поэтому мы вынуждены поторопиться. -- - Хорошо. Как только уголовное дело будет прекращено, я немедленно вас извещу, - бодро заявил Анатолий. - Оставьте, пожалуйста, номер вашего телефона. -- Уходя, гости вручили следователю карточку с целой дюжиной телефонов. Панфилов искоса глянул на нее. -- - На телефонной станции не поскупились на номера. Вот бы нам в отдел столько же! -- - Управление государственным имуществом - это тебе не какая-то там милиция! - задумчиво откликнулась Глушенкова. -- - Неужели такое и вправду возможно, Валя? Неужели можно вот так, запросто, и на совершенно законных основаниях, отобрать у маленькой девочки квартиру? -- - Очень даже можно, Толя. Таково на нынешний день жилищное законодательство. Несовершеннолетний ребенок не может быть квартиросъемщиком в неприватизированной квартире... Правда, согласно закону государство обязано предоставить Насте аналогичную жилплощадь, когда ей исполнится восемнадцать, но ты ведь знаешь, как у нас действуют законы! Однажды мне уже приходилось сталкиваться с подобной ситуацией, но тогда у маленького мальчика обнаружились родственники в Норильске. Они быстренько оформили опекунство, увезли его к себе, а затем приватизировали квартиру на его имя. Таким образом мальчик стал законным владельцем своей жилплощади. -- - Но у Насти нет никаких родственников. -- - А мы их и не искали, - возразила Глушенкова. - Где, к примеру, ее отец? Не могла же она появиться на свет без его участия. -- - Я спрашивал у подруг покойной Елены Самохиной. Они не знают, где он, - сказал Анатолий. - Но знают его имя и фамилию - Петр Быстров. И больше ничего. -- - А место работы или примерный район проживания? -- - Больше ничего, - повторил Анатолий. -- - Может, дашь мне адреса этих подруг? - попросила Валентина. - Я поговорю с ними по-нашему, по-женски. Глядишь, и узнаю что-нибудь о загадочном господине Быстрове. -- - Изволь, - пожал плечами Панфилов. - Только вряд ли у тебя получится. Отец Насти, насколько мне известно, исчез из поля зрения Елены Самохиной еще до рождения дочери, категорически заявив, что не желает ребенка. Так что даже если ты его и найдешь, вряд ли он обрадуется перспективе заботиться о больной девочке. Разве только на трехкомнатную квартиру клюнет. -- - Я все же попробую. Уж больно не хочется отправлять Настю в приют. Она там со своей болезнью долго не протянет. -- - Хорошо, действуй, - благословил Анатолий. - А я, так и быть, заведу по факту смерти Елены Самохиной уголовное дело и растяну его, насколько смогу. -- - Молодчина! Только вот тянуть его не надо, Толя. Ты покопайся, как следует. Хорошая трехкомнатная квартира стоит сейчас тысяч сорок долларов. Чем не повод для убийства? -- - А как быть с пятью свидетелями, которые утверждают, что Елена Самохина сама упала на рельсы? -- - Не знаю. Это уж твоя забота. Я же торжественно обещаю отыскать гражданина Быстрова и провести с ним углубленную воспитательную работу. Слава богу, времени у меня теперь предостаточно. -- - Так ты уже в отпуске? -- - Да. -- - Вы же с Аркадием хотели в Адлер махнуть, к его родственникам. -- - Думаю, Аркадий меня поймет, - вздохнула Валентина. - Раз уж так получилось, что никому, кроме нас, нет дела до беззащитного больного ребенка... До жилплощади дело есть, а вот до живого человека... -- - А что ты хочешь от больного общества? -- - И вправду больного. Только вот правильного диагноза ему еще не поставили, а как без этого лечить?.. -- -- Главное правило продавца -- Десятое утро своей городской жизни Игорь Опарин встречал в непривычной обстановке. Лежа на кровати и стряхивая с себя паутинки сна, он удовольствием обозревал свои владения: белоснежный потолок из гипсокартона с врезанными в него серебристыми потами, стены, оклеенные обоями оттенка "кофе с молоком", пол с мягким ковровым покрытием... И эта роскошь составляла лишь малую толику достоинств нового двухкомнатного жилища, в которое Опарин въехал прошлым вечером. Он не огорчился, что пришлось разом выложить аж восемьсот долларов и прождать девять дней вместо обещанных трех. Квартира того стоила. В ней имелось все, что нужно для жизни: от просторной двуспальной кровати до новой, красивой утвари, предназначенной для приготовления и поглощения пищи. -- Квартира располагалась на двенадцатом этаже, и Игорь считал это самым главным плюсом. Замечательный вид из окна, фантастическое зрелище большого города. Для человека, еще не утратившего романтического отношения к жизни, эта красота была в новинку и радовала его больше всех других удобств. -- Однако пора было спускаться с небес на землю. Впереди - очередной рабочий день, и следовало поторопиться, чтобы не нарушать трудовую дисциплину. -- Приготовив наспех яичницу и быстро проглотив ее, Игорь облачился в купленные только вчера пепельного цвета джинсы, белую футболку и обул новые туфли. -- Путь до рынка занял не более десяти минут. Открыв свой контейнер, Игорь быстро развесил товар и стал ждать первого покупателя. Ира Золотухина что-то усовершенствовала