будучи, по сути, вольным человеком, она и замочила главаря разбойников. Причем сделала это демонстративно, при всех, раз и навсегда давая понять, кто теперь главный в доме. Бедный Али-Баба не сразу понял, что происходит... Он даже радовался вначале, видя, как бодро и решительно Марджина управляется со всеми делами по хозяйству, раздавая приказы направо и налево. Он прозрел, лишь когда все ключи от дома оказались у нее на поясе и повар виновато, пояснил, что без распоряжения "суровой госпожи" не смеет дать ему поесть. В считанные дни был установлен самый настоящий террор. Без соизволения бывшей рабыни никто и шагу ступить не смел, а та все туже закручивала гайки... Мы уже упоминали о названии этой истории, но давайте все же внесем некоторые правки... Пожалуй, пусть лучше будет вот так: "Сказ о Багдадском воре, Али-Бабе, страшной красавице Марджине - убийце разбойников и бедных стражниках Шехмета..." Нет, Ходжа, конечно, тоже участвовал, но если перечислять всех, то никакой бумаги не хватит. Пока голодающий Али-Баба слезно обрисовывал ситуацию, два сочувствующих слушателя все подсовывали ему то лепешку, то кусок дыни, то остатки плова. История простодушного, доброго сказочного героя взывала к чисто мужскому братству, и Оболенский уже был готов украсть для него какой-нибудь домик с фруктовым садом, где его не найдет ни одна Марджина. - Что вы здесь делаете, мой господин? Троица едва не подпрыгнула на месте - за их спинами стояла неулыбчивая молодая женщина лет двадцати пяти. Вся в черном, лицо до глаз закрыто полупрозрачной вуалью, а сам голос способен заморозить фрукты на зиму. Али-Баба побледнел и опустил плечи, недоеденную лепешку он воровато сунул в рукав. - Гражданочка, а ваше какое дело?! - нарочито грубо развернулся Лев Оболенский, он никогда всерьез не воевал с женщинами, но чувствовал себя обязанным вступиться. - Мое имя Марджина. Я лишь недостойная рабыня моего любезного господина, да продлит Аллах его годы! - поклонилась домоуправительница, и мужчины могли бы поклясться, что не слышали более покорного тона. Вот только в миндалевидном разрезе глаз явственно блеснула полоса отточенной стали. Ходжа даже вздрогнул, но Лев был непреклонен: - Иди домой, тетка! Твой любезный господин еще посидит часок-другой в чисто мужской компании. Мы тут пивка попьем, анекдоты потравим, о политике потреплемся. Короче, он мальчик взросленький и к вечеру приползет без няньки... - Как будет угодно моему владыке. - Я... я уже иду, о Марджина... - Ади-Баба, подобно загипнотизированному удавом кролику, безропотно сполз с ковра и повесив нос поспешил к выходу. На новых друзей он даже не смотрел. - Эй! Ты что?! Ты кого слушаешь, а? Да будь же ты мужчиной в конце концов! Марджина на секунду замерла, потом быстро шагнула на ковер и подняла маленький ножик для резки дынь. Али-Баба в испуге зажмурил глаза, Ходжа сжал кулаки, а Оболенский только презрительно сдвинул брови: - Положи на место, для бритья подмышек эта штука не подходит. Чего уставилась? Пора милицию вызывать?! Багдадского вора всякой десертной железякой не запугаешь! Так ты сама свалишь, или все-таки чем-нибудь подтолкнуть?! - Я всего лишь сопровождаю моего достойного господина в его собственный дом, - чуть скрипя зубами, отозвалась женщина. - Он уже раскаивается в том, что заговорил с вами, почтеннейшие. И будет раскаиваться еще очень долго. - Она быстрыми шагами догнала Али-Бабу, потом, словно вспомнив что-то, резко обернулась: - Мне показалось, будто бы вы в чем-то упрекали - его? Никому не дозволено обижать моего хозяина. Не делайте так больше, уважаемые... Лев был уверен, что женщина лишь поправила вуаль, и только поэтому даже не дернулся, когда маленький кухонный нож сверкающим шмелем впился в глиняную стену у самого его уха. Традиционно