, успев выдохнуть, но боясь вдохнуть. Некоторые рухнули в полный рост. Признаться, в воздухе разлился такой "аромат"... Куда там дышать -- глаза резало! Итак, крестьянское средство действует по-прежнему безотказно. Бронзовое лицо сменило выражение на жалостливо-плачущее. Что это? Где? -- искренне удивился я. Что со мной? Сказать правду, какой бы горькой она ни была? Да... - полушепотом попросил он, боясь пошевелиться. Судя по внешним симптомам, понос! Может быть, кислое молоко все-таки не столь уж и полезно для слабого желудка? Что мне делать? Право, не знаю... Ты ведь вроде собрался меня убивать? Я бы не настаивал... Но раз уж ты твердо решил, то давай драться! Я... не... не могу... - стыдливо проблеял грозный Кришна, пытаясь осторожно пятиться назад. -- Не сейчас... Я... и не... не так уж... Не в обиде... Ты погорячился... с кем не бывает?! Я, ой! Я милосерден... я все прощу! Сочувствую, братан. Ты двигай без суеты за лесок, а то, не ровен час, здесь прихватит. Какими глазами на тебя будут глядеть верные поклонники? Срамота! Беги, спасай положение. Если что -- я тебя подожду. Спаси-бо! Ой, мамочки! Я... В общем, до леса-то он добежал. Уж как дальше, не знаю. Кришнаиты прихватив раздавленных и отравленных газом, печально поредевшей колонной бросились за опозоренной святыней. Я погладил рукоять Меча Без Имени. Извини, дружище... Был хороший шанс порубить кого-нибудь в винегрет. Я прекрасно понимаю, что ты мог бы выстругать второго Буратино из этого металлического чурбана. Давай потом. Отложим профессию токаря на послезавтра. Мы еще успеем снять с него стружку... Лия сладко потянулась и неожиданно громко попросила: Милорд, ради всех нас, затравите еще одного анекдота! Пожалуйста! -- хором поддержали все. Звездное небо... Созвездия здесь почти такие же, как и в моем мире. Хотя я из всех только Большую Медведицу и знаю. Воздух чист, в голову лезет всякая лирика. Я сижу у распахнутого окна, развалившись в кресле, в комнате Жана. Бульдозер здоровеет на глазах. Организм у него молодой, излишествами не испорчен, местный коновал заштопал ему рану, сбил температуру, и парень уверенно идет на поправку. Да... уж если здесь говорят, что готовы отдать за тебя жизнь, то делают это при первой же возможности. Но если Бог даст мне случай встретиться с той сволочью, которая швырнула нож в моего друга... Я даже думать об этом не хочу! Сразу так свирепею -- самому страшно. Девочка моя, плесни еще вина и дай, пожалуйста, вон то блюдо с печеньем. Изюмное... Сама делала? Ага. -- Лия протянула мне хрустящее печенье и уселась рядом на табуретке. -- Лорд Скиминок, а я красивая? О, если бы все фотомодели Европы были хотя бы вполовину так же красивы, как ты... Я люблю вас, милорд! -- Она счастливо прислонилась к моему плечу. Я тебя тоже люблю. И Жана я люблю. Понятное дело. Он и мне дорог. Эй, Бульдозер, кончай симулировать! Ты слышишь -- мы тебя любим. И я вас, милорд. И тебя, Лия. Я ведь очень вас люблю. У меня, кроме вас и отца, никого нет. Иногда мне даже хочется умереть за вас... Это ты уже продемонстрировал. Довольно! Зубы Ризенкампфа сделали из меня другого человека. Я свиреп, как никогда! С этого дня ни один подонок не протянет свои грязные лапки к моему пажу и оруженосцу. Завтра же, если Кролик прилетит за мной, а он прилетит, как отоспится после обеда, мы обогнем все окрестности, и я найду Зубы! Я с вами, милорд. Молчал бы лучше. -- Лия властно уложила приподнявшегося мужа обратно в подушки. -- Никуда я его не отпущу. Успеет подвиги насовершать. Но и вас одному в пасть к дьяволу лезть опасно. Лорд Скиминок, я тут посажу сиделок и полечу с вами. Нет. Во-первых, тебя мне там еще не хватало! Во-вторых, не забывай, где ты хочешь оставить Бульдозера. В родовом замке предателей. Ему насуют чего-нибудь в кашу, а мы расхлебывай. Милорд! Дайте мне ваше дубовое кресло, и я смогу за себя постоять. Пока вы бьете Раюмсдаля, я не буду висеть жерновами на ваших ногах. Отправляйтесь вдвоем и не беспокойтесь обо мне. Так, все! -- Я хлопнул ладонью по подоконнику. -- Быстро же вы забыли, кто здесь главный. Я ландграф или не ландграф? Ландграф, - печально выдохнули оба. Их, видите ли, огорчает невозможность свернуть себе шею в компании со мной. Нормальные люди радуются, когда их не призывают на войну. Ладно были бы новобранцы, а то ведь прекрасно знают, почем фунт лиха, и все равно лезут. Да еще вон обижаются, ежели не берут. В дверь постучали. Я положил руку на Меч Без Имени и... - едва не вскрикнул -- рукоять горела! Там за дверями был враг. Волшебное оружие не ошибается. Войдите. Я - с мечом наперевес в боевой стойке. Лия -- со сдвинутыми бровями и двумя руками вздымающая любимую сковородку над головой. Жан -- севший в кровати, держащий в могучих руках по подушке и тоже готовый к обороне. В дверном проеме показалась девушка. На вид лет двадцать с небольшим, волосы темные, короткие, глаза карие, симпатичная. Одета в черную рубашку и обтягивающие штаны. За голенищами высоких сапог угадываются длинные ножи, из-за плеча торчит рукоять короткого меча. На отвороте воротника вышит серебром знак -- головка одуванчика. Здравствуйте. Меня зовут Луна. Я наемный убийца. Лия и Бульдозер отреагировали первыми. Жан вскочил с кровати, как есть в ночной сорочке, пошатываясь, закрыл меня собой и вмял меня спиной в стену. Белобрысая воительница с реактивным воем бросилась на вошедшую, целясь в ее кудрявую голову сковородой. Девушка чуть отклонилась в сторону, Лия вылетела в дверной проем и с грохотом пересчитала ступеньки вниз. Помнится, лестница была длинная... Жан! Пусти меня, идиот несчастный! Она -- убийца! Я никому не причиню вреда. Мне очень жаль, что все так получилось. Ты слышал, дубина?! Сейчас же выпусти благородного меня! -- С большим трудом я выбрался из медвежьих объятий верного оруженосца. Темноволосая девушка в крайнем смущении отошла в угол. Она нервно сняла пояс с мечом, выложила на табурет ножи, а снизу уже неслось грозное: Милорд! Я иду вам на помощь! Я почти... пришла, ой! Не бойтесь! Я спасу вас! Судя по грохоту, она шла на четвереньках и навернулась еще раз. Когда наконец в дверях показалась Лия, ее вид был страшен -- на виске ссадина, из носа кровь, камзольчик без единой пуговицы, волосы растрепаны, а руки так сжимают сковородку, что пальцы побелели. Смерть тебе, несчастная! Нет! -- Я великодушно закрыл грудью наемницу и... принял тяжелый удар в лоб! Медная сковорода загудела... Лиины черты стали медленно расплываться перед моим мутнеющим взором. Сильные женские руки подхватили меня под мышки и не дали упасть. Лия испуганно всплеснула руками, с размаху уронив свое оружие прямо мне на ногу. О-о-о-у-у-у! Милорд, что с вами? Господи, его надо уложить в постель. Жан, да помоги же мне наконец! Втроем они быстро унесли меня на кровать Бульдозера. Темноволосая девушка молча стояла рядом, глядя полными сострадания глазами, и гладила меня по плечу. Наверное, она думала о том, как тяжко иметь в друзьях чему преданных, буйно помешанных психов. Моя команда в это время дежурно переругивалась: Это ты во всем виноват! Если бы ты крепче держал нашего господина... Но, дорогая! Разве возможно удержать милорда, когда он рвется в бой? Если в бой, то нельзя. Но он встал на защиту собственного наемного убийцы! Кто как не ты должен был удержать его от такого опрометчивого шага? Я? А я... я еще очень слаб! Лорд Скиминок одним движением мизинца отшвырнул меня в сторону, как пушинку. Не лги! Почему ты вообще не защитил милорда?! Почему я, слабое беззащитное существо, безоружной кинулась на вооруженную до зубов опасную рецидивистку?! Я рискую головой, дерусь до последней капли крови, падаю, встаю и вновь бросаюсь на... Не стоит драматизировать, дорогая... Да замолчите же! Он открыл глаза, - прервала их милую воркотню наемница. Так... меня раскрыли. Притворяться дальше не имело смысла. Ну что, братва? Поговорим, как цивилизованные люди... Нас осталось очень мало. После той бойни, что учинил король, уцелели немногие. Несколько женщин, старики, малолетние дети... взрослых мужчин-профессионалов меньше, чем пальцев на одной руке. У нас были свои обычаи, традиции, законы чести и долга. Наемный убийца -- это не мясник! Да, он убивает за деньги, но быстро, легко, не мучая жертву и не калеча неповинных людей. Ага, тогда кто попал ножом в Жана? -- не преминула влезть правдолюбица с распухшим носом. Это чудовищная случайность! Роковое стечение обстоятельств. Простите меня. Я никогда бы не позволила, чтобы из-за моей оплошности погиб совсем другой человек. Я хотела убить только лорда Скиминока. Понимаю, - кивнул я. -- В свое время меня предупреждали, что ландграф -- это название мишени. Наверное, кому-то очень лестно пришпандорить мою голову над камином среди прочих охотничьих трофеев. Вам заплатили, и вы пошли чинить крутые разборки. Не совсем так. Я вас отлично знаю. В Ристайльской битве Пятнадцати Королей я сражалась среди добровольцев ткацкого квартала. Я запомнила вас сразу же. Вы были такой отважный и красивый! Стоп, милочка! Эта тема закрыта, - снова влезла Лия. -- Достоинства милорда несомненны и ясны каждому, а если он захочет услышать комплимент -- я и сама ему скажу! Нечего тут разным посторонним... Да ладно тебе, - вступился Бульдозер. -- Пусть уж похвалит. Милорду в данный момент просто необходимы положительные эмоции. Точно. Так кто вас нанял? Я не видела его в лицо. Он оставил деньги и заказ у главы клана. Наверное, наш старик совсем выжил из ума, если взялся за это дело. Убить вас -- значило убить национального героя. Золото и пергамент лежали в установленном месте, спустя две недели после битвы за город. Вас все знали. Никто не брался за эту работу... И тогда ты, поддерживая честь клана, вызвалась убить нашего дорогого лорда Скиминока?! Не выйдет, дорогуша! Пока я жива... Я не вызвалась! -- с заблестевшими от обиды глазами завопила Луна. -- Все тянули жребий! Я не виновата, что короткая палочка выпала мне. Я совсем не хотела его убивать! Лия! Не начинай снова-здорово. Налей всем вина. Да, кстати, время уже позднее, сом мы перебили, так, может, поужинаем все вместе? Кухарка спит. Не вредничай, подружка. Ключи от кладовой у тебя. Дуй вниз и быстренько приготовь горячие бутерброды с сыром, омлет, ну и какой-нибудь салат. Дополнения есть? Мне пару яблок, - попросил Жан. Слышала? Не тяни время, выполняй! Но, милорд! Как я могу оставить вас наедине с беспощадным убийцей?! Я не один, я с Бульдозером. Он не вояка. Послушайте моего доброго совета, лорд Скиминок, свяжите ей руки, засуньте кляп в... Брысь отсюда! -- Лию как ветром сдуло. Вот несносная девчонка -- вечно настроение испортит. Со временем она обязательно вгонит меня в гроб своей заботой. Наверняка только Жан способен с ней ужиться, он терпеливый, никогда не спорит, уступает во всем... Тьфу! Аж противно! О чем это я? Так вы, стало быть, не знаете имени нанимателя? Знаю. -- Наемница слегка пожала плечами. Мне почему-то захотелось, чтобы мой верный оруженосец тоже ушел куда-нибудь по делу. -- Его зовут барон де Стэт. Он приводил гоблинов на службу к Ризенкампфу. Он жив?! -- заорали мы с Бульдозером в два голоса. Бог и пресвятые архангелы! Кто же из моих врагов мертв на самом деле? Только сейчас я понял мудрость Соколиного Глаза, после каждого боя пронзающего длинным ножом грудь убитых ирокезов. На всякий случай. Просто чтобы удостовериться. Ведь и вправду, никто не видел трупа Раюмсдаля, де Стэта, кого там еще... Не помню, но вдруг и он жив? Так, значит, барон! Тонко чувствующая интеллигентная скотина, любящая музыку! Мало мы ему напинали. Жан, впредь, когда я буду неоправданно милосерден, обязательно напоминай мне об этом случае. Мне станет стыдно, и я убью мерзавца наверняка! Слушаюсь, милорд. Луна, пока нам готовят ужин, скажите на милость, что заставило вас прийти к нам? Я... я честно пыталась вас убить Но один раз, в лесу, вы спасли мне жизнь. Тот придурок с арбалетом всадил бы в меня стрелу за милую душу. Вы не пожалели на него ножа. Ну... Я ведь должна была сделать это лично. Иначе работа считается невыполненной. Я покушалась на вас четыре раза... И что теперь? Лорд Скиминок... Я