он сказал: - Где тонко, там и рвется. Похоже, товарищи, нам придется стоять здесь насмерть. Мы не можем бросить в лагере спящих товарищей. Басмачи их зарежут, не моргнув глазом. Остается одно: организовать оборону и держаться до последнего. - А может быть, вызвать Миэль? - спросил Юра. - Она с этими басмачами живо разделается. По-своему, конечно. - Просить Миэль и этим признать несостоятельность всех наших доводов против лечения? Нет, Карцев, лично я предпочитаю умереть. А теперь к делу. Оборону устроить вокруг "Дриона". Там много валунов, за которыми можно прятаться. Спящих наших перенесем к самому шару и заложим от случайных пуль камнями. Если успеем, наложим камней и между отдельными валунами, чтобы получилось хоть подобие оборонного рубежа. Воду, продовольствие, оружие, патроны перенесем в это укрепление, чтобы ничто не досталось бандитам. А теперь за дело: времени у нас в обрез. Никогда эти трое не работали так, как в эту ночь. Руки у них дрожали от усталости, пот заливал глаза, а они чуть ли не бегом сновали по лагерю, перетаскивая людей и грузы. Лапина и Расульчика разбудили и перевели в нишу возле шара, где уже лежали спящие красноармейцы и погонщики. Что касается Закирова, то ему выдали одежду и оружие м отправили на коне в сторону стоянки басмачей, чтобы он караулил подступы к лагерю и вовремя предупредил о приближении банды. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ Миэль сидела в голубой комнате перед выдвинутым из стены пультом координатора, глядела на пустой экран и напряженно думала. Время от времени экран начинал мигать разноцветными огнями, и комнату наполнял спокойный бархатный баритон: - Пора делать выводы! Пора готовить приборы к дегуоллизации! Это координатор "Дриона", обеспокоенный долгим молчанием хозяйки, автоматически включался и напоминал, что пора действовать. Но Миэль легким движением руки выключала автоматику, и тогда огни на экране исчезали, а в комнате вновь воцарялась тишина. Миэль искала выход. Впервые за свое продолжительное путешествие по галактике она столкнулась с разумом, который не укладывался в инструкцию, разработанную Великим координатором, требовалось особого подхода, особого решения. Миэль понимала - формально человечество Земли можно признать больным гуоллой и подвергнуть лечению. Инструкция давала на этот счет исчерпывающе точные указания. Но вместе с тем в инструкции говориться, что больное гуоллой общество состоит, как правило, из особей, которым свойственны жестокость, себялюбие, агрессивность. А разве люди, посетившие "Дрион", подходят под это определение? Нет, не подходят. Достаточно вспомнить рассказ про учителя, который, ни секунды не колеблясь, отдал жизнь за своих учеников. Если бы этот учитель был жестоким и себялюбивым, он бросился бы в сторону от бомбы, в нем сработал бы инстинкт самосохранения, и бомба взорвалась бы среди перепуганных учеников. Но он не поддался инстинкту самосохранения. Сильнее этого инстинкта в нем оказалась любовь к детям и, значит, любовь к людям вообще. И если такие, как он, руководят обществом, то можно ли вмешиваться в развитие этого общества, можно ли искусственно замедлять его прогресс только потому, что в инструкции Великого Координатора не предусмотрено такое небывалое сочетание противоречивых признаков. Нет, этого делать нельзя. Такое вмешательство будет не помощью, а тяжким преступлением. А действовать вопреки инструкции? Тоже нельзя. Как же быть? Посоветоваться с координатором? Но ведь он тоже запрограммирован в полном соответствии с инструкцией! Время уходило, а Миэль бездействовала. Она ничего не знала о тревоге, охватившей лагерь геологов, не знала, что ее друзьям угрожает опасность. Сообщить ей об этом мог только бдительный координатор, но она не давала ему работать, даже когда он включался автоматически. Так прошло несколько часов. Измученная бесплодными поисками правильного решения, Миэль поняла, что контакта с координатором ее не избежать. Надо у него хотя бы спросить, существует ли для нее какая-нибудь реальная возможность обойти инструкцию, поступить вопреки инструкции, по велению собственной совести. До сих пор ей ни разу не приходилось задавать вопросы координатору. Она не представляла себе, какие последствия это может вызвать. Но она знала, что "Дрион" сконструирован Великим Координатором, знала, что Великий Координатор не допускает отступлений от своей инструкции, которую считает верхом совершенства, и беспощадно подавляет волю слабого единичного разума. Что если в ответ на недопустимый вопрос координатор "Дриона" выйдет у нее из повиновения, погрузит ее в анабиоз и сам, автоматически; осуществит преступное лечение этой замечательной планеты? Да, такое возможно. И все же попытаться надо, потому что другого выхода нет. Координатор и так включается все чаще и чаще. Миэль горько вздохнула и опустила руки на пульт управления. Ярко-красная клавиша "максимальной загрузки координатора". Она никогда ее не касалась. Теперь надо... А может быть, не стоит рисковать? Может быть, сразу нажать вот эту крайнюю черную клавишу с магнитным предохранителем? Тогда координатор выйдет из строя: в нем перегорят все блоки, и он не сможет помешать ей действовать так, как она захочет... Нет. нет, это страшно! "Дрион" без координатора - это хуже, чем человек без разума!.. Миэль отбросила опасные мысли и решительно коснулась пальцами красной клавиши. Глаза ее при этом были прикованы к экрану. И вот голубая стена перед ней мгновенно превратилась в гигантский сверкающий рубин. Тут же раздался спокойный мягкий баритон: - Работают все блоки. К заданию особой сложности готов. Охрипшим от волнения голосом Миэль сказала: - По инструкции планета Земля подлежит лечению. Формально гуолла есть. Но мною выявлены обстоятельства, требующие отмены лечения. Инструкцией они не предусмотрены. Я хочу знать, существует ли у меня какая-либо возможность действовать по собственной воле в нарушение инструкции. Прошу дать ответ, не принимая никаких мер, так как я не пришла еще к окончательному решению. Экран налился багровым светом. Казалось, еще немного, и он вспыхнет и сгорит в этой вулканической лаве. Так продолжалось с минуту, потом экран стал меркнуть, и послышался все тот же мягкий голос: - Нарушить инструкцию при действующем координаторе нельзя. Такой конфликт предусмотрен. Воля человека должна быть подчинена инструкции любой ценой. Действовать в нарушение инструкции можно только в том случае, если координатор вышел из строя. Однако уничтожать исправный координатор не советую. Это равносильно смерти. Без координатора "Дрион" не найдет дороги домой, в Союз Тысячи Планет. Без координатора человек погибнет в космической бездне от одиночества и отчаяния. Посмотри, что тебя ждет, если ты своевольно выведешь координатор из строя... - Не надо! - крикнула Миэль.- Я ничего не хочу видеть! Она вдруг с поразительной отчетливостью представила себе, как человек в длинной шинели бросается на бомбу, чтобы своим телом защитить детей, и отбросила всякие колебания. Ее тонкая рука мотнулась к магнитному предохранителю, сорвала его и с силой ударила по черной клавише. Голубые стены отозвались на это скорбным металлическим звуком, словно где-то оборвалась гигантская струна. Пламенеющий на экране рубин исчез. Перед глазами Миэль была снова голубая пустота. Теперь уже навсегда. СРАЖЕНИЕ С БАСМАЧАМИ Предположения Закирова о скором нападении не оправдались. Вероятно, обнаружив побег пленника, Худояр-хан понял, что внезапного нападения у него не получится, и переменил планы. Как бы там ни было, но наступил рассвет, а банда все, еще не давала о себе знать. Без четверти семь в лагерь прискакал Закиров и доложил, что банда показалась. - Ко мне, товарищи! - крикнул Плавунов, и к нему, бросив возиться с камнями, тотчас же подошли Искра, Карцев и Наташа. Плавунов сказал: - Быть может, нам предстоит принять последний бон в истории человечества. Давайте же покажем, что мы не только умеем мечтать о светлом будущем человечества, но, когда надо, умеем за него и сражаться. Помолчал и уже деловым тоном добавил: Патронов не жалеть, их у нас много. Больше чем мы успеем израсходовать. На одной позиции долго не оставаться. После пяти-шести выстрелов перебегать на другую позицию. Пусть враги думают, что нас много... По местам, товарищи! Плавунов залег в центре оборонительной линии. Слева от него Искра, справа Закиров. Наташа и Юра расположились на флангах. Расстояние между стрелками было не меньше десяти метров. В этих промежутках были заготовлены запасные позиции. Из-за скалы выскочили первые басмачи. Это были застрельщики, пятеро самых отчаянных. Они с дикими воплями помчались на лагерь, но на полпути вдруг осадили коней, дали недружный залп из карабинов и тотчас же поскакали обратно. Вслед им загремело несколько выстрелов из крепости. Но басмачи благополучно скрылись за скалой. Выстрелы разбудили Расульчика и Лапина. Расульчик вышел из ниши и сразу увидел своего отца. С радостным криком мальчик бросился к нему через площадку. Закиров обернулся, увидел сына и метнулся к нему навстречу. Не останавливаясь, он схватил его за руку и увлек обратно в нишу. Там он несколько минут что-то возбужденно объяснял Расульчику по-таджикски. После этого мальчик из ниши не появлялся, а Закиров бегом вернулся на свое место. И вовремя. Из-за скалы вырвалась вся банда басмачей сразу. С ревом и свистом, стреляя на скаку из карабинов, два десятка чернобородых головорезов мчались прямо на крепость. Защитники ее открыли беглый огонь, благо скученный конный отряд представлял собой отличную мишень, в которую можно было стрелять не целясь. Результаты этого огня тут же сказались: несколько коней рухнули наземь, о них споткнулись задние, выбросив всадников из седла, несколько чернобородых обвисли в седлах, истекая кровью. Атака захлебнулась. Повернув коней, басмачи помчались обратно под защиту скалы. Вдогонку им, не утихая, гремели выстрелы. Когда басмачи скрылись и выстрелы утихли, Плавунов поднял голову и крикнул: - Ну что же, товарищи, неплохо! Теперь их осталось семнадцать, а то и меньше, если есть раненые. Еще три такие атаки, и мы спасены! Держитесь, товарищи! Но атак в конном строю больше не было. Худояр-хан понял, что в крепости сидит горстка людей и что никакого пулемета у этих людей нет. Стало быть, нет никакой нужды рисковать своими в лобовой атаке. Куда проще подобраться к крепости перебежками. И вот на всем пространстве между скалой и крепостью замелькали, то появляясь, то прячась, черные папахи басмачей, - Внимание, товарищи! - крикнул Плавунов.- Худояр-хан переменил тактику. Теперь держи ухо востро и стреляй только прицельно! Они хотят взять нас на кинжалы! Ну что ж, посмотрим! Снова загремели выстрелы, но уже не такие частые. Со стороны басмачей тоже засвистели пули, с которыми уже всерьез пришлось считаться. ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА С МИЭЛЬ Положение становилось угрожающим. Басмачи, перебегая от камня к камню, приближались. Огонь из крепости, где помимо Закирова хороших стрелков не было, серьезного урона им, по-видимому, не причинял. А сами они все гуще и гуще накрывали крепость роем свистящих пуль. Уже трудно было перебегать от позиции к позиции, не рискуя попасть под пулю. А когда среди защитников появился первый раненый - Закирову начисто срезало левое ухо,- Плавунов поманил к себе Наташу, показывая ей, что надо ползти по-пластунски. Наташа быстро добралась до отца. Сначала Плавунов приказал ей перевязать Закирова, а когда она это сделала и снова перебралась к отцу, он погладил дочь по русой голове и сказал: - Скоро конец, Наташенька. Минут через пятнадцать они сюда ворвутся. Надо спасти Расульчика. Помнишь, что говорила Миэль? - Помню, папа. - Пусть Расульчик попросит "Дрион" открыться и принять его. - А спящие, папа, а Лапин? - Они мужчины. - Они сейчас беспомощнее детей! - Знаю. Если бы я своей смертью мог их спасти, я не колебался бы ни одной секунды! Но я не знаю, что для них можно сделать. Он отвернулся и, припав к винтовке, снова стал стрелять в черные папахи. А Наташа глянула на Искру, потом на Юру и, убедившись, что они в порядке, быстро поползла к нише. Расульчика и Лапина она нашла в горячем споре. Лапин порывался выйти из ниши и посмотреть, что это там так сильно гремит. Расульчик его удерживал, говорил, что там пули, там убьют. В ответ на эти "пули" и "убьют" Лапин принимался весело смеяться и уверять мальчугана, что все это чепуха, что так не бывает, чтобы человека просто так взяли и убили. - Расульчик, милый, - подбежав к ним, торопливо заговорила Наташа. - Вот-вот сюда ворвутся басмачи! Они уже совсем близко! Они убьют всех! Начальник приказал, чтобы ты немедленно попросил шар открыться! Шар послушается тебя. Миэль говорила, что послушается! Расульчик бросил Лапина и, не говоря ни слова, обхватил руками черный бок шара. Он стал гладить его, прижиматься в нему лицом и что-то быстро-быстро говорить по-таджикски. Наташа не увидела, как открылся шар. Она увидела лишь, как Расульчика накрыло что-то большое и белое и мгновенно исчезло вместе с ним. Она облегченно вздохнула и повернулась к Лапину. Но того уже в нише не было. - Петька! Стой! Лапин, стой! Наташа выбежала из ниши и увидела, как Петр Лапин идет по площадке во весь роет и смеется над пулями, которые со свистом проносятся мимо него. Девушка, не раздумывая, рванулась к нему, но Лапин вдруг остановился как вкопанный, повернулся к шару и с лицом, полным невыразимого изумления, рухнул на камни. Наташа с трудом перевернула его на спину. Петр Лапин был мертв. И тут же ее ужалил яростный крик. Она вскинула голову и увидела, что Искра прислонился спиной к валуну и держится за плечо. Оставив Лапина, она быстро поползла к Искре и, думая только о нем, о любимом, не увидела, как у отца ее вдруг выпала из рук винтовка. Уже перевязывая плечо Искре, она вдруг услышала крик Юры Карцева: - Плавунова убили! - Скорей к отцу! - крикнул Искра Наташе, отталкивая ее от себя. Но она не успела сделать ни малейшего движения. Из-за каменного барьера послышался грозный рев басмачей. Они бежали к крепости во весь рост, яростно крича и потрясая кинжалами и саблями. Выстрелы Закирова и Юры их уже не могли остановить. Да и пробежать-то им оставалось не более тридцати шагов. Вот они перевалили через каменный барьер и вдруг... умолкли. Один из бежавших - огромный широкоплечий бородач сделал по инерции несколько шагов, занес кинжал над Искрой, но тут же замер и выронил его. Несколько секунд он смотрел на Искру с удивлением, а потом тихо опустился на камни. Догадываясь, в чем дело, Искра поднял глаза на шар и увидел ее, Миэль. Она стояла в отверстии "Дриона", как в огромной круглой раме, и смотрела на поле боя. В одной ее руке сверкал "фонарик", а другая лежала на черной голове Расульчика Вот она наклонилась к Расульчику и что-то сказала. Мальчик кивнул. Тогда Миэль взяла его руку и вложила в нее свой удивительный "фонарик". Расульчик быстро спрятал его за пазуху. Искра нашел Наташу у барьера. Она со счастливой улыбкой на лице смотрела на горы. Эта улыбка полоснула Искру по сердцу. - Наташа, что с тобой? - Ничего... Вот смотрю... Здесь очень красиво. - Идем скорей к отцу! Николай Федорович, кажется, убит! Она в ответ рассмеялась: - Как это убит? Разве можно убить человека?.. Искра все понял. Тот оскаленный басмач, наклонившийся над Искрой с поднятым кинжалом; был обезврежен ценой ее превращения. Луч метнулся к басмачу и по пути коснулся головы Наташи. - Этого я тебе не прощу, космическая благодетельница! - сквозь зубы произнес Искра, и, придерживая раненую руку; пошел к неподвижно лежавшему Плавунову. По пути он покосился на шар, но около шара ни Миэль, ни Расульчика уже не было. Возле Плавунова стояли Карцев и Закиров. Искра присмотрелся к ним и сразу понял, что Закиров облучен, а Карцев нет. Погонщик плакал, размазывая по лицу слезы, а Юра стоял, опершись на винтовку, и хмуро его рассматривал. Карцев, обращаясь к Искре, сказал: - Николая Федоровича наповал срезали гады, а этот... ишь, нюни распустил... под луч его угораздило. - Наташа тоже под луч попала, - с тоской проговорил Искра. - Наташа?.. Впрочем, не надо, Вацлав, не убивайся. До вечера потерпим, а там и мы... Тебя-то сильно задело? -Пустяки, в мякоть. Кость цела, а мясо зарастет... Юра! - В чем дело, Вацлав? Что ты на теня так уставился? Искра огляделся. - Где Миэль? - спросил он глухо. - Возле "Дриона" ее нет. - Должно быть, вместе с Расульчиком осматривают спящих... А что? Искра произнес хрипло, с трудом выговаривая слова: - Петр был прав... Ее нужно убрать... Это наш последний шанс... Я бы сам, да одной рукой не справлюсь... промахнусь... Это должен сделать ты, Юра! Сейчас же1 Немедленно! Пораженный Карцев отступил от него на шаг: -Ты что, Вацлав, спятил? Убить Миэль?! Да она же спасла нас! Дрожа от бешенства, Искра грудью надвинулся на него: -- Спасла? Ты говоришь, спасла? А для чего спасла? Чтобы сделать нас такими, как Лапин, как Закиров, как эти басмачи? Посмотри на них! Разве это полноценные люди? А что говорил Плавунов?! Вспомни, что говорил! Ты веришь ему? Вот он лежит мертвый! И он сказал, что лучше умрет, чем попросит помощи у этой... этой... Она не поверила нам! Не поверила, что мы сами справимся, без нее с этой гуоллой! Или ты боишься? Но чего, чего? Она же не убьет тебя! Вдруг удастся ее обезвредить. Тогда тебе памятник в веках! Он схватил здоровой рукой Юру за плечо и потянул за собой. Юра не сопротивлялся. Лицо его посерело. Он подчинился Искре, потому что рассудком понимал, что тот прав, но где-то в глубине души оставалось мучительно острое беспокойство. Залегли рядом, за огромным ноздреватым валуном. Действуя, словно автомат, Юра дослал патрон и приготовился. Он весь дрожал, как в приступе жесточайшей лихорадки. В нише показалась серебристая фигурка Миэль. Она переходила с места на место, наклонялась, исчезая на мгновение за каменной оградой, потом появлялась снова. Рядом с ней находился Расульчик. - Успокойся, не спеши. Погоди, когда выйдет. а то еще в Расульчика попадешь... - возбужденно шептал Искра, гладя друга по плечу... ВЫСТРЕЛ Миэль осматривала спящих красноармейцев и погонщиков, лежавших в нише под сенью черного шара. Лицо ее выражало серьезную озабоченность. Расульчик, не отходивший от нее ни на шаг, взволнованно говорил: - Это кароши красны джигит, нет басмачи, Миэль. Красны джигит не надо умирал! Из прибора Миэль послышался тихий голос: Не бойся, они не умрут, Послезавтра они проснутся и будут здоровы. "Дрион" должен улететь раньше, чем они проснутся. Их не надо было переносить сюда, под самый "Дрион". - Как не надо, Миэль! Там басмач Худояр-хан приходил, все красны джигит зарезал! Очен надо сюда носил! - воскликнул Расульчик. Миэль взяла его за плечи и пристально посмотрела ему в глаза: - Басмачи... Кто они-басмачи? - Басмач - болшой бандит. Бедны дехканы убивал, на бедны кишлак огонь пускал, все отбирал; баран отбирал, ишак отбирал. Все бай, мулла отдавал. Красны джигит кароши, бай прогонял, басмач прогонял, все бедны дехканы отдавал. Мой ата красны джигит! - с горячен убежденностью ответил Расульчик, не опуская своих черных блестящих глаз под пронзительным золотистым взглядом Миэль. - Кто владеет страной, басмачи или красные джигиты? Говори правду, маленький, только правду! - Страной? - изумленно повторил Расульчик и даже рассмеялся над таким вопросом.-Ты, Миэль, не знаешь наши страна. Наши страна болшой! О! Как небо болшой! В Ташкент-город месяц на конь бистро-бистро ехать, Москва - город, о-о-о, сама главны город, целы год на конь ехать! Такой болшой наши страна! И много-много красны джигит! Как звезды, на небо! А басмач- злой бандит. - мало, савсем мало. Как шакал на горе мало! - Хорошо, Расул, спасибо. Пойдем, я должна сказать твоим старшим друзьям, что лечение вашей планеты отменяется. Пойдем к ним! Но Расульчик вцепился в руку Миэль: - Не надо ходить! Там еще басмач! Один, два за камен! Будет стрелять, кароши Миэль! - Если ты боишься за меня, заберись с "фонариком" на какое-нибудь высокое место и понаблюдай за басмачами. Понял? Расул кивнул и, словно ящерица, пополз по каменной ограде. Миэль вышла из ниши на площадку, и, освещенная яркими лучами утреннего солнца, остановилась, осматривая окрестности. Она искала Юру и Искру. А те в это время лежали за валуном и готовились совершить непоправимое. - Стреляй!-возбужденно прошептал Искра. - Стреляй, пока стоит! - Не могу, Вацлав! -Трус, тряпка, слюнтяй! - злобно прошипел Искра и выбросил здоровую руку, чтобы отнять у Юры винтовку. Но Юра вдруг крикнул отчаянным голосом: - Миэль, берегись! И тут же, припав к ружью, почти не целясь, выстрелил в неподвижную серебристую фигурку. Эхо одинокого выстрела громко разнеслось по горам. Миэль пошатнулась и упала. И в тот же миг раздался отчаянный крик, мелькнул тонкий лучик. Громко плача, к Искре и Карцеву бежал Расульчик и бил, бил по их головам лучом из "фонарика". И тогда в ответ на плач мальчика Юра Карцев тоже издал громкий вопль, отбросил винтовку, спрыгнул с валуна и бросился к Миэль. Он достиг ее в несколько прыжков, подхватил на руки и бегом понес к шару. Из отверстия "Дриона" вывалилось что-то большое, белое. Оно мгновенно накрыло Юру и его ношу и тут же исчезло вместе с ними. ПРОЩАЙ, МИЭЛЬ! Расульчик неистово теребил Искру, колотил его своими маленькими смуглыми кулачками и плача кричал: - Она просил: смотри, маленки, смотри, может, не все басмач приходил! Расул смотрел, где басмач, а басмач Юра, басмач ты, ты! Зачем ты стрелял добри, кароши Миэль? Искра болезненно морщился, отталкивал Расульчика здоровой рукой, и растерянно бормотал: - Оставь меня, мальчик, не трогай! Мне больно! Я ничего не знаю! Я не понимаю, о чем ты говоришь... Расульчик перестал плакать и исподлобья поглядел на Искру. Что-то в лице этого человека подсказало ему, что он стал такой же "болшой, глюпий дядя", каким был Петр Лапин. Только теперь мальчик сообразил, что это работа "фонарика". Он с отвращением посмотрел на блестящую вещицу, хотел ее забросить, но передумал и побежал к отцу. Ханбек Закиров все еще стоял над телом Плавунова и плакал. Расул не стал его тревожить. Он сразу понял, что отец его тоже попал под луч волшебного "фонарика", который мгновенно превращает бесстрашных мужчин в робких, плаксивых девчонок. Прежде его отец, этот храбрый красный джигит, никогда не плакал, как женщина. Увидев у барьера Наташу, Расул бросился к ней: - Наташа, Наташа, ты видел? Юра, Искра убивал кароши Миэль! Наташа обернулась и посмотрела на него с тихой, мечтательно" улыбкой: - Успокойся, мальчик. Людей убивать нельзя. Никого и никогда... Посмотри лучше, какое небо над горами! Расул ничего не ответил и медленно побрел к шару. Отверстие "Дриона" было еще открыто. Широко размахнувшись, мальчик бросил в это отверстие "фонарик". - Бери обратно! Ты плохой! - крикнул он при этом. "Дрион", словно он только и ждал возвращения "фонарика", тотчас же закрыл люк. - Стой! - крикнул вдруг Расул. -- Отдан обратно Юра! Отдай! Он бросился к шару и стал его бить кулаками. Но шар никак на это не реагировал: оставался черным, глухим, неприступным. И вдруг Расульчик увидел, что шар начинает резко менять окраску. Из черного он стал лиловым, потом стал голубеть, голубеть... Но только одной верхней половиной. Нижнее полушарие, под которым лежали спящие, оставалось по-прежнему черным. Мальчику сделалось страшно, и он отбежал от шара подальше. Никто, кроме маленького Расульчика, не обращал на шар ни малейшего внимания. Басмачи, напевая какие-то заунывные песни, собирали своих убитых и складывали их в ряд в тени огромного валуна. Искра держался за раненую руку и смотрел на басмачей. Наташа продолжала любоваться небом, а Закиров все еще оплакивал убитого начальника. Так и получилось, что отлет "Дриона" с Земли видел единственный человек на свете: десятилетний мальчик Расул Закиров. Прошла минута, вторая. Верхняя половина шара стала сверкающе белой, словно вылепленной из чистого снега. "Дрион" тронулся и, разорвав канаты, медленно выплыл из ниши. Очутившись под открытым небом, он несколько секунд помешкал и вдруг, мгновенно весь налившись белизной, ушел в голубую высь и буквально