ии мощного потребителя. Могучие талисманы, естественно, вызывают куда большие возмущения, чем мелкие. Т-буря возникает тогда, когда возмущения переходят какой-то предел - сейчас Валентин не помнил, какой именно, - и начинают сказываться на работе других талисманов. Талисманы начинают работать неправильно, предметы, имеющие хоть какое-то отношение к Т-технологии, претерпевают непредсказуемые изменения, ну и, само собой, происходит спонтанный выброс тепловой и кинетической энергии. Для расчета интенсивности Т-бурь использовались - местный сопромат, отметил Валентин с усмешкой, - специальные формулы. Земляне, собравшиеся в Эбо в огромных количествах, неуклонно превращали эту страну в гигантский политехнический университет. Параллельно с интуитивной магией развивалась строго формальная Т-технология; на все случаи жизни существовали формулы, и "Уравнения математической магии", высмеивавшиеся на Земле не одним поколением фантастов, стали здесь едва ли не самым популярным названием для монографий. Валентин относился к этим изыскам с иронией, - бухгалтер по земной профессии, он слишком хорошо знал цену абстрактным цифрам, - но в некоторых случаях магоматематика - а точнее, матемагия, как ее звали в Эбо, - была весьма полезна. Вот как сейчас, например. Валентин вызвал перед собой изображение формулы и уставился на нее в немом изумлении. Во блин! На полстраницы! Он еще раз почесал в голове. Ну еще бы, тут же надо брать матрицы суперпозиций всех Т-объектов в гильбертовом пространстве... Аккурат к концу света и досчитаю, мрачно оценил Валентин свои математические способности. Нам бы чего попроще, на пальцах прикинуть! Думать придется, короче говоря. Покопавшись в памяти, Валентин нашел то, что нужно. Упрощенная формула из вводного курса Т-технологии: е равно ка пэ квадрат! Ну, сейчас мы мигом! Значит, пэ - это задействованная мощность, в Гельвеции она была, ммм, скажем, половина от максимума - Алеф еще не набрался опыта, Георг с Детмаром задавили его довольно быстро. Получается, что тут мы раза в четыре можем прибавить. Дальше - коэффициент утечки, пропорционален кубу времени работы на расчетной мощности в условиях Т-бури. Талисманы без поддержки владельцев обычно сами вырубаются через две десятые секунды. Ну а если владелец желает повелевать и дальше... Гм, прикинул Валентин, если упереться рогом и биться до кровавых соплей, на расплав ствола, то могучий талисман секунд двадцать проработает; правда, хозяина потом долго лечить придется. Сто раз разница, да еще в кубе. Охо-хо! Сколько секунд они в Гельвеции бились? Валентин еще раз припомнил свои ощущения. Да, несмотря на выворот мира наизнанку, магические часы в его теле тикали безотказно. Это безобразие длилось от силы несколько секунд, максимум четыре, потом уже воронка образовалась, а Алеф копыта отбросил. Итак, если драться на талисманах всерьез, то можно прибавить - пять на пять еще раз на пять - и на четыре - пятьсот раз. Какой это радиус разрушений получается? Валентин перемножил гельвецинские два километра на пятьсот и почесал в затылке. Сколько отсюда до Ампера?! Как раз тыща? Сердце замерло и застучало сильнее. Валентин поерзал в кресле. Чертовы тальмены! Давить их надо; и лучше сразу при рождении. - Может, - сказал он упавшим голосом. - Если битва будет продолжаться достаточно долго. В Управлении должны об этом знать, убеждал себя Валентин. За тальменами присматривают, и присматривают хорошо. Особенно после Гельвеции... Присматривают? Как это, интересно знать, если они в любое мгновение могут телепортироваться?! Вот теперь Валентину по-настоящему стало плохо. Ему вспомнилась Стелла и то, как она работает с визомоном. На Алонсо засмотрелась, например. Да мы, если надо, конец света прошляпим, сообразил Валентин. У того же Великого Черного любой слуга заткнет за пояс весь наш сектор! Вон как они на его смерть отреагировали, и часа не прошло, а заклятья сняты, и ситуация под контролем. И наверняка у них-то тальмены под присмотром. Валентин посмотрел на Максима и несколько приободрился. Ну, если что, есть кому подстраховать. Мануэль, словно появившись из ниоткуда, ударил по столу ладонью: - Проклятье! - сказал он неожиданно громко. - А ведь для битвы все подготовлено! - Да, - эхом отозвался Талион. - Теперь я понимаю, что именно я делал вчера в Ампере. - Он поднял руку, предупреждая вопрос. - Но сначала пусть Мануэль расскажет о своей части плана. - Хозяин каким-то образом всегда точно знал, куда направляются Георг и Детмар, - сказал Мануэль и покосился на Максима. Тот молча кивнул. - Последнюю неделю я следовал за ними, иногда совершая ночные перелеты. В каждом населенном пункте, где они останавливались, я находил агентов Незримых и, пользуясь данными мне полномочиями, передавал им поручения Хозяина. Там, где агентов не было... - Какие именно поручения? - перебил его Валентин. Агентурная разработка тальменов его мигом заинтересовала. Мануэль бросил отрывистый взгляд на Талиона. Тот еле заметно склонил голову. - Каждый раз это было что-то другое, - пояснил Мануэль. - Громко рассказать историю о бесчинствах Серых в Фарингии. Устроить показательный арест купца за неправильное оформление бумаг. Подтолкнуть фара-беженца попросить помощи именно у Георга - он любит помогать. Одним словом, делалось все, чтобы как можно скорее убедить Избранных разобраться с Габриэлем. Кроме того, если получалось, я подслушивал их разговоры между собой, ведь Избранные считают ниже своего достоинства ставить завесу, - Мануэль презрительно усмехнулся. - Когда Георг и Детмар наконец изменили свой первоначальный план - путешествие на север - и решили заглянуть в Фарингию, я немедленно вернулся в замок и доложил об этом Хозяину. Это случилось вчера утром. - И каким же образом это подготовило битву? - спросил Валентин. - Последние инструкции, полученные мною вчера, - продолжил Мануэль, - предусматривали акции, в результате которых Георг и Детмар должны были определить точное время визита к Габриэлю. В данном случае, - он посмотрел Валентину в глаза, - мне не хотелось бы раскрывать подробности. Речь идет о тайне, которая мне не принадлежит. Хаям фыркнул, но ничего не сказал. - Не обижайся, Фалер, - попросил Талион. - Мануэль использовал уникальное заклинание, наложенное Хозяином на его кинжал. Похожим заклинанием был побежден сам Габриэлем в его поединке с Призраком. Эта тайна умерла вместе с нашим господином. Как же, как же, мысленно прокомментировал Валентин. Нам бы только место обнаружить, где он заклинание накладывал! Надо будет, мигом восстановим. - Акции завершились успешно, - доложил Мануэль. - Теперешний план Георга и Детмара таков: посетить Ганнед, Шингозак и Ганаган, после чего прибыть в Ампер к началу праздника Единения. Там, на центральной площади новой столицы Фарингии, они собираются судить Габриэля Воителя и казнить его за узурпацию власти и преступления против благороднейших семей Ландора. Это должно произойти вскоре после полудня. - Мануэль сцепил руки в замок и уперся локтями в стол. - Серый будет уничтожен, это вопрос решенный. Но я не знал, что после этого будет разрушен замок. - И половина Побережья, - эхом повторил Максим. Голос его был по обыкновению бесстрастен, однако Валентин заметил, что Максим легонько покачивается в своем кресле - взад-вперед. - Все наши истории говорят об одном, - заключил Талион глубоким и печальным голосом. - Великий Черный решился отдать тьме не только свою душу, но и целую страну с ее обитателями. Вместе с Эред Валлоном и Дол Амилен... - Он опустил голову, и золотые локоны его упали на стол. - И я помогал ему, я, последний из эльфов Эред Ганнор! Сердце мое разрывается от печали: Хозяин ушел из жизни с этими черными планами, и ничто теперь не в силах вырвать его из объятий Сияющей Пустоты. Талион покачал головой и умолк, словно лишившись сил. Сколь трогательная забота о душе душегуба, подумал Валентин. Ах, до чего благородны эльфы! Интересно, он так и будет сидеть и печалиться, или все-таки сообразит, что план Великого Черного теперь можно и пересмотреть? - Талион, - спросил Хаям, оторвавшись от листа бумаги, который он небезуспешно покрывал письменами вот уже минут десять. - Ты так и не сказал нам, в чем заключалась твоя собственная часть плана. Талион поднял голову, и Хаям изменился в лице, встретившись с ним глазами. - Мы заслужили это, - сказал Талион громко и ясно, - заслужили своей беспечностью и своей слепой верой в Хозяина. Я не стану рассказывать об этом. Сейчас вы все увидите и почувствуете сами. С этими словами он скользнул рукой за отворот плаща и бросил на стол сверкающий хрустальный сосуд, напомнивший Валентину глубокую пепельницу. Сосуд скользнул по гладкой поверхности стола и остановился в самом его центре. С мелодичным звоном крышка сосуда открылась, и комнату заполнил медвяный аромат, ударивший в нос подобно нашатырному спирту. Химическая атака, сообразил Валентин, сделав короткий вдох. И тут же понял, что уже поздно. Глава 8. Наши руки привыкли к пластмассе, Наши руки боятся держать серебро. Отравил-таки, сволочь! Выждал момент! Валентин зарычал от злобы - не столько на Талиона, сколько на самого себя, - и изо всех сил оттолкнулся от стола. Кресло упало назад, Валентин перекатился через голову, сгруппировался, выбросил вперед левую руку, сложенную в "козу", оттолкнулся и вылетел в коридор прямо через то, что мгновение назад еще было стеной. "Веер" он раскрыл уже в полете. Грохот разлетающихся камней застал его уже у противоположной стены. Трещина прошла до самого потолка; огромная глыба, опасно раскачивавшаяся рядом с проломом, наконец рухнула, подняв тучу каменной крошки. Валентин прикрыл глаза рукой. Ерунда; главное, воздух здесь чист. Он отнял ладонь: все нормально, поставленный щит держит, ни одна пылинка не попала на его половину коридора. Из Соборного зала донеслись между тем странные звуки. Валентин захлопал глазами: отравленные слуги Великого Черного не только не попадали на пол, сжимая руками горло, но, напротив, заметно оживились. Через пролом полетело кресло, за ним еще одно. Ударил слабенький - для Талиона - фаербол. Потом неровные края пролома покрылись толстым слоем инея - кто-то бросил холодильное заклятье. Валентин затряс головой. Похоже, я ошибся, это не совсем яд. Больше похоже на стимулятор. Опустив глаза на свои все еще сжатые кулаки и ощутив, как бесится сердце, Валентин присвистнул. До сих пор всего трясет, сообразил он. Останься я внутри, совсем бы разошелся. Талиона полез бы душить или Мануэлю сапогом заехал... Не без труда разжав кулак, Валентин засунул скрюченные пальцы за пазуху и вытащил шприц с транквилизатором. Ну ее на фиг, магию, решил он; пора на иглу садиться! Препарат сработал мгновенно - Валентин уже насобачился попадать в вену. Мышцы расслабились; багровый цвет окружающего мира сменился нормальным. Ай да эльфийская водка, подумал Валентин. Не удивительно, что их, эльфов, так мало осталось. В комнате оглушающе ухнул взрыв. Валентин замер с идиотской ухмылкой на перекошенном лице. Они ж там друг друга поубивают! Он сделал шаг вперед, кляня себя на чем свет стоит. Не только друг друга, отметил он про себя; меня тоже! Но, как всегда в подобных ситуациях, разум оказался бессилен. Валентин сделал второй шаг, оттолкнулся и, предусмотрительно задержав дыхание, прыгнул обратно в зал. Каменный стол, расколотый пополам, шатром возвышался посреди белого от снега зала. Прямо перед Валентином Бранбо, злобно ощерясь, расшнуровывал платье на лежащей без сознания Нинель. Хаям, наполовину вмороженный в огромный кусок льда, что-то хрипел в другом углу. Максим лежал на полу с огромной шишкой на лбу; его близость от вздыбившегося стола наводила на мысль, что удар этот не был нанесен рукой человека. А слева от Валентина драка продолжалась. Мануэль, выставив перед собой кинжал, с пеной у рта нападал на Талиона, который с эльфийской легкостью ускользал от его ударов. Похоже, хоть Талион-то в норме, констатировал Валентин: могучий маг, эльф тем не менее ограничивался пассивной обороной. Ну ладно, порезвились и будет! Валентин встряхнул кистями рук, сбрасывая накопившееся напряжение - еще бы, обычно