не знаю, как сказать... Вы сильный, вы благородный, вы меня поймете... Дайте себя убить! Вошла напряженная Лия с тяжелогруженым подносом в руках. Луна что-то горячо обсуждала с Бульдозером, а я отошел к распахнутому окну. Уселся на подоконник. Они уже втроем принялись за бутерброды, не прерывая веселой болтовни. Мне дали кусок поджаренной ветчины на ломте хлеба и большую кружку с легким вином. Я даже не слушал. Я смотрел на нее. Просто не мог отвести глаз. Улыбался, как тихий идиот, не лез в беседу, смотрел... Нельзя сказать, что она меня интересовала только как женщина. Я вообще об этом подзабыл. По опыту тяжелой службы на границе знаю -- порой бывает абсолютно не до них. А мне уже месяц, как отдышаться не дают. Чуть только расслабишься -- бац! Облом! Важные дела, неразрешимые проблемы, вечные нервы... Надо прыгать в седло, вздымать меч и нестись сломя голову за кем-то или от кого-то. Какие женщины, когда? Могла быть жаркая ночь с королевой Локхайма, да сорвалась из-за моего языка. Дивная грудь богини Катариады до сих пор будоражит воображение, но все говорят, будто богини бесплотны. Это все равно, что любоваться на конфеток из "Пентхауза" по телевизору. Дело не в этом... Она была красивая. Я про наемную убийцу. Пластика и желанность ее фигурки только подчеркивались нарочитой грубостью простой одежды. Она ничего не делала специально, но каждая поза, движение, жест были полны такой грацией и таким соблазном... Она хочет меня убить? Да сколько угодно! Только, пожалуйста, собственной рукой, грудь в грудь, глаза в глаза, так чтобы моя кровь стекала на ее ладони, и я видел дрожь ее ресниц... Лорд Скиминок, идите сюда, мы все уже решили! Иду. Что скажете, соучастники? Вы отправляетесь с Кроликом по своим делам, а мы хитростью задерживаем убийцу здесь, - заговорщицким шепотом начала Лия, - валяем дурака, делаем вид, будто вы всего пару минут назад пошли на конюшню лично проверить здоровье лошадей, да мало ли еще зачем... А я им будто бы верю, - подхватила Луна, с чувством юмора у нее явно все в полном порядке. -- И как последняя дура, ношусь взад-вперед, с кинжалом в зубах, в поисках свирепого ландграфа. А мы с Лией готовим ей западню в подвале, заманиваем ложным ауканьем и запираем в каморке с копченостями! -- вставил свое предложение Бульдозер. Угу... Понял. Она объедается колбасой и не хочет уходить. Вы в ожидании меня совершаете ряд набегов на кришнаитов. Ну, чтобы кровь не застоялась. Так, утречком -- пробежка, шесть неопознанных трупов, два пожара. Вечерком, перед сном... нет, на ночь можно не убивать, набейте морды, и ладно, а то еще привидения приснятся. Я лечу к Раюмсдалю, говорю ему в лицо, что он дегенерат! Принц кусает локти от стыда и удаляется отшельником в пустыню. Кролик "чистит" Зубы, стоматолог хренов! Бабушкино лицо умиляется моей красе и молодости, кается в проступках и идет на кухню печь оладушки. Кришна решает покончить с идолопоклонством и навсегда уходит в женский монастырь, чтобы написать серьезную книгу о уринотерапии. Кришнаиты расползаются по свету, организуясь в маленькие ансамбли индийских танцев или вступая в действующую армию барабанщиками. Барон Бесс навсегда порывает с темным прошлым, открывает в замке воскресную школу для недоносков и лично бегает с колокольчиком, отзванивая перемены. Король Плимутрок, выздоровев, наконец женится на вдове соседнего короля, бескровно оттяпав себе изрядный кус заповедной территории. Супругу он впоследствии удачно травит засахарившимся вареньем. Вы издеваетесь, - надулись все трое. А вы нет?! -- вспыхнул я. -- Любому терпению есть предел. Несете чушь несусветную! Кого конкретно вы пытаетесь обмануть? Я так понял, что нашей гостье непременно нужно меня убить. Это закон клана, долг чести, основа устоев и традиций. Сейчас или после, я ее или она меня, но один из нас обязан умереть! Делать вид, что ничего такого не случилось бессмысленно. Приказываю всем разуть глаза, посмотреть на вещи серьезно и заняться делом! Мы молчали. У меня пропал гневный пафос, причем так же неожиданно, как и появился. Лия ковыряла пальцем морковный салат и качала ножкой в красном сапожке. Жан вспомнил, что он больной, улегся тишком и мгновенно уснул, скотина... Убийца уставилась в окно, обхватив руками колени. В эти минуты ее милое лицо дышало такой лирикой и доверчивостью, какая не снилась ни одной Дюймовочке. В светлеющем небе промелькнула белая полоса. Кролик вернулся. Я приготовлю ваш плащ, милорд, на дворе еще очень свежо... Мы договорились, что мои ребята ждут меня в замке Брасса. Луна имеет возможность бродить там, где ей хочется, с правом убить меня там, где ей вздумается. Условия игры остаются прежними, с той лишь разницей, что теперь я точно знаю, кто и по чьей просьбе за мной охотится. Основная проблема, как мне ее случайно не убить? Меч Без Имени -- грозное оружие, и я не всегда с ним справляюсь. По большей части он рубит уже тогда, когда я еще только задумываюсь, а стоит ли вообще драться по пустякам? Впрочем, почти во всех случаях его поведение оправданно. Если бы не меч, то половина королевства давно безутешно рыдала бы на моей могиле, в то время как вторая половина радостно отплясывала на ней же. Так что пока полная гармония... Кута летим? -- доверчиво поинтересовался Кролик. С помощью слуг барона на его могучую спину, между острых надхребетных зубцов, укрепили подпругами глубокое седло. Меня надежно привязали и, с плохо скрываемым облегчением, отправили в путь. Вся троица махала из окошка в спальне Жана. Полет проходил на средней высоте в теплой, дружественной обстановке: Чеес пять, сесть часоф мы путем на месте. Фелоника так оплатуется, так оплатуется! Слушай, динозавр известкового периода, а ты не консультировался у Матвеича насчет своего дефекта речи? Не... а сто, осень саметно, та? Иссе как! -- передразнил я. Никому другому ни за что не посоветую язвить перелетному зверьку, но с этим мы друзья. Мне он позволяет многое, однако прочим экспериментировать с его чувством юмора не рекомендуется... Дракон все-таки! А фы нашли Супы? Пока нет. Полюбопытствую у Вероники, постом еще Кэт обещала разузнать. Если уж совсем никто не подскажет, тогда нам придется совершать многодневные перелеты до тех пор, пока не найдем что-либо похожее. Снасит, снофа -- фойна! Да, мой фронтовой друг... Враг не дремлет. Он вообще сон потерял. Мучается бедняга -- нервы, бессонница, простатит... Все из-за нас! Так, в милой приватной беседе мы проплыли над лагерем кришнаитов. Мелкие фигурки в оранжевых тряпках отстраивали сгоревшие казармы. Бронзовый Кришна по-прежнему сидел на своем месте, но уже по-другому. Раньше он величаво располагался в позе лотоса, а сейчас по-простому, присев на корточки. А уж запах от лагеря шел... Даже Кролик поморщился. Интересно, однако, металлического бога оживляют какими-то молитвами? Или он сам встает поразмяться время от времени? Или же все дело в сильной магии и мощных заклинаниях Четырех Стихий? Вот почему кришнаиты боялись подходить к моему памятнику -- они думали, что и эту статую можно оживить! Обязательно спрошу у Горгулии Таймс, как только встречу. Она же должна быть на свадьбе у Вероники. Боже мой, а с чего вообще юную ведьму понесло замуж? В ее-то годы могла бы еще и погулять. Любопытно будет взглянуть на того счастливчика, кто попадет в ее шаловливые ручки. Даже при редких встречах, наездами, она своей милой безалаберностью и легкомыслием вечно ввергает меня в идиотские положения, а уж при ежедневной семейной жизни... Да, хотите пожить без скуки -- заведите себе Веронику! Дня на два вас хватит. Потом вас хватит кондрашка. Ладно, что еще меня тревожит? Вспомнил, Танитриэль обещала повыяснять насчет продолжения рода Ризенкампфа. Какое-то время она была в супружестве с этим мерзавцем, хотя, по ее словам как женщина она его не интересовала. Лишь как политическая ширма. Не знаю. Есть ли где нормальный мужчина, которого бы не заинтересовала королева Локхайма именно как женщина?! Конечно, она ближе к рубенсовским дамам, чем к селедкам от кутюрье, но так гармонично сложена! К тому же всерьез хочет замуж... О чем это я? Тьфу! Мне же совсем не это от нее нужно. Дурею! Мысли пошли не в ту сторону. Надо переключиться на что-то более возвышенное, неземное, чистое... Ага, например на дивную грудь богини Катариады! О, какая это грудь!.. Отродясь не встречал подобной белизны и формы. А кожа, а объем, а упругости!.. Соски только чуть-чуть вздрагивают при ходьбе, как розовые жемчужины! Богини бесплотны?! Как же! Кой черт, бесплотны! С такой-то грудью?! Нет, нет, нет... Стоп! Охладись, ландграф. Летим на серьезное дело, а ты отвлекаешься на баб. Ну, пусть на женщин! Но на каких!!! Ах, Луна, Луна... Мой прекрасный наемный убийца. Если бы я не был женат... Если бы у тебя была другая, более гражданская профессия... Если бы я остался здесь жить... Если бы не идиотские Зубы с дурацкими проблемами всего Соединенного королевства... Если бы... На обед мы приземлились на лысом песчаном холмике. Я развязал узелок с бутербродами и откупорил флягу легкого вина. Сопьюсь, вот, ей-богу, сопьюсь! Надо срочно научить Лию варить компоты. Дело нехитрое, она справится. Рукоять Меча Без Имени сохраняла ровное тепло. Так, небольшая повседневная опасность. В трех-четырех местах от меня зашевелился песок, и на свет Божий повылезало с полдесятка упырей. Желтые, как монголы, с таким же разрезом глаз, брюшки отвисшие, зубы, как из голливудского фарфора, зато руки мускулистые, усиленные серьезными когтями. Видал я их уже Ризенкампф пригнал на Битву Пятнадцати Королей целое стадо этой сухопутной нечисти. По-моему, черти Брумеля с ними возились. Долго, около часа, но покололи всех. Обнажив кипенно белые клыки, упыри неблагоразумно пошли на меня в атаку. Дурачье! Я даже за меч не хватался. Надо мне пальцы мозолить, когда дракон под боком?! Кролик раз ливанул направленной струей пламени -- куда там штатовскому огнемету! Один вроде успел закопаться, но прочие мгновенно превратились в полыхающие факелы, с воем разбегающиеся в разные стороны. Что делаем, что делаем... Реликтовых существ уничтожаем! Потомки меня за это не похвалят. Весь аппетит отбило запахом горелого мяса. Нет, надо все же поговорить с Плимутроком насчет создания заповедника для таких тварей. Большого, культурно оборудованного и, главное, надежно укрытого за колючей проволокой. Не оплащайте фнимания, милолт! Кусайте на столфье. Спасибо, друг, я не особенно голоден. Так ты говоришь, что мы не опоздаем на обряд бракосочетания? Ни са сто! Фетьмы и плочая несисть женятся только. Отни смотлины не меньше месяса, успеем... Все равно, не стоит задерживаться, - решил я. -- Не будем тратить время, в путь! Под нами плавно проплывали озера и реки, рощи и леса, горы и холмы, временами попадались замки и деревеньки -- не знаю, с чего это жители Соединенного королевства считают Темную Сторону малообитаемой и неприспособленной для жизни? Наверно, никто всерьез не занимался ее исследованием. Верят в бабушкины сказки о том, как хорошо дома на печи, а за горами страшно, холодно и волки кусаются. На самом деле здесь совсем не пыльно, всего всем хватает. Возможно, основная часть населения впрямь представляет собой банальную нечистую силу, но ведь и вокруг Ристайла ее тоже хватает. Все мое прошлое путешествие прошло в "христианском" государстве, а сколько ужастиков я насмотрелся? Лолт Скиминок, фскляните -- фон она! Где? Впереди нас на новенькой метле, завывая, неслась Вероника. Волна черных волос развевалась на ветру, живописные лохмотья полоскались, как флаги, а упоенный визг был слышен издалека. Но что-то меня напрягало... А, вот! Обходя юную практикантку с флангов, на пестрых коврах-самолетах бесшумно скользили неизвестные преследователи в черных масках. Мне это не нравится. Сейчас вокруг столько всякого хамья, бедной девочке на улицу ясным днем не выйти! Дружище, мы успеем остановить их прежде, чем они выдернут из-под нее веник? Поплопутем, милолт! О, папаня... Я же зарекался лететь на драконах во время воздушного боя! После второго такого пике меня точно стошнит. Кролик позаимствовал боевой клич у ратников Злобыни Никитича