через секунду бесследно в ней растаял. - Миэль живой! Миэль живой! Прощай, Миэль! Прощай, Юра! - кричал Расульчик, махая вслед шару рукой. Долго стоял он с запрокинутой головой и смотрел в бездонную лазурь. Потом вздохнул совсем не по-детски и огляделся по сторонам. Постепенно до его сознания стало доходить, что судьба всех этих взрослых людей, собравшихся в лагере под Черной Горой, зависит от него и только от него. Но как им помочь, как спасти? Съездить в Шураб и привести сюда других людей? Это долго, слишком долго. Облученных нельзя оставлять без надзора! Он теперь отвечает за этих больших беспомощных людей. Он должен заставить их погрузить на ишаков имущество экспедиции, раненых, спящих, запастись водой, продовольствием и отправиться в Шураб. Дорогу Расул знает, он доставит караван на место. Но сначала пусть похоронят убитых: Лапина, Плавунова. Расульчик отправился к басмачам и громко произнес имя Худояр-хана. К нему тотчас же подошел высокий мужчина лет сорока, с небольшой, аккуратно подстриженной бородкой на худощавом смуглом лице. На нем был дорогой бешмет, перетянутый ремнями. У пояса маузер и кривая сабля с серебряной насечкой. На голове огромная белая папаха. - Я Расул Закиров, - твердо сказал мальчуган. - Я говорю тебе, Худояр-хан, что отсюда надо уходить, иначе мы все погибнем. Ты будешь слушаться меня, Худояр-хан? - Буду, Расул-джан, буду, - охотно согласился басмач... Через трое суток в Шураб въехал удивительный караван. Впереди на вороном скакуне, принадлежавшем курбаши Худояр-хану, ехал смуглый мальчуган в тюбетейке. За ним на рослом ишаке - вожак погонщиков Мирза Икрамов. Дальше тянулся большой караван из ишаков с грузом. Они везли не только имущество экспедиции, но и мешки с оружием и боеприпасами. Подгоняли этот караван трое: Рашид, Ибрагим и Ахмет. В конце каравана плелись два ишака, между которыми были закреплены мягкие носилки из кошмы. На носилках лежал раненый Искра. Он был в жару и бредил. За ним ехала на лошади Наташа Плавунова. На лице ее была отрешенность, на раненого жениха своего она почти не смотрела. В арьергарде каравана двигался смешанный конный отряд из пяти красноармейцев и двенадцати басмачей. Они ехали вперемешку, без оружия. В самом хвосте отряда ехали Абдулла Худояр-хан и Ханбек Закиров. Население Шураба высыпало из домов и с удивлением смотрело на необыкновенный караван... ЧЕЛОВЕК ИЗ СЕРЕБРЯНОГО ШАРА Надо ли говорить, что судьба всех участников этой истории сложилась по разному? Искру положили в больницу в Исфаре. Он пролежал в ней полтора месяца и после выздоровления немедленно был отправлен в специальную клинику, где долго занимались его странно нарушенной памятью. О событиях у Черной Горы он ничего не мог рассказать. Представители следствия по делу басмачей несколько раз навещали его в Исфаре, но он решительно ничего не помнил. Не мог даже сказать, где и при каких обстоятельствах был ранен. Память его была парализована глубоко и надолго. Вероятно, лучик из "фонарика" Миэль слишком долго гулял по его голове. Наташа тоже ничем не могла помочь следствию. Она "очнулась" два года спустя, когда дело уже давно было закрыто. Егоров с четырьмя красноармейцами; равно как и Мирза Икрамов со своими тремя товарищами, тоже некоторое время страдали "странностью поведения и отсутствием памяти", но у них это продолжалось недолго. Через месяц они пришли в себя, но пользы от них для следствия было мало. Они вспоминали только какой-то серебряный шар, про басмачей же и про смерть Плавунова и Лапина ничего не знали. Единственным толковым свидетелем был Расульчик. Но когда он рассказал следователю про Миэль, про "фонарик" и про черный шар, который забрал Юру Карцева, его сочли фантазером и показания его не стали записывать. Юру Карцева не нашли, исчезновение его оставалось загадочным. А теперь пора открыть, почему я извлек эту диковинную историю из забытия и решил предать гласности. Совсем недавно в руки мне случайно попала одна чехословацкая газета. Я стал ее просматривать просто так, от нечего делать, и нашел в ней статью под заголовком: "ТРАГЕДИЯ НАД ВЫСОКИМИ ТАТРАМИ". Вот что я прочел: "Вчера в 02 часа 45 минут рейсовый пассажирский самолет чехословацких авиалиний, пролетая над Высокими Татрами, столкнулся в ночном тумане с крупным воздушным шаром иностранной разведки. Получив серьезные повреждения, самолет упал на землю. Экипаж и пассажиры погибли. Их тела были извлечены из-под обломков и опознаны, Однако неподалеку от места катастрофы был найден в тяжелом состоянии человек, имеющий, безусловно, прямое отношение к гибели самолета, но не принадлежащий ни к пассажирам, ни к экипажу. По всей вероятности, неизвестный (личность его до сих пор не удалось установить, так как при нем не найдено никаких документов) попытался спастись при помощи парашюта, но был задет в воздухе обломками самолета и получил серьезные ранения. В глубоком беспамятстве он был доставлен в больницу, где после оказания помощи в себя не пришел, и врачи не ручаются за его жизнь. Трудно допустить, что этот человек находился на борту погибшего самолета в качестве безбилетного пассажира. Скорее можно предположить, что он агент иностранной разведки, прибывший на воздушном шаре. Расследование этого дела поручено органам государственной безопасности. На место катастрофы направлена комиссии экспертов. Фотоснимок неизвестного опубликован на 3-и странице". Я заглянул на третью страницу и увидел привлекательное молодое лицо с закрытыми глазами. Детские, чуть припухшие губы неизвестного юноши были искривлены гримасой боли. Над снимком была надпись: "Друг или враг?" Под снимком обращение к общественности с просьбой дать сведения об этом человеке, если кто-нибудь его знает или видел. Уже закрывая газету, я еще раз невольно посмотрел на снимок. И тут мне показалось, что я уже где-то однажды видел это лицо. Но где, когда?.. И вдруг меня словно током ударило: да ведь это лицо есть на фотокарточке среди документов, переданных мне инженером Искрой пять лет назад. Спрятав газету, я бросился домой. У меня даже во рту пересохло от волнения. Дома я выхватил из ящика стола синюю папку. И вот в моих руках любительская фотокарточка. На ней изображен веселый с худощавым лицом парень лет двадцати. На обороте фиолетовыми чернилами написано: "Другу Вацлаву от Юрки Карцева. Ура! Черная Гора наша! 28 марта 1929 г.". Я разворачиваю газету и сличаю снимки. Сомнений нет, это один и тот же человек! Но ведь это чушь! Этого не может быть! Снимок неизвестного сделан недавно, на прошлой неделе, а снимок Юры Карцева датирован 1929 годом! Если бы Карцев был жив, ему было бы сейчас шестьдесят пять. лет. Этот неизвестный юноша в газете мог бы быть не только сыном, а даже внуком Карцева! Случайное сходство? Да, да, скорей всего случайное сходство... И тем не менее, стоило мне всмотреться в оба снимка, как во мне вновь вспыхивала уверенность, что это и один и тот же человек. Оставалось одно: позвонить в редакцию газеты и узнать хоть какие-нибудь подробности. Сотрудник редакции, ведающий рубрикой происшествий, оказался человеком на редкость общительным. Нужны подробности об этой катастрофе над Высокими Татрами? Пожалуйста, их немало. Что-нибудь исключительно странное? И такое есть. Вот запись последних слов пилота: "Серебряный шар! Прямо по курсу серебряный шар! Свернуть не успеем! Не успе..." После этого удар, скрежет, и связь оборвалась. Еще такое. Неизвестный, который до сих пор не пришел в себя, был одет в серебристый костюм очень странного покроя. Конструкция его парашюта тоже поставила в тупик всех специалистов. Такие парашюты не делаются ни в одной стране мира. Еще?.. Нет, довольно. Я поблагодарил словоохотливого редактора и тут же, не отходя от стола, внимательно прочел рукопись из синей папки. И там, и здесь серебряный шар, серебристая одежда... У меня даже дух захватило от мелькнувшей догадки. Но я взял себя в руки. Нет, нет, не надо пока никаких догадок! Сначала нужно рассказать всем о том, что случилось у Черной Горы сорок пять лет тому назад. А потом... потом придется ждать, пока неизвестный, найденный в Высоких Гаграх, не придет в себя. Редактор, кажется, говорил, что положение его уже не считают безнадежным. Ну что ж, подождем, потерпим. Рисунки Игоря Блиоха ==================================================================  * Комментарии к тексту *  "Пионерская правда" за 1974 год. Первый номер - 6/1974. Иллюстрации включены для "передачи духа времени, так сказать". Сканирование и OCR с помощью ABBYY FineReader 4.0 (великолепная штука!), а также корректировка и набор текста (Word-97) - Андрей Максименко (andreyMx@mail.ru) - по сохранившимся в ужасном состоянии вырезкам из газеты. Вырезки перед сканированием увеличивались на ксероксе (масштаб 125%) для повышения качества распознавания. Корректировка иллюстраций (уборка мусора) - iPhotoPlus version 1.2, Ulead Systems, Inc. Вторая часть не сохранилась. Информации об авторе в Интернете немного. Настоящее имя Александра ЛОММа - Вацлав Кличка. По адресу http://ikarie.cz/asc/interkom/1994/19941012.htm ║ http://ikarie.cz/asc/interkom/1994/19941012.htm удалось найти следующее: Vaclav Klicka (*1925) psal az do roku 1977 vruskem jazyce pod pseudonymem Alexandr Lomm. Narodil se totiz vSSSR a az do svych trinacti let tam take zil[47]. Svuj prvni SF roman Nocni orel (orig. Nocnoj orel) vydal nejprve roku 1973 vMoskve. Vceskem prekladu (a spseudonymem) vysel o osm let pozdeji. Autor vnem byl silne ovlivnen sovetskou valecnou literaturou. I Nocni orel je spise valecnym romanem se silnym SF prvkem - sovetsky partyzan Kozin vyuziva sve schopnosti letat kboji proti fasistum. Je to naprosto typicke klukovske cteni sve doby se vsim, co ktomu patri - dobrodruzny dej primerene gradovany az kzaverecnemu vyvrcholeni (zaverecny utok letajiciho partyzana proti obrnene kolone), typizovane postavy a pod povrchem skryta tendence kvychovnemu pusobeni. Protivalecne memento jako hlavni idea se objevuje i vnasledujicich romanech, majicich zcela charakter SF. Drion opousti Zemi z roku 1983 byl autorem napsan vruske i ceske verzi. Mimozemska civilizace resi problem, zda zasahnout do vyvoje lidstva a zbavit jej agresivity a tim nebezpeci valek. Posledni roman Ve jmenu Metanoona (1986) toto tema znovu variuje, zachranci lidstva pred sebou samym se vsak tentokrat stavaji mravenci, kteri pod vedenim kybernetickeho mravence Kyberoformika a ve jmenu Metanoona - sedme formy hmoty oplyvajici nejvyssi inteligenci - zlikviduji zbrane na celem svete. Roman je zatizen nejen tezovitosti ustici do naivniho zaveru (vojaci beze zbrani se rozejdou a budou si hledat jinou praci), ale tez tezkopadnosti a zdlouhavymi popisnymi monology[48]. Podle Adamovice to neni nic vic, nez dobry dobrodruzny roman[49]. Autorsky zamer byl ovsem jiny, bohuzel, tezko zrejme souhlasit spresvedcenim autora, ze nase lidske problemy za nas nekdo vyresi (treba mravenci). Takovyto pristup byl prece jen ceske SF na hony vzdalen. I kdyz se autori vetsinou shodovali vtom, ze nejvetsim nepritelem cloveka je clovek sam, nikdy neutikali knabizejicim se snadnym resenim, ktera cloveka vkonecnem dusledku zbavuji odpovednosti za sve ciny. 47. Adamovic, I.: Slovnik..., c. d., 1991, c. 12, s. 51. 48. Adamovic, I.: Ve jmenu Metanoona. Vaclav Klicka. Zlaty maj, 1988, c. 2, s. 115. 49. Tamtez. Александр Ломм. "Дрион" покидает Землю. OCR Андрей Максимов "Пионерская правда" NoNo., 19. г. Рисунки Игоря Блиоха Содержание НЕПОПРАВИМАЯ ОШИБКА. МИЭЛЬ И ЮРИЙ. ВО ВСЕЙ ПОЛНОТЕ. ГЛУБИННЫЕ СИЛЫ ПРИРОДЫ. Ч╗РНЫЕ ПРОХОДЫ. ПРИБЫТИЕ. ПЕРВЫЙ УДАР. ЗЕМЛЯНИН ДЕЙСТВУЕТ. КОМАНДОР АРКАСС. НЕПОКОРНЫЙ. СОВЕТ ВЕЛИКОГО КООРДИНАТОРА. НЕПРОСТИТЕЛЬНАЯ ДЕРЗОСТЬ. СОВЕТ АРИУЛЯНИНА ЛАГРИМА. ЗАПОВЕДНАЯ ПЛАНЕТА. СПАСИТЕЛЬ ПРИХОДИТ ВОВРЕМЯ. ГРАНДИОЗНЫЙ ПЛАН. ГУАТИЛЬ И ЮРИЙ. КОНЕЦ ВЕЛИКОГО КООРДИНАТОРА. ПРАВИЛО ОБЩЕНИЯ. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИНФОРМАТОРИЙ. НАПРАВЛЕНИЕ - ЗЕМЛЯ. ПРОЩАЙ, МИЭЛЬ! БЕЗВЕСТНЫЙ ГЕРОЙ.  * ВТОРАЯ ЧАСТЬ *  НЕПОПРАВИМАЯ ОШИБКА Ждать в полном бездействии я не мог. Пока чехословацкие врачи боролись за жизнь загадочного человека из серебряного шара я все свое время, и все силы отдавал розыскам. Мне во что бы то ни стало нужно было найти хоть одного живого участника экспедиции Плавунова. Иначе я не смогу доказать, что тяжело раненый юноша и есть тот самый Юра Карцев, который сорок пять лет назад покинул в "Дрионе" нашу планету и теперь, сохранив свою молодость, вернулся на Землю из какого-то невероятного космического путешествия. И дело тут не только в том, чтобы люди Земли поверили в реальность уже состоявшейся встречи с космическими братьями по разуму, но и в том, чтобы вернуть Юре Карцеву его доброе имя, признать его заслуги перед человечеством. Шансы на успех у меня были немалые: Наташа Плавунова, Ханбек Закиров, Егоров с пятью красноармейцами, погонщики... Эти люди должны помнить в лицо Юру Карцева, и не может быть, чтобы ни один из них не дожил до нашего времени. Но буду описывать всех трудностей, которые мне пришлось преодолеть. Скажу лишь, что первым я нашел того, кого почему-то даже и в расчет не принимал. Точнее, не я нашел его, а он сам вдруг ко мне пожаловал. Высокий, по-юношески стройный, с выразительным смуглым лицом и серебристыми висками этот человек пришел ко мне однажды утром, и я, признаться, не сразу сообразил кто он. Впрочем, замешательство мое длилось буквально считанные секунды. - Это вы разыскиваете участников экспедиции Плавунова, погибшего в бою с басмачами у Черной Горы в 1929 году? - спросил гость, лишь только я ответил на его приветствие. - Да, да! Пожалуйста, заходите... Вы знаете что-нибудь об участниках этой несчастной экспедиции? - Я сам принимал в ней участие. - Вы? - Да, я. Не догадываетесь? - И вдруг он заговорил с таджикским акцентом: - Мой ата стрелял бандит Худояр-хан, аркан на шея кидал... - Расульчик!.. Ох, простите, Расул Ханбекович! Я едва удержался, чтобы не обнять его. Крепко пожимая мне руку, он сказал: - Я теперь геолог. Вы и представить не можете, как я рад, что вы заинтересовались этим делом... И вот мы сидим у меня в кабинете, и все говорим, говорим и никак не можем наговориться. Расул рассказал мне, как в юности он много раз пытался привлечь внимание людей к невероятному происшествию у Черной Горы, как показывал всем именные часы, подаренные военным командованием "за действенную помощь при ликвидации банды Худояр-хана". Ему не верили. Признавали, что часы он получил заслуженно, а в остальном не верили. Повзрослев, Расул понял, что лучше об этом молчать, раз нет у него абсолютно никаких доказательств и нет ни одного свидетеля. - А как же ваш отец? - спросил я. - Ведь он к тому времени должен бы очнуться, избавиться от последствий облучения! Разве он не мог подтвердить ваш рассказ? - В том-то и дело, что не мог. - сокрушенно вздохнул Расул. - Он ведь только бой с басмачами запомнил. Ему даже не успели толком рассказать, почему десять участников экспедиция погрузились в непробудный сон. События разворачивались слишком быстро. А Миэль он и не видел вовсе. Про черный шар он мог сказать, но разве это доказательство? Черная глыба в глубокой нише Черной Горы - мало ли что может померещиться расстроенному человеку! Я со своей стороны, подробно рассказал Расулу историю гибели самолета и про человека в серебряном шаре, прилетевшего неизвестно откуда. Когда я показал ему газету со снимком раненого юноши, Расул воскликнул; - Это он! Это Юра! Мы должны немедленно к нему ехать!.. Я полностью разделял нетерпение Расула, однако отправиться в Чехословакию немедленно мы, конечно, не смогли. Несколько дней ушло на оформление документов. Наконец неделю спустя мы отправились в путь. Через несколько часов наш самолет приземлился в небольшом словацком городке, расположенном в Высоких Татрах. Не позаботившись даже о гостинице, мы сразу бросились в больницу, где вот уже седьмую неделю, окруженный опытными врачами, но все равно для всех чужой и враждебный, Юра Карцев упорно боролся со смертью. Попасть к загадочному пациенту оказалось не так-то просто. Постоянно дежуривший при больнице член следственной комиссии долго и основательно расспрашивал нас, заполняя бланки протокола. А что мы могли сказать? Что это человек, вернувшийся из далекого космического путешествия? Конечно, нет! Мы просто твердили, что у нас есть догадка, которую необходимо проверить. Наконец тот факт, что мы беремся опознать человека из серебряного шара, сыграл свою роль. Член следственной комиссии выдал нам пропуск в палату к раненому. Сопровождавший нас врач сказал: - В последние дни состояние пациента несколько улучшилось. Дважды он приходил в себя, открывал глаза и вполне осмысленно осматривал комнату. Но говорить еще не может. Не пытайтесь его ни о чем спрашивать, это может повредить ему. И вот, облаченные в белые халаты, мы с Расулом осторожно вошли в больничный изолятор. В просторном светлом помещении стояла единственная койка. На ней, опутанный сложной подвесной системой с блоками и гирями, весь в лубках и бинтах, лежал в неестественной позе человек. Глаза его были открыты. На бледном исхудалом лице они казались большими темными провалами. В них не отражалось ничего, кроме усталости и тоски. Взгляд больного, скользнув с глубоким безразличием по нашим лицам, обратился к врачу. Мы с Расулом тихо подошли к койке. Сердце мое билось, словно я только что пробежал стометровку. В возбужденно горящих глазах Расула блестели слезы. - Здравствуй, Юра, - тихо произнес он, забыв о предупреждении врача. - Вот мы и встретились... Помнишь, Черная Гора, басмачи, Расульчик... В лицо больного что-то дрогнуло, он впился глазами в Расула и вдруг прошептал: - Что... с мальчиком?.. - Он жив, жив, Он... - Расул, прикусил губу и умолк. - Жив... это хорошо... - прошептал Юра и устало закрыл глаза. Чувствуя себя виноватыми - нарушили запрет, - мы оглянулись на врача. Тот стал нам подавать энергичные знаки, чтобы мы немедленно удалились. Но Юра вдруг снова заговорил, и мы тотчас забыли о строгом враче. Устремив на нас горячий тревожный взгляд, Юра прошептал: - Скажите... вы... русские... советские?.. - Да, да, советские! - ответили мы с Расулом в один голос. - Тогда... помогите! - Юра дорогой, конечно, поможем! - воскликнул Расул и порывисто шагнул к койке. Лицо Карцева исказилось от боли. Прерывисто, но вполне отчетливо он зашептал: - Надо.. найти... плиарану... такую пирамидку... как янтарную... небольшую... надо сжечь... обязательно сжечь... Последние слова он прошептал едва слышно. - Уходите, уходите, он потерял сознание! - сердито сказал врач и выпроводил нас из палаты. Члену следственной комиссии мы заявили, что догадка наша оправдалась, - пациент нами опознан: это русский, советский гражданин, в гибели самолета он невиновен, и что более подробно об этом мы будем говорить с председателем комиссии. Председатель следственной комиссии принял нас сразу и с большим интересом выслушал наше сообщение. Впрочем, о космической стороне дела мы и здесь не упомянули. Сказали только, что все происшедшее получит должное освещение, как только раненый поправится. Приветливо улыбаясь, председатель дал нам понять, что пока мы не представим доказательства, он обязан продолжать расследование. Мы с Расулом не стали возражать, и перешли к главному. Мы спросили, не было ли среди вещей раненого небольшой янтарной пирамидки, которая и ему, и нам дорога как память. Наш собеседник сказал, что в перечне предметов, найденных при неизвестном, никакой янтарной пирамидки нет. Тогда мы попросили разрешения осмотреть место катастрофы. Председатель согласился и охотно показал нам на карте, как найти в горах интересующий нас участок. В тот же день, закупив в городке кое-что из провизии, мы отправились в горы. Если бы я был один, я ни за что не рискнул бы пускаться в такое предприятие без проводника. Но Расул был опытный геолог-изыскатель. Он уверенно вел меня по едва заметным горным тропинкам. От городка до места катастрофы оказалось семь километров. За два часа мы это расстояние одолели. На первый взгляд казалось, что работы нам хватит на несколько недель - участок был обширен, пересечен и покрыт густым лесом. Каждое утро мы выходили из городка и до позднего вечера оставались в горах, осматривая местность по особому плану Расула. К Юре Карцеву нас больше не пускали. На пятый день поисков пирамидка была найдена. Нашел ее Расул. Он стоял с победоносным видом и высоко над головой держал какой-то желтый, сверкающий на солнце предмет. - Неужели она? - Да, дорогой! Смотрите, вот плиарана! Он подал мне находку. Эта была действительно пирамидка высотою сантиметров в пятнадцать, с квадратным основанием в половину ладони. Вершина ее была острой и твердой, как стальная игла. Казалось, что она выточена из большого куска янтаря. - Вот задача для геолога, - сказал я, возвращая находку Расулу. - Как вы думаете, из чего эта плиарана сделана и почему Карцев просил обязательно сжечь ее? - Два разных вопроса, - задумчиво ответил Расул, постукивая ногтем по гладкой поверхности пирамидки. - На первый отвечать не берусь. Вещество явно искусственное, сложного химического состава. И, наверное, горючее, коль скоро его можно сжечь. Второй вопрос куда интереснее. Человек еле жив, а вот собрал в себе силы, чтобы попросить нас найти и сжечь эту пирамидку. Значит, для него это очень важно. - Вы не допускаете, что это может быть опасным? Расул посмотрел на горы, на меня, на пирамидку и убежденно произнес: - Исключено. Юра Карцев не стал бы нас подвергать опасности. Цепляясь за кусты, мы полезли по крутому склону вверх и вскоре выбрались на поляну, окруженную плотной стеной леса. Посреди поляны торчал корявый обломок скалы, покрытый мхом. Расул пучком травы очистил его поверхность и поставил на нее пирамидку. Вынув спички, он строго на меня посмотрел и сказал: - Отойдите к самому краю поляны. На всякий случай... Бледный, трепетный язычок пламени коснулся острой вершины пирамидки. И тут произошло невероятное. Из плиараны с громким щелчком взметнулось вверх... нет, это было не пламя и не облако дыма. Скорее это было похоже на огромный, метра три в диаметре, мыльный пузырь. Мы поспешно отступили на самый край поляны и стали молча наблюдать за дальнейшим. Несколько минут гигантский пузырь колыхался, переливаясь внутри всеми цветами радуги. Потом стабилизировался в одном положении и весь налился яркой голубизной. Прошло еще несколько секунд, и вдруг, словно чья-то невидимая рука повернула рычаг настройки огромного телевизора, перед нами возникло отчетливое цветное объемное изображение: горный пейзаж, суетливо бегающие фигурки людей, что-то черное круглое в нише горы. Расул схватил меня за руку и закричал: - Это дневник Юры Карцева! Он сгорит! А у нас нечем его зафиксировать! Ни кинокамеры, ни фотоаппарата! - Что делать, Расул? Эту ошибку не исправишь! Станем гасить, напортим еще больше? Давайте лучше смотреть и запоминать! Плиарана горела три с половиной часа. Показанного ею хватило бы на несколько томов. Но я не все запомнил, да и не все понял. Расскажу поэтому лишь самое существенное. МИЭЛЬ И ЮРИЙ Подхватив на руки хрупкое тело Миэль, Юра стремительно побежал к "Дриону". Черный шар настолько быстро перенес его белым подъемником в свое внутреннее пространство, что он не успел даже замедлить движений. Просто бежал со своей ношей по камням и вдруг увидел, что бежит по гладкому розовому полю внутри "Дриона". Лишенный координатора, "Дрион" теперь жадно ловил биотоки живого человеческого мозга и мгновенно выполнял любое содержавшееся в них желание. Стоило Карцеву подумать о просторных залах и бесконечно длинных коридорах, ведущих в комнату с голубым экраном, как эти залы и коридоры тотчас же возникали перед ним, и он бежал вперед, обливаясь потом и задыхаясь от усталости, охваченный единственным страстным желанием - спасти Миэль от смерти. А ведь до комнаты с экраном можно было добраться мгновенно - достаточно было подумать об этом. Увидев, наконец, голубой экран, Юра остановился тяжело дыша. Его полный отчаяния взгляд метался по гладким стенам высокой комнаты. Здесь было тихо и пусто. Но лишь только Юра тоскливо подумал, что Миэль нужно на что-нибудь положить, как