он не был способен проломить двухметровую гранитную стену одним ударом, - сложил две "перчатки" и стукнул лбами Мануэля с Бранбо. Талион поправил волосы и выпрямился, слегка выставив вперед левую ногу. Валентин залюбовался на эльфа: после всего этого бедлама он был свеж и даже не помял плащ. Талион между тем снова сунул руку за пазуху, вытащил ее, сложенную горстью, и сдул с ладони тончайший белый порошок, рассеявшийся в воздухе. Хаям, хрипевший ругательства, почти сразу умолк и принялся озираться по сторонам. Валентин не без опаски сделал вдох. Все в порядке, медвяный запах пропал. - Ну, Талион, - сказал Валентин, - ну ты даешь! Талион без малейшей улыбки церемонно поклонился. - Я восхищаюсь тобой, Фалер, - сказал он, скрещивая руки на груди. На фоне окружающего хаоса он выглядел Нероном, взирающим на пылающий Рим. - Ты единственный из нас, кто не поддался древней магии злобы и ненависти. - Что это было? - спросил Валентин, опуская обратно закатанный еще в коридоре рукав. Объяснять Талиону свое поведение, продиктованное единственно стремлением смыться, Валентин не собирался. - Эликсир Сатаны, известный со времен Тенелдура, - произнес эльф, что-то высматривая в развалинах стола. - Наши лесные поселения неуязвимы для врагов, пока в сердцах эльфов живет хоть капля ненависти. Именно ее отдают они, безлунной ночью в свете синих костров смешивая эликсир. - Талион подобрал свой хрустальный флакон. - Брошенный в гущу врагов, такой фиал заставляет их забыть обо всем, кроме злобы на себе подобных. Нам не приходится пятнать себя кровью... - Талион заглянул в фиал и покачал головой. Хрустальный флакон был пуст. - Признаться, я не ожидал, что мы окажемся настолько сильны. Валентин выразительно посмотрел на пролом в стене, потом - на разбитый вдребезги стол. - О нет, - заметил его взгляды Талион. - Мы оказались куда сильнее в сопротивлении эликсиру, чем обычные люди или гоблины. В печали я выпустил в этот зал такое количество ненависти, которого хватает на целую армию... Тьма пустила глубокие корни в нашем замке, - вздохнул Талион. - Я сам поддался ненависти! - Твоя работа? - Валентин кивнул на Хаяма, дрожащего от холода посреди кусков льда. - Я не помнил себя, пока сорвавшееся с губ заклинание не причинило зла человеку, - пояснил Талион. - Только тогда я нашел в себе силы отстраниться от чувств; но пока Мануэль нападал, я не мог применить умиротворитель. Благодарю тебя за помощь, Фалер. Без тебя, возможно, многие бы пострадали гораздо сильнее. Особенно если бы я сам принялся проламывать головы, подумал Валентин. - Но зачем эта, гм, разминка? - спросил он у Талиона. - Как этот эликсир связан с твоей частью плана? Или... Валентин умолк, догадавшись. Черт возьми, неплохо придумано! Сунуть эликсир Сатаны под нос Избранным, чтобы они как следует отдубасили друг друга. - Никто из вас ни разу не видел действие эликсира, - ответил Талион. - Вы бы просто не поверили, что такое возможно. Теперь вы в состоянии понять, почему я вслед за Нинель говорю: Избранные будут биться, и битва их станет самой ужасной за всю историю Побережья. Валентин вспомнил свои ощущения под действием эликсира, и его пробил озноб. Проклятье, да они же будут драться из последних сил! Может быть, куда дольше двадцати секунд! - Погоди, погоди, - пробормотал Валентин. - Но ведь можно же и не применять эликсир? Талион покачал головой. - Поздно, - сказал он. - Вчера, незадолго до заката, я обильно смочил мостовые Ампера разновидностью этого эликсира, которая действует только на пришельцев. Весь воздух Ампера сейчас пропитан едва ощутимым запахом безумия. Можешь быть уверен, Фалер, в час битвы эликсир подействует на всех Избранных. И еще, быть может, на тех из нас, кто осмелиться появиться там в этот роковой час. - Ясно, - буркнул Валентин. Намек Талиона, прозвучавший в последней фразе, очень ему не понравился. Делать мне больше нечего, кроме как соваться разнимать тальменов. План Великого Черного, только завершившийся последней, самой изощренной каверзой, стал наконец ясен от начала и до конца. Разумеется, ни Георг, ни Детмар не ведают, что никакого публичного судилища и казни не будет. Едва попав в Ампер, они воспылают столь ярой ненавистью к Габриэлю, что очертя голову бросятся в бой. Но и Серый, нанюхавшись эликсира, будет ждать их во всеоружии. Валентин пожал плечами. Зачем же Великому Черному понадобилось именно так обставлять последнее сражение? Разве Георг и Детмар не сладят с Габриэлем без допинга? Алефа-то они отделали играючи... Вот тут-то Валентин и вспомнил мысли, подслушанные в тронном зале. Клятва Великого Черного - пока последний враг не умрет как и первый! Они же против всех Избранных ополчились, а не только против Серого Воителя! Великий Черный нашел способ одним ударом исполнить свою клятву: опьяненные эликсиром Сатаны, тальмены будут продолжать драться слишком долго, и обезумевшие в Т-буре талисманы не смогут сохранить жизнь даже победителям! Ай да Великий Черный! Нехай весь мир погибнет, а соседу глаз выколю! Наконец все стало ясно! - Талион, - сказал Валентин, улыбнувшись. - Тебе не кажется, что план Великого Черного следует слегка подправить? Талион отступил на шаг и, откинув плащ за левое плечо, положил правую руку на желтый камень, висящий у него на груди. - Клянусь именами Аннуэль и Тенелдур, - произнес он громко, как на параде, - что я не ведал, что творил! - Ну, не ты один, - кивнул Валентин. - И что же теперь ты собираешься делать? Вообще говоря, подумал он, все уже сделано. Тальмены науськаны, эликсир распылен. Если просто ничего не предпринимать, они благополучно сойдутся в бою и разнесут пол-Побережья. Как дважды два разнесут. Валентин поежился. Ну ладно там, Талион; а мне-то что делать? Талион молча смотрел на Валентина, и взгляд его был достаточно красноречив. Это был взгляд приговоренного к смерти. Причем по заслугам. Валентин понял, что эльф уже смирился с поражением. Замечательно! Напортачил и готов понести заслуженную кару. А ведь после меня он здесь главный... Так-так! Валентин шмыгнул носом. Получается, что опять Шеллер крайний? - Теперь ты знаешь все, Хозяин, - сказал Талион, опуская глаза. - Только ты можешь решить, что будет дальше. Вот именно, констатировал Валентин. Крайний. - Ну, вот и сговорились, - сказал он. - Принимаю командование на себя. Сколько времени тебе понадобиться, чтобы воскресить эту гору полутрупов? И стол починить? - Я сделаю все необходимое за четверть часа, - ответил Талион. - Вот и замечательно, - Валентин повернулся к двери, покосился на пролом в стене, покачал головой. Ладно, потом. - А я пока кое-что посмотрю. Кстати, где в замке установлен визомон? Талион еще шире раскрыл свои и без того огромные глаза. Ну да, подумал Валентин, пришелец я, пришелец! И маг. И шпион. И посланник Сумрака. Все, что угодно. Визомон где? - Тебе достаточно только пожелать, и ты узнаешь это, словно вспомнив давно забытый дом своего детства, - сказал Талион. - Замок позаботится о своем Хозяине. Попробуй прямо сейчас. Визомон, подумал Валентин, поднимая глаза к потолку. Нет, он же сзади, и направо... Черт! Как просто! - Я сейчас, - быстро сказал Валентин, буквально выскакивая в коридор. Талион не стал провожать его взглядом, тут же повернувшись к Нинель. Судя по тому, что пророчица все еще не пришла в себя, пострадала она посильнее других. Пробежав десяток метров, Валентин заставил себя успокоиться и перешел на шаг. Значит, так, сказал он себе. Сначала снимаем завесу, потом для порядка глянем, что там дома происходит, а уж потом - за колечком. Что-то ведь Великий Черный с ним сделал, раз сам позвонить сумел, может быть, токен-ринг теперь кто угодно использовать может. Если так, то вообще никаких проблем. Валентин прошел через послушно растворившуюся дверь и остановился, ожидая, пока темный зал осветят занявшиеся при его появлении светильники. Великий Черный, очевидно, в качестве хобби увлекался дизайном по интерьерам. Меблировка нового зала не походила ни на что ранее веденное Валентином. В полном беспорядке зал заполняли расставленные деревянные трехногие столы разной высоты, гнутые полукресла, извивающиеся в разных направлениях узкие ковровые дорожки ярких, ядовитых цветов. А потом Валентин присвистнул от удивления. У противоположной стены, в уютной, увешанной гобеленами нише на низком столике громоздился хрустальный шар, очень похожий на визомон. Похожий всем, кроме своих размеров: в диаметре шар был больше метра! Валентин пошел к шару, изумленно покручивая головой. Метровый визомон! Ай да Великий Черный! Я даже не знал, что такие вообще бывают, думал Валентин. Шестое чувство - неслышный голос покорного Замка - уже подсказало ему, что шар - именно визомон, и визомон работающий. Остановившись перед талисманом и положив ладонь на его гладкую прохладную поверхность, Валентин попытался установить контакт. Обычно это удавалось раза с третьего - хотя визомоны и были талисманами меньшего ранга, чем его Обруч, они имели собственные требования к психике оператора. Вообще, управлять любым талисманом, кроме своего собственного, было все равно что с автомобиля на танк пересаживаться. То есть в принципе возможно, но без особой необходимости не хочется. На этот раз у Валентина просто ничего не получилось. Он пялился изо всех сил в прозрачную глубину хрусталя, пытаясь оживить скрывающиеся там картины. Ни малейшего намека на контакт. Чего и следовало ожидать, мрачно решил Валентин, визомон-то вон какой огромный, может, это и нечто большее, чем просто визомон; это тебе не со стеллиным футбольным мячом баловаться. Валентин сцепил руки в замок и сложил их на животе. Ну-с, гроза Великих и Черных, что делать будем? Хорошо бы головой об него постукать, место для разбега есть. Или просто Максима позвать? А почему, собственно, позвать? Валентин цокнул языком. Ничего себе идея - настройку на талисман прямо из ментала считать! Чего это я раньше ушами хлопал? Ну-ка, ну-ка... Он нырнул в ментал и без особого труда вошел в сознание Максима. Тот разглядывал с птичьего полета какие-то бескрайние лесные просторы, лишь в нескольких местах прорезанные дорогами. Визомоном Максим управлял в совершенно нетрадиционной манере: как телекамерой! Руки его совершали мелкие, наверное, даже бессознательные движения, поворачивая картинку, укрупняя ее или наоборот отъезжая назад, добавляя освещенности и подкручивая звук. Валентин, осененный внезапной идеей, рванулся назад во времени, к тому моменту, когда Максим только сел за талисманный столик. Так и есть; хитрый землянин включал талисман, бессознательно двигая большим пальцем, словно нажимая на кнопку! Надо же, подумал Валентин, оказывается, не только пришелец на талисман настраивается, но и тот к его привычкам приспосабливается. Надо было пальцами шевелить, а не бровями. Местный стиль. Покрутившись в ментале еще несколько минут, Валентин разыскал момент, когда Максим регулировал завесу. Она простиралась по всему объему Замка, создавая весьма реалистическую картинку внутренностей огромной скалы. Максим приспособил картинку к произошедшим после недавнего - для того времени - обвала изменениям и вернулся к наблюдению за личной жизнью Серого Воителя. Валентин повторил его жест - переключение между разними камерами - и счел, что полученных навыков будет достаточно. Выйдя из ментала, он сел в широкое кресло, где обычно располагался Максим, и шевельнул большим пальцем. Щелкнула несуществующая кнопка, визомон осветился видимым только Валентину светом, открывая взору окрестности замка. Над восточными низкими горами уже занимался рассвет; Элуни заваливалась за горизонт; волшебная тишина лежала над серебристо отблескивающими скалами. Валентин довольно улыбнулся - получилось, с первого раза получилось, - и переключил визомон на завесу. Здесь дело несколько застопорилось. Валентин не подсмотрел, как Максим ее снимал; да и снимал ли он ее вообще?! Конечно, можно было изменить картинку -написать, скажем, большими буквами "Здесь был Шеллер". Однако в этом случае сам Валентин остался бы по-прежнему невидим, а значит, и эвакуация не состоится. Нет уж, лучше слегка повозиться. Валентин принялся перебирать