и теперь оглашал окрестности грозным ревом двухмесячного младенца: Уа-а! Уа-а-а! Уа-а-а-а! Нас соизволили заметить. Признаться, любой дурак поневоле обратит внимание на боевого дракона, с воплем идущего в атаку. Первого летуна в маске мой крылатый друг просто съел. Мерзавец запустил в нашу сторону хорошенькую шаровую молнию, но я легко отбил ее мечом. Преследователь пытался что-то проорать, наверное, хотел огласить завещание, но Кролик на лету обычно глотает, не прожевывая. Если бы всех маньяков, гоняющихся за девушками, наказывали подобным образом, в моем мире здорово бы упал уровень преступлений на сексуальной почве. Да, ладно -- съели его -- и дело с концом! Двое других мгновенно бросили погоню, переключившись исключительно на наши скромные персоны. Бежать они не собирались. Попались, прохиндеи! Страшитесь праведного гнева свирепого лорда Скиминока!.. Ой, маманя! -- Маневренный дракон ушел в штопор. Я едва не выпустил меч из рук. Молнии замелькали как праздничный фейерверк. Кролик умудрялся уворачиваться, выделывая в воздухе умопомрачительные вензеля, в то время как меня выворачивало наизнанку. Говорят, самые храбрые люди бледнеют от ярости. Я был такой бледный, такой зеленый, что эти типы в масках не решались заглянуть в мое "яростное" лицо. Фуганула струя пламени, и свежезажаренный террорист вместе с ковриком рухнул в пасть счастливого победителя. Третий негодяй таки успел влепить молнией в бок Кролику. Бедное птерадактелеобразное ископаемое взревело от боли -- на чешуйчатой белой коже появился огромный синяк. Ну, тут уж мы оба рассердились! Лорд Скиминок! Не надо! Пожалуйста-а-а! Поздно. В тот мин, когда голос Вероники пробился к моему затуманенному сознанию, я успешно рубанул мечом из неудобной позиции по пролетающему коврику. Треть ковра словно корова языком слизнула. Мой дракон добавил огоньку и последний преследователь полетел вниз, дымя, как подбитый "мессершмит". Не удивлюсь, если он врезался в ближайший холм с характерным взрывом бензобака. Юная ведьма лихо затормозила перед моим носом и, едва не плача, вцепилась в мой рукав: Что вы наделали, милорд?! Для начала скажи мне, кто он? Якобс Зингельгофер. Хорошее имя. С морозу не выговоришь, но и с Мопесом Ципельманом тоже не спутаешь. Где ты его выкопала? Он меня сам нашел. Я полетела на Темную Сторону выяснять, куда деваются кришнаиты. Милорд, здесь их целый военный лагерь! Вы не представляете... Вероника! Не отвлекайся, с этим базовым санаторием имени Кришны Меднолобого я уже разобрался. Как вы лихо, лорд Скиминок! Там теперь большая братская могила? Где не ставят крестов и вдовы не рыдают? Нет. Скорее общественный туалет закрытокланового типа. Только для узкорелигиозных деятелей. Они могут два раза в год, сроком на полдня, оживлять своего бога! Плавали -- знаем. Мы с ним быстро нашли общий язык. Компанейский мужик, между прочим, любит анекдоты. Я даже угостил его бадьей своеобразного йогурта. Он на меня больше не сердится, ему не до того чихнуть боится... О-о-о! Последнее время вы свирепы до чрезвычайности. Всю Темную Сторону лихорадит от того, что на их территории разгуливает тринадцатый ландграф. Вас ведь многие помнят лично, по Ристайльской битве. Ну, в смысле те, кто уцелел... Вы так популярны! Знаете, сколько родов поклялись всеми силами Ада сжечь вас живьем, разрезать на кусочки, сварить в тюленьем жире, закопать в черноземе на милю в глубину, прокатить по всей стране в ржавой бочке с битым стеклом, приготовить из вас гуляш с картофелем под сметаной в горшочках... Не надо продолжать! Я тебе верю. Просто не ожидал, что у вас так распространена вендетта. Прямо-таки Корсика какая-то. Насчет того, что положено прощать врагов и возлюбить ближних, вас в детстве не говорили? Не-а. Ой, я отвлеклась. Так вот, он встретил меня на пути в столицу. Рассказал, как много обо мне слышал, давно мечтал познакомиться, сроду не видел никого красивее, и еще именно я снилась ему последние десять лет. Девочка моя, прими холодный душ и поговори со мной менее восторженным тоном. Я все понимаю, у меня тоже была первая любовь. Моя первая любовь -- это вы! Вероника! -- Я даже покраснел. Мы болтали уже около часа, коротая время перелета. Юная ведьма удобно уселась позади меня, а для дракона увеличение веса на еще одну хрупкую особу сложностей не представляло. Сейчас мы направлялись в гости к счастливому избраннику. Молодой колдун, из хорошей семьи, брюнет, красавчик, музыкант. Ну а на кого, собственно, она могла бы еще клюнуть? Девчонки все такие легкомысленные... Слушай, ну если здесь все так агрессивно ко мне настроены, то может быть, и твой Зингельшухер имеет на меня зуб? Во-первых, его зовут Зингельгофер! А во-вторых, конечно, нет! Как вы могли подумать? Он же такой хорошенький... просто создан для коварства. Правда, курносым его не назовешь, скорее наоборот. Но зато как он горделив в профиль -- настоящий орел! А кто эти типы в масках, что висели у тебя на хвосте? Это моя охрана. Мой возлюбленный считает, что теперь мне не стоит летать по Темной Стороне без телохранителей. Говорит, что лично он украл бы меня прямо из-под венца! Да ну? И насколько успешно эти секъюрити хранят твое тело? Ох, милорд, успешно до неприличия! Они следуют за мной буквально везде. Мне порой так неудобно... Форменные соглядатаи. Ну, ладно. Пока это не мое дело. Долго нам еще лететь? Нет. Вот, на склоне мой лысой горы нас должны встречать цветами и музыкой. Тебя! Уж меня-то будут встречать воплями и дрекольем. Смотрите, смотрите -- вот он! В красном плаще и черном костюме. Ну, правда же, он чудо как хорош?! Кролик пошел на посадку. Что я мог ей сказать? Из молчаливо-насупленной толпы человекообразной нечисти осторожно высунулся один. Высок, слегка лысоват, волосы на затылке кудрявятся, как у барана, рогов нет. (Пока! Шучу, шучу. Вероника - хорошая девочка.) Глаза черные, косоватые, уши острые и оттопыренные, нос крючком, лоб узкий, ни усов, ни бороды, губы тонкие, из-под верхней выползают два аккуратненьких клыка. Кто это, любовь моя? Держу пари, ты привезла нам свежее мясо. Угадал? Угадал! Ах, ты моя умничка! Всем назад, я как жених имею право укусить его первым. Все повеселели, забыли про дракона и двинулись на меня. Вероника ехидно молчала, представляя себе финал трагедии. Кролик тоже пока не вмешивался. Я неторопливо вынул из поясного кольца Меч Без Имени. Серебристая сталь бесшумной молнией скользнула в воздухе. Нападающие на секунду замерли. Возможно, в их мозгах что-то сработало, они соединили детали в целое, и молодожен неуверенно спросил: Как твое имя, жертва? Скиминок. Минута скорбного молчания. Затем, как строевые сосны, в полный рост, присутствующие стали падать в обморок. Кто обладал более крепкой психикой, с воем удирал по их телам, надеясь скрыться от свирепого меня. Двое однорогих с более слабой психикой попросту сошли с ума от страха. Они начали жевать скудную траву, громогласно объявляя, что являются лишь очень одинокими овечками. В рекордно короткое время мы остались одни. Вероника хохотала до упаду, размазывая по щекам счастливые слезы. Мой дракон презрительно фыркнул, не унижаясь до смеха над низшими созданиями. Мне, признаться, тоже было не слишком весело. Что я, Гитлер какой?! Чего они так перепугались? Ну, подумаешь, герой Битвы Пятнадцати Королей, подумаешь, Ризенкампфа победил, подумаешь, прилетел на ручном драконе и порубал чьих-то там телохранителей... Именно здесь, сейчас, сию минуту, я ведь никого не тронул! Несправедливо... Ой, не могу! Вы меня уморите, милорд! Как он вам... жертва! А сам... а сам... Я сейчас помру! Успокойся, хохотушка. Почему ты никого не предупредила? Получается, что мое имя для них страшнее глотка святой воды. Может быть, зря мы сюда прилетели? Как зря?! -- подскочила мгновенно посерьезневшая Вероника. -- Я надеялась, что вы будете моим посаженным отцом. И мисс Горгулия настаивала... Она спокойно отнеслась к идее твоего раннего замужества? Она просто в восторге! -- с чрезмерным для правды пылом выдала юная ведьма. Угу... По-видимому, за время моего отсутствия Горгулия Таймс здорово изменилась. Впрочем, гадать не пришлось. Откуда-то из-за поворота высыпало с десяток вооруженных монстров, отважно выставивших в мою сторону дрожащие копья. Вероника! Приведи в чувство своего зубастого избранника, а я пойду поздороваюсь с ребятами. Только не убивайте всех, милорд! И в мыслях не было... Сквозь лязгающую доспехами рать активно проталкивалась красивая полная женщина лет сорока пяти. Каштаново-рыжие волосы, эффектно украшенные сединой, развевались по ветру. Не узнать верховную ведьму Тихого Пристанища было невозможно. Ну, здравствуй, свирепый ландграф! Здравствуйте, мисс Горгулия! Мы обнялись, и я получил два материнских поцелуя в обе щеки. Общее напряжение спало. Стражники и воины начали приводить в чувство слабонервную нечисть. Ко мне вновь подошел черноглазый жених и, вытирая нос полой плаща, сдавленно извинился: Прошу прощения. Никак не ожидал... Вероника много о вас рассказывала. Виноват, что не узнал сразу. Готов искупить. Пройдемте в дом, - предложила верховная ведьма. С Кролика сняли седло, размотали веревки, и мой чешуйчатый друг сполз по холму вниз, где уютно устроился у небольшой речушки, наслаждаясь полным желудком, тенью и прохладой. Не пелешифайте са меня, лантглаф. Я тут поспью немноко, если сто -- сфистите! У меня такой сюткий сон... Ага, знаю я его чуткий сон... Как нажрется -- два дня его не беспокой, дрыхнет без задних ног. На нем гвозди можно выпрямлять, ничего не почувствует. А с чего это я, собственно, разволновался? Ведь здесь Вероника -- она не даст меня в обиду. Здесь Горгулия Таймс -- мы с ней старые друзья. Причин для волнения нет. И вообще я храбрый! И меня здесь все боятся, как тещу... И ненавидят... И их так много... А я один. У ведьм свои заботы, свадьбы -- дело хлопотное. Я вдруг почувствовал себя очень забытым, одиноким, брошенным лордом Скиминоком. Мне не хватает Лии и Бульдозера -- моих правой и левой рук. Без них плохо... Меня с почетом сопроводили внутрь холма. За поворотом оказалась арка, в ней кованые воротца с изображением разных магических символов, а там ступеньки вниз. Освещение факельное, пламя зеленое и сильно чадит. До электричества здесь не скоро додумаются, а я не слишком утруждал себя изучением физики в школе, чтобы здесь смастрячить свой собственный генератор. Вот показать, как к медной палочке бумажки липнут, - это пожалуйста! Только кому это нужно? Меч Без Имени сохранял легкое, приятное тепло, холодным он был только будучи убежденным в полной безопасности моей личности. Естественно, глупо ощущать себя в безопасности, прогуливаясь в подземелье у ведьм в окружении колдунов, находясь вообще у черта на рогах, по ту линию фронта. Мы прошли несколько помещений. Вероника что-то щебетала со своим возлюбленным. Горгулия Таймс давала мне очень сжатые пояснения: Кухня. Тюрьма. Склад. Подземелье. Комната пыток. Чулан. Камера смертников. Спальня. Часовня Сатаны. Трапезная. Холодный погреб для мертвецов. Винный подвал. Детская. Комната для черных заклинаний. Оружейная. А отдельного зала для медитаций у вас нет? -- вклинился я, чтобы хоть как-то поддержать беседу. Нет, - подумав, решила верховная ведьма. -- Но расскажи мне, что за новомодное волшебство этот "медитаций"? Медитация?! Такое состояние души, когда вас ничто не отвлекает от непосредственного общения с Дьяволом на уровне подсознания. Нужно отвести скромную комнатушку, обить стены черным бархатом, понабросать черепушек, зажечь вонючие индийские палочки, понабрать побольше оккультных картинок и сесть посередине, отрешившись от земных забот. Угу... это уже кем-то проверено? Еще бы! Уйма сект только этим и занимаются. Освободив свой мозг от мыслей, душу от чувств и эмоций, они сидят пустым сосудом, а, как известно, пусто место -- свято не бывает. Интересная история. Мы, несомненно, возьмем на заметку вашу медитацию. Похоже, она действительно полезная штука. Но давайте немного о другом... Я слышала, вы опять влезли в крупную передрягу? Ничего подобного. Просто узнал, что Раюмсдаль жив, и хочу найти Зубы раньше него. Ох, ландграф... не