из гладкой стены бесшумно выплыло бледно-зеленое легкое ложе с удобным изголовьем. Юра осторожно опустил Миэль на это странное, похожее на маленькую лодку приспособление. Понимая теперь, что обращается к неведомым, но добрым к послушным силам, Юра сказал: - Окажите Миэль помощь! Едва он произнес эти слова, как бледно-зеленая "ладья" с лежащей на ней Миэль заскользила к стене и тихо ушла в гладкую поверхность. Проводив "ладью" взглядом, Юра прошел к голубому экрану и устало опустился на пол. Ему и в голову не пришло вызвать для себя какое-нибудь ложе или хотя бы кресло. Прислонившись спиной к теплому голубому экрану, он обхватил руками колени и замер в дремотном оцепенении. Все недавние трагические события отдалились от него, словно виденные в давнишнем полузабытом сне. Глубокая тишина в "Дрионе" отвечала его душевному состоянию и незаметно навеяла на него сон. Прошло несколько часов. Вдруг Юра почувствовал, что кто-то гладит его по голове. Сонливость разом исчезла. Он открыл глаза, увидел перед собой Миэль и быстро вскочил на ноги. Хозяйка "Дриона" выглядела совершенно здоровой. Грустно улыбнувшись, она заговорила с помощью своего нагрудного переводчика: - О том, что произошло, вспоминать не будем. Сейчас не время. "Дрион" вышел на околопланетную орбиту и ждет моих указаний. Мне пора в далекий путь, а вам, Юрий, необходимо вернуться на Землю. В ответ он тихо рассмеялся и, покачав головой, сказал: - Я никуда не уйду, Миэль. Я остаюсь с вами. Мне хорошо здесь, очень хорошо... Она пристально посмотрела на него и отступила на шаг. - Погодите, погодите, Юрий! Посмотрите мне в глаза! Вот так. Все ясно. Вы попали под луч миллиара. Вероятно, это постарался мой маленький защитник Расул, когда увидел, что вы напали на меня с вашим оружием. Он облучил вас. В таком состоянии вам трудно будет жить среди обычных людей. Необходимо вернуть вам прежнее сознание. Возможность у нас только одна - келл. - Что такое "келл"? - Буквально - "сжатие". В моем космическом корабле обычный анабиоз не применим. "Дрион" сокращает расстояния в тысячи световых лет, проникая через "черные проходы" в подвалы Вселенной. Человек это может вынести только в состоянии "келл". У такого анабиоза есть очень важное побочное действие: он полностью восстанавливает первоначальную нервно-психическую структуру человека. Этим мы и воспользуемся. - Я ничего не понял, Миэль, - с беспечной улыбкой сказал Юра. - Сжатие, черные проходы... - Но я готов на все, лишь бы остаться с вами. Я люблю вас, Миэль! - Об этом мы поговорим, когда вы станете прежним Юрием Карцевым. Идемте! Установки "келл" в первом отсеке "Дриона". Она взяла его за руку, как ребенка, и повела за собой. Юра молча следовал за ней с радостной улыбкой на лице. Он был бесконечно счастлив уже тем, что Миэль держит его за руку. В первом отсеке Миэль увидела свой миллиар. Она подняла его и сказала: - Милый, славный Расульчик! Он отказался от подарка, успел вернуть его. Еще одно доказательство, что я поступила правильно... Спрятав миллиар, она вытянула вперед правую руку и послала мысленный приказ. В ту же секунду из розовой стены выдвинулось сооружение, сверкающее желтой и белой металлической оправой. Два отделения его вытянулись в длину и образовали глубокие ложа, контуры которых напоминали очертания человеческого тела. Миэль сказала: - Ложитесь, Юрий. Не бойтесь! Пожав Миэль руку, он легко взобрался на установку и лег. Сооружение ушло в стену, и Юра очутился в темноте. Страха он не испытывал - терпеливо и доверчиво ждал, что будет дальше. Он не заметил, как сознание его отключилось от действительности. Перед его внутренним взором вспыхнули яркие красочные картины. Это были сны. Потом они стали бледнеть, расплываться, и вот наступило полное небытие... Очнувшись, Юра тотчас же открыл глаза и увидел себя лежащим все в том же углублении установки "келл". Над ним стояла Миэль. Взгляд ей был полон серьезного внимания. - Вы хорошо перенесли сжатие, Юрий. Мне это дается куда труднее. Вы прирожденный космолетчнк. - Значит, мне можно встать? - Разумеется, можно. ВО ВСЕЙ ПОЛНОТЕ Необходимость возвращаться на Землю для высадки Юрия наполняла Миэль заботой. Она понимала, что землянина нужно вернуть туда, откуда "Дрион" унес его, то есть именно в его страну, а не в любое место на планете. Но ведь те пустынные горы опасны! Выходит, что следует высадить поближе к населенным местам. Но в этом случае "Дрион" могут заметить, может вспыхнуть массовый сон. Это осложнит положение. Словом, предстояло решить множество вопросов, и Миэль приступила к этому сразу, как только убедилась, что ее невольный гость отдохнул, набрался сил и что сознание его полностью восстановилось. Они сидели в глубоких креслах перед пустым голубым экраном. Миэль сказала: - "Дрион" находится на околоземной орбите. Вы, Юрии, должны вернуться домой. Скажите, где вас высадить? Юру такое прямое предложение удалиться покоробило. - Мне все равно, - сухо ответил он. Миэль внимательно на него посмотрела: - Вы напрасно обижаетесь, Юрий. Мне предстоит долгое и не очень радостное возвращение в Союз Тысячи Планет. У меня даже нет достаточной уверенности, что я вернусь туда. Юра пожал плечами. - У вас такой совершенный космический аппарат. Миэль, - сказал он сдержанно. - Разве он не знает обратного пути? - "Дрион" не знает. Вся информация о трассах Галактики, о выборе правильных черных проходов в подвалы Вселенной хранилась в координаторе, А теперь координатора нет и голубой экран его больше не действует. Ну, а без координатора мы с "Дрионом" беспомощны. Нам придется действовать наугад, как действовали первопроходчики галактических трасс десятки тысяч лет тому назад. Это значит, бросаться в первый попавшийся черный проход и надеяться, что он выведет на нужную трассу. Юра не понимал, что это за "черные проходы", ведущие в "подвалы Вселенной". Но одно ему было, ясно: "Дрион" потерял свой координатор, который был для него лоцманом, штурманом, капитаном. Об этом он и спросил: - Насколько я помню, Миэль, когда мы с Николаем Федоровичем посетили вас, координатор был исправен. Во всяком случае, я берусь утверждать, что вот этот экран действовал. Что же случилось с координатором? Он поломался? - Нет, Юрии, я сама вывела его из строя: сожгла все его блоки. Не смотрите на меня, как на помешанную. Если бы я этого не сделала, координатор вопреки моей воле осуществил бы дегуоллизацию вашей планеты. Юра вскочил с кресла и сделал несколько быстрых шагов по комнате. Потом остановился перед Миэль: - Вы, Миэль, совершили подвиг! Я не оставлю вас одну в блуждающем по космосу "Дрионе", я буду с вами! Она была тронута словами молодого землянина. - Вы понимаете, на какой риск вы идете? - Понимаю, Миэль. Я рискую только своей жизнью. А это не так уж много... - Это очень много! - быстро возразила она. При всем бесконечном разнообразии Вселенной жизнь каждого отдельного человека единственна и неповторима. Природа заинтересована в том, чтобы вы использовали этот единственный раз во всей полноте. - Так ведь это и будет во всей полноте, если я останусь с вами и попытаюсь защитить вас перед Великим Координатором! - А если мы погибнем? - Если мы погибнем, останется "Дрион", а в нем наше свидетельство. Мы вместе его составим. Поняв, что решение его твердо, Миэль вся засветилась радостью. В этот момент она чувствовала к порывистому инопланетянину глубочайшую благодарность. Координатор предсказывал ей гибель в космической бездне от одиночества и отчаяния. Координатор ошибся: она избавлена от одиночества и отчаяния. ГЛУБИННЫЕ СИЛЫ ПРИРОДЫ "Дриону" было приказано приступить к поискам ближайшего черного прохода, постепенно наращивая скорость и придерживаясь направления к центру Галактики. Юра спросил: - Как это "Дрион" может выполнять мысленные и устные приказы без координатора? Он что, сам устроен на манер координатора? Миэль охотно ответила: - Теперь, когда вы стали моим спутником и другом, Юрий, я могу вам открыть правду о "Дриону". - Правду? Значит, то, что вы говорили Плавунову и мне... - Не удивляйтесь, Юрий. Тогда я сказала то, что обязана была говорить по инструкции. На самом деле это тайна, Юрий, непостижимая тайна! Слушайте! Природа, создавшая такой совершенный вид материи, как разум, далеко не исчерпала этим своих творческих возможностей. Область познания, доступная разуму, очень велика. Чтобы всю ее охватить, нужны не тысячи, а десятки тысяч лет. Это долгий и захватывающе интересный путь от открытия к открытию, от изобретения к изобретению. Наша цивилизация прошла весь этот путь. И вот тут, охватив всю доступную область познания, мы столкнулись с невероятным. Постарайтесь понять, Юрий! Исчерпав весь огромный внешний комплекс доступных для нас знаний, мы вышли на рубежи, за которыми лежало непостижимое. Великий Координатор считает, что область непостижимого практически безгранична. Здесь хранятся глубинные тайны природы, ее главные творческие силы. - Какой же в них толк, если ими нельзя овладеть?! - удивленно воскликнул Юра. - Не спешите с выводами, - улыбнулась Миэль. - Изучить и понять эти глубинные силы природы наш разум, разум нашей цивилизации действительно не может. Но, зная, что они есть, разум может научиться пользоваться ими... - Пользоваться чем-то, не зная, что это такое? - Вот именно. И не надо удивляться. В этом нет ничего нелогичного. Разум человеческий так устроен. И в области доступных знаний он обычно начинал с того, что использовал то или иное явление природы себе на благо и только потом, исподволь, постигал сущность этого явления. Так было с огнем, водой, ветром, электричеством, гравитацией и многими иными явлениями природы. Оказавшись лицом к лицу с глубинными силами природы Великий Координатор сначала остановился и стал готовиться к штурму, полагая что это просто очередной барьер в познании. Но, убедившись, что этот барьер непреодолим, он не капитулировал, а пошел по иному пути: по пути использования неведомых сил природы. Начав с малого, он проникал все глубже и глубже в бездонный океан тайны. Он заставил работать на людей такие силы природы, о каких не подозревала даже самая изощренная фантазия наших ученых. - Но что это за силы, Миэль? Как они себя проявляют? - Не спрашивайте, Юрий. В вашем языке не существует нужных понятий. Даже такие словосочетания, как "силы природы" или "тайны природы", лишь схематически намечают суть этих явлений. На самом же деле тут другое. Мы сами не одно тысячелетие лишь молча изумлялись непостижимому, не находя слов для его определения. - Значит, "Дрион" сделали эти непостижимые силы природы? - Да, они. Пока что это вершина в нашем умении пользоваться тайнами, не раскрывая их. - Вершина... А вот рассказать, как эта вершина возникла, вы можете? - Могу лишь сказать, к каким результатам стремились наши ученые, чего они хотели добиться. Субстанция субстанций... Нет не то. Вещь всех вещей... Вещь в себе... Лучше всего такое словосочетание: вещь - вещиссима.. Итак, должна была возникнуть вещь вещиссима, способная по мысленному или устному приказу превращаться в любой из предметов, созданных разумом человека и самой природой. О том, как задание было передано глубинным силам, я не знаю. Процессы происходили в космическом пространстве, потом на поверхности горячей звезды, наконец, в недрах особо отобранной планеты. Так родился первый "Дрион". Из какого вещества сделаны "Дрионы", никто не знает. На каком принципе действуют - тоже. Но "Дрионы" безотказно послушны человеку, и это самое главное. Многие свойства эта вещь вещиссима приобрела не по заданию, а как бы по собственной инициативе. Например, способность развертывать и свертывать пространство. Этого не было в задании и оказалось для нас сюрпризом. Юра спросил: - Вот вы говорите: "Дрион" может все. Почему же он не создал новый координатор? - "Дрион" может создать координатор. Но этот координатор все равно не будет обладать нужной, информацией для прокладки пути. Уничтоженный мною координатор не был творением "Дриона". Как инородное тело, он мог действовать вопреки воле человека и даже отдавать приказы "Дриону". Вот почему мне пришлось вывести его из строя. ...