пальцами, нажимая на невидимые кнопки и дергая за короткие рычажки. Картинка меняла размер, интенсивность, прыгала в разные стороны, повисая скальной громадой высоко в небе и уходя бескрайним озером под землю, однако выключаться не хотела. Наконец Валентин разозлился как следует и представил себе большую красную кнопку - выключение всего. Картинка мигнула и исчезла; визомон показал Валентину его самого, потирающего руки у громадного хрустального шара. - Научиться не научусь, - прокомментировал Валентин свои достижения, - а работать заставлю. Он щелкнул языком, предвкушая самое интересное. И, уменьшив масштаб до орбитального, решительно направил визомон на восток. В поле зрения замелькали бесконечные горы - тысячи километров безжизненных, малоисследованных пространств, именуемых на побережье Поднебесной. Самые низкие из здешних вершин смотрели бы на Эверест сверху вниз. Легенды врали, что под всем этим бесконечным горным массивом существует сеть пещер, в которых живет горный народ, скрытый от всех с незапамятных времен. Однако сектора "Поднебесная" в Управлении не существовало, и Валентин с полной уверенностью мог сказать, что все это - выдумки. Он увеличил скорость - смотреть внизу было не на что. Горы кончились внезапно, точно отрезанные исполинским ножом. Резкий обрыв высотой в двадцать километров отделял Поднебесную от Восточных Пределов; Валентин повернул на юг, не желая погружаться в постоянно клубящийся в этих местах туман. Визомоны при всем их удобстве тоже не были всесильны - десятки мест на Панге виделись в них именно так, бескрайними клубами тумана. С этим оставалось только примириться. Проскочив над самым краем Восточных Пределов, Валентин повис над Жгучими Песками. Слегка волнистая громадная равнина, вся засыпанная тонким белым песком, тысячи километров жара и суши. Последствия какой-то древней катастрофы - видимо, тогдашний Серый чего-то не поделил с тогдашним Черным. Валентин поднялся повыше - ориентиров в пустыне не было, следовало просто высмотреть родную страну на горизонте. Впереди и слева в безоблачно-синем небе появилась маленькая белая полоска. Облака, отметил Валентин, и тут же понесся в их сторону. Страна Эбо, построенная принцем Акино в самом сердце Жгучих Песков, представляла собой пятисоткилометровый оазис с центральным озером, окруженным кольцом гор. Над ней постоянно клубились облака, создавая отличный микроклимат - плюс двадцать пять круглый год, хотя буквально в сотне километров в сухом жарком воздухе плевок испарялся на лету. Да, хорошо быть тальменом, подумал Валентин. Сам он жил на южном склоне кольцевых гор, с прекрасным видом на пустыню, в относительно холодном высотном поясе. Управление, напротив, размещалось на одном из бесчисленный островков, разбросанных по внутреннему морю Эбо. К счастью, здание Управления - строго формальный прямоугольный небоскреб - резко выделялось на фоне экстравагантной архитектуры прочих островов. Валентин разглядел его за сотню километров, заложил вираж и влетел точнехонько в окно двадцать второго этажа, в операторскую к Стелле. Управлять визомоном оказалось ничуть не сложнее, чем Глазом Орла, а скорость его перемещений заставляла Валентина балдеть от ощущения полета. Стелла сидела в своем кресле, но почему-то задом наперед. Присмотревшись - визомон укрупнил картинку и сделал ее четче, добавил звук - Валентин присвистнул. Стелла сидела на бедрах какого-то мужчины, обнимавшего ее за талию, и движения ее таза не оставляли особых сомнений в том, чем они занимаются. Валентин усмехнулся - и за визомон-операторами можно подглядывать! Однако усмешка вышла кривоватой. Валентин как-то не предполагал, что Стелла и в самом деле трахается с техниками прямо в операторской. Воистину, век живи, век учись. Ладно, решил Валентин, сжимая кулаки. Допустим, она на меня забила. Ну а кольцо почему не работает?! Посмотрим, что там шеф делает. Кабинет Занга, куда Валентин скользнул по коридорам, оказался пуст. Интересно, подумал Валентин, куда это он делся? Пришла несуразная мысль - нырнуть в ментал прямо так, через визомон; но Валентин тут же пресек эту авантюру. И без того ситуация не сахар, не хватало еще в талисманах застрять. Кажется, я догадываюсь, где у нас Занг. Привычка шефа пить кофе, поглядывая на окрестности, была хорошо известна в Управлении. Валентин рванул вертикально вверх, на самую крышу. Там, в роскошно обставленном пентхаузе, из широких окон которого была видна половина островов Эбо, Занг любил вытянуть ноги, разлегшись в глубоком кресле, и выцедить чашечки три айс-кофе с коньяком. Обычно он проделывал это в одиночестве; на этот раз в соседнем кресле Валентин узрел длинную тощую фигуру, принадлежащую, несомненно, Грегори Ланде. Валентин тут же врубил звук на максимум и навострил уши. Шефы двух секторов встречались не так уж часто - Занг был чисто кабинетным работником, Ланда же до сих пор большую часть времени проводил на Побережье, общаясь со своим замом по токен-рингу. И раз уж они пьют кофе вместе... Первая же фраза, услышанная Валентином, подтвердила его подозрения. - Так как там поживают мои подопечные? - спросил Ланда, поглаживая подлокотник своего кресла. - Ваши бывшие подопечные? - уточнил Занг, делая акцент на слове "бывшие". - Да, я говорю двух тальменах, столь долго странствовавших по моему сектору, - подтвердил Ланда. - Вы ведь получили мою записку? - Разумеется, - Занг пожал плечами. - Все под контролем. Ланда взял с маленького столика высокий бокал и повертел его в руках. - Приятно слышать, - сказал он, поджимая губы. - Вы даже не хотите узнать подробности? Занг покачал головой: - Ни к чему. Вопреки вашему предположению, тальмены никак не связаны с Не-Джо. - Вот как? - Ланда сделал удивленное лицо. - Шаггар, вы меня пугаете. Занг допил кофе и поставил чашку на столик. - Грегори, - сказал он, - хватит обиняков. Вы просили о встрече. Говорите. Ланда сделал глоток тягучей розовой жидкости, в которой Валентин заподозрил популярный на Юге шат. Это слабонаркотическое зелье позволяло сохранять спокойствие и уверенность в себе в любых ситуациях; обычно им пользовались ассасины и высокопоставленные жрецы. Уж если Ланда попивает шат, дело пахнет жареным. Неужели Занг этого не понимает? - Хорошо, - Ланда поставил бокал обратно и умиротворенно сложил руки на животе. - Меня беспокоит возможность повторения инцидента "Факир". Занг покачал головой: - Совершенно напрасно, Грегори. Ничего похожего не будет. В тот раз мы просто не знали, как это происходит. Сейчас, как я уже говорил, все под контролем. - Я смотрю на все это несколько иначе, - возразил Ланда. - На мой взгляд, инцидент "Факир", или, если назвать вещи своими именами, катастрофа в Гельвеции, был только первым случаем боя с применением могучих талисманов обеими сторонами. Случаем, который может повториться с куда более разрушительными последствиями. - Все это мне прекрасно известно, - Занг скрестил руки на груди. - Повторю вам еще раз: никакого боя не будет. - Вы так уверены? - поразился Ланда. - А что вы скажете, когда сегодня, около шести вечера по времени Эбо, в Ампере состоится трехсторонняя битва тальменов - Георг с Детмаром против Габриэля? Когда в развалины превратится город с населением в четверть миллиона человек, среди которых по меньшей мере сотня граждан Эбо?! Валентин, доселе с немалым удовольствием слушавший эту пикировку, просто разинул рот. Во блин, Ланда-то откуда все знает?! Он что, с Георгом и Детмаром личную дружбу завел? Впрочем, от циника Ланды, в недалеком прошлом менявшего пол на женский перед каждой заброской на Побережье - видите ли, так ему больше нравилось работать! - можно было ждать чего угодно. Поглядев на Занга, которого последняя фраза Ланды нисколько не удивила, Валентин продолжил прислушиваться. - Грегори! - повысил голос Занг. - Ваша манера выдавать измышления за факты просто отвратительна! - Это не измышления, - возразил Ланда. - Это прогноз. Совершенно элементарные рассуждения, основанные, между прочим, на твердо установленных фактах. Два тальмена возвращаются на историческую родину, где ныне властвует Габриэль. Им известны последствия его правления, в частности, ликвидация многих ландорских семей, возвысившихся в эпоху правления Георга Великолепного. Далее, буквально сегодня в Ампере состоится традиционный праздник Единения, на котором Серый Воитель обязательно появится, причем в заранее известное время! Сложив два и два, мы получаем весьма высокую вероятность схватки тальменов. - Возможный сценарий, - спокойно кивнул Занг и посмотрел на Ланду с некоторым пренебрежением. - Но ничего подобного не будет. У Георга и Детмара нет больше интересов в Ландоре. Они путешествуют на Север с совсем иной целью. - С какой же именно, если не секрет? - Запретное королевство. - Занг откинулся в кресле и вытянул ноги. - Они направляются туда. Валентин покачал головой. Ай-ай, шеф, у вас устаревшая информация. В чем нет ничего удивительного - с таким-то визомон-оператором! Как раз на север-то идти они раздумали... - О! - Ланда, напротив, пришел в восторг от возражения Занга. - Толково! Пожалуй, ради такой наживки они могут и проскочить мимо какого-то там Серого! - Вот именно, - сухо сказал Занг. - Так что ваши опасения совершенно напрасны. - Как я завидую вашей уверенности, Занг, вы и представить себе не можете, - с некоторой ехидцей произнес Ланда. - Неси я ответственность за сохранность Ампера, я бы на вашем месте места себе не находил. Хорошо, пусть так. В таком случае мне остается предположить, что сам великий Фалер отправлен на срочное задание совсем по другому поводу? Занг вздрогнул и нахмурился. - Какое задание? - переспросил он сухо. - Что вы имеете в виду? - Да полно, коллега! - Ланда широко улыбнулся, обнажив крупные белые зубы. - Визомонная завеса, ментальная блокада, скрэмблеры по периметру. Мы здесь в такой же мрачной атмосфере тайны, как и в переговорном бункере! Вы можете говорить со мной совершенно открыто - в противном случае мне придется решить, что мои подозрения имеют под собой основания. Визомонная завеса, повторил про себя Валентин. Очень интересно, а я их как ладони вижу. Или этот визомон не зря такой большой?! - Ланда, - Занг заговорил коротко, разговор явно перестал доставлять ему удовольствие. - Это очень важная операция. Задание Шеллера - лишь один из шагов на пути к Не-Джо. И чем меньше народу в Управлении будет знать о нем, тем выше шансы на успех. Пожалуйста, подержите свои подозрения при себе. Хотя бы до вечера. Один из шагов? Валентин почесал в голове. Это что же, убить Не-Джо наповал - только один из шагов? А второй какой? Съесть? И почему никто не должен знать о моем задании? Кстати, так, похоже, и есть - вызов рано утром, личный инструктаж... Кроме Стеллы, никто не знает, где я и зачем. Валентин поежился. Похоже, меня втемную используют. - Ну, если вы попросите, - с нескрываемой насмешкой пообещал Ланда. Валентину стало вдруг совершенно ясно, что он разыгрывает какую-то очень хитрую роль, чтобы вытянуть из Занга жизненно важную информацию. И что сам Занг, увлеченный своей "очень важной операцией" этого, видимо, не понимает. - Пока же я хотел бы кое-что уточнить. Задание Шеллера - обнаружить Не-Джо? Занг кивнул. - Сходится, - объявил Ланда. - И как, удалось ему это? - Удалось, - сухо сказал Занг. - Около девяти утра Шеллер исчез из поля зрения визомона. Это может означать только одно. - Поздравляю. Вместо того чтобы найти Не-Джо, вы потеряли агента, - усмехнулся Ланда. Занг махнул рукой: - Вы невозможны, Грегори! Место исчезновения зафиксировано, гравиразведка обнаружила в скальном массиве не просматриваемые визомоном полости. Не-Джо неплохо замаскировался, но теперь мы знаем, где его логово. - И что же дальше? - все так же осведомился Ланда. - Почему вы не вытаскиваете Шеллера и не хватаете Не-Джо с поличным? Занг посмотрел на Ланду, словно не решаясь говорить дальше. - Можно предположить, - вкрадчиво произнес Ланда, - что задание Шеллера не ограничивалось обнаружением Не-Джо. Так? - Грегори, - устало произнес Занг. - Это все очень серьезно. - Судя по тому, что из вас слова клещами тянуть приходится, - отметил Ланда, - вы даже