в своем хозяйстве и попросила соседа подержать тяжелое, во весь человеческий рост зеркало. Увидев свое бледное зеркальное отражение, Игорь покачал головой: "Немного загореть не мешало бы". Впрочем, с его плотным графиком работы о том, чтобы поваляться часик-другой на солнышке, нечего было и мечтать. Тем не менее Игорь задумался... и упустил клиента, который собирался прицениться к кожаной куртке. -- - Главное правило продавца - создать у покупателя иллюзию уникальности предлагаемой вещи! - выдала очередной афоризм соседка Ира, укоризненно покачивая головой и глядя на удаляющегося покупателя. -- - Да он все равно не купил бы ее! - оправдывался Игорь. - Кому нужна кожаная куртка, когда на улице плюс двадцать пять? -- - Этот купил бы! - категорично заявила соседка. - Видно же, что он сильно запал на этот куртец, да и с деньгами у него, судя по прикиду, нет проблем! Тебе нужно было просто как следует его обработать. -- - И что мне нужно было сделать? Сказать, что он в этой куртке выглядит как Ален Делон, потому что она хорошо скрывает его огромный живот, или что-то в этом роде? -- - Ни в коем случае! - Ира всплеснула руками от возмущения. - Нельзя обращать внимание на физические недостатки клиента! Повторяю для людей с несварением мозгов: главное - создать у покупателя иллюзию уникальности вещи! И учти, что у каждого покупателя свое понятие об уникальности. Для одного - низкая цена, для другого - качество или оригинальность модели. -- - Трудно создать иллюзию уникальности, если почти все контейнеры напичканы точно таким же товаром! -- - Трудно, - покладисто согласилась Ира. - Но есть один хитрый приемчик. Надо создать ажиотаж вокруг вещи, которая понравилась покупателю. Эдакую неспокойную, соревновательную среду... Мол, не он один претендует на данный товар, есть и другие желающие... -- - Предлагаешь организовать вокруг контейнера что-то вроде лохотрона с зазывалами и подстрекателями? -- - Нет, достаточно, к примеру, упомянуть в начале беседы с покупателем, что интересующая его вещь уже кем-то отложена и через некоторое время этот "кто-то" может вернуться и купить ее. Только говорить нужно убедительно, глядя честно прямо в глаза. -- - А можно на конкретном примере? -- - Запросто. Становись на место покупателя, а я буду продавцом. Теперь спрашивай меня что-нибудь про эту куртку. -- - Что именно? -- - А что спросил твой несостоявшийся покупатель? -- - "Почем курточка?" -- - Вы эту модель имеете в виду? - с ходу включилась в игру Ира, влюбленно глядя на куртку. - Эта вещь стоит двести тридцать долларов. Примеряйте, не стесняйтесь. -- - Постойте, постойте... - подхватил игру Игорь, надевая куртку. - Я видел точно такую же в другом месте, но за двести долларов. -- - Вы совершенно правы, - как бы одобряя внимательность покупателя, улыбнулась Ира. - Через четыре контейнера отсюда действительно висит аналогичная модель, однако у этой куртки есть несколько существенных отличий. Качество кожи совершенно другое. Это не какая-то там турецкая овца, которая через год будет похожа на мочалку! Это настоящая телячья кожа, прочная и практичная. Мой муж уже третий год ходит в такой вот куртке, почти не снимая, и ничего! Куртка до сих пор как новенькая. А вы видели, какая у нее выделка? А крой? Она сшита по итальянским лекалам. Минут десять назад эту куртку примерял один мужчина. По профессии он оказался портным и сразу же обратил внимание на отличный крой. Даже удивился, что на рынке бывают такие хорошие вещи. Попросил отложить ее на пару часов, чтобы сходить за деньгами. Но я ему сказала, что не могу. Эта модель в нынешнем сезоне очень популярна и идет нарасхват, на рынке такой больше нет. Так что держать куртку под прилавком не имеет смысла, ее мигом возьмут. И потом, если честно, мне не очень понравилось, как она на нем сидит. Вот на вас - совсем другое дело! Да вы сами посмотрите, вот зеркало... -- - И смотреть нечего, - засмеялся Игорь. - Беру! Беру, пока не прибежал ваш портной и не заграбастал это сокровище! -- - Подождите покупать, - официальным тоном сказала Ирина. - Вы еще не знаете о скидке в десять долларов. -- - Почему же десять, а не двадцать? Ведь продажная цена этой куртки - двести баксов. -- - Двадцать - это слишком круто, - интимно произнесла Ира. - Большие скидки настораживают покупателя, так что лучше ими не увлекаться. Да и о себе не надо забывать. А ты, я смотрю, по-прежнему работаешь только на хозяина. Ты который уже день здесь топчешься? Десятый? И когда умнеть собираешься? -- - Не знаю, - ответил Игорь, возвращаясь на свое место. - Подкручивать цены пока не получается. Совестно как-то. Будто воруешь... -- - Ничего, это скоро пройдет. Вот западешь на какую-нибудь фифу, и начнется гонка за денежными знаками! Тобой, между прочим, многие наши девчонки интересуются! Могу порекомендовать кое-кого. -- - А здорово у тебя получается кожей торговать, - сказал Игорь, чтобы перевести разговор в другое русло. - Никогда не пробовала заниматься этим серьезно? -- - Нет, не