Юра пользовался каждым удобным случаем, чтобы побеседовать с Миэль. Он впитывал в себя знания, как сухая губка впитывает влагу. Его интересовало все: и миллиар, и дегуоллизация, и черные проходы, и подвалы Вселенной. Когда "Дрион" набрал скорость около пяти тысяч километров в секунду и дальнейшее ускорение должно было нарастать стремительными скачками, Миэль и Юра легли в установки "келл" и погрузились в бездонную черную нирвану. Ч╗РНЫЕ ПРОХОДЫ Осторожно выбравшись за пределы Солнечной системы, "Дрион" всей своей шаровидной поверхностью осмотрел окружающее космическое пространство и, определив направление к центру Галактики, отправился туда, постепенно наращивая скорость. Путь по прямой казался простым и доступным. Там, в белой гуще звезд, укрыт остров великой цивилизации - Союз Тысячи Планет, родина "Дриона". Путь туда открыт, сбиться с курса невозможно. Будь "Дрион" один, он пошел бы к сердцу Галактики прямо через космос! Но людям, которых он несет и которым верно служит, это не безразлично. Им надо добраться до цели как можно скорее. Им этот простой и понятный путь через космос не подходит. Ядро Галактики только кажется таким близким. На самом деле до него тысячи и тысячи световых лет. А "Дрион" не смеет приблизиться к скорости света. Это опасно для людей. Значит, у него на этот путь могут уйти десятки тысяч лет. А люди спешат, им нужно через месяц, от силы через год добраться до Союза Тысячи Планет. Отсюда и приказ: искать черный проход с выходом у центра Галактики! "Дрион" знает, что такое черные проходы. Координатор несколько раз гонял его через них, безошибочно выводя в нужные точки Галактики. Координатор был идеальным штурманом, владевшим всеми тонкостями космической навигации. Он знал все черные проходы в пределах Галактики, знал, какими можно пользоваться и каких надо избегать. Скорость приближается к опасному пределу - к половине скорости света. Люди давно уже лежат в установках "келл" и больше не могут отдавать приказы. Координатора нет. Теперь все зависит от оперативности и находчивости самого "Дриона"... Вдруг слева от курса "Дрион" почувствовал легкий гравитационный удар. Он сразу узнал его: черный проход! В миллионную долю секунды он определил эпицентр гравитационного поля, в следующую миллионную долю секунды изменил направление полета и стал огромными кругами приближаться к невидимому черному проходу... Витки спирали, по которым "Дрион" приближался к черному проходу, стремительно сужались. Скорость возрастала. Оставаться на круговой орбите становилось все труднее и труднее. Дойдя до определенной точки, "Дрион" вдруг отключил все свои силовые установки и, разом превратившись в угольно-черный шар колоссальной тяжести, устремился прямо в гравитационную бездну. Привычное галактическое пространство со звездным ливнем искривилось, смешалось и вдруг исчезло. Наступила полная тьма и полная тишина. Гигантский поток материи, стремительно уплотняясь и со всех сторон сжимая "Дрион", мчался с колоссальной скоростью в подвалы Вселенной. Момент перехода от "втягивания" к "выбросу" не сумели уловить даже современные наблюдательные устройства "Дриона". Это произошло вне времени. Полная чернота вдруг мгновенно сменилась ослепительным светом и нестерпимым звездным жаром. И тут же "Дрион" вдруг обнаружил, что выброшенный термоядерной пушкой мощностью в сто тысяч солнц снова мчится по обычному космическому пространству, иссеченному разноцветными огненными струями. Только созвездия вокруг были уже не те. Белый проход извергнул его в районе Галактики, удаленном от черного прохода, в который он вошел, на семь тысяч световых лет. Однако этот маневр, проделанный вслепую, не приблизил "Дрион" к цели. Хуже того - расстояние до центра Галактики увеличилось на одну треть. Включив силовые установки и снова превратившись в ослепительно белый шар, "Дрион" быстро скорректировал курс и снова помчался на поиски черных проходов. Двадцать семь раз совершал он погружение в гравитационные бездны, посетив таким образом самые отдаленные районы Галактики, и кто знает, до каких пор продолжались бы его блуждания, если бы не встреча с другим "Дрионом". Он увидел собрата, идущего на сближение с незнакомой звездой и, хотя не имел на этот счет никаких указаний, сам от себя послал сигнал бедствия. "Дрион" второй, выполнявший, по всей видимости, обычную свою работу по выявлению гуоллы, тут же оставил заинтересовавшую его звезду и, круто развернувшись, помчался на выручку пострадавшего собрата. Два белых шара сошлись вплотную и тесно прижались друг к другу. Из "Дриона" второго в "Дрион" первый перешла космолетчица в серебристой одежде. Она сразу бросилась к установке "келл". Обнаружив в ней не только свою подругу, но и незнакомого инопланетянина, космолетчица нахмурилась, закрыла установку, оставив людей в состоянии анабиоза, и быстро прошла в комнату с голубым экраном. С первого взгляда она поняла, что координатор выведен из строя. Лицо ее стало озабоченным: бросать "Дрион", лишенный координатора, нельзя. Размышлять было не о чем. Вскинув голову, космолетчица быстро приказала "Дриону" первому следовать за "Дрионом" вторым, держать с ним постоянную связь и вернулась на свой звездолет. Через месяц "Дрионы" вышли в район Данибы - центральной Солнечной системы космического государства - и, резко сбрасывая скорость, пошли на сближение с Ариулой - планетой-солнцем, где находился Великий Координатор и Центр Управления Дегуоллизацией Галактики. ПРИБЫТИЕ Два белых шара медленно опускались на необъятное, теряющееся за горизонтом темно-лиловое поле космодрома Ариулы. Идеально гладкая, словно отполированная поверхность его тускло поблескивала в ярких лучах солнца - желтой звезды Данибы, удивительно похожей на Солнце Земли. Воздух был чист и прозрачен, на голубом небе ни облачка... Поражало безлюдье. Казалось, шары опускаются на вымершую или покинутую людьми планету. Когда до поверхности космодрома оставалось не более ста метров, шары разошлись и поплыли в разные концы поля. Над невидимыми точками они замерли и медленно стали снижаться по вертикали. И тут, словно заранее уступая их будущей колоссальной тяжести, лиловое покрытие год ними стало проваливаться, образуя сначала подобие круглой чаши, потом воронки и наконец, глубокой, уходящей под землю шахты, диаметр которой точно соответствовал размерам шара. "Дрионы" погрузились в эти шахты, и лиловое покрытие космодрома над ними сомкнулось. В установке "келл" автоматически включились восстановители, В течение десяти часов они обрабатывали сжатые тела людей питательными газами и регенерационными растворами, возвращая им натуральные габариты и жизненную эластичность. В заключение легкие наполнились живительной смесью, а чуткие электронные импульсаторы разбудили спящие сердца. И тогда установки вышли из стен и открылись. Юра сразу пришел в себя. Преодолев сонную истому, Юра выбрался из углубления и проделал несколько гимнастических упражнении. Кровообращение ускорилось, мускулы окрепли. Тогда он подошел ко второй установке. Миэль лежала с открытыми глазами в полной неподвижности. Лицо ее было бледно, губы плотно сжаты. - Вам помочь, Миэль? - участливо спросил Юра. В ответ она лишь молча покачала головой. Он оставил ее в покое и принялся ходить взад и вперед по отсеку. Мысли его при этом сосредоточивались на двух главных вопросах, вызывавших тревогу: долго ли продолжалось состояние "келл" и где сейчас находится "Дрион"? Через полчаса он снова подошел к установке Миэль. Космолетчица улыбнулась ему. Он помог ей встать. Осторожно поддерживая Миэль под руку, он подвел ее через овальные проемы. Вот и голубой экран Миэль взмахнула рукой и произнесла несколько слов на своем языке. К ним выплыл из стены стол-полусфера. Створки его на ходу раскрылись, поднеся им на столешнице два больших сверкающих бокала. - Нужно восстановить силы, - сказала Миэль. Удалив полусферу с пустыми бокалами, Миэль вызвала кресла. Опустившись в одно из них, она несколько минут сидела с закрытыми глазами. На лице медленно проступал румянец. Подняв руку, она снова заговорила по-своему. В тот же миг стены "Дриона" исчезли, словно растаяли. Юра увидел огромный зал с лиловым потолком и бесконечные ряды похожих на "Дрион" черных шаров. По широкому проходу между шарами суетливо бегали большие, величиной с сорокаведерную бочку, разноцветные "пауки". Их длинные членистые ноги работали с поразительной быстротой, а глаза непрерывно вспыхивали переливами всех цветов радуги. "Пауки" явно занимались каким-то делом - в их движениях видна была четкая слаженность и организованность. Через несколько минут удивительная картина исчезла по короткому приказу Миэль. Вокруг снова были обычные стены "Дриона". - Миэль, что это было? - вскричал Юра. Миэль смотрела на него со странным волнением. Губы ее дрожали, из глаз по разгоревшимся щекам катились слезы. - Мы спасены, Юрий! Мы дома! Это космодром Ариулы! Приветствую вас в Союзе Тысячи Планет. ПЕРВЫЙ УДАР Счастливое заплаканное лицо Миэль потрясло Юру. Он увидел вдруг, что перед ним не бесстрашная волевая космолетчица, не всемогущая спасительница пораженных гуоллой миров, а обыкновенная девушка, полная простых человеческих чувств и совершенно беззащитная в своей доброте и непосредственности. Он сказал со свойственной ему прямотой: - Миэль, я рад за вас, я поздравляю, но... Мы ведь совсем не готовы, мы ни о чем не договорились! Скажите хотя бы одно: Великий Координатор уже слышит нас? Она покачала головой. - Нет, Юрий. Если бы координатор "Дриона" был исправен, он уже передавал бы наши мысли за пределы шара. Но раз координатора нет, мы в "Дрионе" полностью изолированы от внешнего мира. Но Великий Координатор уже зафиксировал, что от меня не поступает никакой информации. Скоро к нам должны явиться киберы - контролеры, чтобы выяснить, в чем дело. Думаю, нам следует самим открыть "Дрион" и встретить киберов в первом отсеке. - Кто такие "киберы"? - Самостоятельно действующие машины-автоматы. Вы только что видели их. Они похожи на пауков. - Хорошо, пусть киберы. И все же раз мы пока изолированы, нам нужно разработать план действия. Предлагаю: будем оба утверждать, что координатор "Дриона" испортил я. Другое дело - дегуоллизация. Но и это я целиком беру на себя! Вы хотели выполнить свой план, а я помешал. Я ведь стрелял в вас, Миэль! А теперь я нарочно прилетел, чтобы все объяснить. Великий Координатор снова пошлет "Дрион" на Землю, кого-нибудь другого пошлет. Значит, надо убеждать. И тут мне одному будет легче. Я буду отстаивать своих, и это каждому должно быть понятно. А на вас будут смотреть как на отступницу. Да и на самом деле, - если разобраться, все из-за меня получилось. Вот и выходит, что вам надо остаться в стороне. А теперь быстро решайте, годится такой план или нет! - Вы благородный человек, Юрий. Но то, что вы предлагаете, не осуществимо. Нас с детства приучают давать правдивую информацию. Я просто физически не могу утверждать то, чего не было. Надо обо всем рассказать правдиво. Вы тоже не пытайтесь искажать информацию. Это опасно. Передача ложной информации считается у нас самым тяжким преступлением. Юра помрачнел и опустил голову. - Что за правду стоите, это, конечно, хорошо. Мы тоже за правду. Но ведь бывают ситуации... - У нас таких ситуаций не бывает, - перебила она решительно. - Выбросьте эти мысли из головы. Это очень опасные мысли. Будьте правдивым и честным до конца. Она встала и решительно пошла вперед. Юра последовал за ней. Когда они вошли в первый отсек, то увидели, что "Дрион" уже был открыт. У люка стоял синий "паук". Вблизи кибер больше походил на осьминога, чем на паука. Впрочем, вид его как ни странно, не вызвал у Юры отвращения. Миэль спокойно смотрела на синего контролера и ждала. Тот с минуту молчал, поворачиваясь во все стороны и усиленно при этом мигая "глазами". Потом замер, уставился на Миэль и вдруг заговорил мелодичным женским голосом на местном языке. Когда он кончил, Миэль посмотрела на Юру с тихой грустью: - Нам придется расстаться, Юрий. Меня вызывают к командору Аркассу в Центр Управления