надоело? Решил снова подписать себе смертный приговор? Здрасте вам! А кто как не вы сами уговаривали меня заняться этим делом? На то я и ведьма! Мне по штатной должности положено толкать людей на верную гибель. Вспомни, ведь и Ризенкампфа ты победил просто чудом. Второй раз так не повезет. Это Зубы! Они кусаются! Не одного злодея уничтожить, а вырвать весь род... Послушайся моего редкого, доброго совета -- не плюй против ветра! Теперь уже не получится. Пока вся суета касалась лишь Соединенного королевства -- нет проблем, могу и отвалить! Им все равно надо с кем-нибудь воевать Но эти придурки достали меня лично! Вы слышали, что они сделали с Бульдозером? Ничего особенного. Подумаешь, заколдовали! Плимутрок выздоравливает, князь с отрядом рыцарей успокаивает окраины, в городе кришнаитов уже потихонечку бьют. Все наладится само собой, без твоей помощи. Ну, скажи на милость, зачем тебе понадобилось баламутить Темную Сторону? Я первый никого не трогаю! Угу. Это все вокруг злые да глупые, так и лезут без очереди обидеть невинного мальчика с игрушечным мечом! Черт возьми! Да почему вы вообще на меня набросились?! -- праведно возопил я. Ведьма насупилась, поджала губы, и какое-то время мы шли молча. Наконец она решилась: Боюсь я. Все понимаю, но боюсь. Чего? Вдруг ты окажешься прав... Меня поселили в одной из гостевых комнат. Обстановка привычная: большая кровать, бочка с горячей водой, камин, достаточный для жарки быка целиком, полное отсутствие окон, по углам паутина, пол из грубого гранита. Все выдержано в мрачной гамме, да еще по моим подозрениям наверняка имеются два-три потайных входа для ночного умерщвления заснувшего бедолаги. Вероника сказала, что оставляет меня часа на два, у нее дела, дела, дела... Чувствуйте себя как дома, и все такое. Постой, а как там насчет обеда? Честно говоря, милорд... никак! Вы ведь не будете есть то, что они себе наготовили. Сколько помню, плесень в салате раньше вас не прельщала, да и забродившую кровь вы пить не станете. Мисс Горгулия сама что-нибудь сварит или займется знаменитыми пирожками с грибами. Хм... это надолго. А перекусить по-быстрому, бутербродами с сыром или яичницей, здесь нельзя? Я попробую. -- Юная ведьмочка умчалась. Незадача! Из-за горелых упырей я так и не успел толком пообедать, а еда на ходу не насыщает организм. Вероника скоро вернулась с корзинкой яиц, сковородой, салом и караваем хлеба. Умница! Можешь быть свободна. Но я должна вам все приготовить, лорд Скиминок. Беги, беги. По лицу вижу, как ты торопишься к своему ненаглядному. Вперед, малышка! Счастливая семейная жизнь уже помахивает платочком вольному, холостяцкому быту. Не сомневайся, с яичницей я отлично справлюсь и без тебя. Правда? Истинная! Она чмокнула меня в щеку и сорвалась с места так, как это показывают в мультиках Диснея. Два года службы на турецкой границе многому меня выучили. Застава -- хорошая школа. До сих пор я, например, люблю мыть посуду и гладить. Никаких проблем со стиркой, уборкой и оторвавшимися пуговицами. Готовлю все, кроме тортов. Да и то подозреваю, что надо просто попробовать. А уж такая пустяковина, как яичница, любому мужчине по плечу. Через десять минут она уже аппетитно шипела на сковороде, и я, достав из сумки флягу с остатками вина, предался тихому обжорству. В дверь постучали... Войдите! -- прочавкал я. Молодой колдун Якобс Зингельгофер повел острым носом и осторожно скользнул в комнату. А, новобрачный... Заходи, садись. Не помешаю, милорд? Нет, нет, очень кстати. -- Сытый я очень добр, да и вино Лия налила хорошее. Желая показать свой миролюбивый нрав, я широким жестом взялся за сковороду и великодушно предложил: - Тебе яйца поджарить? Пощадите!!! -- завопил недоумок, рухнув мне в ноги. Ты чего? -- Он опасливо косился на сковородку. -- А!.. Ну, я не это имел в виду. Нельзя же все понимать так прямолинейно! Стану я калечить будущего мужа моей Вероники. Сядь, извини, что напугал. Он поднялся и присел на уголок кровати, не сводя с меня настороженного взгляда. Странный кадр... Ничего плохого он мне пока вроде бы не сделал, но эта свадьба почему-то совершенно не греет душу. Есть в нем что-то размытое, загримированное, настораживающее, но... не могу объяснить! Лорд Скиминок, мы все очень рады вашему визиту. Смею уверить, что никто из нашего клана не остался равнодушным к обещанию Вероники пригласить вас посаженым отцом. Вся Темная Сторона в невероятном воодушевлении. Неужели? Да! Вы ведь величайший герой современности. Никто из бывших ландграфов не годится вас и в подметки! Победить Ризенкампфа! Спуститься во Тьму! Взять Башню Трупов! Повернуть вспять армии Голубых Гиен! Как, должно быть, прекрасен ваш мир, если вы осчастливили его своим рождением!.. Ваше величие неоспоримо! Ваш ум глубок и аналитичен! Образование претендует на профессорскую степень! Храбрость не имеет границ! Щедрость не знает пределов! А мужественная красота заставляет вздыхать о вас всех женщин Соединенного королевства! Подобным водопадом лести меня не обливали ни разу. Вот сидит, гад, напротив меня, врет в лицо, но не краснеет, а лишь воодушевляется с каждой фразой. Впечатление такое, словно он сам искренне верит в то, что говорит. Ну и язык... Кажется, теперь я понимаю, почему Вероника согласилась выйти за него замуж. Сладкий голос обволакивал. Я понял, что засыпаю... Бурные славословия моего гостя оборвала вошедшая в комнату Горгулия Таймс. Она так строго глянула за зубастого Якобса, что тот поспешил исчезнуть. Успел поесть? Да, ваша воспитанница позаботилась. Тогда собирай манатки. Тебе нельзя здесь оставаться. Почему? Не задавай дурацких вопросов! Ты на Темной Стороне -- тебя убьют, ландграф! Может, я чего и не понимаю, но ведь меня сюда вроде бы пригласили на свадьбу? При такой защите, как вы, Вероника и Кролик, бояться нечего! Слушай... - Верховная ведьма нервно прошлась по комнате, отхлебнула из моей фляги и неожиданно уставилась в камин. Какое-то время она просто прислушивалась, потом бросилась вперед, не обращая внимания на пламя, сунула руку в дымоход и выволокла оттуда страшное упирающееся существо. Оно было ростом с мартышку, но лысое, с кожей, как у негра, морда скорее кошачья, а уж зубы... Любой тигр обзавидуется! Прежде чем я открыл рот от удивления, Горгулия быстрым жестом свернула шипящему зверьку шею. Мерзкий ублюдок! Да... вполне с вами согласен. В каком районе этой милой страны выращивают таких ласковых домашних животных? Не остри, ландграф! Стоило тебе заснуть, как эта тварь порвала бы тебе глотку. Мерзкий ублюдок! -- представив жуткую картинку, бурно вознегодовал я. Мерзкий ублюдок! -- еще раз подтвердила Горгулия Таймс. -- Ну ничего... Ждать уже недолго, он за все получит сполна. Он еще что-то недополучил? -- несколько удивленно брякнул я, поглядывая на дохлого зверька. Конечно! Ты еще спрашиваешь? А что он сделал с Вероникой? С Вероникой?! -- уже в голос взвыл я, представив юную ведьму с распоротым горлом. -- Нет!!! Как вы могли допустить?! Куда вы смотрели? Не... тряси... меня! -- Мисс Горгулия с трудом оторвала мои руки от своих плеч. Я никогда не был так свиреп! -- Ты же знаешь характер несносной девчонки. Разве теперешняя молодежь хоть чуть-чуть слушает старших? Вы должны были ее уберечь! Спрятать! Запереть в конце концов! Удержишь ее, как же! Он своими сладкими речами совсем вскружил дурочке голову! Вот дьявол! -- поразился я. -- Так эта тварь еще и разговаривать умеет? Ты это о ком? -- неожиданно запнулась верховная ведьма, глядя на меня с нездоровым подозрением. Так смотрят на тихих, безобидных кретинов. О нем. -- Я толкнул ногой трупик маленького чудища. -- Об этом мерзком ублюдке, как вы выразились. У-у-у... Дубина! -- в тихом бешенстве заскрипела зубами Горгулия. В мою затуманенную болью потери голову осторожно забрела мысль о том, что мы говорим на разные темы. Вернее, тема одна, просто применяем мы ее к разным объектам. Так. Не перебивайте меня, я сам собьюсь. Вероника жива? Десять минут назад была здоровехонька и целовалась с этим негодяем на кухне. Я сел на кровать. Верховная ведьма тоже. Она подала мне флягу. Я отхлебнул и передал ей, она отхлебнула. Мы помолчали, вздохнули... Вы думаете, Зингельгофер подсунул мне в камин этого голого саблезубого кота? Он. Больше некому. Свадьба не должна состояться! Он погубит мою маленькую девочку! Ландграф, что мне делать? Ну, знаете... я тоже не семейный психолог. Надо во всем разобраться, а на это нужно время. Тебя убьют. А, плевать... Меня каждодневно убивают, привык. Какие у нас планы на ближайшее время? Сейчас придут звать на обед. Ха! Представляю их кислые рожи, когда они найдут лорда Скиминока живым! Они выдадут себя, - кивнул я. -- В любом случае нас здесь хотя бы трое. Двое. Дракон заснул -- и добудиться его сложно. Веронику в расчет не бери. Магическую поддержку я тебе обеспечу, но от ножа в спину, увы, могу и не уберечь. Длинноносый жених в курсе того, что вы неадекватно относитесь к их скоропалительному браку? Еще бы! При первой же встрече я почти превратила его в жабу, но там было столько колдунов среди его поганой родни... Никакой возможности довести до ума начатое заклинание. Он меня боится! Значит, уважает. Итак, идем на обед и действуем по обстановке. Надеюсь, нас не отравят. Я хочу спровоцировать мерзавца на какой-нибудь агрессивный шаг, и тогда, возможно, у Вероники откроются глаза. Сомневаюсь... - Верховная ведьма протянула мне костяное кольцо, изображающее рыбу, держащую во рту розу: - Надень на мизинец левой руки. Так. Теперь никто не сможет тебя заколдовать. Или принести вред с помощью предметного колдовства. А насчет нашей влюбленной крошки... Боюсь, что, даже увидев тебя на полу, в луже крови, а рядом Зингельгофера, вбивающего в твою спину зазубренный меч, она сама придумает ему оправдание! За нами пришли. Шестеро стражников в шипастых шлемах топтались у входа. Горгулия Таймс взяла меня под локоток: Идем, ландграф. Бежать ты уже не успеешь. Я постараюсь помочь сделать свою кончину пышной и запоминающейся. Нас проводили в мрачный, праздничный зал. Там уже сидела толпа народу. Внешнее убранство было не в пример богаче, чем в моей комнате. Полно гобеленов, изображающих сцены расправы гоблинов над рыцарями, ведьм над юными девами, упырей надо невинными младенцами. В центре на стене -- большой барельеф из черного мрамора: рогатое, козлоподобное существо, восседающее на троне из человеческих костей. Рожа настолько мерзкая, что поневоле жалеешь об отсутствии стакана святой воды -- выплеснуть в морду гаду! Огромные люстры по сто свечей. На полу ковры, мебель из червленого дуба, ручная работа очень высокого качества. Столы стоят в два ряда, а за ними уже вовсю обжираются гости. Я почувствовал приступ душной тошноты -- здесь явно было в ходу человеческое мясо. Верховная ведьма поддерживала меня, шепотом советуя смотреть в потолок. Нет, господа-товарищи! Свадьбы не будет. Я сейчас еще немного полюбуюсь, и будут похороны. Одна большая братская могила. Пусть мне будет хуже, пусть я замучаюсь рыть такую глубокую яму, но ради святого дела можно и могильщиком потрудиться. Типажи для фильмов ужасов придется вербовать в другом месте. Наш приход ознаменовался ревом радости и недовольства. Да это же не настоящий ландграф! -- пьяно рыгнул один разжиревший боров с кольцом в ноздре и ветвистыми рогами. Я не отказал себе в удовольствии цапнуть его за чуб и дважды припечатать пятачком в салат. Присутствующие загоготали, им моя остроумная шутка понравилась. Нас усадили на почетное место -- прямо напротив стола невесты и жениха. Под похоронную музыку в зал вошли новобрачные. На Зингельгофере был традиционный черный костюм, увешанный магическими камнями, волосы смазаны жиром, а роскошный плащ поддерживали сзади двое уродливых карликов. Длинноносая практикантка из Тихого Пристанища красовалась в ошеломляющем шелковом платье зеленого цвета с глубоким декольте, разрезом до бедра и волочащимся шлейфом. Голову невесты вместо традиционной фаты украшал венок из чертополоха с черной кружевной вуалью. По-моему, она даже разорилась на некоторую косметику -- одна бровь была намазана гораздо гуще другой. Все