пробовала. В коже я, если честно, мало смыслю. Другое дело - нижнее белье. Вот о нем я знаю практически все. Да и выручка с него нисколько не меньше. Причем круглый год, а не посезонная. Ведь летом торговля кожей практически замирает, а кушать, как ни странно, хочется всегда. -- - А правда, что твой муж уже третий год носит такую куртку и она у него как новенькая? -- Ира смерила коллегу высокомерным взглядом. -- - Если бы мой благоверный напялил эту дрянь, я б здорово удивилась. -- Ирина вдруг умолкла. -- - Что там? - спросил Игорь, проследив за ее взглядом. -- - Вон там, возле сто десятого контейнера, - аферистка... Она мне на прошлой неделе всучила три фальшивые сторублевки. А на этой неделе Светке Пьянковой из сто семнадцатого, ну, которая трикотажем торгует, такую же пятисотку втюхала. Сейчас, видно, опять на промысел вышла. В сто десятом совсем еще зеленая девчушка работает, только три дня как на работу устроилась. Похоже, эта волчица на нее и нацелилась! Ну, я ей сейчас устрою! -- Попросив соседа присмотреть за товаром, Ирина помчалась в административный корпус, где находился штаб Тимура и его команды. Штаб тимуровцев на Средном рынке не имел ничего общего с повестью Аркадия Гайдара. Тимуровцами называли бойцов частного охранного подразделения, отвечавшего за безопасность на рынке. Руководил отрядом Тимур Хабибов, наполовину грек, наполовину осетин, человек весьма крутого нрава и внушительной внешности. У Тимура был рост под два метра, телосложение атланта и кулаки размером с телячью голову. Порой ему достаточно было просто появиться в торговых рядах, и конфликт затихал сам собой. -- Команда заметно проигрывала шефу в габаритах, но была на удивление профессиональной. В ней не было ни одного случайного человека. Тимур каждого бойца подбирал лично и лично же проверял на профпригодность. Рыночное информбюро сообщало, что многие кандидаты после таких проверок оказывались в больницах с довольно тяжелыми травмами. Из тех же источников было известно, что предводителя тимуровцев и директора рынка связывает давняя и крепкая дружба. Игорю в это, впрочем, не особо верилось. Ему казалось, что Вадим Дементьев не может водить дружбу с человеком, от которого за версту разит криминалом. -- Возле сто десятого контейнера уже бурлили страсти: двое охранников пытались скрутить руки аферистке. Та отчаянно сопротивлялась, но силы были неравны: в конце концов женщину с заломленными назад руками повели к штаб-квартире тимуровцев. -- Еще издалека Игорь заметил, что позади охранников и пленницы, соблюдая дистанцию и поминутно озираясь, идут три молодых человека: скорее всего, так называемая группа прикрытия. Известно, что аферисты никогда не работают поодиночке. Поначалу следовавшие за аферисткой парни не проявляли себя. Они высматривали, нет ли поблизости еще людей в камуфляже. И лишь убедившись, что таковых не наблюдается, решили действовать. Шедший справа, ударив ближнего к себе охранника по голове коротким металлическим прутом, сбил его с ног. Двое других навалились на другого охранника. -- Игорь решил, что пора вмешаться. Парень с арматурой представлял наибольшую опасность. Он подскочил к нему и нанес удар в челюсть. Тот отлетел метра на два и рухнул на асфальт. Железный прут упал Игорю под ноги. Он быстро схватил его и начал осыпать ударами то одного, то другого молодчика. Устоявший на ногах охранник, почувствовав поддержку, перешел в наступление. Но тут женщина, вместо того, чтобы бежать, сняла со своих ног туфли с острыми, словно шило, каблуками и принялась что есть силы колотить ими по спине Игоря. Тот, отбросив прут, пытался схватить аферистку за руки... Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы на помощь не подоспели Тимур и его команда. -- Когда поле битвы опустело и пленные были уведены в штаб, Игорь вернулся за свой прилавок. Ирина встретила его словами: -- - Забыла сообщить тебе еще одно правило продавца: "Никогда не оставляй товар без присмотра, иначе что-нибудь непременно скоммуниздят!" -- - Что-то пропало? - забеспокоился Игорь. -- - В твоем контейнере, похоже, все на месте, а вот у меня увели четыре лифчика фирмы "Дим". А они ужасно дорогие! -- - Я заплачу... -- - Тоже мне, Рокфеллер... Знаешь, сколько один такой стоит? Хотя, если разобраться, так именно я заварила всю эту кашу. Будет мне урок. - Лицо Иры перекосилось. -- Присев на прилавок, Игорь растер ладонью болевшую поясницу, потрогал разорванный рукав своей новенькой футболки. -- - Похоже, я только что узнал еще одно правило продавца. Никогда не делай коллегам добра, иначе будешь за это наказан! -- - Это уж точно, - усмехнулась Ирина. - Приятно иметь дело с талантливым учеником! -- Подруги -- Инспектор Глушенкова ехала в электричке на станцию Игумново, где находился садовый участок Антонины Петровны Зименко, одной из подруг покойной Елены Самохиной. Именно с нее Валентина решила начать свои поиски. Антонина Петровна была старше Елены на четырнадцать лет. В городе женщины проживали в одном