самому Шеллеру ничего не сказали? Занг протянул руку и взял со столика очередную чашку с кофе. Ланда не спускал с него укоризненного взгляда. Занг больше привык обвинять, чем оправдываться; сейчас ему явно приходилось нелегко. - Хорошо, Грегори, - сказал он наконец. - Это должно остаться между нами, понятно? - Кажется, об этом мы уже договорились, - улыбнулся Ланда. - Если что-то дойдет до Натоми раньше вечера, могут возникнуть проблемы. Сейчас вы сами все поймете. Шеллер получил отвлекающее задание. Главное, зачем он послан - войти в прямой контакт с Не-Джо. Валентин стукнул кулаком по столу. Значит, все-таки Занг! А я-то тут, как дурак... Хотя стоп - если я уже ухлопал Не-Джо, почему связь не работает? Почему Стелла в визомон не пялиться? - То есть вы были уверены, что Шеллер его обнаружит? Занг кивнул: - Почти наверняка. Теперь Не-Джо получил в свое распоряжение агента неведомой для него силы. Он знает, что обнаружен. Он пойдет на переговоры. На переговоры?! Валентин аж подпрыгнул в кресле. Да кто же мне тогда монету подсунул? Сколько ж это народу меня запрограммировало и охмурило? - Вот как? - произнес Ланда с удивлением. - Но не слишком ли велик риск - вдруг Не-Джо попросту прикончит Шеллера? Занг фыркнул: - Прикончит?! Шеллера?! Ланда развел руками: - Да, действительно... Повезло вам с персоналом. Интересно, подумал Валентин. Что они имели в виду? Я что, заговоренный? Или великий маг, сам о том не подозревая? Оно конечно, великие маги - тот же Великий Черный к примеру - могли считать себя практически бессмертными. Магическая энергия постоянно пронизывала все их существо, и никакие повреждения материальному телу мага не могли привести к его гибели. Не так давно и сам Валентин понятия не имел, как вообще можно прикончить великого мага. И все же труп Великого Черного наглядно свидетельствовал: никто не вечен. - Работаем, - заметил Занг. - На самом деле, - он откинулся в кресле и, посмотрев на небо, отхлебнул айс-кофе, - риск практически исключен. Все поступки Не-Джо говорят о его осторожности. Он предпочтет побеседовать. Шеллер изложит легенду "Черная Цитадель". Если Не-Джо согласится, мы получим канал влияния и полномочного представителя. Если не согласится... - Вот именно, - поддакнул Ланда. - Что в этом случае? - Место известно, - пожал плечами Занг. - Эвакуация по полной программе. И у нас наконец появится основание ликвидировать Не-Джо. Ланда качнул головой. - Понятно, - сказал он, сплетая и расплетая пальцы рук. - Все понятно. Блестящая операция. Ничего удивительного, что вы и думать не желаете о возможной катастрофе в Ампере. Занг молчал допил кофе. - Еще два вопроса, - быстро сказал Ланда. Занг кивнул. - Почему все-таки вы не посвятили Шеллера в детали операции? Занг опустил глаза. - Слишком мало времени, - ответил он тихо. - Шеллер считает, что он - просто ищейка. Он мог не согласиться или задать слишком много вопросов. Я не успел его подготовить. - Вот как, - пробормотал Ланда. - Вы рискуете, Занг. - У меня не было выбора. - Хорошо, - Ланда отхлебнул шата и легким движением руки дематериализовал бокал. - Спасибо за откровенность. Последний вопрос. Насколько я понял, Шеллер прибыл к Не-Джо два часа назад. На мой взгляд, достаточно времени, чтобы договориться. Он выходил на связь? Занг покачал головой, оставаясь совершенно спокойным: - Пока нет. У Не-Джо могут быть свои представления о том, сколько времени должны занимать переговоры. Подождем до контрольного срока. - Ну что ж, ловлю на слове, - сказал Ланда, поднимаясь со своего кресла. - Я ведь обещал сохранить все в тайне? Как вы посмотрите, если я составлю вам компанию до самого конца этой операции? Занг кивнул и тоже поднялся. Валентин понял, что разговор в сущности окончен. Он встал и принялся прохаживаться вокруг стола. Итак, что мы имеем? Посол без верительных грамот? А с другой стороны, если бы Занг сразу сказал, что мне придется с Не-Джо договариваться? Валентин фыркнул. Хрен бы я согласился! Тоже мне, нашел дипломата! И вообще, почему именно я?! Валентин ощутил острое желание оказаться с Зангом тет-а-тет. Спокойно, сказал он себе. Начальство оно потому и начальство, что ему виднее. Это мое дело маленькое - высадился, нашел, доложил. У Занга интриги наверняка похитрее будут. Может быть, он меня именно к этой роли все четыре года готовил. В глубокой тайне. Валентин усмехнулся. Очень мило; вот только я тут при чем? Я-то думал, что я просто сыщик; а оказалось - дипломат поневоле. Подсадная утка, если уж своими именами. Видимо, чтобы реакцию Не-Джо проверить - сразу убьет или сначала попытает? Валентин вспомнил Великого Черного, и ему сразу поплохело. Ой-ой-ой, покачал он головой. Ох-ох-ох, шеф, мы так не договаривались. С внезапной ясностью Валентин понял, что ему больше не хочется получать задания от Занга. Совсем не хочется. Отработался, подумал Валентин и криво усмехнулся. Говорила ж мне Диана, не ходи, не ходи. Вот, не послушался. Ладно. Лучше поздно, чем никогда. Он повернулся лицом к визомону и надавил невидимую красную кнопку, восстанавливая визомонную завесу. Незачем Зангу знать, что здесь происходит. А то он еще чего-нибудь придумает, в том же роде. Хрустальный шар отобразил внутренности скалы. Сплошной камень; впрочем, нет, Занг говорил что-то о пустотах. Валентин добавил несколько разломов и пещер. Вот так. Валентин положил ладони на теплое, почти живое дерево столешницы, оперся на руки, склонив голову. Все получилось так неожиданно и так не вовремя; Валентин чувствовал, что в глубине души уже все решил, и теперь только осталось уговорить самого себя выполнить это решение. Погоди, погоди, сказал он себе. Я не так уж и много услышал. Давай уж на всякий случай и кольцо заберем, а? Валентин кивнул своим мыслям. Да, последнее задание Занга следовало выполнить. Хотя бы для того, чтобы за переговорным кольцом больше никого не послали. Он медленно, все еще погруженный в беспорядочные размышления, вышел из зала и пошел вперед по коридору, к заветной двери, которую и теперь легко отличал среди десятка соседних. Кажется, Малый Соборный зал? Посмотрим. Внутри стоял приятный полумрак. Поначалу Валентину показалось, что он попал в бар или комнату отдыха - стоило ему сделать шаг, и в полутьме заиграла негромкая музыка, а от стен отделились и придвинулись ближе высокие стулья. Один из них ткнулся Валентину в бок, приглашая садиться. Валентин пожал плечами и сел. Стул тут же набрал скорость и подвез его к длинной широкой стойке, за которой виднелась полки, уставленные бутылями разных размеров. Ну точно, бар, восхитился Валентин, однако тут в глаза ему бросилось еще одно обстоятельство. Кроме бутылей, на полках располагались странные предметы, напоминавшие очень сложную химическую посуду; некоторые из них были соединены прозрачными стеклянными трубками. В большой бутыли под стойкой булькала и пузырилась голубоватая жидкость. В воздухе пахло озоном и еще чем-то неопределенным, но явно неживым. Валентин принялся разглядывать предмет за предметом. Где-то здесь, за прилавком Сатаны, хранился отгрызенный у Роберта палец вместе с переговорным кольцом. Валентин был уверен, что кольцо с пальца так и не сняли. Он нашел то, что искал, в середине третьей полки. Палец торчал из зеленоватой массы, комком осевшей на дне широкой колбы, залитой прозрачной жидкостью. Кольцо сидело на пальце как на живом; от него вверх, к сужающемуся горлышку, уходила красная нить. Наружу она высовывалась овальным язычком, напоминавшим приделанный к колбе ярлык. Валентин протянул руку, желая подхватить сосуд "перчаткой", но тот сам скользнул по воздуху и опустился прямо перед ним. Валентин усмехнулся - до чего услужлив этот замок! - и потянул за язычок. Палец послушно вылез из колбы и повис перед Валентином. Оставьте себе, подумал Валентин, осторожно снимая кольцо. Видимо, Великий Черный использовал палец для подстройки своих биотоков под биограмму Роберта; мне это ни к чему. Мое дело - просто забрать кольцо... Взяв токен-ринг в руки, Валентин мгновенно ощутил, что тот работает. Работает точь-в-точь как его собственный, пульсирует теплом, напоминая хозяину о готовности к сеансу связи. Вот те на! Это как же его Великий Черный перенастроил?! Валентин цокнул языком - ничего себе, разобраться в незнакомой магии, и за каких-то пару часов изменить ее! Силен был Великий Черный! Валентин подбросил кольцо на ладони. Ну блин, совсем никакой защиты - работает, и все! Может быть, вызвать кого? Притвориться Великим Черным, звякнуть Зангу и сказать загробным голосом: "Твой посланник мертв, и теперь очередь за тобой!" Валентину все еще было не по себе. Как-то не так представлялась ему сегодня утром эта сцена. Ну хоть немного торжества, хоть немного радости! Я же нашел это чертово колечко! Ни хрена. Валентин вздохнул, покачал головой и развязал кошель, решив для верности спрятать кольцо туда. Поверх всех остальных в нем лежала крупная серебренная монета, которую Валентин узнал бы из тысячи. Глава 9. Весело лететь ласточке над золотым проводом - Восемь тысяч вольт под каждым крылом... Рука Валентина дрогнула, едва не выпустив кольцо. Оно же в зале осталось! Валентин попятился было, но тут же рассмеялся. Вот уже от собственного кошелька бегать начинаем. Пусть его. По крайней мере, токен-ринг будет в хорошей компании. Валентин положил кольцо рядом с монетой - почти ожидая, что та отползет в сторону и зашипит, чего монета, разумеется, не сделала, и завязал кошель. Хорошо, господин Рейлис или как вас там. Придется вами заняться. Быстрым шагом Валентин вышел прочь и безо всяких приключений вернулся в зал заседаний. В нем все выглядело так, словно и не было никакого побоища. Дыра в стене исчезла, стол с еле заметной трещинкой посередине по-прежнему был идеально кругл, и сидели за ним вполне прилично выглядевшие люди. Только шишка на лбу у Максима позволяла догадаться, что одними застольными беседами дело не ограничилось. Талион восседал на своем месте, спокойно созерцая дело рук своих. Неплохая работа, заключил Валентин. - Ну что, верные слуги мои, - весело произнес он, садясь в свое полукресло, - спасем мир от катастрофы? Хаям, кутавшийся в шерстяную накидку, поднял голову и пробормотал: - Похоже, Фалер, тебе понравился замок, раз ты готов драться за него с целой толпой Избранных. - Максим, я должен принести свои извинения, - произнес Валентин уже серьезно. Визомон-оператор сделал движение, точно собираясь встать, но все-таки ухитрился остаться в кресле. - Я не собираюсь продолжать дело Великого Черного. Мне совсем не нравится перспектива разрушить половину Фарингии и потерять замок. Скажу честно: я намерен предотвратить катастрофу. - Валентин оглядел слуг Великого Черного; те сидели молча, не сводя глаз со своего нового Хозяина. - Заклятья общей судьбы сняты. Пусть те, кто желает мне помочь, остаются. Остальные, - Валентин махнул рукой в сторону двери, - могут идти. Грохот отодвигаемых стульев застал Валентина врасплох. Встали все, даже Нинель, все еще бледная после пережитого погрома. Валентин сжал губы. Н-да, придется повозиться, в одиночку-то... - Мы все с тобой, Фалер из Лигии, хозяин Замка! - торжественно произнес Талион, и все бывшие слуги Великого Черного дружно склонили головы. - Есть вещи, которые связывают сильнее, чем заклятье общей судьбы. Сговорились, догадался Валентин; сговорились, пока я Занга подслушивал и кольцо добывал. Ну, такой толпой мы им покажем! Вот только кому это - им? - Да вы садитесь, садитесь, - замахал руками Валентин, - в ногах правды нет. Не кажется ли вам, что самое время позавтракать? Я им покажу, кто такой Фалер, подумал он про себя. Ишь, хозяином обзываются! Сейчас я вас расшевелю... Талион сделал изящный жест рукой - от груди, раскрывая ладонь в движении, точно бросая карты на стол. Валентин обнаружил перед собой бутерброд с колбасой и большой стакан горячего, но весьма бледного чая. Чертов эльф, подумал он ошеломленно. Это он шутит так, или, наоборот, у него такое представление о земных деликатесах?! Хаям засмеялся первым, потом его поддержал Максим. Мануэль позволил себе легкую улыбку. Ну и рожа у меня, должно быть, подумал Валентин. А пофиг! Он