побледнеть он догадался гораздо позже. - Лева-джан, ты цел? - Не уверен, щас общупаюсь... вроде да. - Эта женщина - живое воплощение шайтана. - Да уж, агрессивный феминизм шагает по Востоку семимильными шагами. Я таких камикадзе только в документальных фильмах видел, сериал "Шокирующая Азия". - Я тоже в шоке, спаси аллах! Лев медленно отлип от стены, осторожно вытащил до половины ушедший в саман нож и нервно бросил его на пол. Насреддин, пристально вглядевшись во двор караван-сарая, оставил друга одного и куда-то сбежал. Сам Оболенский не испытывал ни страха, ни восхищения от встречи со столь необычной женщиной. Скорее его распирало от раздражения... "Я не люблю насилья и бессилья!" - наш герой тоже мог бы честно подписаться под этой фразой. Жалкая беспомощность Али-Бабы вызывала здоровую обиду на искажение самой сути мужской природы. Мужчина - представитель сильного пола, и никакая сумасбродная баба с кровавыми тараканами в голове им управлять не может. Не должна, ибо это нарушает промыслы Аллаха, вот! Лев почему-то был свято убежден, что и Аллах, всемилостивейший и всемогущий, разделял сейчас его возмущение... - Слушай, Ходжа, я так больше не могу - Пойдем и выскажем этой... фригидной стерве все, что мы о ней думаем! Бочком подошедший домулло молча взял друга под руку и быстренько потянул на выход. - Я всегда знал, что ты со мной! - умиленно выдохнул Оболенский, не сразу улавливая все тонкости ситуации. - А куда ты, собственно, меня тащишь? - Подальше отсюда, о тупоголовый сын волооких павлинов! Пока ты тут распускаешь хвост неизвестно перед кем, эта подлая женщина, эта нехорошая Марджина, эта... да простит Аллах мой грешный язык! Эта прямая кишка, выпавшая из-под хвоста самого шайтана, донесла на нас страже! - Упс... похерился курорт на караван-сарае! - Вот и я говорю: надо грузить хурджины на моего верного ослика и бежать. - Можешь начинать свой кросс хоть сию же минуту, но мой Рабинович останется тут! - многозначительно привстал Лев. Домулло не дрогнул и взглянул на него так, словно надеялся испепелить на месте. Ничего не вышло, Оболенский даже не вспотел... - Чего ты хочешь? - придушенно выдавил Насред-дин. - О неоновый свет моих предвыборных реклам! Стража здесь, тетка здесь, Али-Баба тоже здесь - грех не воспользоваться моментом! - Этого я и боялся... Что ты задумал, крупный искуситель правоверных? - Я ее украду! x x x Воевство и къептомания - суть две бойшие язницы! Одесский Клуб клептоманов. В процессе моей работы над романом мы неоднократно спорили со Львом - кто же по сути своей был этот самый Ходжа Насреддин? Ведь даже классический подход к данному вопросу давал диаметрально противоположные сведения. По одним легендам - это врун, хохмач, хитрец, набивающий собственную мошну за счет разных легковерных простофиль. По другим - тихий деревенский дурачок, постоянно попадающий в нелепые ситуации, несложившийся мулла, незадачливый муж, вечно голодный бедняк. По третьим - образованный человек, странствующий мудрец, символ свободолюбивого духа народа и бич властвующих. Тот же Соловьев (да сохранит Аллах память о нем в благодарных сердцах потомков!) вывел свой, личный образ Ходжи Насреддина, ставший для тысяч читателей абсолютно культовым. Его литературный герой умен, обаятелен, философичен, остроумен и настолько притягателен - к концу книги в него невозможно не влюбиться! Ни одной ошибки, ни одного плохого или нечестного поступка, праведность такая, что просто скулы сводит от зависти... Согласитесь, очень легко впасть в пошлые комплексы, находясь в компании такого совершенства. У соловьевского Насреддина нет минусов, люди почти в лицо называют его совестью нации! Оболенский считал иначе... И я почему-то уверен, что Лев мне не врал. Ходжа, в первую очередь, был и оставался