доме, в одном подъезде. Это позволяло предполагать, что Антонина Петровна знает больше, чем две другие подруги, и может подсказать, где искать отца Насти Самохиной. -- Отыскав без труда нужный участок, Валентина остановилась возле калитки и присмотрелась. Утопающий в цветах двухэтажный деревянный домик, вокруг него ветвистые яблони, вишни, среди них ровные грядки с кустиками клубники, над которыми копошилась хрупкого телосложения женщина лет пятидесяти, в белой панаме, канареечном купальном костюме и с огромной лейкой в руках. Лейка с необыкновенной легкостью порхала над клубникой, как будто ничего не весила. -- - Здравствуйте! - крикнула из-за калитки Глушенкова. -- - Здравствуйте, - ответила хозяйка, поставив лейку на землю. - Что вы там стоите? Заходите... Вам покрупнее - сейчас покушать или помельче - на варенье? - И, увидев недоуменный взгляд Валентины, спросила: - Разве вы не за клубничкой? -- - Нет, - улыбнулась Глушенкова. - Не за клубничкой. Мне нужна Антонина Петровна Зименко. -- - Это я. А вы из милиции, что ли? -- - Угадали. -- - По поводу Лены? -- - Скорее уж по поводу Насти, ее дочери. -- - Значит, вы - новый следователь? -- - Нет, я инспектор по делам несовершеннолетних. Меня зовут Глушенкова Валентина Андреевна. -- - Проходите, садитесь... -- Как только гостья присела на край ажурной скамейки, Антонина Петровна спросила: -- - Кваску холодного не хотите? -- - Не отказалась бы. -- - А может, окрошечки? Со мной за компанию, а? Время как раз обеденное. -- - Ну, разве что за компанию. -- Простота и гостеприимство хозяйки располагали, и Валентина подумала, что разговорить женщину будет нетрудно. -- Через минуту на столе появились две тарелки с окрошкой, ржаной хлеб, баночка с майонезом и розетка с горчицей. -- Отведав несколько ложек, Валентина не смогла удержаться от комплимента: -- - Очень вкусно! -- - Это из-за того, что квас у меня не магазинный, а собственный. -- - И овощи, наверное, тоже? -- - У меня почти все свое, натуральное, - не без гордости заявила хозяйка. - Нам, пенсионерам, иначе нельзя! Да вы ешьте, ешьте... -- - Съем, не сомневайтесь, - улыбнулась Глушенкова. - Просто у меня привычка такая - разговаривать за едой! Издержки профессии... -- - Понимаю, - поддакнула собеседница. - Все мы куда-то спешим, торопимся и не замечаем, как проходит время! Вот у меня, например, вся жизнь промелькнула, словно пейзаж за окном скорого поезда. Не успела оглянуться - и уже пенсионерка. Так что вы ешьте, Валечка, ешьте на здоровье. Такие мгновенья продлевают жизнь! -- Этот философский вывод трудно было опровергнуть, но дело есть дело. -- - Антонина Петровна, не могли бы вы рассказать мне немного о Елене Самохиной? Вы давно с ней знакомы? -- - Лет десять, наверное, - ответила собеседница. - Вот только не знаю, что вам сказать. Лена была человеком очень трудной судьбы, но при этом настоящим другом. Для вас, наверное, такой характеристики мало, так что лучше задавайте вопросы, а я буду отвечать... -- Глушенкова на мгновение задумалась. Она заранее не готовила вопросы, надеясь сориентироваться на месте. -- - Давайте, Антонина Петровна, поступим так: вы будете мне рассказывать о вашей подруге, и если что-то мне покажется важным, я буду вас останавливать и спрашивать... -- - Познакомились мы с Леной лет десять назад. Мы тогда еще не были соседями, жили не только в разных домах, но и в разных районах. Меня на родном Химкомбинате как раз спровадили в бессрочный отпуск, а Лена уже была безработной - попала под сокращение в своем НИИагротехмаш. Мы обе прилично вязали на спицах. В ту пору, если помните, детские вещи еще не везли тоннами из Китая, так что шерстяные носочки, варежки и шапочки ручной работы пользовались спросом. Потрудившись как следует на неделе, мы, вязальщицы, приходили в выходные к Средному рынку и продавали наши изделия. Мое место было возле самого входа, Еленино - рядом. Если удавалось продать побольше, мы вечером покупали бутылочку "Монастырки" и заходили ко мне. Затем стали ходить друг к другу в гости, вместе вязали и разговаривали. Потом мой муж Володя помог Лене обменять свое жилье на квартиру в нашем доме. -- - Вот как? -- - Да, представьте себе. Семь лет назад мой Володя пришел как-то домой и объявил, что Петька Быстров с четвертого этажа хочет свою трехкомнатную квартиру поменять на такую же в соседнем районе. Он, мол, там шашлычную открыл и решил переселиться к ней поближе, чтобы удобней было работать... Квартира Елены была гораздо лучше Петькиной, так что при обмене Лена немного выиграла в деньгах. Он ей доплатил восемьсот долларов... Но уж лучше бы не появлялся в ее жизни совсем! -- - Почему? - ухватилась за нужную ниточку Глушенкова. -- - Петька сразу же начал ухлестывать за Леной и добился-таки своего. Сколько я ей говорила, сколько предупреждала, что нельзя верить этому типу, но... Елена думала, что встретила наконец мужчину своей мечты... А он как узнал, что она беременна, так сразу в кусты. Делай, говорит, аборт, мне ребенок ни к