Дегуоллизацией Галактики. Аркасс - великий ариулянин, от него многое зависит. Вызывает он меня одну, хотя и знает о вашем прибытии. Знает он и о поломанном координаторе. Мы, оказывается, не сами нашли дорогу, нас привел другой "Дрион", встреченный в космосе. Теперь Аркасс хочет выслушать меня. Вам приказано остаться в "Дрионе". Как видите, Юрий, пора держать ответ. Прощайте! Она уже шагнула к люку, но Юра быстро схватил ее за руку. Он был потрясен таким неожиданным поворотом. Он и мысли не допускал, что ему придется расстаться с Миэль. - Почему не вместе?.. - Не знаю, Юрий. Кибер сказал, что для чистоты информации. Остальное узнаю там, у Аркасса. - Но мы еще увидимся? Мы должны увидеться!. - Не знаю, Юрий. Ждите. Будьте благоразумны. Он отпустил ее. В этот момент она показалась ему чужой и бесконечно далекой, словно синий контролер заморозил в ней живую человеческую душу н оставил один холодный, ко всему безразличный рассудок. Миэль спокойно посмотрела на Юру и пошла к люку. Синий кибер посторонился, пропустил ее и побежал вслед за ней. Люк тотчас же закрылся. Юра остался в Дрионе один. ЗЕМЛЯНИН ДЕЙСТВУЕТ Оглушенный внезапно свалившимся на него горем, Юра долго стоял в первом отсеке. Постепенно нему возвращалась способность думать и рассуждать. Яростно стуча каблуками по розовому полу, он направился в комнату с экраном. Перед пустым голубым экраном остановился, провел ладонью по его гладкой поверхности и задумался. Из стены без приглашения выскользнуло кресло и, услужливо подъехав к Юре, толкнуло, его сзади. Совсем как пес, которому хочется, чтобы на него обратили внимание. Юра вздрогнул от неожиданности, круто обернулся и, увидев кресло, раздраженно произнес. - Пошло прочь! Кресло поспешно юркнуло обратно в стену. Юра шагал по комнате с видом полководца, обдумывающего генеральное сражение. Наконец он на что-то решился. Заговорил командирским тоном, не допускающим возражений: - Слушай мою команду, "Дрион"! Испорченный координатор немедленно вышвырни наружу! Действуй! Секунда, вторая, третья... Юра напряженно уставился на голубой экран. Неужели "Дрион" не выполнит приказа? Если не выполнит - все потеряно. Задача, по-видимому, была не из легких. Лишь на десятой секунде экран из комнаты исчез. Юра облегченно вздохнул и вытер рукавом пот со лба. Но отдыхать было некогда. Его замысел требовал непрерывных и быстрых действий. Он снова напряг волю и сказал: - Слушай, "Дрион"! Отныне и навсегда ты будешь подчиняться только мне, выполнять только мои приказы! Кто бы снаружи ни требовал открыть люк, не открывай! Никто посторонний без моего разрешения не смеет проникнуть внутрь! Тишина. Нигде ни малейшего движения. Только сердце в груди стучит, словно отсчитывает секунды. Полминуты прошло - и вдруг из стены медленно выполз хорошо уже знакомый Юре ярко-оранжевый стол с полушарием вместо столешницы. Полушарие раскрылось на ходу, как крылья божьей коровки, и обнаружило сверкающий граненый бокал, наполненный золотистой жидкостью. - Ура! - восторженно закричал Юра. - Наша взяла! Стать неограниченным властелином такого замечательного создания человеческой мечты и загадочных сил природы, каким был "Дрион", мог ли Юра еще час назад помыслить о чем-либо подобном?! Разумеется, нет! Только отчаяние могло толкнуть его на столь дерзкую попытку. И вот, успех. Спокойно и властно поднял Юра вверх руку, как это делала всегда Миэль, и приказал: - Теперь, "Дрион", нам нужно наладить контакт. Я хочу разговаривать с тобой, советоваться. Ты должен создать новый координатор и вложить в его память все, что знаешь о Союзе Тысячи Планет. Действуй! Едва Юра произнес последнее слово, как стены "Дриона" задрожали мелкой дрожью, а внутри их что-то зажужжало. И опять потекли секунды, а потом и минуты. Но Юра теперь ждал спокойно. Он видел, что работа началась, а о том, что "Дрион" способен ее выполнить, он помнил из разговора с Миэль Вскоре вибрация и жужжание прекратились. Из стены выдвинулся новый голубой экран, а рядом выскользнул пульт управления с удобным креслом. Когда все встало на место, экран наполнился розовым светом, и тут же раздался спокойный мужской голос на самом низком басовом регистре: - Приказ выполнен! Координатор готов к действию! Слова эти были произнесены на русском языке. Приняв этот факт как еще одно доказательство своей неограниченной власти над "Дрионом", Юра сел за пульт и осмотрел клавиши, каждая из которых была снабжена русской надписью. Юра нажал клавишу с надписью "Прием информации". Координатор отозвался: - К приему информации готов. Юра поднял правую руку и сказал: - "Дрион", приказываю тебе немедленно приступить к выполнению большого и важного задания. Необходимо воспроизвести все основные предметы, изобретенные цивилизацией Союза Тысячи Планет. Сделай для этого особое пространство. Информация о предметах должна полностью поступать в координатор. Если задание выполнимо, сообщи. Тут же отозвался внушительный бас координатора: - Задание принято. Необходимо уточнение. С какого изобретения начинать цепь воссоздания предметов? Можно начать с каменного топора, можно с колеса, можно с более поздних предметов. Прошу уточнить задание. Юра на минуту задумался, потом решительно сказал: - "Дрион", приказываю тебе начать цепь воссоздания предметов с изобретения первых машин автоматов. Действуй! Стены "Дриона" дрогнули, изогнулись, тут же приняли свое обычное положение. Экран координатора налился багровым светом. Но через минуту очистился, стал совершенно белым и на фоне этого белого с непостижимой быстротой замелькали изображения каких-то сложных машин и приборов. У Юры зарябило в глазах. Он отвернулся от экрана, вызвал для себя из стены обыкновенную кровать с подушкой и одеялом и завалился спать. Сон пришел к нему быстро, сновидения были легки и приятны. КОМАНДОР АРКАСС Прежде чем предстать перед Аркассом, Миэль подверглась глубокому медицинскому обследованию и получила множество различных регенерантов для полного восстановления физических и душевных сил. Процедура эта продолжалась недолго, так как была полностью автоматизирована. В кабинет Аркасса Миэль вошла стремительной, легкой походкой. На щеках ее играл румянец, глаза горели энергией и решимостью. Аркасс встал из-за стола и сделал навстречу Миэль несколько шагов. Это был высокий, геркулесовского сложения мужчина, с суховатым волевым лицом. Над высоким гладким лбом его черной короной лежали крутые завитки волос. На нем был темно-вишневый просторный костюм из сверкающей чешуйчатой материи. Спокойный взгляд его больших серых глаз не был ни приветлив, ни строг - просто серьезен и внимателен. Он подошел к Миэль, поздоровался с ней легким наклоном головы и сказал: - Я рад, что космолет 13-363 благополучно вернулся на базу. Поздравляю, Миэль. Далеко не всем выпала такая удача. - Есть погибшие? - спросила Миэль быстро. - В районе шаровых скоплений пропало без вести более полутора тысяч космолетов. А мы были так уверены, что "Дрион" абсолютно неуязвим! Впрочем о гибели говорить рано. Прошу садиться, Миэль Он проводил ее к креслу, а сам вернулся за стол, который скорее следовало бы назвать своеобразным пультом управления: его обширная поверхность была снабжена по краям рядами клавиш, а внутри прозрачной столешницы то и дело вспыхивали разноцветные огоньки. Ведя беседу с Миэль, командор то и дело касался клавиш своими длинными крепкими пальцами Видимо, он привык делать несколько дел одновременно и не испытывал при этом никаких затруднений. - Прежде всего данные о проделанной работе, Миэль. Не поймите превратно. Обычно эти данные снимаются с координатора "Дриона". Но вы вернулись с недействующим координатором. Между прочим, это пока что единственный случай. Итак, если вы запомнили, сколько у вас было посещений, Миэль - В выделенном мне районе, Аркасс, я успела посетить шестьсот шестьдесят шесть планет. - Случаи гуоллы обнаружили? - Да, обнаружила пять случаев. Три цивилизации удалось спасти полной дегуоллизацией. Две нашла уже погибшими. - Ядерный конфликт? - Да, в обоих случаях. Аркасс погасил левой рукой замелькавшие вдруг зеленые огоньки и, внимательно вглядываясь в глубь стола, спокойно произнес: - У вас до странности мало обнаружений, Миэль. У других не было и половины ваших посещений, а дегуоллизация применялась от двадцати до ста раз. Когда у вас отказал координатор? - На последней планете - ответила Миэль и поспешно добавила: - Он не отказал, я сама вывела его из строя. - Странно. Координатор стал действовать с опасным искажением? - Да. В нем нарушилась логическая связь, Он обнаружил гуоллу там, где ее не было, и настаивал на дегуоллизации. Я решила вывести координатор из строя и взять всю ответственность на себя. - Прибывший с вами инопланетянин представитель той планеты? - Да. На его языке планета называется Земля. - Он был против дегуоллизации? - Решительно против. Он попытался убить меня. - Противоречие, Миэль. Как же нет гуоллы, если человек агрессивен, способен убивать. - Это особый случай, Аркасс. Я сама сначала решила, что гуолла есть. Но потом поняла, что это не так. - После покушения на вашу жизнь? - За час до него. Я сама виновата. Не сообщила вовремя о своем решении. - Инопланетянин молод? - Да. - Как его имя? - Юрий Карцев. - Зачем он прибыл на Ариулу? - Хочет сам убедить вас что на его планете гуоллы нет. - Вы предупредили его, что ошибка в этом деле грозит гибелью всему человечеству Земли? - Да. Юрий Карцев уверен в своей правоте. - Его цивилизации известна ядерная энергия? - Еще нет. Но они стоят на пороге этого открытия. - Это свидетельствует не в его пользу. Вы напрасно уничтожили координатор, Миэль, и взяли ответственность на себя. Вы не находите, что это был некий эмоциональный всплеск? - Эмоциональный всплеск возможен только в одном: Земля очень похожа на Ариулу. Но я все взвесила. - С историей Земли ознакомились? - Да, Аркасс. История землян, к сожалению свидетельствует... - Простите, что прерываю. Экстренное сообщение с космодрома "Дрионов"... Интересно! Речь идет о вашем спутнике, Миэль. Послушайте! Аркасс нажал на столе клавишу. Тотчас же послышался торопливый женский голос: - Сообщает контролер "Дриона" 13-363. Космолет выбросил аппаратуру координатора. Надо полагать, что так приказал ему оставшийся без присмотра инопланетянин. Я решил проверить, чем он занимается. Но тут появилось непредвиденное обстоятельство: "Дрион" 13-363 отказался подчиниться моему приказу и люк не открыл. Это результат волевых усилий инопланетянина. Он подчинил "Дрион" своей воле. Это серьезное нарушение. Контролировать его действия нет никакой возможности. Прошу дать указания, что делать. - Ничего не предпринимай, жди, указания будут, - спокойно сказал Аркасс и нажал клавишу отключения. Потом он несколько раз с более живым интересом посмотрел на Миэль и впервые улыбнулся. - Ваш друг Юрий принимает меры самообороны, Миэль. Вероятно, он считает нас опасными. Вы рассказали ему о наших законах, охраняющих человека? - Не успела, Аркасс. - Вам он доверяет? - Вполне. - Вам придется вернуться на космодром и сделать все, чтобы проникнуть в свой "Дрион". Если Юрий вас впустит, постарайтесь убедить его покинуть "Дрион" и встретиться со мной. Это единственное, что мы можем сейчас сделать. Встречу с родными вам придется отложить. У вас, насколько я помню, есть отец. - Да. Мой отец - Лагрим. И есть... - жених... Гуатиль. - О, как они будут огорчены! - Я вас прошу, Аркасс, не сообщать отцу о моем прибытии. Когда конфликт будет разрешен, я сама ему обо всем скажу. - Хорошо. Желаю вам удачи, Миэль. Простившись с невозмутимым Аркассом, Миэль тут же отправилась на космодром. НЕПОКОРНЫЙ Большая нервная нагрузка сразу после выхода из длительного анабиоза настолько утомила Юру, что он проспал целых двенадцать часов. К тому времени, когда он проснулся, поверхность экрана уже стала безмятежно голубой. Процесс накопления предметной информации, по-видимому, закончился. Юра вскочил и бросился к пульту управления. Но не успел он нажать клавишу "проверка знания", как экран замигал вдруг разноцветными огнями и густой бас пророкотал: - Уже несколько