человеком. Не ожившей легендой, а реальным человеком, со своими слабостями, страстями, взлетами и падениями, мятущейся душой и зачастую необдуманными поступками. Там, в Багдаде, эти двое очень неплохо дополняли друг друга. Думаю, именно Багдадский вор научил Насреддина бесшабашной русской удали, умению полагаться на "авось" и чисто гусарской манере ухаживания за "ляфамками". В свою очередь и Лев Оболенский незаметно нахватывался у товарища специфически восточных качеств, как то: неизменное упорство в достижении цели; умение терпеливо ждать; любовь к красиво построенному, даже чуть изукрашенному, слогу; и уважение к аксакалам. Впрочем, Лев с завидным постоянством переделывал последних на "саксаулы"... Я так и не пришел к единственно верному выводу (это к началу темы нашего разговора) насчет Ходжи, но убежден, что без Багдадского вора мы бы вообще не знали всей правды о похождениях Насреддина. Может быть, это слишком смелое заявление? Что ж, я и не претендую на истину в последней инстанции. Но поверьте, короля делает окружение. Сам по себе, на пустом месте, никогда бы не родился такой герой. Если Ходжа Насреддин появился на Востоке - значит, именно на Востоке в нем нуждались больше всего, и он не мог не появиться! Что возвращает нас к мысли о явлении Багдадского вора - ведь, значит, Лев был там очень нужен... Даже больше - востребован! А это, в свою очередь, подводит к логическому умозаключению о том, что все рассказанное Оболенским - правда... - Нет, ну ты, в принципе, вполне можешь отказаться. - Лева-джан, отвяжись, ради аллаха! - Но я ж от чистого сердца... не ходи. - И я тебе от чистого сердца, отвяжись! - Ходжа, а ты уверен, что надо было наряжаться именно так? - уже, наверное, в четвертый раз допытывался Лев, выравнивая на голове друга скользкую баранью требуху. - Во все времена всегда трус и предатель обязательно был лысым! Это наша восточная традиция, и ломать ее я никому не позволю, о пренебрегший образованием в медресе! - Да у меня два института за плечами... - Уй, молчал бы лучше! Просидел всю жизнь заколдованным в пещере у какого-то черного джинна с порочным именем и пытается давать советы умнейшим. Как там его звали, Дайженщину?! - Бабудай, - поправил Оболенский, а Насреддин придирчиво осматривал себя в начищенное днище большого казана. Он был одет в самые несусветные лохмотья (его друг едва не плакал, воруя по всему караван-сараю половые тряпки!), лицо перемазано золой и жиром, а на поясе висели большие, чуть тронутые ржавчиной, ножницы. - Мне еще бритва нужна. - Ходжа-а, - жалобно простонал Лев. - Ну не совсем же я память потерял - уверяю тебя, что парикмахеры так не одеваются! - Так одеваются брадобреи! - снисходительно пояснил домулло. - Не надрывай мне сердце своими жалкими упреками, я знаю, что делаю. Спорить можно было долго, но толку? В конце концов Оболенский махнул рукой и больше не дергался, глядя, как его преступный сообщник входит в роль. У Насреддина действительно были хорошие актерские данные, и план мести коварной Марджине вступал в первую фазу действия. Для начала Лев шумно рассчитался с хозяином караван-сарая, стараясь, чтобы свидетелями его отъезда было как можно больше народа. После чего покинул территорию и тихохонько спрятался на плоской крыше той же веранды, где они обедали. А переодетый "возмутитель спокойствия" легко затерялся в толпе перемещающегося люда, дожидаясь визита багдадских стражников. Не сомневайтесь, они приехали! Пусть с опозданием, пусть уже ближе к вечеру, но десяток всадников под предводительством самого Шехмета прискакал для ареста самого популярного вора современности. - Запереть ворота! Обыскать все комнаты! Привезти живым, а эмир собственноручно снимет с него кожу! - Какой пыл, какая патетика, какие спецэффекты... И все это