чему... Вы, наверное, знаете, что у Лены была серьезная болезнь крови? -- - Знаю. -- - Для женщины с таким заболеванием шанс родить бывает раз в жизни. Она, естественно, решила рожать. Надеялась, что после рождения ребенка Петька к ней вернется. Святая простота! -- - Неужели он так и не видел дочку? -- - Может, и видел, но случайно. А чтобы специально прийти - ни разу! -- - А алименты он платил? -- - Что вы! Петька жмот, из-за копейки удавится! И в кого только. Отец с матерью вроде жадностью не отличались, да и брат его старший, Вовка, - тоже!.. Может, потому дела у него и идут в гору. -- - А чем он сейчас занимается? -- - Травит население! - с чувством выполненного долга донесла Антонина Петровна. - Продает шашлыки на рынках. У него четыре шашлычных. Две на Нагорном и две на Средном. Знал бы он семь лет назад, что придется работать на Средном, он свою квартиру нипочем бы не обменял!.. -- - Возможно, у него будет шанс вернуть себе эту квартиру, - задумчиво сказала Глушенкова. -- Антонина Петровна удивленно воззрилась на собеседницу. -- - Так уж получается, что никаких родственников, кроме господина Быстрова, у Настеньки нет. Он один имеет юридическое право стать опекуном девочки. Для этого, правда, потребуется собрать кучу разных справок. Но только так можно сохранить квартиру для Насти, а ее саму - уберечь от детского дома. -- - Мечты! - махнула рукой Антонина Петровна. - Петька никогда на это не согласится. Да и какой из него отец? Тем более что девочку есть кому удочерить!.. Нам с мужем. А что?.. Мы любим Настеньку. Она нам как родная стала. Лена часто задерживалась на работе, и я чуть ли не каждый вечер забирала девочку из садика. Мы всегда отлично ладили! Не подумайте, что я это из-за квартиры, тем более что после смерти Лены на нее наложат лапу госчиновники. У нас с Володей трехкомнатная. Места всем хватит, будем жить не хуже других... И Татьяна с Вероникой, наши с Леной подруги, обещали помочь, а они девчонки обеспеченные! -- Желание Антонины Петровны и ее мужа удочерить Настю, конечно же, заслуживало восхищения, но с точки зрения закона было почти невыполнимо. -- - Боюсь, Антонина Петровна, что ваш вариант неосуществим, - вздохнув, сказала Валентина. - Дело в том, что вы не в родстве с девочкой. К тому же пенсионеры, и здоровье ваше, конечно, оставляет желать лучшего. Эти обстоятельства с юридической точки зрения сводят ваши шансы к нулю. -- - А кто узнает, какое у нас здоровье? -- Глушенковой сразу же вспомнились эмиссары из Комитета управления госимуществом. -- - Поверьте мне, докопаются! Вас заставят собрать столько медицинских справок, что на один только обход уйдет несколько недель. А тем временем, боюсь, судьба девочки и ее квартиры будет уже решена. Да и без этого, не хочу лукавить, ваши шансы на опекунство призрачны. Даже родным бабушкам и дедушкам это не всегда удается. Закон об опекунстве не очень-то жалует пенсионеров. -- - Значит, единственный способ спасти Настю от приюта - уговорить Петьку? - вдохновилась было Антонина Петровна, но тут же сникла. - Нет, этот вариант совсем дохлый. Петька согласится, если только ему к затылку приставить пистолет и держать так, пока не будут оформлены все документы. -- Обе женщины замолчали, прикидывая в уме, что можно сделать. -- - А что, если заключить с Петькой сделку? - произнесла наконец хозяйка. - Пусть оформляет опекунство, квартиру забирает себе, а девочку мне отдает. Он же коммерсант до мозга костей и от такого вряд ли откажется! -- - Я подумала о том же самом! - созналась Валентина. - Но квартиру, если честно, жалко. Она бы очень пригодилась Насте, когда девочка вырастет. По закону государство обязано, конечно, предоставить ей по достижении восемнадцати лет аналогичную жилплощадь, но на практике... -- Глушенкова безнадежно махнула рукой. -- - А что будет с вещами, которые сейчас в Лениной квартире? Они тоже отойдут государству? -- - Они будут храниться на специальном складе, в отдельном контейнере до восемнадцатилетия Насти или до оформления опеки над ней, - ответила Глушенкова. - Я, если честно, не знаю ни условий хранения, ни мер безопасности на этих складах и не могу сказать, доживут ли эти вещи до Настиного совершеннолетия... А вы, случайно, не знаете, где сейчас проживает Петр Быстров? - вдруг спросила Валентина. -- - В той квартире, которую выменял у Елены. Улица Революции, дом три... -- - Он женат? -- - Не-ет! - усмехнулась собеседница. - На жену ведь тратиться надо. А уж на детей - тем более... Должна вам кое-что рассказать: мы тут недавно собрались все вместе: я, Татьяна и Вероника, - продолжала Антонина Петровна. - Помянули Лену, о Насте поговорили и обсудили то, что не дает нам покоя!.. -- Она выдержала паузу, словно желая подчеркнуть важность того, что собиралась сказать. -- - Хотя следователь Панфилов произвел на всех нас самое приятное впечатление, с его выводами мы не согласны. Он уверен, что Лена погибла из-за несчастного случая. А мы сопоставили наблюдения и поняли: что-то здесь