откусил от бутерброда и отхлебнул чаю. А потом вытащил из кошеля злополучную монету и положил ее на стол так, чтобы было видно всем. - Вопрос первый, - сказал Валентин. - Что это такое и откуда оно взялось? Смех мигом прекратился; тишина заполнила зал. Валентин жевал бутерброд и поглядывал на Талиона - все-таки именно эльф осматривал монету перед тем как началось. Однако первым заговорил Хаям. - Хороший вопрос! - сказал он, дуя на руки - видимо, так и не согрелся после ледяной купели. - Поначалу я считал, что это происки Детмара; но тогда я не знал, что он заколдован с помощью магического кинжала. Похоже, Детмар и в самом деле ничего не знал о Хозяине... прошу прощения, о Великом Черном. Валентин кивнул. Звание "хозяин" сменило владельца. И хорошо, что сменило. - Но раз так, - продолжал, постепенно оживляясь, Хаям, - никто из известных нам Избранных или магов не мог этого сделать! Серый никогда бы не стал убивать тайно, маги не способны Перемещать! Кто же остается? Неизвестный избранный? Мифические маги-жрецы Неназываемых земель? - Хаям сделал эффектную паузу. - Теперь я вспоминаю легенды, которую слышал от жреца Черной Шпаги в Шерторе. В легендах говорится, что маг, достигший предела дозволенного могущества, будет уничтожен Предвечными, чтобы не допустить всемирной катастрофы. Еще и Предвечные, подумал Валентин. Осталось вспомнить летающие тарелки и происки КГБ. Вообще-то говоря, Предвечные не были только легендой. Не земляне же, в конце концов, разбросали по всей Панге тысячи талисманов? В неведомые доисторические времена здесь действительно жили люди, способные не только управлять талисманами, но даже их изготавливать. В древних книгах их называли Предвечными Предками, или просто Предвечными, в Эбо же пользовались более понятным словом - предмаги. Тысячи лет назад предмаги, достигшие поистине невероятной маготехнической мощи, умудрились довести дело до всепангийской катастрофы почище той, что планировалась на Побережье сегодня в обед. Одним из ее результатов как раз и были жгучие Пески - чистый белый песочек на площади в двадцать миллионов квадратных километров. И притом на десять километров в глубину; проверяли, бурили. И никакой радиации. Предвечные знали толк в Т-технологиях. Хорошего же он мнения о Предвечных предках, подумал Валентин про Хаяма. Делать им больше нечего, только за магами присматривать! - Предвечные - вот истинные хозяева Панги, - продолжал между тем Хаям. -Только Предвечный мог знать все, оставаясь в тени; только он, предвидя катастрофу, способен был остановить Великого Черного. И он сделал это, явившись Фалеру под чужим обликом и передав ему монету. Вторая монета оставлена для Избранных. - Хаям наставил на Валентина палец. - Все, что тебе нужно сделать, Фалер - это явиться к месту битвы Избранных, и твоя направленная Предвечным рука сама найдет цель для этого талисмана! - Как бы не так, - буркнул Бранбо, не отрывая глаз от стола. - Вам бы только деньгами сорить. Да ты хоть знаешь, что это за монета? - Еще бы! - Хаям всплеснул руками. - Я же видел, как она действует! - Ха! - фыркнул Бранбо. - Солнце ты видишь каждый день, и много ли ты о нем знаешь?! Пока вы здесь препираетесь, я уже изучил этот талисман. Для Избранного он не опаснее горошины! - Ты знаешь этот талисман?! - изумленно воскликнул Хаям. - Что ж ты раньше молчал?! Бранбо выразительно поглядел на Талиона и скорчил недовольную гримасу. - Так что же это такое? - спросил Валентин с интересом. Монета - талисман! Надо же, и в этом деле замешаны земляне! - Для хранителя подвалов Замка опознать переплавленный тумнарк - дело пяти минут, - самодовольно заявил Бранбо. - Вы бы и сами могли догадаться, если бы вместо драки шевелили бы мозгами! - Бранбо, - мягко сказал Талион. - Я впервые слышу это слово - тумнарк. Бранбо осекся, покосился на Талиона и забормотал: - Ну, может быть, может быть, это довольно редкий талисман... Некоторые из антикваров даже не подозревают о его существовании... Нужно довольно долго изучать манускрипты. Или на самом деле совершить путешествие на Север - многие хвастаются, но кто там действительно был, я вас спрашиваю?! Да, тумнарк - редкий талисман. В Северных Землях его используют как оружие против магов. Будучи брошен с достаточной силой, он останавливает вокруг себя магию на те несколько мгновений, пока летит до жертвы. А когда он попадает в мага, тот навсегда лишается магических способностей. - Бранбо прикрыл глаза, вспоминая что-то еще. - Тумнарки находят в горах Байсана и Строма, обычно они заключены внутри кристаллов желтого хрусталя и выглядят подобно каплям серой жидкости, размером до кулака крупного мужчины. Если кристалл расколоть, становится понятно, что это - кусок неизвестного металла, очень похожего на серебро. Он поддается переплавке, не теряя своих свойств, - Бранбо ткнул пальцем в лежащую перед Валентином монету, - но я еще не слышал, чтобы из него чеканили монеты! Идея, достойная ювелира! Впрочем, что бы вы ни делали с тумнарком, бросать его должна рука пришельца. Только тогда талисман просыпается и делает свое дело. - Значит, Фалер - пришелец? - спросил Максим. Бранбо пожал плечами: - Насчет Фалера не знаю! Но рука, метнувшая монету в Великого Черного, принадлежала пришельцу, клянусь своими дневниками! - Значит, - спросил теперь уже Валентин, снова беря монету в руки, - если я сейчас брошу это, - он оглядел зал и подмигнул Хаяму, - в кого-нибудь с магическими способностями, одним магом станет меньше? Бранбо опустил глаза: - Откуда мне знать, как он работает? Мало ли что можно прочесть в манускриптах... Ты же уже бросал ее в угол - и что? Магия Замка сильна по-прежнему. - Мне кажется, - подал голос Мануэль, - бесполезно бросать монету. Тот, кто подкинул ее Фалеру, лучше нас всех знал, как обращаться с тумнарком. Заколдованная рука Фалера - вот кто сейчас главный специалист по этому талисману. Фалер, вы помните, что случилось, когда Талион бросил на стол флягу с эликсиром Сатаны? Валентин усмехнулся и покосился на стену, где должен был находиться сделанный им пролом. - Я не об этом, - Мануэль покачал головой. - За миг до того, как все потеряли голову, ваша рука, Фалер, метнулась к монете и спрятала ее в поясной мешок. Сразу же после этого вы зарычали, принялись разбрасывать заклинания и ломать стены. Так что я думаю, что рука ваша действовала сама по себе. - Разумеется, - кивнул Валентин. - Именно сама по себе. В каком-то смысле пославший меня присутствует за этим столом. - Я рад, что он не присутствует здесь лично, - без тени улыбки произнес Мануэль. - Оперативник такого класса чрезвычайно опасен. - Оперативник?! - переспросил Валентин. Ай да Мануэль! Еще одна версия! Впрочем, кажется, я уже припоминал КГБ... - Я изложу свои соображения, - сказал Мануэль. Валентин кивнул. - Как известно, Великий Черный появился в Фарингии не просто так. Имел место договор с тайной организацией, члены которой именуют себя Незримыми. Именно с их агентами мы и работали все эти долгие годы. Однако даже я не знаю никого из руководства Незримых выше второго уровня - выше, чем координаторов по районам. Нам полностью неизвестна их агентура в крупных городах. Возможно, Великий Черный знал больше, но это знанием умерло вместе с ним. Валентин вспомнил сцену сговора Великого Черного и Незримых. Да, те тщательно соблюдали конспирацию.. - Договор с Незримыми предусматривал борьбу со всеми Избранными, не только с Серым Воителем, - продолжал Мануэль. - Вся обработка Георга и Детмара велась хоть и под моим руководством, но с использованием агентов Незримых. Имела место утечка информации: Незримые скорее всего знали о готовящемся на сегодня суде Георга над Габриэлем. Возможно, они также знали о том, что сделал в Ампере Талион. Талион молча кивнул. - В таком случае Незримые могли посчитать, что Великий Черный им больше не нужен, - жестко сказал Мануэль. - Таковы правила тайных организаций: убивать до того, как человек сможет причинить вред. О тумнарках, по-видимому, известно многим; направить своего агента к Фалеру Незримые могли по нескольким адресам. Психологическим кодированием их агенты владеют не хуже меня; к тому же, в их числе есть маги. Фалера лишили сознания, внушили ему, что перенос был мгновенным, и доставили сюда, в замок, чтобы он убил Великого Черного. Валентин покачал головой. Хорошая версия. Но переносила-то меня Стелла! При всех ее недостатках она вряд ли агент Незримых. Надо бы Мануэля осадить, а то он тут всех убедит, что страшнее кошки зверя нет. - Почему именно я? - спросил Валентин. Мануэль на миг отвел глаза. - Вы знакомы с Хаямом, Фалер, - пояснил он, но без прежней уверенности. - Вы - единственный живой свидетель катастрофы в Гельвеции, так что Великий Черный не мог бы вами не заинтересоваться. - Валентин раскрыл рот. Черт возьми! Так вот почему Занг послал именно меня! - Не скажу, что любой другой человек не подошел бы, но у вас шансы были максимальны. На месте Незримых я выбрал бы кого-нибудь вроде вас. - Не проще ли им было обработать вас самих, а, Мануэль? - нанес Валентин решающий, как ему показалось, удар. - Вас они знали, вы постоянно были в сфере досягаемости, зачем искать бродягу Фалера по всему Побережью? Опять же и с транспортировкой проблем меньше? Вместо ответа Мануэль вытащил из-под стола свой кинжал и без особого усилия воткнул его в каменный стол. Впечатляет, подумал Валентин. - Этот кинжал, - сказал Мануэль со вздохом, - еще вчера обладал силой, способной самих Избранных заставить действовать по моему желанию. С ним я был защищен от любого психологического кодирования. И взять меня живым у них тоже не было ни малейшего шанса. Выкрутился, констатировал Валентин. - Еще вчера? - переспросил Талион, раскрывая свои большие глаза. - Неужели заклинания утратили силу? - Ровно в полночь, - Мануэль щелкнул по кинжалу ногтем. - Я проверял. Талион вздохнул и покачал головой: - Очень жаль. Теперь у нас больше нет надежды. - Подожди, подожди, - толкнул его в бок Валентин. - Пока речь о монете; Избранными мы еще займемся! Переживания Талиона были ему вполне понятны. Еще бы, с кинжалом-то наперевес - да мы бы вмиг всех Избранных убедили жить дружно. А ты вот без кинжала попробуй! Судя по всему, эльфам не было доступно чисто человеческое чувство азарта. Задача не вызывала у Талиона восторга, который потихоньку охватывал Валентина. Черт возьми, такое ощущение, что весь мир против нас! Неужели сдюжим?! - Поторопись же, Фалер! - воскликнула Нинель. Валентин уставился на нее с недоумением. Бледная, все в том же вечернем платье, изрядно пострадавшем в недавней потасовке, пророчица глядела на него почти с гневом. - Узнать, кто послал тебя, мы сможем в любой момент, для этого достаточно исполнить ритуал. Время неумолимо уходит, а ты еще ничего не сделал чтобы спасти нас! Фалер, заклинаю, поторопись! - Какой ритуал? - Валентин, разумеется, пропустил причитания мимо ушей. Хаям, сидевший как раз напротив, ухмыльнулся: - Один из самих старых ритуалов на свете. Нинель способна провидеть будущее того мужчины, с которым спит. Но точно так же она способна увидеть и его прошлое. Как-то раньше мы пренебрегали этой стороной ее таланта. Ах вон оно что, сообразил Валентин. Это ж пока уснешь, пока проснешься... Действительно, пора переходить ко втором пункту повестки дня! - Не время спать! - сказал он Хаяму и улыбнулся Нинель. - Еще один вопрос, и мы займемся Избранными. Но сначала, Талион, все-таки поясни мне, кого ты имел в виду, когда говорил, что за всем этим стоит Сумрак? Талион вздрогнул, оторвавшись от созерцания светильника над головой Мануэля. - Сумрак, - сказал он неторопливо, точно раздумывая, что именно рассказать об этом недобром предмете. - Это эльфийское слово, и за ним стоят тысячи лет легенд и преданий. Среди нас, эльфов, не принято делить мир на Добро и Зло, как делают это люди. Мы различаем Свет, Тьму и Сумрак. Талион откинулся в кресле, подняв взор к потолку. - Серый Воитель, Георг Великолепный и даже Алеф Недолгопроживший - все они, в нашем понимании, служили Свету. О да, заметил про себя Валентин. Эльфийские понятия очень отличаются от людских. Может быть, Великий Черный тоже был