ради меня? - невинно бормотал Оболенский, любуясь беготней внизу. - А как шустрят, как шустрят - дурдом на выезде! Стражники на самом деле старались от души. Над всем караван-сараем стояла пыль столбом, дым коромыслом, ругань килограммами, а перья из перин, лирично кружась в наэлектризованном воздухе, создавали законченную картину предрождественской суеты. Бледные от ярости караванщики бессильно сжимали кулаки, глядя, как бесцеремонно раскидываются тюки с их товаром, вспарываются мешки, сбиваются замки с сундуков. Повальному обыску подверглись все, даже верблюды! Когда общий энтузиазм стражи несколько спал, к высокородному господину Шехмету подвели хозяина. - Где Багдадский вор?! - О смилуйтесь, мой господин, у меня в караван-сарае никогда не было воров! - Хорошо, - на этот раз глава стражников был куда более осмотрителен, - а не было ли среди странников молодого мужчины высокого роста, с голубыми как небо глазами? - Был! - сразу же вспомнил тот. - Но он расплатился уже часа два или три назад и ушел за ворота. - В какую сторону? - Не знаю, мой господин... Я не смотрел ему вслед, ведь он честно заплатил за ночлег и плов с лепешками. - Дайте ему двадцать палок по пяткам, чтобы впредь знал, на кого надо обращать внимание, - ровно приказал Шехмет, но прежде, чем вопящего от горя хозяина увели, на его защиту встал невзрачный, за мызганный брадобрей. Таких бродяг до сих пор можно встретить на пыльных дорогах Средней Азии, они, как перекати-поле, идут от кишлака к кишлаку, за мелкую монету или какую-нибудь еду подстригая бороды правоверных. - О великий и благородный господин! Ты наверняка сам визирь нашего милостивого эмира, и на челе твоем видны следы мудрых мыслей! Что ты дашь бедному брадобрею, если он укажет тебе, в какую сторону ушел голубоглазый муж с вороватыми руками? - Если ты знаешь, где он, - говори, и получишь пять таньга! - Шехмет с нескрываемым презрением оглядел невысокого, грязного шарлатана с блестящими струпьями на голове. - Но если мы не найдем Багдадского вора в той стороне, куда ты направишь нас, - мои люди отрежут твой лживый язык твоими же ножницами! - Все в воле Аллаха... - бесстрашно хихикнул бродяжка, протягивая грязную ладонь, познаку начальства один из стражников нехотя бросил в нее пять медных монет. - Идите за мной, доблестные воины, я покажу вам дом, где прячется человек, которого вы ищете... Нарочито прихрамывая на левую ногу, Ходжа повел весь десяток окольными дорогами по заранее уточненному адресу. А Лев в это время уже стучался в ворота дома Али-Бабы... x x x Феминизм есть сексуальная неудовлетворенность плюс гомиканизация всей страны! Бывший партийный лозунг. Когда я пересказывал эту историю одной моей знакомой, она была страшно возмущена. По ее женской логике мстить бедненькой Марджине - чудовищно и безнравственно! Чему я учу будущее поколение мальчиков! В стране и так вечный дефицит джентльменов, а мои герои нагло бахвалятся тем, как они "кинули" бывшую рабыню. Забитую женщину феодального Востока... ага, как же! То, что на совести этой "бедняжки" сорок один труп, - это, видите ли, не проблема. Она ведь защищала дом и семью своего хозяина, а это так понятно и благородно... тьфу! Женская логика меня порой просто умиляет... Ведь люди сидели себе в кувшинах, никого не трогали, выбраться самостоятельно не могли, кто ей, садистке, мешал позвать стражу и сдать всю банду тепленькими? Нет, ей хотелось поубивать!.. Медленно, с чувством, с расстановочкой, одного мужчину за другим... Может, тетке в личном плане не повезло, может, ее в детстве мальчишки задразнили, может, еще что - без психотерапевта не разберешь. Но если уж у тебя с головой проблемы, так иди, лечись! А убивать лучше?! Рискую прослыть ярым женоненавистником, но в той ситуации я однозначно поддерживал