загомонили и встали, подняв кубки за здоровье молодых. Горгулия Таймс принюхалась к содержимому моего бокала и тихо приказала: Не пей. Сделай вид и выплесни через левое плечо. Нет проблем! На старом коврике позади меня образовалось обгорелое дымное пятно. Что же за кислоту они туда подлили? Милый бес вновь наполнил мой кубок. Меж тем молодые сели в центре. Гости, несколько недоуменно поглядывая в мою сторону, вновь занялись привычным чавканьем. Мне тоже поставили блюдо с тушеным мясом, но никакая сила не заставила бы меня его попробовать... Верховная ведьма нервно грызла орехи, доставая их из мешочка на поясе. Может, тоже из боязни яда в вине? А что это наш геройский ландграф ничего не ест? -- язвительно поинтересовалась некая жирная дура напротив. "Так ведь пост, матушка! До первой звезды нельзя-с..." -- едва не брякнул я, но вовремя прикусил язык. Так мог ответить Александр Васильевич, но здесь предполагались иные манеры. Если, конечно, хочешь, чтобы тебя уважали. В приличном обществе не подают на стол непрожаренную мертвечину! Э-э-эх! -- Блюдо по диагонали полетело через весь зал. -- Интеллигентные люди не пьют на свадьбах перекисшую бурду! -- Содержимое моего кубка с шипением выплеснулось в наглую физиономию заботливой дамы. Виз-гу-у-у-у... Ну, судя по тому, как с ее носа лохмотьями сползла свиная кожа, кислота была соляной! Ненавижу себя, когда вынужден изображать подобное хамло за праздничным столом... Вы думаете, хоть кто-нибудь возмутился? Черта с два! Все подумали и залились счастливым хохотом. Вероника кланялась присутствующим и с улыбкой поддакивала: Да, да. Тот самый ландграф! Лорд Скиминок всегда такой остроумный. Не горячись. Пока все нормально, - похлопала меня по руке Горгулия Таймс. -- Действуй по настроению. Но если ты хоть на миг обнаружишь страх, - они разорвут тебя на кусочки! Атмосфера явственно накаляется. Мне тоже кажется, что без традиционной драки не обойтись! У нас такие свадебные обычаи... Так вы говорите, магией меня не тронут? Нет. Хочешь проверить? Вон в углу коричневый колдун шестой степени готовит на тебя покушение. Только не дергайся... Оба-на! Точно! Козлобородый недомерок, слюняво шевеля губами, взглядом двигал под потолком залы чугунную бадью с кипящим супом. Ведер пять, не меньше. Посудина замерла над моей головой. Поганый колдунишко гадко улыбнулся и опустил глаза... О, каких волевых усилий мне стоило не спрятаться под стол! Бадья рухнула вниз, мягко упала на невидимую преграду -- магия! -- и, не пролив ни капли, мигом отфутболилась через весь зал, где опрокинулась прямо на лысину озадаченного злопыхателя. Я читал, что несработавшее заклинание, возвращаясь, бьет по своему же хозяину... Дикий вопль потонул в дружном гоготе присутствующих! Коричневый колдун шестой степени изображал жалкое подобие ошпаренного куренка. Господи, что за дикое веселье?! Шутов у них нет, что ли? Хотя... судя по тому, как я веселю общество... Ну все, ландграф. Сейчас оно начнется, - тихо вздохнула моя соседка. Зингельгофер встал со своего места и обратился к присутствующим с высокопарной речью: Дамы и господа! Цвет и оплот Темной Стороны! Сегодня в светлый день моей свадьбы, я хочу представить всем пои подарки для будущей жены! Те же уродцы стали вносить в зал сундучки с драгоценностями, дорогие ткани, изящные безделушки, хрустальные зеркала, слоновую кость и черное дерево. Да, сюда бы еще швейную машинке и лобзик. Натуральный кружок "Умелые руки". Потом какие-то пузырьки, банки, бутылки с непонятными жидкостями, коробки с порошками и снадобьями. Сплошная химия! Но как загорелись глаза Вероники! Знал, сволочь, чем прельстить ее экспериментаторскую натуру. А теперь я хочу показать обществу тот бесценный дар, что принесла на свадебный алтарь моя драгоценная рыбка! Это -- голова тринадцатого ландграфа!!! Все разом замерли. В наступившей тишине неестественно радостно зазвенел серебристый смех Вероники: Вы не поняли его, милорд! Это шутка! Молчание стало еще тягостнее. Все поняли правильно. Вот только эта наивная дурочка еще пыталась улыбаться гостям, заглядывала в лица, подмигивала, совершенно искренне недоумевая, почему же никто с ней не смеется? Бедная девочка... Она ему верила! В ее годы и... такое испытание! Моя несравненная супруга обещала, что заманит к нам на Темную Сторону нашего злейшего врага. Уверен, все разделят мое шумное восхищение ее талантом перевоплощения! Будучи настоящей ведьмой по крови, она прошла хорошую школу лицедейства в пансионате Тихого Пристанища. Она умело воспользовалась нужными струнами в характере страшного лорда Скиминока. Взгляните сами! Вечный противник, бесчеловечный убийца, подлый предатель, кровавый мародер, склочный скандалист -- вот он! Один! Без друзей! Без глупого дракона! Берите его! Моя послушная жена принесла эту желанную жертву на черный алтарь нашей любви! Эй, зятек! А меня ты не хочешь брать в расчет?! -- побагровевшая Горгулия Таймс с мягкой медвежьей свирепостью поднялась с кресла. -- Я тоже гость твоего дома. Мы с ландграфом старые друзья. Это я дала ему Кольцо Защиты. Прежде чем ты убьешь его, твоим холопам придется убить меня. От смерти еще одной тещи мир ничего не потеряет! -- широко улыбнулся гнусный жених. Вся зала взорвалась свистом и хохотом! Только теперь я обратил внимание, сколько оружие было припрятано под юбками, плащами, шкурами и прочей декорацией. Вероника, бледная как полотно, смотрела на меня круглыми от ужаса глазами. Это неправда! Он так шутит, милорд! Это же шутка! Зачем вы... Якобс, ну скажи милорду, что ты пошутил... Пожалуйста! На сей раз грянул гром аплодисментов. Зингельгофер взял невесту за уку и театрально раскланивался перед восхищенной публикой. Юная ведьма стояла столбом. Что он с ней делает! -- потерянно прошептала Горгулия Таймс. Весь зал аплодировал стоя. Я подбирал слова для гневного монолога, но в голову лезли лишь грязные ругательства. Какие-то остатки здравого смысла говорили о том, что не стоит ронять себя до уровня этой мрази. Живи весело и умри храбро! Пока со мной был Меч Без Имени, я не испытывал страха. Это тоже своего рода магия. Меч, как символ Креста, взятый за лезвие, рукоятью вверх, казался олицетворением кротости и смирения, готовности прощать и взывать к милосердию. Но, перевернувшись, сверкая неотразимостью клинка, он мог быть воплощением неотвратимого возмездия! Нечисть взялась за оружие. Верховная ведьма Тихого Пристанища медленно выудила из декольте увесистый молоток. Якобс Зингельгофер принял от подскочившего карлика длинную рапиру: Итак, я приглашаю всех освятить наши брачные узы предсмертным хрипом тринадцатого ландграфа! Не-е-ет! - Вероника бросилась на своего возлюбленного с недвусмысленным желанием -- расцарапать ему физиономию, но негодяй ловко поймал ее в захват, заломив девчонке руки. Дорогая! Ты переигрываешь! Еще слово, и мы все можем подумать, что тебе жаль его. Не уверяй меня, что голова лорда Скиминока дороже нашей любви. Иди к себе! Жди меня на черном брачном ложе. Сегодня наконец мы насладимся друг другом... - Этот гад страстно поцеловал теряющую сознание бедняжку. От омерзения юная ведьма очухалась, взвизгнула и попыталась укусить его за нос. Зубки лязгнули, как стальной капкан. Зингельгофер презрительно улыбнулся, а потом влепил ей такую пощечину, что пламя у факелов задрожало. Вероника-а-а-а! Я пришел в себя, прыгая по столам с Мечом Без Имени в руках и быстро продвигаясь к зубастому молодожену... Э-э-э-эх! Размахнись рука, раззудись плечо! До Зингельгофера я не добрался... Брошенный кем-то нож рукоятью разбил мне нос, а что, если б угодил острием?! Разномастная кодла дружков жениха с воем встала на его защиту. Ну и рожи! В страшном сне не приснится... А приснится, так проснешься седой и заикой. Это я тут ко всякому привык. Меня рогами не напугать, клыками не удивить, когтями... Фу, фу, ну и когти! Раз царапнет -- стопроцентное заражение крови. Маникюр здесь не в моде. Они их хоть когда-нибудь чистят? Не обращайте внимания на мою болтовню. Так, мысли вслух, чтобы отвлечься. На самом деле Меч Без Имени уже в полной мере расплатился с шестерыми негодяями. Есть что-то романтичное в свободной трактирной драке... А когда все на одного -- тут, ребятушки, и вправду весело. Безучастных нет! Танцуют все! Посуда летит из угла в угол вперемешку с копьями, ножами, топорами и коваными звездами. Целят, ясное дело, в меня. Но не попали пока ни разу. С пьяных глаз подстрелить ландграфа -- это вам не муху табуреткой огрести! Вопрос -- куда же все перелетное добро падает? Верно. На голову противоположной половины. И им до меня после этого есть хоть какое-то дело?! Как же! Они с ревом лезут бить именно того незадачливого вояку, который, целясь в меня, попал им арбалетным болтом в ухо! Теперь представляете, что творилось в общем зале? Нечисть гвоздила сама себя, от души круша в капусту встречного-поперечного. Я исхитрился забиться в уголок у камина и никому особенно не мешал. Горгулия Таймс размахивала молотком, как бог Тор в женском обличье. Она не пропадет, а вот Вероника? Трое бугаев под предводительством предателя Якобса уносили ее, завернутую в скатерть. Нет! Так легко вы не уйдете! Маневрируя между группами зверствующих драчунов, я ловка вырвался к выходу и погнался за похитителями. А ну стоять, мафиози хреновы! Оружие на пол, все арестованы! У вас есть право на один телефонный звонок своему адвокату. Также должен предупредить -- все, что вы сейчас скажете, может быть использовано против вас в суде... Они не оценили юмора. Двое выхватили мечи и попытались меня задержать. Меня! Тринадцатого ландграфа Меча Без Имени! Через минуту я продолжал погоню, оставив позади два теплых трупа. На повороте Зингельгофер повернул рукоять в стене, и пол под моими ногами принял вертикальное положение. Летел я недолго, а ударился больно. Наступила темнота... Это пол, ставший потолком, мягко захлопнулся надо мной. Сначала в горячке погони я даже попытался встать. Потом передумал. Болел бок, наверняка здорово содрано колено, снова пошла кровь из носа -- в общем, лучше полежать. Я закрыл глаза -- все равно ничего не видно -- и отключился. Пришел в себя от прикосновения к щеке чего-то мокрого и холодного. Обычная вода. Наверное, подается по скрытым трубам. Я встал. Мысли были короткими. Яма, камера, склеп -- ну, то место, куда меня заманили, - три шага в длину и два в ширину. Пол и стены чугунные, ни одного намека на дверь, лаз, вход, выход. Самое паршивое, что вода прибывала. Вы понимаете, что это значило? Я, например, сообразил сразу. Помнится, именно так гробили злых разбойников в сказке про Али-Бабу. Их заливали в кувшинах горячим маслом. Здесь холодная вода, но от этого не легче. Когда до меня в полной мере дошел смысл реальной угрозы стать синим утопленником -- было уже по колено. Я немного поругался, поорал, поугрожал неизвестно кому и, прихрамывая, бросился обстукивать рукоятью стены. Ничего! Оставалось впасть в панику или покончить жизнь самоубийством. Просить пощады не у кого. Помощи ждать неоткуда, а вода колыхалась на уровне пояса. Мне не было страшно -- я злился! О, какая черная злоба переполняла мою светлую душу! Я ненавидел всех и вся! Веронику -- за ее глупость, Горгулию Таймс -- за то, что потакала глупой девчонке. Раюмсдаля -- за то, что живой и ищет Зубы. Кролика -- за то, что спит, скотина! Зингельгофера -- у-у-у!.. Попадется он мне! В какой-то невероятной ярости я рубанул мечом по стене и не особенно удивился, когда Меч Без Имени ушел в нее по рукоять... Сквозь образовавшееся отверстие брезжил слабый свет. Хладнокровно и методично я расширил мечом дыру до приемлемых размеров, отмахивая в стороны солидные куски чугуна. Мания! Какой еще меч в мире способен на такое?! Я уважительно поклонился и запечатлел благодарные поцелуи на серебристом клинке. Говорят, что именно так танкисты после боя целую свой танк. Холодная вода несколько охладила мой пыл. Надо было выбираться отсюда. Я пролез в дыру и, мокрый, как мышь, зашлепал по освещенному факелами каменному коридору. Куда? Куда выведет. Светло, крыс нет, опасности не видно, можно гулять спокойно. Вот только холодно и