эльфом? Раз такой цвет себе выбрал? - Свет, - продолжал Талион, - это сила, которая не скрывает своих намерений и достигает своих целей прямыми путями. Люди Света - обычно Избранные, великие мастера, святые, воины; эльфы от рождения принадлежат Свету. Но Свет при всей своей ясности может причинять боль, когда его становится слишком много. - Талион помолчал, лицо его отразило печаль. - Эльфам не место на земле людей - что может быть яснее? И эльфов не остается... Сталкиваясь со Светом такой силы, невозможно самому остаться в Свете и уцелеть. Многим, в том числе и мне, пришлось затаиться, скрыв свои замыслы. И тогда мы стали принадлежать Сумраку. Талион снова сделал паузу. Кажется, я начинаю въезжать, сообразил Валентин. Сумрак, значит, это мы - выдаем себя за аборигенов, а сами преследуем цели Шаггара Занга, трепыхаясь, как приманка на веревочке. Сами не понимая, что мы делаем. - Сумрак скорее хитер, чем силен, - продолжал Талион. - Уйти в тень - единственный способ одержать верх над более сильным противником, и кажется поначалу, что это верный способ. Но ложь, однажды прокравшаяся в наши действия, пускает там корни, остающиеся навсегда. Ступить в Сумрак легко; обратной дороги к Свету не существует. Даже победив своего врага, человек Сумрака остается таким, каким он стал. Он больше не ходит прямыми путями. Он утаивает новости от друзей. Он способен изображать любовь там, где ее нет, и скрывать ненависть за приветливой улыбкой. Рано или поздно, но он неизбежно сам запутывается в своей хитрости, и с этого дня он обречен. Талион положил правую руку на грудь, нащупывая свой драгоценный камень сквозь зеленую ткань плаща. - Мрачноватая перспектива, - заметил Валентин. - По твоим словам, мы тоже принадлежим Сумраку. Отчего же это именно Сумрак напал на Великого Черного? - Великий верный служил Тьме! - громко провозгласил Талион. - Он прошел тропой Сумрака до конца и уцелел, он обрел свободу, которая и есть Тьма. Валентин затряс головой, пытаясь вникнуть в хитроумную эльфийскую концепцию. К счастью, Талион пришел к нему на помощь: - Великий Черный не имел никаких целей. Он просто делал то, что ему нравилось. Он хитрил, когда это представлялось забавным, и действовал с ужасающей прямотой, когда ему хотелось произвести эффект. Он наложил на нас заклятье общей судьбы - и тут же заявил, что вскоре, возможно, погибнет. Он убивал людей по малейшему поводу - но он же мог часами сносить побои и оскорбления от ничтожнейших Воителей, если ему того хотелось. Тьма приобрела сегодня великую душу. Валентин вспомнил переживания Великого Черного, подслушанные у окна. Очень похоже; он мгновенно бросился выполнять первую же пришедшую в голову идею. Если Великий Черный всегда был так непредсказуем... - Талион, - хрипло спросил Валентин. - А мог Великий Черный прихоти ради убить своего слугу? - Конечно, - Талион пожал плечами. - Два или три раза он делал это в моем присутствии. Год назад у него было шестнадцать учеников. Он в любую минуту мог сделать что угодно. Для мира огромное счастье, что у Тьмы почти не бывает слуг. Да уж, подумал Валентин, ощущая холодок в спине. Жить рядом с таким типом... Все равно что с тикающей миной. Того и гляди, убьет просто так. Я бы, наверное, не смог. А они - жили, и даже выжили. Теперь понятно, почему никто не пожалел о его смерти. Непонятно, почему никто не образовался. - Силам Сумрака невозможно терпеть рядом истинного служителя Тьмы, -сказал Талион. - Загадочная, непредсказуемая сила угрожает любым их планам. Послать человека, тайно вооружив его талисманом, на убийство и вслед за тем - на верную гибель - это в духе Сумрака. Слуга Света привел бы к замку целое войско своих сторонников или явился бы лично, чтобы поразить Великого Черного в поединке. Другой же слуга Тьмы никогда бы не стал убивать, не насладившись игрой с намеченной жертвой. Нет, Великого Черного убил один из слуг Сумрака! - По твоим описаниям, к Сумраку относятся едва ли не все обитатели Панги, - заметил Валентин. - Может быть, у тебя есть более конкретные подозрения? - Зачем? - Талион пожал плечами. - Я еще не принадлежу к Тьме, чтобы карать по подозрению. Это мог быть Ваннор, втайне от Серого, или Хеор - ведь талисман встречается именно в его владениях - или даже Акоста, когда-то претендовавший на звание Верховного Мага. Я уверен только, что пославший тебя, Фалер, был магом, а не Избранным, потому что только маги принадлежат Сумраку. И он был магом из первой дюжины этого мира. Все остальное неважно - ведь никто из нас скорее всего не доживет до вечера. Хеор, отметил про себя Валентин. Так-так-так! Тумнарки в северных горах; Запретное королевство. Куда как раз собирались Георг с Детмаром, и которое именно Хеор сделал запретным. Ах ты черт, еще одна заноза в заднице. Валентина прошиб озноб. Все темные места сектора Побережье-Север потихоньку выплывали на свет. Не-Джо мертв, Серый Воитель обречен; едва заглянувшие в сектор Георг и Детмар тоже без пяти минут покойники; наконец, великий маг Хеор, колдовской король Запретного королевства - главный претендент на роль человека за сценой. И вся эта нечисть не нашла другого времени сцепиться, как именно сейчас, когда я пошел отыскивать кольцо! Полно, уж не за мной ли они не самом деле охотятся? А все остальное - для отвода глаз? Валентин усмехнулся своей мании величия. Ладно, сказал он себе, если они для отвода глаз поубивают друг друга, я в обиде не буду. И даже глаза отведу. Лишь бы Побережье не слишком пострадало. Замок мне и вправду нравится. Он еще раз посмотрел на Нинель. Да, и кое-кто из его обитателей. Так что решено - доживем до понедельника! - Ну, это мы еще посмотрим, - возразил Валентин упавшему духом эльфу. - Всего-то делов - предотвратить драку трех Избранных! Уверен, у каждого из нас есть парочка идей, как это проще всего сделать! Итак, вопрос второй: как именно? Талион несколько раз молча кивнул, однако ничего не сказал. Валентин уже понял, что эльф на правах первого ученика предпочитает высказываться последним, и устремил взгляд на Хаяма. - Опять я! - возмутился тот. - По-моему, и думать тут ничего не надо - раз уж Предвечные за это взялись. Ну, на всякий случай можно просто объяснить им, что битва в Ампере, да еще в праздничный день, приведет к катастрофе. Не идиоты же они, должны понять... ' - Давно ты последний раз разговаривал с Избранным? - с некоторым раздражением спросил у него Мануэль. - Знаешь ли ты, что это такое - разговаривать с Избранными?! - Я говорил с королями и с великими магами, - надулся Хаям. - Мои истории слушали надменные жрецы Черной Шпаги. Я даже проник в Запретное королевство и выступал перед Стражами Границы! И все они слушали меня, затаив дыхание. - Ну что ж, значит, тебе и карты в руки, - с явным неверием в успех хаямовых начинаний заключил Мануэль. - Эх, если бы мой кинжал еще работал... Вообще-то это можно устроить, подумал Валентин. Ну-ка, на всякий случай... - Мануэль, когда и в каком месте Великий Черный наложил на кинжал то самое заклятье? - спросил он. Если в замке - дело пяти минут. Мануэль покачал головой: - Три дня назад. А где именно - не знаю. Он летал куда-то очень далеко, почти на всю ночь. Не вышло, отметил Валентин. Ну да не больно-то и хотелось. - Без кинжала, - продолжал Мануэль мрачно, - я могу предложить только одно. Хотя и знаю, что эта идея вам не понравится. Хаям фыркнул и демонстративно схватился за голову. Нинель закрыла лицо руками. Видимо, идея Мануэля была им хорошо известна. - Серый Воитель должен заранее узнать о битве и о том, что она разрушит его любимую столицу, - сказал Мануэль. - Причем узнать это так, чтобы поверить. Если он поймает в столице шпиона Вождя Зомби, и тот расскажет ему о сговоре с Избранными, Серый поверит. И наверняка нанесет упреждающий удар - он скор на расправу. Битва состоится в другом месте, где нет эльфийского эликсира... - Эликсира Сатаны! - громко поправил его Талион. - Ну да, - кивнул Мануэль, - Сатаны. Такая битва будет куда безопасней, я прав, Фалер? Валентин кивнул в ответ: - Конечно, безопаснее. Но есть одна загвоздка: где ты найдешь в столице подходящего шпиона? Ведь агенты Избранных... Мануэль легонько стукнул себя кулаком в грудь: - Самый подходящий шпион. Даже если под пытками я начну говорить правду, я все равно скажу именно то, что нужно. Очень мило, опешил Валентин. Он что, спятил?! Или действительно боится катастрофы? Но ведь он же землянин, что ему до Побережья! Впрочем, землянин землянину рознь. - Мануэль, - спросил Валентин дрогнувшим голосом. - Как давно вы на Панге? - Сорок два года, - ответил тот. А выглядит всего на тридцать, машинально отметил Валентин. Похоже, Мануэлю есть что ценить в здешних местах. - Ну, как крайний вариант, - пробормотал Валентин в ответ на вопросительный взгляд Мануэля. - Но я думаю, сдаваться Серому вам не потребуется. - Некому будет! - выпалил Бранбо и тут же осекся под вспыхнувшим взглядом Валентина. - Э... как же его... - Что вы имели в виду, милейший Бранбо? - осведомился Валентин. - Проклятье! Не вспоминаю! - Бранбо забарабанил пальцами по столу. - Тумнарк, тумнарк, было же что-то похожее и от Избранных... что-то в наших подвалах... Фалер, то есть Хозяин! Мне нужно посмотреть мои записи! - И как долго ты будешь их смотреть? - язвительно поинтересовался Хаям. - Сколько надо, столько и буду! - отрезал Бранбо. - Я доложен найти эту штуку. Это же... Тысяча демонов, Великий Черный должен был спросить меня об этом! - Он изо всех сил ударил себя кулаком по затылку. - Дырявая пустая башка! Мы бы убили Серого давным-давно! Он вскочил из-за стола и бросился было к двери, но все-таки остановился и посмотрел на Валентина. - Бегите, бегите, Бранбо, - скомандовал Валентин, - время дорого! Бранбо подпрыгнул на месте и бросился вон из зала. Кто следующий, подумал Валентин. Пока что-то не слишком много желающих. Он взглянул на Нинель. В ее глазах стояли слезы. Поймав взгляд Валентина, она шмыгнула носом и расплакалась. - Фалер, - почти простонала она, - сделай что-нибудь! Все это бесполезно, они погибнут в бою, я - в замке... Только ты можешь нас спасти! Спаси хотя бы Бранбо и Максима... Похоже, заметил Валентин, она видела чуть больше, чем рассказала. - Нинель, - произнес он ласково, - все будет хорошо. Может быть, вам лучше будет немного вздремнуть? Вдруг вам удастся увидеть новое, более счастливое будущее? Нинель кивнула и поднялась. Все в сад, подумал Валентин. Ну-с, кто у нас еще остался? - Мне очень жаль, Фалер, - сказал Талион, - но я согласен с Нинель. Мы ничего не можем сделать. Я не верю, что мы сможем убедить Избранных изменить свои планы. У нас слишком мало времени. Чтобы направить их на Серого, Мануэль потратил целую неделю, а ведь у него был магический кинжал. У нас есть от силы несколько часов. И никакой подходящей магии. - Что же ты предлагаешь? - озлился Валентин. Вот уж от Талиона он никак не ожидал такой безнадеги. - Ждать, пока Бранбо не вытащит противоталисманную бомбу? - Мы должны сделать все, что в наших силах, - сурово произнес Талион. - Мы попытаемся их уговорить. Мы позволим Мануэлю сдаться в плен Воителям и попытаться все рассказать. Мы даже попытаемся убить одного из Избранных, или хотя бы напугать его! И все-таки все это будет бесполезно. - Ну, для того Бранбо и копается в подвале, - рассудил Валентин и посмотрел на часы. Полвосьмого по местному. Четыре часа с небольшим до часа "Ч". - А пока у нас есть немного времени, чтобы поближе познакомиться с Избранными. Кстати, Талион, почему ты так упорно твердишь, что все бесполезно? Ты тоже провидишь будущее? Талион покачал головой: - Ты наверное знаешь, что эльфы бессмертны? Мы не старимся с годами, и нас очень трудно убить магией или простым оружием. Но когда-нибудь наступает день, и нить нашей жизни рвется тем, кто сильнее. Так вот, нам дано чувствовать наступление этого дня. Когда Серый пришел в Эред Ганнор, я не чувствовал ничего. Сегодня каждая капля моей крови горит огнем; и я знаю, как знали мои предки, что умру именно сегодня. - Ты же сам говорил, что не все пророчества сбываются! - возразил Валентин, у которого мурашки по коже побежали от этих слов. - Может