нечисто! -- Глушенкова отставила тарелку с недоеденной окрошкой в сторону и превратилась в слух. -- - За три дня до Лениной гибели все мы заметили, что она как-то изменилась: стала замкнутой, неразговорчивой и... рассеянной. Будто думала все время о чем-то, но рассказать никому не могла. Это первое наблюдение. Второе, - со значением произнесла рассказчица. - Панфилов утверждает, что Лена погибла в пятнадцать пятьдесят на станции "Вознесенская", а рабочий день в ее конторе заканчивается только в семнадцать ноль-ноль... -- - Насколько мне известно, - возразила Глушенкова, - за несколько минут до гибели Елена Самохина отпросилась с работы, сославшись на недомогание. Так что ничего странного я здесь не усматриваю. Скорее это говорит в пользу версии о несчастном случае... -- - Скажите, что вы делаете, когда чувствуете себя плохо и отпрашиваетесь с работы? - чуть прищурясь, спросила Антонина Петровна. -- - Иду домой и ложусь в постель. -- - А Елена в тот день не домой ехала. Она или направлялась в совершенно другое место, или специально ждала кого-то на железнодорожной платформе. -- Антонина Петровна поднялась из-за стола и скрылась в доме. Через пару минут она вышла с картой города и разложила ее на столе. -- - Вот, посмотрите сами. Это, - она указала пальцем на красную точку, - место, где Лена работала. А вот здесь, - палец опустился ниже, - Лена жила... А теперь посмотрим, где тут у нас находится платформа "Вознесенская"? -- Палец Антонины Петровны проделал резкий зигзаг вправо. -- - Не слишком ли замысловатый путь для больного человека, которому надо побыстрее добраться до постели?.. -- "Вот это уже любопытно!" - подумала Валентина. -- Между тем Антонина Петровна продолжала: -- - Но интересно не то, что Лена очутилась на совершенно ненужной железнодорожной станции. Примечательна та реактивная скорость, с какой она туда прилетела. Пусть уж ваш Панфилов извинит нас за самочинное расследование, но мы сами поговорили с Лениными сослуживцами. И выяснилось, что с работы она ушла в пятнадцать тридцать пять, то есть за пятнадцать минут до гибели. Мы попытались повторить ее путь. Быстрее всего добраться до места можно на "автолайне", но и он привез нас к платформе за двадцать пять минут. Оставался еще один вариант: такси или частник. На Татьяниной машине мы в пятнадцать минут уложились, но тут нас смутило другое. Расспросив таксистов, мы узнали, что минимальная цена такого вояжа - стольник. А ведь Лена денег на ветер не бросала, все копила Насте на операцию. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы она так потратилась... -- "Да, повезло Елене Самохиной с подругами! - подумала Валентина. - Жаль только, что поблагодарить она их уже не сможет!" -- Но сюрпризы еще не кончились. Частное сыскное агентство "Три подруги" копало глубоко. -- - Теперь о главном: сегодня утром мы навестили Настю в больнице. Она нам рассказала о каком-то странном дяденьке, который зашел к ней в палату за полчаса до нас. Он шарил в ее вещах, будто искал что-то. Раньше она этого дядю никогда не видела. -- - Может, врач? - предположила Глушенкова. -- - Настя сказала, что он был без халата и очень большой, настоящий человек-гора! -- "Нужно будет вечером объяснить девочке, как надо вести себя в таких случаях, - решила Валентина. - Да и с Аркадием стоит провести воспитательную беседу. Какие-то люди шатаются по его больнице и роются в детских вещах. А охрана куда смотрит?" -- - Значит, вы предполагаете, что вашу подругу убили? -- - Мы только собрали факты, - уклончиво заметила Антонина Петровна. - Выводы - дело милиции... -- Наташка, захады! -- "Ту-154" набрал уже приличную высоту, но в салоне стояла нестерпимая духота. -- - Может, форточку откроете? - увидев стюардессу, пошутил один из пассажиров. -- - Минут через двадцать станет прохладней, - успокоила всех девушка в голубой форме. - Вам минеральной воды или лимонада? -- Игорю пить не хотелось. Все его внимание было сосредоточено на пространстве за иллюминатором. Облаков почти не видно, и это позволяло вдоволь насладиться расстилающейся внизу землей, покрытой лесопосадками, автотрассами, железнодорожными полотнами, изгибами рек, зеркалами озер. -- - Красиво, да? - оторвавшись от модного журнала, спросила сидевшая рядом Наталья Ивановна Чужайкина. -- Игорь кивнул. Впечатлений было немало. Впереди его ждал загадочный Стамбул. Еще три дня назад он даже не помышлял об этой поездке. Все произошло неожиданно. -- Вечером того дня, когда случилась потасовка с аферистами, Игоря вызвал к себе директор рынка. В кабинете были Тимур Хабибов и Наталья Ивановна. -- - А вот и наш Чак Норрис пожаловал! - с интересом глядя на приятеля, сказал Вадим. - Ты где так драться научился? -- - В армии, - сдержанно отозвался Игорь. -- - В десантуре служил? - подал голос Тимур Хабибов. -- - В погранцах. -- - Хорошо вас там учили! Одному челюсть сломал, другому ребра! Третьему тоже перепало, только вот бабе - почти ничего. -- - Зато мне от нее досталось! Всю спину измолотила