пыльно. Судя по всему, здешние слуги не особенно утруждают себя уборкой. Техперсонал хуже некуда... Стоп! Почему, собственно, мне так холодно? Сквозняк! Где-то рядом выход на свежий воздух. Я прибавил шагу, слегка кривясь от боли в распухшем колене. Голова трещала от одной нехристианской мысли: догоню -- убью! Коридор разделился на три прохода. Выбрать нужный не составляло труда -- я чувствовал движение сквозняка всем телом. Ага, вот она, заветная дверь. Снизу пробивалась узкая полоска света. По-видимому, проходом пользовались не так уж часто, но дверь была вычищенной, без пыли и паутины. Добрый, надежный дуб, обитый полосами железа. Я прикинул, где может быть засов, и рубанул мечом. М-да... Невероятное оружие! Казалось, что масло режется с большим шумом. Ну, все... Где тут мой любимый Зингельгофер?! У меня к нему ма-а-аленькое дельце... Я прижался к стене -- с противоположного конца спешил по коридорчику лысый остроухий слуга с банным полотенцем в руках. Годится. Он свернул за поворот, и я в три прыжка бросился ему на спину. Одно слово -- изрублю, как морковку в щи! Свирепый ландграф... - ошарашенно прошептал лысый, ненавязчиво пытаясь уйти в обморок. Баста, карапузики! Не выйдет! А ну, вставай! Где Вероника?! А... я... н-не могу знать. Пришлось крепко приложить его затылком о стену. Куда пропали мои природная жалость и сострадание? Я скажу... она... они в спальне... Веди! При первой же попытке предательства -- попросту снесу с плеч твою безволосую тыкву. Все понял? Так точно, милорд! Мелкорослый служака исправно повел меня долгими переходами, минуя стражу и людные места. Спустя полчаса мы были на месте, но у входа в спальню почему-то толпилась куча народа. Слушай, а служебный вход есть? Да, милорд, как прикажете... Мы еще поплутали, и он вывел меня к маленькой дверце в узком, замаскированном коридорчике. Лысый жалобно поглядел на Меч Без Имени, готовясь к смерти. Снимай пояс. Да, лорд Скиминок! -- понял он, радостно расстегивая пряжку. И какой-нибудь платок в рот засунь в качестве кляпа. Нет платка, можно носок? Можно. -- Я связал ему руки его же поясом и усадил в уголке. Убить не позволяло воспитание, а так у парня не будет проблем с наказанием за предательство. Пусть подождет здесь. Я прислушался к тому, что происходит за дверью, мягко нажал на нее плечом и оказался позади балдахина. Ну, знаете, у них были в моде эдакие подобия туристической палатки над кроватью. Плотная парчовая ткань давала великолепную слышимость и нулевую видимость объекта. покрутившись, я нашел в ней маленькую дырочку... О небо! Дьявол и преисподняя! Бог и все его архангелы! Белая гвардия и компартия Уругвая! Что там творилось... Спиной ко мне стоял совершенно голый Зингельгофер, обращаясь с торжественной речью к целой толпе свидетелей, окруживших кровать и пускающих слюни от предстоящего зрелища. Перед негодяем лежала привязанная за руки и ноги Вероника. Юная ведьма была в длинной ночной рубашке из красной ткани, рот завязан черной лентой, а глаза сверкали бешенством! Любитель монологов упоенно кланялся присутствующим: Дорогие гости! Вы все собрались здесь дабы лично и непредвзято засвидетельствовать сам факт моего бракосочетания с этой замечательной девушкой. Согласно древним традициям Темной Стороны и специфических требований колдовской этики, наши тела должны слиться в любовном экстазе под пристальным наблюдением не менее тридцати свидетелей. После того как это произойдет, желающие могут честно занять мое место и самостоятельно удостовериться в том, что подо мной был не фантом, не кукла, не иллюзия, а настоящая, живая невеста. Первым буду я! А став, таким образом, законным мужем, я автоматически получу право распоряжаться ее душой и телом по собственному усмотрению и поименно назову тех, кто проверит подлинность моей жены. Присутствующие, удовлетворенно хрюкнули. Вот погань! Я почувствовал приступ нечеловеческой ярости и мягко поднял меч... Зато потом все мы, включая и молодую супругу, дружно пойдем в трапезную залу причаститься горячим бульоном из тринадцатого ландграфа. Итак, начнем... Двое свидетелей рванули в разные стороны рубашку Вероники, а третий снял ленту с ее губ. Зингельгофер демонически захохотал и попытался склониться над теряющей сознание девчонкой, но... Меч Без Имени беззвучно взрезал заднюю стенку балдахина и скользнул отточенным лезвием между жениховских волосатых ног. Якобс замер в тихом ужасе. Кто это? Свирепый ландграф, - хором выдохнули присутствующие, не трогаясь с места. Каждый прекрасно понимал, что случится, если я хоть чуть-чуть шевельну мечом. Скороспелый жених боялся дышать. Эй, вы! А ну, быстро развязать ее. -- Те же парни, что рвали одежду Вероники, безропотно перерезали веревки, стягивающие запястья и голени юной ведьмы. Она как кошка вскочила на четвереньки и... заплакала. До этого момента я ни разу не видел ее слез. Пощади-и-и-те... - робко заскулил Зингельгофер. Ты боялся, что я поджарю тебе яйца? -- едва сдерживаясь, прошипел я. -- Вижу, что в ваших краях милосердие не в чести. Я же тебе их поотрубаю нафиг! О нет! Пощадите меня! Вы добрый, вы хороший, вы благородный, лорд Скиминок! Я поступил с вами некрасиво, но нас так воспитывали. Войдите в мое положение... Что ты хотел сделать с Вероникой, подонок?! Пропустить через нее своих друзей? Но... у нас же такие традиции! Милорд! -- хрипло попросила черноволосая подружка, заворачиваясь в покрывало. -- Ради меня... Убейте его, пожалуйста! Нет! Не надо!... я больше не буду... Я был не прав... Я исправлюсь! Я все для вас сделаю... Мне было противно. Вот-вот стошнит от общей мерзости происходящего. А теперь скажи мне правду -- ты ее любишь? Ну... Я не виноват... Мне приказали! Она бы убила меня... Это ее план. Мне велели заманить девчонку, через нее выйти на вас... а потом... Я ничего не имею против Вероники лично, но... Все же понимают -- она путешествовала с вами, значит, ей нет прощения! Ее все равно убьют... Я... я даже мог бы ее спасти, женившись! Ну, на какое-то время... Но я бы сделал ее счастливой... Она умерла бы без боли! Меч Без Имени дрогнул в моей руке, Якобс кротко взвизгнул -- по внутренней стороне его бедра побежала струйка крови. Хватит. По мне, так он уже достаточно наказан. Как отпетый негодяй, он сумеет пережить свой позор, но в глазах своего же окружения навсегда потеряет лицо. А ну, вон! Все вон отсюда! Присутствующая братва не стала строить из себя крутых, а, многозначительно переглядываясь, удалилась. По моему приказу Зингельгофер припер дверь кроватью и склонился перед нами в ожидании приговора. Где мисс Горгулия Таймс? Ей удалось сбежать. Я не посылал за ней погоню, честное слово! Кто та милая старушка, что приказала тебе обмануть Веронику и заманить меня? Ее имя не рекомендуют произносить вслух... - опять заныл он, но я был непреклонен! Она... Это мать Ризенкампфа! Что?! Значит, у Раюмсдаля есть бабушка... Боже мой, так сколько же лет старой перечнице? -- поразился я. О мадам Гнойленберг Ризенкампф нельзя так говорить! Она всегда прекрасна, молода и желанна, - горячо вступился голый жених, но осекся под недобрым взглядом Вероники. Мне нужно было действовать побыстрее. Обдумаем все потом, не торопясь и без суеты. Я поманил к себе юную ведьму. Пора уходить. Ты сможешь найти дорогу к замку Бесса? Да. У меня метла на крыше. Тогда вперед. Вы что?.. Вы его не убьете? -- округлила глаза длинноносая практикантка. Казалось, еще секунда -- и она собственными руками задушит меня за предательство. Положение спас придурок Зингельгофер. Перепугавшись, он рухнул к нам в ноги и, страстно целуя мои грязные кроссовки и захлебываясь слезами, запричитал: Простите меня, милорд! Я исправлюсь... я больше не буду... Вероника шумно втянула ноздрями воздух и решительно взяла меня под руку. Она все поняла. Такой кровью -- грех пачкать Меч Без Имени. За дверями спальни зазвенело оружие. Вот уж теперь точно пора сматываться. Милорд, вы твердо решили его пощадить? Да, но, наверно, его надо хотя бы связать, а то он обязательно пустит погоню по нашему следу. Я ничего не скажу! -- счастливо подпрыгнул зубастый Якобс. -- Бегите, я вас прикрою! Я буду сражаться, как лев. Я докажу... оправдаю... искуплю, так сказать! Угу, - мрачно буркнула Вероника и, неожиданно развернувшись, так влепила коленом между ног недавнего супруга, что даже я зажмурился. Готов поклясться, что раздался треск скорлупы! Зингельгофер, обняв руками причинное место, выпучил зенки и рухнул на пол. Идемте, лорд Скиминок. Я объявляю ему развод, а ни на ком другом он никогда не женится. Почему? Потому что теперь он уже не мужчина! М-м-да... Мельком взглянув на скорчившуюся фигуру, я почувствовал чисто мужское сострадание. Юная ведьма по-прежнему слов на ветер не бросает. Такой удар! Но заслужил, заслужил, ничего не скажешь... Оставив бедолагу страдать в тихом одиночестве, мы вернулись в замаскированный коридорчик, где слуга приветствовал нас восхищенным взглядом. Вероника сама повела меня по внутренним переходам. Особенной опасности не было. Все логично решили, что мы рванем к выходу, но хитрые мы двинулись по винтовой лестнице наверх и без драки вылезли на небольшую площадку для приземления. Там, в углу, среди прочих метл действительно отыскалась нужная. Я было решил тоже выбрать себе помело посимпатичнее, но ведьмочка с чисто технической терминологией объяснила, что подобное транспортное средство подчиняется лишь одному законному хозяину. Таким образом, меня бы просто сбросило. Черт с ним, полетим вместе. Мой дракон мирно спал где-то за холмом, его храп был слышен верст за шесть. Будить бесполезно, убить она его не сумеют, пусть выспится. Потом сам прилетит. Я попытался поудобнее усесться на эту деревяшку. Все позади, подружка. В путь! Мне еще надо о многом поговорить с бабушкой Раюмсдаля. На этот раз метлой правил я. Она подчинялась мне лишь потому, что ее собственная хозяйка сидела у меня за спиной и во голос ревела всю дорогу... Погони не было. Нельзя сказать, что средневековые люди очень уж тупые -- учатся они быстро. Думаю, там нескоро забредет в чью-то бесшабашную голову преступная мысли -- преследовать тринадцатого ландграфа. Хотя, по совести говоря, при хорошей атаке с воздуха, шестеро на одного, они бы нас задавили. Я -- паршивый летчик. Бомбардировщик еще куда ни шло, но истребитель -- хуже некуда! Поэтому в настоящий момент мы летели на помеле при самой низкой скорости. Вероника тихо клевала длинным носом, а у меня было время для логического анализа событий. Итак, о главном! Подумать только, у Ризенкампфа была мама! Мне всегда казалось, что при рождении негодяев его уровня мать должна тут же умереть со стыда. А она жива. Горит желанием довести до конца святое дело порабощения мира. Значит, пока ее бледноволосый внучек ищет Зубы, бабулька развлекается тем, что катит на меня бочку за бочкой. Надо признать, котелок у нее варит. Организовать засыл религиозных сект, начать массовый развал веры, одновременно вербуя войска из новообращенных, подготовить к войне Темную Сторону, организовать смуту на окраинах и покушение на короля в его же столице... Ну, старушка дает! Теперь понятно, откуда у Раюмсдаля такая нездоровая деловая активность. Весь в бабушку! Однако где же они прячутся? Живут, конечно, на Темной Стороне, но вот где конкретно? По сути дела, нам троим деваться некуда. Замок Бесса не лучшее укрытие, а когда в подземельных хоромах у Зингельгофера разберутся, что к чему, они снарядят нам в погоню такую армию! Кролик здесь один, два десятка маневренных ковролетчиков закидают его молниями. Кришнаиты тоже не останутся в стороне. Раюмсдаль с бодрой пенсионеркой добавят жару. Скучно не будет! Врагов, как всегда, полным-полно! Посчитаем наших: я, Жан, Лия. Плюс спасенная от счастливого брака Вероника. Добавим где-то гуляющую Горгулию Таймс. Потом Луна -- наемная убийца, относящаяся ко мне с милой симпатией. Да, чуть не забыл, белый дракон с дефектом речи. Все!! Негусто... но для братской могилы вполне достаточно. Луна... У нее необычные глаза. Карие, глубокие и необъяснимо теплые... Мои мысли снова и снова возвращались к этой девушке. Я старательно убеждал себя в том, что думаю о ней лишь из соображений собственной безопасности. Ведь это так обидно -- быть убитым человеком, которого любишь. Что? Что я сказал?! Какая любовь, что за чушь лезет в голову? Мы ночевали на том же несчастном холмике, где Кролик поджаривал упырей. Развели костер, юная ведьма, будучи не в духе, попыталась наколдовать торт с кремом, но ту подгорелую дрянь, вымазанную шоколадной слизью, что шлепнулась прямо в угли перед нами, попробовать не решился никто. Появившийся бочонок с вином мы откупорили мечом, так оттуда шуганула струя пены, и, когда она иссякла, то, собственно, нормальной жидкости для питья осталось едва на донышке. Подумав, мы решили лечь спать натощак. От всяких защищающих куполов и отвращающих кругов я отбрыкался. Первую половину ночи довелось дежурить мне. Упыри не появлялись. Тишина и умиротворение опустились на мир. Ночь сияла сказочными созвездиями, дышала далекими лесными ароматами, успокаивая натруженные нервы свежестью и первозданной чистотой. Костер разбрасывал искры, рукоять Меча Без Имени привычно грела бок...