быть... - Пророчества - не все, - согласился Талион, и голос его оставался все так же печален. - Но чувство последнего дня не обманывает никогда. Глава 10. Если б каменный уголь умел говорить, Он не стал бы вести беседы с тобой. Вот, блин, последний из могикан выискался, зло подумал Валентин. Спокойный и печальный голос Талиона мог высечь слезу из камня. Валентину больше всего захотелось тут же, немедленно вызвать сюда взвод спецназа. Вот уж кто в совершенстве справился бы с ситуацией - всех зафиксировал бы, и на допрос под внушением. По крайней мере, Талион точно бы жив остался - в подвалах Управления умереть не позволят! Но сделать это никак невозможно - токен-ринг не работает, да и если бы работал, как я объясню, что к чему?! Меня же первого на допрос утащат, усмехнулся Валентин. Вот ведь влип - даже прямое начальство ни хрена в ситуации не понимает, а я туда же, собираюсь отговорить драться самих злобных пангийских тальменов! Действительно, куда как легче их просто убить. Ищи, Бранбо, ищи! Максим аккуратно отодвинул свое полукресло и встал: - Пойдем, - просто сказал он. - Раз все решено, настало время действовать. Он прав, подумал Валентин. Ничего они больше не придумают. Пусть Бранбо ищет, пусть Хаям оговаривает. А я... Валентин почувствовал, что упустил кое-что важное, кое-что, относящееся именно к нему. Монета? Да что толку ею в тальменов кидать? Ладно, само вспомнится, решил Валентин, прекратив копаться в памяти. - Пойдем, - сказал он, вставая. - А куда? - В операторскую, - Максим был краток. - Нам нужно найти Георга и Детмара. Интересно, как это он собирается их искать, подумал Валентин. Талион и Мануэль уже выходили из зала. В дверях Талион оглянулся, словно приглашая Валентина поторопиться. Да, когда доходило до дела, слуги Великого Черного действовали вполне в духе своего Хозяина. Операторской оказался тот самый зал, где Валентин получасом ранее терзал визомон. Максим в одно мгновение оказался в своем кресле и наполнил хрустальный шар бледным сиянием. Затем он повернулся к Валентину: - Подойди сюда, Фалер. Валентин шагнул вперед, недоумевая. Максим не глядя толкнул левой рукой каменную стену, и та раздвинулась, открывая небольшую комнату. Почти всю ее занимали огромные каменные качели с выдавленным в верхней части желобом. Максим ухватился за гладкий, по руке, выступ и потянул ближнюю половинку качелей вниз; те наклонились, и с дальней половины с легким гулом к самым ногам Максима скатился большой каменный шар. Валентин присмотрелся внимательней: нет, не показалось! В ноздреватой серой массе шара там и тут алели прожилки, блестящие, словно только что выпущенная кровь. Талион, неслышно подойдя сзади, положил Валентину руку на плечо. - Нужна твоя кровь, Фалер, - спокойно сказал он. - Камень должен узнать тебя, как всех нас. Валентин вздрогнул. Кровь? Камень? Потом в памяти медленно всплыли лекции по черной магии. Камень крови! Вот что это такое! Полулегендарный, реже алмазов встречающийся минерал, способный передать сигналы каждому, чья кровь пропитывает его поры! Валентин улыбнулся и обнажил левую руку до локтя. Не дожидаясь, пока взявшийся за кинжал Мануэль предложит свою помощь, он инвертировал формулу закрытия ран и выплеснул из запястья красную струйку. Упав на камень, кровь закипела, посветлела и застыла еще одной прожилкой. - Теперь вы настроены, Фалер, - произнес Мануэль, словно инструктор на плаце. - Один удар - внимание, резкая боль - опасность, одно царапанье - нет, два царапанья - да. Максим будет слышать и видеть все, что мы делаем, но сможет помочь только этими сигналами. Максим положил руку на камень и царапнул его ногтем. Валентин почувствовал, как ноготь царапает его запястье. Понятно. Варварские, однако, методы! Максим, не говоря ни слова, извлек из-под стола длинную, похожую на стилет иглу и всадил ее в камень. Валентин чуть не завопил от боли. Ни хрена себе! - Это был знак опасности, - пояснил Мануэль. - Я как-то и сам догадался, - буркнул Валентин. - Ну хорошо, со связью понятно, а как же мы доберемся до Избранных? Пешком? В глубине души он знал, что пешком ходить не придется. Талион уверенно говорил и о попытках отговорить Избранных, и о сдаче Мануэля в плен в самом Ампере - за тысячу километров отсюда. Но как именно передвигались слуги Великого Черного - пока оставалось загадкой. Максим убрал стилет и погрузился в работу с визомоном; у Валентина аж в глазах зарябило от стремительно сменяющихся картинок. Настройка на визомон никуда не делась, он видел почти то же, что и Максим - но Максим умудрялся как-то ориентироваться в этом калейдоскопе! И как же он это делает, заинтересовался Валентин. Ну-ка, ну-ка... - Огненный дракон, - торжественно произнес Талион. При чем тут огненный дракон, не сразу сообразил Валентин. Он разглядел, что Максим просматривает картинки Панги квадратно-гнездовым методом, постепенно увеличивая разрешение. Каким-то чудом - а может, с помощью шестого чувства, доступного только подлинному оператору огромных размеров визомона, - Максиму удавалось стремительно перескакивать на тысячи километров, не ошибаясь ни разу. И еще - Максим с полувзгляда определял, есть ли в высветившемся квадрате Избранные или нет. Проклятье, этот замок стоит того, чтобы драться со всеми тальменами Побережья! Валентин потянулся было в ментал, чтобы поймать это шестое чувство - и тут смысл сказанного Талионом наконец дошел до него. Огненный дракон?! - Какой еще огненный дракон? - спросил Валентин с удивлением. - Разве такие еще бывают? Даже обычный дракон был бы здесь чудом - в центре Фарингии, за тысячи километров от родных гнездовий, лишенный необходимых для жизни радиоактивных изотопов. Но огненный?! Они же вымерли тысячу лет назад? - Увидишь, - пообещал Талион. - Это один из трех ныне живущих огненных драконов. Когда-то Великий Черный спас их семью от вымирания, и ему было позволено взять в услужение родившегося недоумком детеныша. Учитель не смог вдохнуть душу в его помраченное сознание, но сделал из него верного слугу и даровал ему счастье быть нужным. Увидев дело рук его, дракон-отец разрешил дракону-сыну носить имя. - Его зовут Селингари, что значит - Пламя, рожденное Теплом. Потрясающе полезная информация, оценил Валентин. Ему все еще было не по себе. Интересно, что еще может найтись в Замке? Шкатулка Пандоры? Очки Истины? Оба тома Небесного Канона? - Я обнаружил их, - доложил Максим. - Мы успеем? - спросил Мануэль. - Они подходят к Ганнедской Пустоши. Пешком. - Успеем, - кивнул Мануэль. - Прощай, Максим. До встречи на Земле. У Валентина перехватило дыхание. В этот миг он неожиданно вспомнил, что значит здесь, на Панге, слово землянин. Только что произнесенная Мануэлем фраза означала примерно то же, что земное "Встретимся на небесах". Среди пришельцев многие верили, что после смерти на Панге они снова попадут на Землю, в тот самый миг, из которого были перенесены в этот колдовской мир. Парадоксы времени, благодаря которым люди из более поздних веков попадали в более ранние моменты истории Панги, только усиливали эту веру. Валентин и сам был не прочь надеяться на что-то подобное, но проверять гипотезу пока не спешил. Вот значит как? Или они всегда так прощаются? - Прощай, Мануэль, - ответил Максим. - Покажи им, на что способен землянин. Валентин вдруг почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. С чего, собственно? Ведь пустяковое же дело, уговаривал он себя - но нет, в носу засвербило, и он потер лоб, зашмыгал носом. Ребята-то всерьез настроены, сказал он себе. У них все по-настоящему - и смерть, и победа. К черту, решил Валентин, никуда Мануэль не полетит. Не пущу. Хватит с нас одного обреченного эльфа. Обреченный эльф между тем повернулся налево, к пустому месту около стены, откуда словно специально была убрана вся мебель. Стена начала медленно подниматься, и в зал хлынул поток красного света, точно с той стороны пылал огромный камин. Валентин увидел живое, пляшущее на голых камнях пламя. В центре оно сгущалось до почти непрозрачного комка света, по краям едва теплилась темно-красными языками. В его движении было что-то от щенка, радующегося появлению хозяина. - Впусти нас, Селингари! - произнес Талион, не давая Валентину опомниться. И тут же пошел вперед, прямо в пламя, а следом так же спокойно двинулись Мануэль и Хаям. Валентин почти силой заставил себя переставить ногу. Пламя как бы раскололось пополам, открыв темный проход. Талион, Мануэль и Хаям вошли в него и исчезли во мраке. Валентин, всеми силами пытаясь сохранить невозмутимость, поспешил за ними. Едва он пересек невидимую снаружи границу, как мрак исчез. Все четверо, они стояли на белесой твердой поверхности, а вокруг них клубилось слабое свечение, нисколько не скрывавшее окружающие их стены. По-видимому, дракон уже начал двигаться; стены стремительно неслись вниз, как если бы дракон был лифтом и взлетал по вертикальной шахте. Через какое-то мгновение дракон вырвался на свежий воздух, Валентин увидел оранжевые от солнца верхушки гор, снежно-белые туманы в долинах, бездонное синее небо и раскрыл рот от восторга. Спустя мгновение он осознал скорость, с которой летел дракон. Замок остался уже далеко позади; горы съежились и ушли вниз; на горизонте появилась синяя полоска моря. - Невероятно, - пробормотал Валентин против воли. И этот дракон теперь тоже мой, сказал циничный внутренний голос. Да за него я тальменам зубами глотку перегрызу! Правда, зубы пока коротковаты... - Нравится? - усмехнулся Хаям. - Да, у Великого Черного есть чем поразить будущих слуг. Одна прогулка на огненном драконе - и я уже не смог уйти отсюда. Это замечательное существо; он обладает способностью управлять направлением испускаемого света, и он же способен сворачивать свой огонь в плотное вещество вроде этого, - Хаям легонько топнул ногой. - Скорость Селингари превосходит все, что можно себе представить - за исключением только Перемещения. На нем можно гнаться за Избранным, и Избранный устанет первым! - Чем же он питается, при такой-то работе?! - поразился Валентин. - Его, наверное, не прокормишь? Сейчас в нем точно говорил рачительный Хозяин Замка. - Как и все драконы, - пожал плечами Хаям. - Какие-то минералы. В скале Замка их сколько угодно. Собственно, это он и проел большинство наших помещений... - Итак, Хаям, - прервал его Талион, - сейчас твой выход. Избранные подходят к Ганнедской пустоши. Мы опустимся в роще, откуда будем следить за происходящим. Тебе же следует подойти к ним, узнать их и так или иначе рассказать о грозящей катастрофе. - Сам знаю, - буркнул Хаям. - Я им такое расскажу, что они зарыдают. Кстати, эти двое на дороге - это они и есть? Талион кивнул. Валентин проследил направление его взгляда - внизу, по змеившейся к морю дороге, действительно двигались две маленькие фигурки. Солнце, золотившее верхушки деревьев, еще не коснулось дороги своими лучами; разглядеть лица Валентин не сумел. Ну, эльфы на то и эльфы, подумал он. Глаз как у орла. - Тогда мне пора, - забеспокоился Хаям. - Чем тебе эта вот роща не нравится? - Далеко, - пояснил Мануэль. - Они будут рассматривать Пустошь; наилучшая роща - вон та. Он указал пальцем в ту же сторону, куда тотчас повернул дракон. Через несколько мгновений Валентин ступил на мокрую от росы траву на прелестной уютной поляне. Прошло всего несколько минут с того момента, когда они покинули Замок. Валентин все никак не мог поверить, что такое возможно. Блин, как мне это нравится! Это вам не со Стеллой козлом скакать! - Ну, я пошел, - заявил Хаям, взваливая на плечи невесть откуда извлеченную котомку. Валентин вновь поразился тому, насколько слуги Великого Черного предусмотрительны и аккуратны. Полная противоположность раздолбаям из Управления. Впрочем, откуда мне знать, за что Черный убил тех самых двух-трех слуг? - Постарайся не доводить дело до ссоры, - напутствовал Мануэль Хаяма.