Льва и Насреддина. Так что считайте - нас было уже трое... Оболенский раз пять барабанил тяжелым кулаком в ворота, пока мальчишеский голос изнутри осторожно не вопросил: - Кто там? - Сто грамм! - привычно ляпнул Лев, покосился на ослика, прикусил язык и продолжил уже совершенно другим тоном: - Это я, лучший друг Али-Бабы, арабский террорист - старик Хоттабыч! Пустите переночевать и погреться... - Никак нельзя, почтеннейший, у моего отца давно нет друзей. - О, так не тяни время, скажи папе, что тут пришел ваш участковый милиционер и очень хочет с ним по беседовать по поводу табакокурения некоего несовершеннолетнего сынули, - чуть изменил голос наш герой. Мальчик за воротами подумал, но открывать не стал: - Все равно не могу, уважаемый. Но не беспокойтесь, госпожа Марджина сама меня накажет. - Слушай, у меня окончательно кончается терпение, пионер... А ну, дуй и сообщи всем, что тут явился страшно суровый и праведный мулла! Если меня и после этого не пустят - я предам вас всех анафеме и упрошу Папу Римского впредь не продавать таким невежам длительные индульгенции. На этот раз молчание длилось гораздо дольше, а новый вопрос был поистине детским и логичным одновременно: - Так вы там все трое?! - Ага, причем в одном флаконе, - махнув на все рукой, согласился Оболенский. Мальчик чему-то обрадовался, убежал, а через пару минут явился доложить, что госпожа Марджина велела никого не пускать. - Ну ни фига себе заявочки... Что, совсем никого не пускать? - Совсем, - грустно подтвердил ребенок. - Она сказала, никого, кроме Багдадского вора! - Хм... тогда отпирай! - твердо решил Оболенский. Эта Марджина оказалась очень неглупой женщиной, и, хотя друзья предусматривали такой разворот событий, легкий озноб все-таки пробежал у Льва по ребрам. Но отважный герой, дважды сражавшийся с пустынными гулями и не уступающий дорогу самому эмиру, не мог позволить себе даже самое слабенькое проявление страха. - Я - Багдадский вор! Ворота негостеприимного дома распахнулись в ту же минуту. Счастливый мальчик лет двенадцати, в тюбетейке, штанах и с голым пузом, приветствовал его низким поклоном: - Салам алейкум, уважаемый. А где прочие почтеннейшие аксакалы? - Какие прочие?! - Старик, милиционер и мулла, вы ведь сами сказали... - Ах, эти... - припомнил голубоглазый аферист, - Это фикция, шутка такая, черный юмор, понял? - Нет... - Ясно. Тогда они не стали ждать и ушли по домам. - А-а... - разочарованно протянул мальчик и поклонился еще раз, приглашая следовать за ним в дом. Чуть пристыженная гроза Багдада ласково потрепал парнишку по плечу: - А ты, стало быть, достойный продолжатель знаменитого рода Али-Бабов? Или Бабов?! - Нет, мой папа был братом дяди Али, его убили разбойники. Меня тоже зовут Касим, как и папу... А дядя Али хороший, он заменил мне отца и никогда меня не обижает. - М-да, печальная история... А тетя Марджина, она как? Мальчик втянул голову в плечи и бросил на гостя такой затравленный взгляд, что Оболенскому стало не по себе. Они прошли через небольшой, чисто выметенный дворик к увитой зеленым виноградом беседке. Там, под навесом, его ожидал поникший Али-Баба. Неприступная, как Кронштадт, домоуправительница молча стояла рядом. - Ха! Привет, мой изысканно печальный друг! Вот я и пришел к тебе в долгожданные гости. И не делай вид, будто бы ты мне не рад, я все равно не поверю! - Невзирая на бледность хозяина, Лев храбро шагнул вперед, поднял мужичка за грудки и смачно, по-русски, одарил троекратным поцелуем. После чего обернулся к Марджине: - И тебе привет, бультерьерка! Все спросить хотел, у тебя в роду персидских княжон не было? Так я хотел пригласить тебя покататься по речке в расписных челнах, прямо из-за острова на стрежень. Марджина с Али-Бабой обменялись непонимающими взглядами, а