Стоп! Господи Иисусе! Это же знак опасности! Я вскочил на ноги, выхватив меч. Никого. Но вот зашуршал песок, и к огню вышла женщина. Она была босой, в длинном черном плаще с капюшоном. Фигурка даже по задрапированным формам крайне соблазнительная. Черт, да мне кажется, что под шелком плаща у нее вообще ничего нет! Здравствуй, рыцарь! Здравствуйте, миледи. Я не первый год замужем и поэтому не выпускал из рук меч, мало ли что... Лучше побыть вежливым. Откуда вы в столь поздний час одна, в степи и без охраны? Ты говоришь как знатный лорд, и речь твоя приятна слуху. Услышь же исповедь мою, воитель гордый. Кто ответит: не ты ли храбрый мой герой, сумевший снять чужие чары с души поруганной? Как знать, как знать, миледи... Но говорите, ибо ночь близка к полуночи и смена моя закончится, лишь Зодиак придет к двенадцатому часу. (Во как! Это я во дворце выучился. Могу говорить по-рыцарски так, что дам фору любому менестрелю. Почти белый стих, это нетрудно, только слова надо произносить медленно и напевно. Попробуйте, у вас тоже получится). Женщина откинула назад капюшон, и я ахнул. Во-первых, она была необычайно красива. Огненно-рыжая, с огромными зелеными глазами, длиннющими ресницами, чувственным, пухлым ртом и классическим прямым носом. Во-вторых, от резкого движения ее плащ распахнулся, и я с восторженным ужасом убедился в полной справедливости своих подозрений. Она была совершенно голая! Я дочь большого короля, но старый чародей, пытавшись заполучить мою красу себе в постель, - каков мерзавец! -- заколдовал меня -- и вот... Я превращаюсь днем в цветок, а ночью выхожу под звезды. Кошмар, кошмар! Конечно, я ей ни на йоту не поверил, хотя для этих краев история вполне обычная. Но где злодей, столь рьяно вас склонявший к браку? К какому браку, милый друг?! Увы, он жаждал вожделенья! Животной похоти своей и скотской страсти непотребной искал он выход, и мое девичье тело... Тут она дернула за шнурочек, и плащ соскользнул на песок. У меня перехватило дыхание! ... счел лишь пригодным для того... о времена, о нравы, о эпоха! -- слабо защищался я. Ну, с такой грудью, талией и ножками... Да ее только памятник не возжелает! А уж человек... Мертвый глянет -- и то встанет! Как мужчина мужчину я вполне понимаю этого чародея. Дедок имел все основания для заигрывания, уж слишком лакомым был кусочек. Так чем же я могу помочь такому дивному творенью девичьей красоты, что вы невольно открыли мне, шнуровку распустив? Один лишь поцелуй... И только? Ну, не совсем... На самом деле их быть должно четыре штуки, так чтоб на теле неприкрытом образовался знак Креста! Ты первый раз целуешь в губы, второй и третий грудь целуешь, четвертым пламенный живот, и я свободна от заклятья! Хм... не слишком сложно. Вероника по-прежнему спит. Робко надеюсь, что ничего другого от меня не потребуют, а четыре поцелуя... Это мелочь. Это даже не измена. Так, факт гуманитарной помощи... Я едва удержался от того, чтобы не кинуться на нее, как изголодавшийся волк. Воткнул меч в песок. Рукоять просто горела! Ну его -- мешает только... Обнаженная красавица мягко опустилась на упавший плащ, нежно потянув меня за руку. Ее глаза были магически бездонны, волосы щекотали мне шею, а подаренный поцелуй... О, какое неземное блаженство! Таких сладких, долгих, страстных поцелуев я не получал никогда. В голову ударила кровь, розовый туман заволок сознание... Я лег рядом с нею и припал губами к ее груди. Не сравнить в этом плане с богиней, но тоже -- ого-го-го! Восхитительной формы и упругости, пахнущая молоком и тмином... Боюсь, я увлекся расцеловыванием намного больше, чем требовалось по условиям расколдовывания. Она лишь томно вздыхала, но когда я дошел до ее живота... Красавица выгнулась и так застонала, что во мне все забурлило! Мой милый рыцарь! Мой спаситель! Герой, любовью снявший чары! Власть Зла уходит в бездну Ада, над нами только полог ночи... Я не оставлю этот подвиг без той единственной награды, которую сама природа дарует женщине. А та -- единственному человеку, сумевшему волшебной силой пылающего поцелуя зажечь ответную любовь! Господи! Не надо столько слов, я и так все понимаю! Конечно, хочу! Зачем спрашивать? Действовать надо... Иди ко мне на ложе страсти! Отбрось звенящие доспехи! Войди в меня, как входят в море, омыть трепещущую душу в небесной сладости и неге, в восторге нежности и тайны, в экстазе ласки и любви... Пока она пылко декламировала эту речь, ее умелые пальцы быстро расстегнули мою рубашку, ловко взялись за ремень на джинсах и тут... Чья-то тень на миг закрыла от меня ее прекрасное лицо. Серебряная молния сверкнула в свете остывающего костра, и Меч Без Имени насквозь пронзил жаркую грудь расколдованной девушки. Я вскочил на ноги. За рукоять меча обеими руками держалась юная ведьма Вероника. Успела. Вот тварь! Милорд, вы неоправданно беспечны. Не хочу учить вас жизни, согласна, что кастратка кого угодно очарует... Как ты?.. Зачем?.. Ты убила ее! Надеюсь, да. Я ударила изо всех сил. Вы спасены. Лия никогда бы мне не простила, если бы кастратка успела вас... Ничего не понимаю... Что за кастратка? При чем тут Лия? За что ты убила невинную девушку?! Да вы больны, лорд Скиминок! -- всплеснула руками длинноносая практикантка. -- Кого это вы называете невинной девицей? Эту развратную тварь?! Да она калечит мужчин, как семечки грызет! У нее между ног -- зубы! Мужчина, плененный ее красотой, ложится с ней, а как только попадает куда надо -- клац! Поэтому ее и называют кастраткой. Не верите? Ну, так взгляните сами. Ой, милорд, что с вами? Вам дурно? Что с вами, милорд? Впервые за всю мою небедную на события жизнь я плавно ушел в глубокий обморок... Глава 4. Гроб на колесиках. Нет, лорд Скиминок, я уже никогда никого не полюблю... Черные волосы Вероники щекотали мне нос. Они вообще обладают колдовской способностью вечно лезть мне в лицо. После вчерашних событий я уже не мог заснуть, и мы отправились в путь затемно. Метлой управляла юная ведьма, следовательно, полет проходил на большой скорости, предельной высоте, с неожиданными пике, вольтами, штопорами, мертвыми петлями и прочей авиационной прелестью. Основные силы прилагались мной просто для того, чтобы удержаться -- уверяю вас, шмякнуться с помела проще простого! Другие мысли голову не занимали, хотя я искренне старался как-то отвечать на печальные вздохи Вероники. Ну, ну... Не горюй! В твои-то годы! Отрицательный результат -- это тоже результат! Поверь моему опыту, такая жгучая брюнетки с точеной фигуркой и обалденным носом без кавалеров не останется... Не утешайте меня, милорд. Как я вообще смогу смотреть на мужчин после этого?! Они все теперь представляются мне омерзительными, волосатыми, слюнявыми, похотливыми скотами! А... вот... ты полегче... Я, знаешь ли, все-таки тоже мужчина. Ты и меня готова возненавидеть, если мне взбредет в голову чмокнуть тебя в щеку? О нет! -- впервые рассмеявшись, воспитанница Тихого Пристанища лукаво ткнула локотком. -- Что вы? Вы для меня словно старший брат, родной и любимый. Защищаете, спасаете, заботитесь... Я за вас жизнь отдам, верите?! Верю. Ай! Вероника, не прижимайся ко мне, смотри на дорогу! Второго столкновения с перелетной вороной я не переживу... Злобная птица с негодующим карканьем ушла вниз, и мне пришлось вытаскивать перья из-за пазухи и воротника. Черт знает что! Хорошо еще не с косяком диких гусей столкнулись -- вот была бы потеха! Впереди замок! Он самый. Спускайся помаленьку. Нам туда. В рассветных лучах розового утра родовое поместье Бесса казалось волшебной сказкой. Вот именно такими рисуют художники-иллюстраторы романтическое средневековье. При ближайшем рассмотрении видны и грязь, и пыль, и мусор, но с высоты птичьего полета на фоне зеленого ландшафта -- это так красиво! Я возвращался сюда как к себе домой. За время моего отсутствия Лия с Бульдозером наверняка заскучали без приключений. Если только Жан в порядке, мы не будем тратить ни минуты -- на коней и в путь. Нужно вытрясти из Бесса точное месторасположение Зубов. Он знает. Они все знают, но молчат. Пора лично поздороваться за ручку с мамой Ризенкампфа. Держись, бабуля, - мы уже идем! Чего я не ждал, так это упреждающего удара в спину. Простите наивного ландграфа... Лорд Скиминок, там что-то не так: над замком дым! С какой стороны? По-моему, догорает левое крыло. Аллах и все его пророки! -- возопил я, бледнея от очередного виража. -- Там комната Жана. Неужели кришнаиты отважились на повторную вылазку?! Все возможно. Давайте проявим военную хитрость и поползем к воротам? Ага, ты будешь Виннету -- дочь Инчучуна, а я Соколиный Глаз, Зверобой и Кожаный Чулок. Главное -- нанести на физиономии побольше боевой раскраски. Как доползем до места, грязные как чушки, нас уже никто не признает. Можно безбоязненно швыряться томагавками, драть глотку и снимать скальпы. Вы шутите, милорд? Шучу, но ты права, спускаемся вниз. Нас ждут с воздуха, а мы пойдем лесом и выясним все на месте. Повинуясь приказу хозяйки, помело круто пошло вниз. Вот Вероника -- на войне, как на войне. Сказано -- сделано! Вопросы по существу, инициатива разумная, вера в командование беспрецедентная, самоотдача полнейшая. Это вам не Лия, которую десять раз поуговариваешь, потом еще послушаешь ее личное мнение по поводу и без повода, а уж после всего она, возможно, припряжет кого-нибудь к этому делу. Так как сама она, разумеется, очень занята более насущными проблемами. Прической, например... Мы мягко врезались в кусты, окружавшие дорогу в замок. Демонстративно вытащив колючки и посчитав ссадины, я махнул рукой вперед. Юная ведьма внимательно принюхивалась к чему-то на дороге. Милорд, не позже чем вчерашней ночью здесь промаршировал хороший вооруженный отряд. Около двух десятков конных и вдвое больше пеших воинов. Внутренний голос говорит мне, что наши друзья в большой беде! Подумаешь! А что, когда-нибудь было иначе? Не припомню такого... Итак, переняв стратегию героев Фенимора Купера и Карла Мая, мы бесшумно скользили меж кустов, общаясь установленными криками. Вероника ухала совой, а я мяукал, как сладострастный кот. Если нас кто-нибудь слышал, то непременно удавился с хохоту. Ну, с чего бы днем не переставая орать сове? А мартовский кот в дремучем лесу посередине лета с какого рожна? Однако шпионов, соглядатаев и засад не обнаружилось. Мы бочком, бочком вышил к воротам и ахнули... Замок захвачен! У входа стоят трое незнакомых стражников в хороших доспехах. Створки ворот валяются рядом, их, похоже, снесли первым же ударом тарана. Трупов защитников отечества нигде не видно, люди Бесса не воины, взять замок может и младенец. Где-то внутри шумела толпа народу. Что они задумали? Придется рискнуть... Куда вы, лорд Скиминок?! Вас увидят! Пусть. А, вы хотите напасть на них врасплох, изрубить в капусту стражников, как берсерк врезаться в толпу, убивая направо и налево, найти Жана с Лией и Мечом Без Имени проложить дорогу назад? Здорово! Превосходный план! Тогда я буду прикрывать вас сверху. Я забросаю их молниями, а для вас создам отвращающий купол. Лучше громоотвод. Не мели