- У нас очень мало шансов тебя спасти. - Да где уж вам... - бросил Хаям через плечо и скрылся в зарослях. Валентин огляделся, отыскивая взглядом дракона. Сделать это удалось только со второй попытки - Валентин заметил похожий на луч прожектора столб света, уходящий вертикально в небо. Дракон направил все свое свечение вверх, и стал совершенно невидим - свет проходил через него, как сквозь воздух. Чудо, просто чудо, сказал себе Валентин, интересно, сколько же там еще в Замке таких чудес?! - Пойдемте, друзья, - пригласил Талион, - займем место, с которого мы сможем увидеть все происходящее. А как же насчет услышать, задумался Валентин. Эльф шел сквозь перелесок совершенно бесшумно, не задевая ветвей, похоже, даже не касаясь травы. Мануэль двигался следом, почти так же легко и незаметно. Валентин припомнил уроки выживания в лесу и двинулся за ними, тщательно выверяя каждый шаг. И все-таки из них троих шороху от него было больше всех. Талион успел взобраться на разлапистое дерево, стоявшее у самой опушки, и теперь сидел в удобной развилке. Листва перед ним расступилась, открывая вид на широкое поле, начинавшееся сразу за деревом. Вэобравшись следом за Мануэлем, Валентин расположился неподалеку, устроился поудобнее и сразу начал жалеть, что на Панге не принято пользоваться биноклями. Метрах в пятидесяти от рощи проходила дорога, и по другую ее сторону лежала та самая Ганнедская пустошь. За прошедшие со дня Побоища годы она ничуть не изменилась. Все так же колыхались на ветру высохшие, посеревшие чертополохи; все так же правильными шестиугольниками уходила к горизонту потрескавшаяся от жара земля. И по-прежнему тут и там безмолвно лежали не подвластные тлению мертвые тела - тысячи и тысячи повстанцев, уничтоженные одним ударом талисмана. Серый Воитель оставил грозное предупреждение всем желающим выступить против его власти; и надо сказать, что предупреждение возымело действие. Ганнедский бунт стал последним бунтом в Фарингии. Два человека остановились у обочины дороги, разглядывая пустошь. Э, подумал Валентин, да тут же рукой подать! Он покосился на Талиона - а, к черту, тот все равно знает, что я землянин, и, может быть, еще много чего знает! Послушаем-ка, о чем они там молчат! Валентин обхватил ветку понадежнее, скрестив руки на груди, и пустил в ход свой талисман. Сознание Георга было ему знакомо еще по Гельвеции, разумеется, именно в его ментальный фон Валентин и попал. Вообще говоря, Обруч не предназначался для синхронного наблюдения за кем бы то ни было. Однако Валентин еще несколько лет назад сообразил, что нет никакой разницы между ментальным следом недельной давности и в эту же самую секунду испускаемым ментальным фоном. Дотягиваться до работающего сознания было даже легче, чем разыскивать его след среди разнообразных помех. Разумеется, об этом свойстве талисмана Валентин широко не распространялся - даже в Управлении мало кому нравилось чтение мыслей. И вот сейчас он стал Георгом - точно тем же самым, который стоял, уперев руки в бока, и разглядывал рекламную картинку справедливой власти Серого Воителя. Валентин аж содрогнулся от отвращения - все то же, что и раньше, в Гельвеции, но куда сильнее! Георг ощущал брезгливое раздражение и гнев; при этом он был полон непререкаемой уверенности в своем праве раздавить любого, ставшего ему поперек дороги, и сейчас жалел только об одном - что нельзя сразу рвануть в Ампер и расчленить Серого на восемь симметричных частей, предварительно скормив ему оба Браслета. Но Детмар тоже придумал неплохо - не просто убить, а опозорить, опустить перед столь дорогой этой мрази толпой верноподданных. Жаль, что праздник Единения начнется только через четыре часа. А Детмар и рад - вон как впился глазами в пустошь, да еще схватившись за Жезл... - С меня достаточно, - резко бросил Георг, поворачиваясь к Пустоши спиной. - Я хочу выпить и закусить. Детмар пожал плечами. Не отрываясь от своего странного занятия - он водил хрустальным жезлом, как миноискателем, справа налево и обратно, - он качнул головой в сторону: - Ну так выпей и закуси. Прямо на дороге возникло пятно тумана. Когда оно рассеялось, Валентин - то есть Георг, сейчас Валентин смотрел его глазами и, что было особенно противно, чувствовал его ощущениями, - обнаружил расстеленный на мостовой толстый синий ковер, обложенный по периметру подушками, и золотой поднос в его центре. На подносе располагалась глубокая тарелка с камширом - гамбаррским кушаньем из жирной свинины и распаренной пшеницы - и фарфоровый кувшин, по-видимому, с вином. Хорошо быть тальменом, подумал Валентин, хорошо быть тальменом, подумал Георг. То есть Избранным, исправился он мгновением позже. Валентин оцепенел. Он на самом деле подумал - тальменом - или мне показалось?! Да уж наверное, раз поправился.. но ведь он не знает этого слова! Зато я знаю. Валентин даже не заметил, когда отключил талисман. Сердце его отчаянно колотилось. Еще миг, и он бы меня заметил! Валентин уже видел себя превращенным в сверкающее облако раскаленных газов. Так обычно тальмены обращались с досадными помехами вроде магов, подслушивающих мысли. Вряд ли Георг стал бы разбираться, каким именно образом слова Валентина оказались у него в голове. Маг - и все. Как же теперь подслушивать-то, забеспокоился Валентин. Вот ведь, десять лет с талисманом работаю, а до сих пор не знал, что его надо в рид-онли включать. Кстати, а как это сделать? Валентин углубился в тонкие переговоры со своим талисманом. Далеко впереди, на той стороне дороги, Георг уселся на подушки и принялся горстями лопать камшир, запивая его из большой прозрачной чашки. Валентин между тем поменял что-то в талисмане - чертова техника, ни ручек, ни клавиатур, ни приборной доски! все на ощущениях, все полунамеками! - и стал себя уговаривать, что сделал именно то, что нужно. Ну, посмотрю еще немного; он же ничего не заметил! Не буду ничего думать, просто смотреть - и все. Обруч включился словно сам по себе. Георг пил вкуснейшее легкое пиво, отлично заливавшее тающие во рту жирные пшеничные хлопья. Детмар по-прежнему водил взад-вперед своим Жезлом - Валентин сообразил, что это и есть его Ландорский Жезл, могучий талисман, превосходящий по мощи даже Эльсанскую Иглу Георга. Георг наслаждался пищей и пивом, в голове его образовалась приятная легкость, перед глазами замелькали воспоминания об одном кабаке в Гамбарре. Тамошние служанки носили удивительные юбки, не только переливавшиеся всеми цветами радуги, но и периодически менявшие длину - от вполне пристойных, на ладонь выше колена до чисто символического пояска на бедрах. Георг причмокнул, откинулся на подушки и захотел женщину. Валентин отключил на минутку обруч и пробормотал вслух все, что он думает о Георге. И этого тупого козла называют Великолепным? Впрочем, дороги-то он выстроил на славу. Держу пари, они простоят не одну тысячу лет. Интересно, о чем он думал во время строительства? О караванах с пивом или о притоке заморских шлюх-негритянок? Высказавшись, Валентин снова включил Обруч. И вовремя: к тальменам уже приближался Хаям. Он выглядел так, будто шел пешком от самого Запретного Королевства. Устало переставлял ноги, глядел в землю перед собой и, казалось, совершенно не замечал, что прется прямо на роскошный ковер величайших из Избранных. Лишь в двух шагах от повернувшегося к нему Детмара Хаям наконец очнулся. Глаза его стрельнули в сторону кувшина с пивом, он облизнулся и скорчил жалобную физиономию. - Выпьешь с нами, путник? - грубо спросил Георг, тыча пальцем в свободные подушки. Перед ним собралось облачко тумана и сгинуло, оставив на ковре пустую прозрачную чашку. Хаям отпрянул было от столь очевидной демонстрации магии, но, облизнувшись вторично, пересилил себя и осторожно присел на краешек ковра. Кувшин взлетел в воздух и наполнил его чашку. Хаям с поклоном взял ее в руки. Георг жестом приказал ему подождать. - Ну а теперь, - усмехнулся он, - сыграем в игру. Ты произнесешь тост, а я решу, стоит ли убивать тебя за то, что ты скажешь! Он захохотал, положив руку на свой собственный талисман - ребристый стержень сантиметров тридцать в длину, в диаметре как раз чтобы обхватить ладонью, - Эльсанскую Иглу. Конечно, он не собирался убивать незнакомца, ну разве что тот с перепугу произнесет здравицу Серому Воителю. Тогда придется убить; а в любом другом случае - позабавимся! Валентин с трудом сдержался, чтобы никак не выказать своих эмоций. Дальше, дальше! Хаям изменился в лице, но, как заметил Валентин, уже не от страха, а от гнева. Еще бы, так обращаться со смиренным путником-сказителем! - В старину предки теперешних ландорцев, - начал он свою речь, подняв чашу на уровень глаз, - задавали пиры, продолжавшиеся до тех пор, пока каждый из гостей не закончит говоришь тосты. Легенды гласят, что многие, многие великие короли прошлого рождались, старились и умирали, а бесконечный пир продолжался в их пиршественном зале. В ту пору люди были сильнее и знали куда больше нашего, ибо они были ближе к Предвечным. Георг аж приподнялся на локте. Несомненно, он не ожидал, что встреченный им бродяга окажется сказителем, да еще такого класса. Мысли об убийстве и даже о женщинах вылетели у него из головы; он ждал паузы, чтобы задать вертевшиеся на языке вопросы. Кто ты? Что ты знаешь о Предвечных? Да знаешь ли ты, кто перед тобой? - Мой тост будет короче, и я верю, что солнце не успеет зайти, - обнадежил его Хаям. - Когда я проходил по этой благословенной стране в позапрошлый раз, возделанные поля тянулись по обеим сторонам дороги, и я не мог пройти десятка лиг, чтобы меня не узнали и пригласили выпить и закусить добрые караванщики. Когда я шел этой же дорогой в прошлый раз, меня встречали всадники в серой форме и обыскивали столько раз, сколько требовалось, чтобы все мое имущество перекочевало к ним. Имя Хаяма Сказителя говорило им не больше, чем мои мольбы и просьбы вызывали у них жалости. Георг, уже собравшийся было перебить сказителя, передумал. Имя Хаям было ему знакомо. Как всякий сказитель, он отрабатывал угощение, явно надеясь перехватить еще и пару медных монет. Пусть говорит, решил Георг, все равно Детмара с места не сдвинешь. - Я был счастлив покинуть Фарингию живым, - продолжал Хаям, - и поклялся в душе никогда не забредать больше в эти края. Но люди Шертора и Гамбары, южные погонщики драконов и пираты Великого моря - все они требовали рассказов о новых временах, наставших в Серой Стране. И тогда я зашил за подкладку семь золотых и двадцать две серебренные монеты и снова отправился сюда, к живущим в тумане. Я шел открыто, каясь в своих прегрешениях против Первого Воина, и сам отдавал то немногое, что имел; и вот я в третий раз прохожу мимо Ганнеда, неся с собой рассказы крестьян и ремесленников, видения магов и откровения пророков. А потому я пью за то, чтобы сказание, которое я сложил о тьме над Ландором, дошло до ушей Георга Великолепного! С этими словами Хаям чуть приподнял чашку и опрокинул ее в свою привычную к таким операциям глотку. Георг, услышав последнюю фразу, покосился на Детмара. Тот флегматично продолжал свое немудреное занятие, однако было заметно, что голова его повернута так, чтобы слышать каждое слово. Георг усмехнулся - ну до чего хитер этот Детмар! Прямо как с женщинами - виду не подаст, а хочет поболе моего! - Ты выиграл первую партию, - сказал Георг, и кувшин снова наполнил хаямову чашку. - Хочешь сыграть еще? Хаям выразительно посмотрел на миску с камширом. Георг усмехнулся и ткнул в миску кривым указательным пальцем; от миски отделилась ее полупрозрачная копия, поплыла к Хаяму, наливаясь весом, и ткнулось в ковер уже полностью готовая к употреблению. Хаям зачерпнул камшир, с наслаждением жевнул несколько раз и причмокнул: - Пища, достойная Избранных! - произнес он, закатывая глаза. Георг пренебрежительно махнул рукой. Очевидно, сам он так не считал. - На этот раз, - подмигнул он Хаяму, - приз будет меньше. Ты расскажешь какую-нибудь свежую фарингскую новость, а я решу, стоит ли она того, чтобы выслушать все твои россказни! Хаям заметно приободрился. Так приятно, когда тебя больше не собираются убивать. Георг же устроился на подушках поудобнее и приготовился слушать. Он нисколько не сомневался в душе, что Хаям выиграет и вторую партию. - Вчера рано утром, под Шан-Каттрасом, в маленьком селении Фламмет, когда сумерки отступали в глубину леса, - начал Хаям напевно, и Валентин глазами Георга вдруг увидел - смутно, отрывочно, то