кудрявый нахал, прикинув время, необходимое Ходже на вывод шехметовской стражи, терпеливо продолжил: - Так о чем это я? О, вспомнил! Я же - гость! Эх, пить будем и гулять будем, а пора придет - помирать будем! Только ребенка за бутылкой не посылай, это непедагогично... Высказавшись, Лев демонстративно присел на самую большую подушку, безуспешно пытаясь скрючить ноги по восточному образцу. Не будем врать, что это у него хоть когда-нибудь получалось... Молчание затягивалось, и мягкосердечный Али-Баба не выдержал первым: - Салам алейкум, почтеннейший! Конечно, ты - гость, но... у нас... я не... - Мой добрый хозяин, да хранят его небеса, хочет сказать, что Аллах благоволит к путникам и наказывает тех, кто отказывает мусульманину в гостеприимстве. Заходите в дом, господин, кушанья и щербет будут поданы вскоре. Вечером я буду танцевать для вас... - Хачатурян. "Танец с саблями"? - С кинжалами, - холодно поправила бывшая рабыня и, не поняв юмора, проследовала в дом. - Эй, минуточку! - лениво задержал ее Оболенский. - Через часик сюда доставят мой багаж, несколько больших кувшинов с маслом. Понимаешь намек? Так уж ты, домомучительница, проследи, чтобы к ним никто не приближался. Мало ли чего... - Я прослежу, - с нескрываемым торжеством в голосе обернулась Марджина, а Али-Баба вновь закрыл лицо руками. - Обязательно прослежу, почтеннейший. А то действительно - мало ли что... - Безумен! Она погубит тебя... - Едва рабыня прикрыла за собой дверь, ее бедный хозяин бросился выпихивать гостя со двора, - Беги! Беги и не возвращайся, да охранят тебя святые Муса и Джабраил! - А пузырек? А посидеть? А законы гостеприимства, освященные Аллахом?! - упирался Лев - бегство отнюдь не входило в его планы. - Глупец, она же зарежет тебя, как зарезала атамана разбойников, прикрывавшегося честным именем купца! - Ой, да жалко, что ли?! Дай тетке выпустить пар. С купцом получилось, пусть и со мной поэкспериментирует... - Ты что, больной, да?! - Больной у нас - ты! Посмотри на меня повнимательнее, дубина, я похож на пацана с суицидными наклонностями?! Нет! - Но... тогда кто ты? - бессильно опустил руки домовладелец. - Я - Багдадский вор, Лев Оболенский! Запомнил?! И я же - твой последний шанс, ва-банк, вышрышный лотерейный билет на свободу. Второго такого уже не будет., . Али-Баба сдержанно кивнул, но в его безропотных глазах впервые загорелся огонек надежды... x x x Уличные сплетни - газета для малоимущих. И это правда. Десять всадников из мобильного отряда городской стражи высокородного Шехмета длинной кавалькадой вытянулись вдоль узенькой улочки. На их суровых лицах была написана смутная нерешительность. Конница, хороша для открытого боя, где есть место разбегу и маневру. А вот для штурма крепкого зажиточного домика, с надежными воротами и высоким забором, подходит весьма относительно. Да ладно, откровенно говоря... совершенно не подходит! Особенно если учесть, что дом Али-Бабы с обеих сторон плотно прижимали дома таких же состоятельных соседей. На кишлачной улице и одной лошади развернуться еле-еле, что уж говорить о боевом десятке. Шехмет понял это первым, подманивая пальцем неопрятного брадобрея: - Иди сюда, плешивый лжец! Так ты говоришь, именно в этом жилище укрывается сейчас наиподлейший Багдадский вор? - Воистину! - важно кивнул Ходжа. - Он бежал под кров благочестивого мусульманина, взял в заложники всю его семью и грозно хохочет, угрожая им кривым ножом! - Ва-а-а-х... - сочувственно прошелестело по колонне стражников. - А еще он бессовестно кушает их плов! - повысил голос Насреддин. - Ва-а-й мэ-э... - Вот видите, какой он страшный злодей? - Видим, - чуть поежился в седле глава городской стражи. - Сейчас мы спешимся, сломаем ворота, ворвемся в дом, и там наши ятаганы решат судьбу негодяя! - Как будет угодно