своими каблуками! Не подоспей вы вовремя, я бы в дуршлаг превратился! - усмехнулся Игорь. -- - Это у нее фирменный прием, - сообщил Хабибов. -- - Что, известная личность? - полюбопытствовал Игорь. -- - Аферистка со стажем. Шишкина Екатерина по прозвищу "Шпилька". Мы провели с ней разъяснительную беседу, дали совет обходить Средной рынок стороной и отпустили. -- Игорь уже знал, что охрана рынка не заинтересована в сотрудничестве с правоохранительными органами, поскольку набрана в основном из той же социальной группы, что и возмутители спокойствия. Так что рассчитывать на помощь милиции никто не собирался... -- - А чем, скажите, не кандидатура на поездку с вами в Турцию? - Вадим указал на Игоря Наталье Ивановне. -- - Нормальная кандидатура. Вот только есть ли у нашего Чака Норриса загранпаспорт? -- - Нет, - сказал Игорь. -- - За три дня в ОВИРе загранпаспорт не сделать! - раздумчиво заметил Тимур Хабибов. -- - Зато в МИДе можно! - нашлась Наталья Ивановна, гипнотизируя взглядом директора. -- - Ладно, попробую позвонить своему приятелю из МИДа, - решил Вадим. -- Приятель из МИДа не подкачал, и теперь Игорь в качестве сопровождающего лица летел на три дня с Натальей Ивановной в Турцию за кожей и винилом. При ней имелись деньги - шестьдесят тысяч долларов. Игорь должен был охранять Чужайкину и в то же время все примечать. Наталья Ивановна была коммерсантом опытным, и у нее не худо бы поучиться успешно вести дела. -- -- Впервые попав за границу и едва коснувшись ногами чужой земли, каждый испытывает странное ощущение восторга, немедленного желания увидеть как можно больше, узнать, потрогать все собственными руками и вместе с тем боязни пропустить нечто важное и интересное, без чего нельзя будет потом сказать себе, что чужой мир полностью открылся тебе. Едва миновав таможню, Игорь начал, словно губка, впитывать заграничную экзотику. Первое легкое потрясение он испытал прямо в аэропорту, в пункте обмена валюты, где в ответ на вызубренную фразу из русско-турецкого разговорника "Пара боздурмак истийорум", что означало "Я хочу обменять деньги", мужчина с длинными черными усами произнес: -- - Говорьите по рюски, пожалюйста! -- - Зря ты здесь деньги меняешь, - сказала Наталья Ивановна, увидев своего помощника с пачкой турецких лир в руке. - В городе курс гораздо выгоднее. -- - Может, купить что-нибудь по дороге придется? - несмело предположил Игорь. - Да и за такси заплатить... или за городской транспорт. -- - "Может", - передразнила начальница с таким видом, будто услышала несусветную глупость. - Пошли уж! -- Едва они вышли из здания аэровокзала, как к ним подбежал маленький человечек, также со смоляными усами. -- - Такси пожалюйста! Нэ дорого! -- - Знаем мы ваше "нэ дорого". - Наталья Ивановна, подхватив Игоря за руку, с неприступным видом прошествовала дальше. -- - Они здесь все, что ли, по-русски говорят? - поинтересовался Игорь. -- - Почти все. -- - Русский язык входит у них в школьную программу? - пошутил Игорь. -- - В ускоренный рыночный курс, - уточнила Наталья Ивановна. - Если бы наша экономика на тридцать процентов зависела от туристов и "челноков" из Турции, то и мы бы все лепетали по-турецки. -- - Логично. А куда мы идем?.. -- - Если ты успел заметить, мы прилетели в составе группы, и на нашу группу должен быть заказан автобус, который и довезет нас до отеля. Вот к нему-то мы и направляемся. -- ...Небольшой, похожий на российский "пазик" автобус минут за пятнадцать доставил группу из двадцати человек к отелю "Тара". Несмотря на непрезентабельный внешний вид, отельчик оказался неплохим, чистеньким, с красивым интерьером. Большинство номеров были двухместными. Игорю достался в соседи парень, на протяжении всего рейса развлекавший соседок анекдотами. Опарин недолюбливал болтунов, хотя человеком был уживчивым. Соседа звали Юрка. Войдя в номер, Юрка, или, как он сам себя называл, Юрок Седой, нацелился рассказывать историю своей жизни, но Игорь сказал, что торопится по делу... "Наташка, захады!" - слышалось со всех сторон, когда Игорь с Натальей Ивановной шли по проспекту Ататюрк. Еще чаще эти приглашения стали звучать, когда они свернули в одну из маленьких улочек, уставленную двух- и трехэтажными строениями с непременными кожевенными лавками на первых этажах и маленькими кафе, где за столиками сидели только мужчины. Игорь следовал за бойко стучащей каблуками Натальей Ивановной, но в конце концов любопытство взяло свое. - Это ваши знакомые? - Не обращай внимания, - усмехнулась Чужайкина. - Турки называют Наташками всех русских женщин. - А куда мы идем? Вон сколько магазинчиков с кожей. - Они нам ни к чему. Я уже пять лет работаю только с одним человеком по имени Агуш. У него три фабрики в Стамбуле и одна в Трабзоне. Я беру товар прямо на фабриках, так дешевле и надежней. У Агуша можно купить великолепные вещи из винила. В летнюю пору они идут куда лучше кожи. Чужайкина с Опариным приблизились к невзрачному двухэтажному зданию, которое и оказалось одной из фабрик