чепухи! Я тебе не Конан-варвар. Реки крови, мозги на мостовой и постоянное спотыкание о трупы меня не прельщают. Мы просто вежливо попросим нас пропустить. Но они вас узнают! На это я и надеюсь. Обо мне ходит такая дурная слава, что нас вряд ли осмелятся задержать. Мало что понимаю... - честно кивнула Вероника. -- Но вы ландграф. Вам и карты в руки. Вот так, отбросив приличия, хмелея от собственного хамства, мы пошли прямиком к воротам. Трое воинов мгновенно взяли копья наперевес, попытавшись заключить нас в кольцо. Стойте, бродяги! Кто вы такие и зачем идете в замок? В гости. Попить чайку, поболтать о том о сем. А что, нельзя? Странный какой-то... - пожал плечами главный. -- Тебя спрашивают -- кто ты такой? Я? Ты. Вы настаиваете на ответе? Да, болван! -- взорвались стражники. Лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! -- вдохновенно продекламировал я. Что началось... Я ожидал любой реакции, но такое... Да они просто побросали оружие и рухнули на землю, задыхаясь от хохота! Они хватались за животы, они показывали на меня пальцем, укатываясь снова. Это было так заразительно, что мы с Вероникой невольно засмеялись и добрых десять минут веселились вместе со всеми. Ну, парень... - наконец выдавил главный, утирая счастливые слезы. -- Уморил! Я... я... хаха... был в Ристайле и видел памятник тринадцатому ландграфу. Сходства между вами, как между зайчиком и медведем! Точно! -- поддержали остальные. -- Это самая удачная хохма из всех, что мы слышали. А девчонка тоже с вами выступает? Да, - подумав, решил я. -- мы с ней в одной труппе, клоун-мим-эксцентрик на колесах "ландграф и компания". Выступаем по городам и селам, давая шумные представления с непременным успехом. Оно и заметно. Ребята, это же просто бродячие комедианты! -- главный стражник хлопнул меня по плечу железной рукавицей. -- Проходите, наш принц любит соленую шутку. Скиминок, говоришь? Скиминок, - кивнули мы. Ох, уж эти балаганные артисты... Оденутся невесть во что, наговорят всяких глупостей, развеселят душу! Скиминок! Нет, каково, а?! Придумаю же! Мы беспрепятственно вошли в замок Бесса. Подобной легкости я не ожидал. Боже, храни эту страну -- край непуганых идиотов! Общий двор оказался столь тесно набит народом, что пройти ко входу не было ни малейшей возможности. Как, впрочем, и малейшей нужды. Все, кто нас интересовал, были здесь, а нами, признаться, не интересовался никто. Мы полезли на крепостную стену, откуда лучше видно. В центре двора были вкопаны три столба, к ним цепями прикручены тир разнокалиберные фигуры, обложенные хворостом. В середине Бульдозер, - начала пересчитывать юная практикантка. -- Слева Лия, а кто там -- блондин справа? Бесс -- он хозяин замка и наш друг. Ты слышала, как стражники у входа упомянули принца? Да. Ой! Неужели вы думаете, что это сам Раюмсдаль? Запросто. Подождем начала и все узнаем. Ты только не волнуйся. А я и не волнуюсь, ни капельки. Мы ведь их непременно спасем? Угу, - без особой уверенности подтвердил я. С одной стороны, мои ребята уже не раз попадали в подобные передряги, и обычным эшафотом их не напугать. С другой стороны, здесь боеспособных копьеносцев человек сорок и всадников в латах хватает. Даже если местным крестьянам пиво ударит в голову, то их душевного участия будет маловато. Обученный воин в бою стоит пятерых сельских мордоворотов. Эх, Кролика бы сюда... сколько же он может дрыхнуть? Милорд, смотрите, кто это? Под рев походной трубы на замковый двор вышел принц Раюмсдаль! Бледная кожа, тусклые соломенные волосы, куча бижутерии на шее, а левый глаз закрыт черной повязкой. Значит, он все же пострадал при взрыве Башни Трупов. Давненько мы не виделись... Это Раюмсдаль, сын Ризенкампфа и внучек госпожи Гнойленберг. Мы встречались всего три раза, но эмоционально и со спецэффектами. Впервые мы познакомились в кабинете его отца, он бросился на меня с кинжалом и потом долго лежал носом в угол, не понимая, почему я не дал себя убить. Второй раз, когда меня казнили в Вошнахаузе, он хотел лично отрубить мне голову, но принцесса Лиона не позволила. Потом мы с ребятами осаждали Башню Трупов, а он как раз там сидел. Долго спорил с нами, обзывался всячески, а сам сдуру подорвал собственную крепость. Он что, совсем тупой, раз постоянно связывается с вами? -- искренне удивилась Вероника, вглядываясь в самодовольного принца. Да особенным умом этот акселерат сроду не отличался. Ну, вот зачем ему понадобилось привязывать моих друзей к столбу, обкладывать хворостом, собирать народ? К чему такая показуха? Чего он добивается?! Ну, так вот они мы... Всем замолчать, скоты! -- неожиданно громко рявкнул принц. Растет... растет на глазах, уже и командирский тон выработал. Что же до манеры речи, то хамом он был, хамом и остался. -- Я хочу, чтобы все заткнули свои поганые рты и смотрели сюда! Сейчас мы запалим хворост и поджарим попки этим славненьким птичкам. Они будут громко петь, клянусь Адом! Я хочу, чтобы все видели это и помнили! Ох, как помнили!... Сегодня я милостив -- умрут только двое. Но завтра я могу быть в гневе, и тогда от всех деревень не останется даже дохлой курицы! Я пройду по земле огнем и мечом! Слушать! Смотреть! Не отворачиваться, твари! Он всегда такой вежливый? -- напряглась юная ведьма. У нее даже кончик носа покраснел. -- Давайте я кидану в него шаровой молнией, у меня получается. Пришлось на нее шикнуть, иначе Раюмсдаля не слышно. Меж тем суматошный принц шагнул поближе к Бульдозеру, обрушив на бедолагу водопад площадной брани. Нечестивая скотина! Растолстевший лизоблюд! Иди поцелуй в зад своего вшивого ландграфа! Что, не можешь? А знаешь ли ты, продажный негодяй, сколький моих людей ты убил?! Причем убил не по-рыцарски, не мечом в честном бою, а какой-то грязной табуреткой! Тьфу! Я должен был просто прирезать тебя, как крысу. Огонь слишком большая честь для такого отпетого мерзавца. Ты будешь, рыдая, упрашивать о пощаде! Ну, Раюмсдаль мог бы долго так распинаться. На несправедливую ругань Жан обычно не реагирует, но его молодая жена... Если у Лии нет кляпа во рту, то она своего не упустит. Вероника. Не бубни! Прекрати все заклинания, сейчас Лия произнесет свой знаменитый монолог. Какой? -- мгновенно отвлеклась от диверсии практикантка. Вольная импровизация на тему: "Сам дурак!" Заткни фонтан. Редиска! -- медленно и гордо начала наша золотоволосая валькирия. -- Убери свои поганые ручки от моего достойного супруга. Он не унизится до ответа бесчестному трусу, подло напавшему на спящих людей! Замолчи, тварь, - брызгая слюной, завизжал принц, но остановить Лию на такой сцене, при такой публике, в такой роли... Да легче сбить лбом с рельсов локомотив! Слушайте все! Не сдавайтесь, не бойтесь этого мерзавца! Не плачьте о нас! Наша смерть не будет напрасной! Лорд Скиминок вернется, и черная кровь его врагов смоет всю грязь нечестивых оскорблений, хлынувших на наши невинные головы! Готов поклясться, что в толпе раздались плохо скрываемые аплодисменты. Но ведьмочка ткнула меня локтем, указывая пальцем в сторону эшафота. Я пригляделся. Точно! Между наспех сколоченных досок, сквозь крупные щели плавно двигалась гибкая девичья фигура в черном. Она их не бросила... Что ж, Луна, с меня причитается. Это мой наемный убийца. Помнишь нож с клеймом одуванчика? Она на нашей стороне, так что не задень ее каким-нибудь шальным заклинанием. Ничего не понимаю! -- округлила глаза Вероника. -- Если это наемница, то она должна вас убить. Если она вас не убьет, то по законам их клана ее саму убьют. Если вы заключили договор, то один из вас все равно должен умереть, иначе не стоило огород городить. Если... Тихо! Смотри, он идет к Бессу. Бедный владелец замка, столь неосторожно напавший на нас, предавший нас и принесший нам вассальную клятву, был совершенно подавлен. Рогатый альбинос едва не терял сознания от отчаяния, привязанный в собственном дворе к столбу, где его должны были сию минуту сжечь. Судя по его бледному лицу, казавшемуся даже белее волос, в счастливое избавление он не верил ни грамма. На него, как на самую безобидную жертву, и обрушился венценосный подонок. Ну что, Бесс? Посмотри в глаза свей смерти! За сколько сребреников ты продал этому шуту в клетчатой рубахе свою гнилую душу?! Ты предал всю Темную Сторону, ты предал госпожу Гнойленберг, но самое страшное -- ты предал меня! Ты не открыл ворота, а попытался организовать сопротивление. Ты убил двух моих воинов. О, с каким счастьем я буду смотреть, как ты корчишься в огне! Не трусь, барон! -- неожиданно встряла Лия. -- Милорд сейчас придет и всем им покажет. Если бы ты знал, сколько раз он вырывал нас из объятий могилы в самый последний момент, то не волновался бы... Замолчи, несносная девчонка! Факел мне! Я мог бы отдать тебя на потеху моим людям, но они брезгуют прикоснуться к твоему грязному телу. Думаю, что твой обугленный скелет вызовет у них больше желания! Воины принца кисло рассмеялись. Если у них совести хоть на йоту больше, чем у их господина, то она у них есть! вЗять превосходящими силами незащищенный замок... Сражаться с раненым рыцарем, вооруженным табуреткой... Сжечь неповинную девчонку... Мстить несчастному хозяину, пытавшемуся лишь защитить своих гостей... В этом мало чести даже для самого отъявленного негодяя. Вероника, осторожно обойди их сзади и займи оборону в тылу. Приготовь защищающий купол, он нам понадобится. И ради всего святого, не напутай ничего! Слушаюсь, милорд! А вы? А у меня лирическое настроение, я склонен поболтать. Вы отвлечете их? Так точно. У тебя будет время позаботиться о наших друзьях. Создай у эшафота такую шумиху, чтоб они при имени Скиминок сразу зарывали башку в песок, как страусы. Это я смогу. Я многому научилась за год. Они у меня попляшут... - мрачно улыбнулась ведьмочка, и ее глаза сверкнули зеленым огнем. Мне нравится работать с ней в паре. Вроде как постоянно показываешь огнеопасные фокусы на пороховом складе. Одно неверное движение, одна нелепая случайность, шутка Господа или шалость беса -- и все. Ни тебя, ни аттракциона, ни зрителей. Все уже в белом, на небесах, с арфами. Но зато как интересно... Вероника снабдила мое появление всевозможными спецэффектами: загрохотал гром, все заволокло дымом, блеснула молния, и на крепостной стене, возвышаясь над Раюмсдалем, оказался я! Это было очень эффектное появление. Все ахнули! Принц с ужасом глядел на меня квадратным глазом, а его нижняя челюсть отвисла почти до пояса. Воины смотрели поспокойнее, они не знали, кто появился перед ними. Мои ребята облегченно вздохнули, попытались принять самые независимые позы. Надо было брать быка за рога. Я - лорд Скиминок! Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени! На долгую минуту повисло гробовое молчание. Люди с напряженным молчанием уставились на меня, пытаясь решить, я это или не я. С одной стороны, все слышали о геройском ландграфе, с другой -- никто не подозревал, что он так разительно отличается от типичных персонажей рыцарского эпоса. Что ж, господа, я такой! Пора отвыкать от стереотипов. Первым сдался Раюмсдаль, выдав себя с поличным: Так ты все-таки жив?! Скиминок! -- счастливо взревела толпа. Учитывая, что у поскучневших воинов не было ни луков, ни арбалетов, я счел возможным нахально поклониться и приветственно подмигнуть. Ну что, попался, принц? Хотя какой ты принц -- так, фиктивная пешка третьесортного качества. Говорили тебе -- возьмись за ум, выучись, постригись, поднаберись манер, хоть внешне на человека похож будешь. Но нет. Ты опять за свое. Снова ландграфов ловить. Ну куда... куда в твои-то годы, с прогрессирующей шизофренией? Тусклый потомок Ризенкампфа едва не провалился сквозь землю. Переболтать меня он не мог -- ума нет, считай, калека! Народ во дворе сдержанно хихикал. Тощий принц грыз ногти, а я веселился вовсю: Несчастный трус! Ты сумел привязать к столбу моего раненого оруженосца, моего беззащитного пажа и гостеприимного хозяина. Эй, люди! До каких пор этот венценосный недоумок будет портить вам законный выходной?! За-мол-чи-и-и! -- Раюмсдаль дважды швырял в меня своим легким кинжалом, но декоративный клинок не долетал даже до моего колена. Судя по настроению м