часов допуска в "Дрион" добивается женщина! Советую взглянуть и вынести решение. Даю прозрачность! Сердце Юры дрогнуло от радости: "Неужели Миэль?" Он подошел к стене, которая тут же перед ним растаяла. Он увидел Миэль. Лицо у нее было строгое и усталое. Юра со всех ног бросился в первый отсек. Здесь он поднял руку и крикнул: - "Дрион", приказываю! Открой вход и впусти женщину! Впусти Миэль! Но только одну ее! Кто бы за ней ни попытался проникнуть в люк, всех отбрасывай! Действуй! Люк открылся. Белый магнитный подъемник в мгновение ока перенес растерявшуюся от неожиданности Миэль в первый отсек. - Я рад, что вы вернулись! Очень рад!.. Ну, идемте, расскажете, какие у вас новости! - обратился Юра к Миэль. Она посмотрела на Юру сурово и холодно: - Я простояла перед "Дрионом" несколько часов. Что это значит, Юрий? Он виновато улыбнулся: - Я спал, Миэль. А координатору не было приказано будить меня. Уж вы меня простите! - Что вас толкнуло на злоупотребление нашим доверием, нашим гостеприимством? Как вы посмели заблокировать "Дрион", подчинить его своей воле? Вы действовали так, словно "Дрион" принадлежит вам одному и словно весь Союз Тысячи Планет вам враждебен! Аркасс возмущен вашим поведением и всю ответственность за ваши поступки возлагает на меня! Немедленно освободите "Дрион"! Лишь после этого я смогу простить вас! С лица Юры исчезло выражение простодушной радости. Он нахмурился и, отступив на шаг, осмотрел Миэль настороженным взглядом. Перед ним снова была та неподкупная и властная целительница миров с горящими золотистыми глазами, которую он видел в палатке Плавунова. С такой Миэль надо быть осторожным. Глядя ей прямо в глаза, Юра твердо ответил: - Мне странно слышать ваши упреки, Миэль. Не вы ли совсем недавно вели себя на нашей Земле как хозяйка, собирались вопреки нашей воле оказывать нам сомнительное благодеяние ужасной дегуоллизацией. Нам стоило немалого труда убедить вас, что нас следует оставить в покое. А смерть Плавунова, Лапина! Разве не вы виноваты в ней? Вы говорите "доверие", "гостеприимство". А обо мне вы подумали? Могу ли я с полным доверием отдать себя во власть людям, которые способны не считаться с волей целых миров? Я не в гости к вам прибыл. Я прибыл отстаивать интересы своей планеты. Это налагает на меня большую ответственность, зато дает и большие права. Я не пленник и не гость. Я - полпред другого мира. Я хочу, чтобы уважали мою цивилизацию. Да, я подчинил "Дрион" своей воле и не сниму с него этого приказа, пока не выполню свою миссию в вашем мире. - Выходит, Аркасс был прав. Вы считаете нас врагами! - Я не знаю, кто вы. Но я убедился, что вы способны на многое. Это и заставляет меня быть осторожным. - Но на что вы рассчитываете, Юрий? Вы даже представить себе не можете могущество нашего космического государства! - Знаю. Вы разгуливаете по Галактике, как по собственному приусадебному участку. Ваше могущество не поддается никакому определению. Оно так велико, что с одним человеком вы не станете и возиться. Вы не станете меня преследовать за то, что я захватил ваш "Дрион". Это слишком для вас мелко. Но вы снизойдете до внимательной беседы со мной, чтобы поскорее от меня избавиться. Миэль подумала и холодно сказала: - Аркасс и без того собирался выслушать вас, Юрий. Захватом "Дриона" вы только усложнили свое положение. - Ничего! Вот подтвердят ваши власти, что вы, Миэль, поступили правильно, оставив нашу Землю в покое, я тут же верну ваш "Дрион" без каких-либо новых условий. А теперь решайте, Миэль, можете вы считать меня своим другом при таких условиях или нет! Его решительность и бесстрашие, его чувство собственного достоинства, его готовность пожертвовать собой ради родной планеты - все это, произвело на Миэль очень большое впечатление. Она мысленно сравнила большого, красивого, невозмутимого Гуатиля с этим худощавым, гибким юношей, в котором жизнь кипит во всей своей первозданной красе, и сравнение оказалось не в пользу жениха-ариулянина. Разве умный, дальновидный Гуатиль вступил бы в единоборство с такой несокрушнмой силой, как Союз Тысячи Планет? Он спокойно подчинился бы неодолимой власти и спокойно принял бы свою участь как нечто неизбежное. А Юрий вступил в единоборство с несокрушимой, силой. И не потому, что не понимает, с кем имеет дело, а потому, что в груди его бьется горячее сердце. Для соотечественников Миэль правда стала естественной принадлежностью жизни. Они отвыкли бороться за нее. А Юрий не может не бороться, потому что борьба за правду является самой сущностью его жизни, его человеческого сознания. К тому же правда, которую он с такой отчаянной решимостью теперь защищает, это не только его правда. Это в такой же мере и ее правда. Глаза Миэль потеплели, черты смягчились, на губах появилась улыбка. Она сказала: - Да, Юрий. Я согласна быть вашим другом при таких условиях. СОВЕТ ВЕЛИКОГО КООРДИНАТОРА Основным ядром Союза Тысячи Планет были ариуляне - обитатели планеты Ариулы, Это они первыми вышли в космос, колонизовали соседние, никем не заселенные планеты своей системы, заложили основы будущего космического государства и великой космической цивилизации. Потомки ариулян, проникая все дальше в космос, заселили десятки солнечных систем, вступили в союз с другими человеческими цивилизациями. Но как бы далеко ни уходили они от своей планеты-праматери, они сохраняли к ней привязанность, помнили о ней и хотя бы раз в жизни старались ее навестить. Командор Аркасс был коренным ариулянином. Ему не вменялось в обязанность, как обычным рядовым гражданам, просить в серьезных делах совета Великого Координатора. Он мог проявлять собственную волю. Но в особо сложных вопросах Аркасс тоже прибегал к его советам и всегда им неукоснительно следовал. Когда прошло двое суток и от Миэль так и не поступило никаких вестей, Аркасс встревожился и мысленно обратился за советом к Великому Координатору. Слева на стене вспыхнуло шесть красных ламп. Из круглого репродуктора прозвучал торжественный сигнал лесного рога. Так Великий Координатор привлекал внимание и предупреждал, что сейчас даст совет. Слушать его полагалось стоя. Аркасс встал и повернулся лицом к красным лампам. Призывный звук лесного рога замер в отдалении. Тут же из репродуктора полилась медленная, спокойная речь Великого Координатора. Великий Координатор заговорил так, словно каждое слово отливал из цельного куска серебра: - Прибытие на Ариулу представителя цивилизации, чье заболевание гуоллой можно считать доказанным, противоречит правилам внутренней безопасности. Космолетчица "Дриона" 13-363, доставившего на Ариулу инопланетянина, искренне полагает, что гуоллы на его планете нет. Впрочем, анализ ее мыслей и чувств показывает, что, допуская в незначительной степени возможность наличия гуоллы, она тем не менее решительно отвергает необходимость дегуоллизации, ибо у нее есть уверенность, что человечество планеты Земля способно исцелиться собственными силами. Это никем не подтвержденное заключение космолетчицы Миэль стало причиной трех ее проступков. Первый проступок - своевольное решение не подвергать планету Земля дегуоллизации. Это очень серьезный проступок, ибо он может повлечь за собой гибель цивилизации, разума и жизни на планете Земля. Второй проступок явился логическим продолжением первого. Координатор "Дриона", запрограммированный на строгое соблюдение правил дегуоллизации, сумел бы исправить ошибку космолетчицы, но Миэль не стала с ним советоваться и вывела координатор из строя. Вслед за этим при обстоятельствах, свидетельствующих о глубоком поражении людей планеты гуоллой, произошло покушение на жизнь космолетчицы. Его совершил тот самый инопланетянин, который ныне находится на Ариуле. Но даже это не изменило отношения космолетчицы к людям Земли. Она приписала поступок инопланетянина любвн к родному человечеству и сочла возможным взять его с собой на Ариулу. Этим космолетчица Миэль, дочь Лагрима, совершила третий серьезный проступок. Свою агрессивность прибывший к нам инопланетянин Юрий Карцев проявил в первые же часы после выхода из установки "келл". Он подчинил "Дрион" своей воле и приказал ему создать новый координатор для собственных агрессивных целей. Лишь узнав о недопустимом поведении инопланетянина, космолетчица Миэль подвергла переоценке свои действия в отношении планеты Земля. Она отправилась в "Дрион" с намерением умиротворить инопланетянина и исправить допущенные ошибки. Однако после того как она вошла в "Дрион", связь с нею прекратилась. Можно допустить, что инопланетянин насильно задержал у себя космолетчицу. Великие Правила поведения людей в Союзе Тысячи Планет не допускают подобных ситуаций. Необходимо сделать так, чтобы космолетчица "Дриона" 13-363 была освобождена. Необходимо сделать так, чтобы агрессивный инопланетянин был устранен из "Дриона", подвергнут умиротворению и отправлен обратно на свою планету. Какие практические меры для осуществления моих советов следует принять, решайте, командор Аркасс, сами, сообразуясь с ситуацией и с Великими Правилами. Голос Великого Координатора умолк, красные лампы погасли. Аркасс постоял немного, словно надеялся услышать еще что-нибудь. Полученный совет не удовлетворил его. В этот момент стол замигал ему зеленым сигнальным огоньком. Аркасс с удовольствием оставил мысли о Великом Координаторе и поспешно нажал клавишу. Послышался тонкий голосок кибера-секретаря: - Посыльный от инопланетянина Юрия из "Дрнона" 13-363 просит личной встречи с вами! "Посыльный? Откуда у него посыльный?" - с тревогой подумал Аркасс, но ответ его прозвучал спокойно и властно: - Пусть посыльный инопланетянина войдет ко мне. НЕПРОСТИТЕЛЬНАЯ ДЕРЗОСТЬ Посыльный инопланетянина оказался роботом очень старой антропоморфной системы. Однако Аркасс не сразу понял, что перед ним робот. В первый момент, когда в его кабинет вошел человек небольшого роста, похожий скорее на мальчика, чем на взрослого мужчину, Аркасс несколько оторопел, и в мозгу его вихрем пронеслась мысль: "Неужели инопланетянин прибыл не один?! Неужели Миэль скрыла, что их двое?!" Ошибка Аркасса не должна казаться странной. Дело в том, что ариуляне уже много тысяч лет тому назад отвергли идею конструирования роботов по образу человека. Отвергли по многим причинам, но на первом месте стояла опасность злоупотреблений человекоподобными роботами. Подключившись к биотокам прибывшего и обнаружив, что мозг его не излучает живых импульсов мысли, командор понял, что перед ним не человек, а робот. - Кто ты и что тебе нужно? - спросил он. Посыльный с круглым лицом двенадцатилетнего мальчишки приблизился к самому столу и звонким голосом отчетливо произнес: - Я робот "Василек"! Меня прислал к Аркассу человек с планеты Земля Юрий Карцев. У меня задание. Сам еще не зная почему, ариулянин почувствовал, что робот ему нравится. Он улыбнулся: - Ты сделан по образцу людей Земли? - Я могу отвечать только самому Аркассу. - Я командор Аркасс. - Хорошо. Теперь я могу ответить. Да, я сделан "Дрионом" по приказу Юрия Карцева. Внешность мою он взял из своих воспоминаний. - Каких воспоминаний? - Своих школьных лет. "Васильком" звали друга Карцева. На планете Земля есть цветок василек: веселый, ярко-синий... Суровое лицо Аркасса смягчилось. Нахлынули воспоминания о собственном далеком детстве, захотелось и дальше вести с симпатичным роботом-мальчишкой непринужденную беседу. Но, вспомнив наставления Великого Координатора, Аркасс отогнал мимолетное желание и сказал спокойно-деловым тоном: - Выполняй задание, "Василек". Я слушаю тебя. "Василек" заговорил звонко и решительно: - Я должен сообщить тебе, Аркасс, что Миэль находится в безопасности и чувствует себя хорошо. Она по собственной воле осталась в "Дрионе". Дело Юрия Карцева она считает и своим делом. Аркасс нахмурился. Начало ему не понравилось. Но он ни о чем пока не стал спрашивать. Отрывисто бросил: - Продолжай, "Василек"! - Далее мне приказано сообщить тебе Аркасс в чем заключается дело Юрия Карцева. Он требует, чтобы Союз Тысячи Планет не посягал на свободу и независимость планеты Земля. Он требует от тебя, Аркасс, как от командора по дегуоллизаци