Агуша. Вместо привычного "Наташка, захады", послышалось более радушное приветствие. - Здравствуй, Наташенька, - почти без акцента ласково произнес среднего роста мужчина с нетипичной для турка рыжей шевелюрой. - Здравствуй, Агуш! Здравствуй, дорогой! - просияла Наталья Ивановна. Церемония приветствия с объятиями и лобзаниями, явно нарушавшая местные правила приличий, позволила Игорю предположить, что отношения предпринимателя Чужайкиной и фабриканта Агуша простираются несколько дальше взаимовыгодной торговли. Наталья Ивановна представила мужчин друг другу. - Вы, наверное, долго жили в России? - любезно спросил Игорь. - Еще в Советском Союзе, - уточнил Агуш. - Учился в Университете дружбы народов. Я и подумать не мог тогда, что с вашей великой страной вдруг произойдет такое! - Никто не думал, - согласился Игорь. Осмотревшись, он удивился: помещение ничем не отличалось от множества уже виденных кожевенных лавок. "Это и есть фабрика?" - подумал Игорь, пытаясь отыскать взглядом хоть что-то похожее на производство. Но работниц, сидящих плотными рядами за старенькими зингеровскими швейными машинками, видно не было. Зато откуда-то вдруг выскочил мальчуган лет десяти с подносом. На подносе стоял железный чайник и три стакана, формой напоминавшие песочные часы. - Цайя, пазалста! - предложил мальчик. Наталья Ивановна, взяв один стакан с подноса, протянула его Игорю: - Этот чай утоляет жажду лучше газировки или минералки. На улице было не меньше тридцати градусов; белую футболку и легкие серые брюки Игоря впору было выжимать. Он залпом осушил стакан. Чай, удивительно вкусный, действительно утолил жажду. Еще при входе Игорь заметил небольшую лесенку, ведущую наверх. "Может быть, на втором этаже фабрика?" - подумал он. Так и оказалось. Когда они через пару минут поднялись на второй этаж, там вовсю кипела работа. Пятеро мужчин работали на аппаратах, похожих на гибрид компьютера с панелью управления космического корабля. Когда компания вошла в эту святая святых швейного производства, Агуш вопросительно глянул на Наталью Ивановну. - При нем можно! - поняв немой вопрос друга, сказала Наталья Ивановна. - Это наш человек! Агуш стал демонстрировать свое хозяйство. - Наташенька, обрати внимание на новинки из разряда "вещей". - Он кивнул в сторону образцов, висящих на стене. - Мне самому наиболее удачной кажется вот эта модель женского плащика из винила. Можно сказать, суперновинка! Выкройки я выудил в Интернете. Какой-то пират распространил их буквально на следующий день после показа в Милане новой коллекции "Гуччи". Правда, получилось не очень похоже, но тоже ничего. - Действительно классный плащик! Ближе к осени пойдет на "ура", - согласилась Наталья Ивановна. - А что еще новенького из "вещей"? - Вот эта кожаная юбка из коллекции "Рокко Барокко", кожаные брючки клеш под "Армани" и потрясающий мужской виниловый пиджак под "Рика Штайлера". Пусть твой коллега примерит... Игорь не заставил себя упрашивать. - Здорово, - в один голос воскликнули партнеры, едва он облачился в пиджак. Пятеро наемников оторвались от своей работы и одобрительно цокнули языками. Игорь подошел к висящему на стене зеркалу. Кто такой этот Рик Штайлер, он не знал, но с удовольствием пожал бы ему руку за такую красивую вещь. Впрочем, не только ему, но и мастерам Агуша, которые искусно ее скопировали. - И сколько стоит пиджачок? - поинтересовалась Наталья Ивановна. - Двести тридцать, - ответил Агуш. Чужайкина приложила ладонь к уху, будто не расслышала. - Двести двадцать, - поправился Агуш. - Двести, двести, Агуш, - вкрадчиво проговорила Наталья Ивановна. - Для себя ведь берем, не для продажи! К тому же Игорь еще только начинает коммерцию и с деньгами у него пока туговато. - Ну, если только для него, - сдался хозяин фабрики. Заметив, что Игорь колеблется, Наталья Ивановна стала ему объяснять: - Этот пиджак "вещь", а не "товар". В чем между ними разница, я тебе после объясню. Игорь вынужден был согласиться. Когда он расстался со своими кровными двумя сотнями и получил взамен красивый пакет с "вещью", Наталья Ивановна распорядилась: - Ну а теперь - за работу! Словно по мановению волшебной палочки, откуда-то вновь возник все тот же мальчик с новой порцией чая. Разобрав стаканы, вся троица перешла к другой стене, где, как объяснил Агуш, располагались уже не "вещи", а "товар". Игорь узнал многое из того, чем торговал на рынке, но было и кое-что новенькое. - Что-нибудь нравится? - спросила Наталья Ивановна. - Вот этот жилет, пожалуй. - У тебя неплохой вкус. Я его тоже сразу приметила. Но пора и дело делать. Садись вот за этот стол, бери ручку и бумагу. Я буду диктовать, а ты записывай! Как только Игорь взял ручку, Наталья Ивановна начала: - Артикул семь-девять-ноль-пять, восемь штук, размеры: три эмки, три эльки, один икс-эль, один икс-икс-эль. Артикул семь-девять-четыре-два, десять штук, размеры три эмки, четыре эльки, две икс-эльки, один икс-икс-эль... На седьмой или восьмой минуте диктанта в подобном стиле Игорь подумал, ч