моему повелителю, поклонился брадобрей, но, словно припомнив что-то, вновь поднял глаза: - А разве великий эмир Багдада не желал видеть отступника живым у своего трона? Многомудрый Шехмет слегка изменил решительный угол бровей: - Что ты можешь предложить, плешивый глупец? - Если только мне будет позволено говорить, о величавый, я бы рассказал много тайного и скрытного, ибо люди во время бритья часто распускают язык и забывают о рассудке и осторожности... - Говори, да покороче! - Слушаю и повинуюсь... - елейно пропел домулло, привычно вводя в свой тон нотки опытного вруна-акына. - Да будет известно благороднорожденному господину, что случайно прознал я о том, кто в нашем кишлаке покрывает воров и злодеев. Кто втерся в доверие к простодушному мусульманину, обманул его семью, погубил брата и взял бразды хозяйства в свои преступные руки. Знай же, что именно в том доме скрывается черная злодейка, нарушительница Шариата, не стыдящаяся переодевать платье перед книгой Корана, - бесстыдница Марджина! - Погоди-ка... - попытался припомнить Шехмет, - это не та храбрая женщина, что победила целую шайку из сорока разбойников? - Та самая, о начитаннейший, - язвительно подтвердил Ходжа, - Да только скажи мне, разве хоть одна монетка из разбойничьего клада попала в руки великого эмира? Нет! Эта наглая воровка просто извела всех своих сообщников и, запугав добрейшего Али-Бабу, устроила в его доме воровской притон... Тот, кого ты называешь Львом Оболенским, прячется именно там! - Так ты, презренный болтун, утверждаешь, что Марджина на его стороне... - Как человек, занимающий свой пост по праву, высокородный Шехмет соображал быстро. Брать штурмом дом, где засели Багдадский вор и женщина, угробившая сорок с лишним человек, - это вам не фунт изюму! Здесь понадобилась бы вся городская стража, а не жалкий конный десяток. - Я сейчас же пошлю за подкреплением! - О храбрейший и предусмотрительнейший, сколько медных монет ты дашь бедному, глупому брадобрею, если он укажет тебе, как взять Багдадского вора? - Ты получишь целый дихрем серебром, но если... - Буду казнен в соответствии со всем богатством твоей фантазии, - равнодушно перебил Насреддин, делая начальству знак наклониться поближе. - Там, за углом, есть лавка старьевщика, купи себе в ней купеческое платье и попросись на ночлег. С тобой пойду я, а десять сундуков с товарами будут нагружены на десять лошадей. Али-Баба не откажет путникам в гостеприимстве... - А в каждом сундуке будет сидеть по моему воину! Ночью я выпущу всех, и мы захватим злодеев спящими! - Твоя мудрость и прозорливость не знают разумных границ... - с непередаваемым оттенком полувосхищения-полуиздевки протянул фальшивый брадобрей. - Лавка плотника находится через четыре дома по соседней улице, быть может, он продаст десять сундуков сразу. - Мы поступим иначе, - после секундного размышления коварно усмехнулся глава городских стражников. - Я вернусь в караван-сарай и возьму все, что мне надо, даром! А ты жди здесь... - Воистину говорят: "Советы суслика смешны для тигра!" После такого комплимента неподкупный Шехмет раздул щеки, вскинул подбородок и чуть тронул пятками под бока своего коня. Белоснежный арабский скакун, пританцовывая, понес своего хозяина вниз по узкому переулочку. Кое-как развернувшись, остальные всадники припустили вслед. Ходжа философски поковырялся в ухе, чихнул, вытер нос остатками рукава и, неспешно подойдя к дому Али-Бабы, постучал в ворота. Мальчишеский голос ответил минуты через две: - Кто там? - О юный отпрыск почтеннейшего семейства, не у вас ли находится в гостях знаменитый Багдадский вор? - У нас, они с моим приемным отцом вкушают лепешки и шурпу. - О ненасытная утроба, жрет, где только может... - тихо облизнулся Ходжа и громко попросил: - Будь добр, прекрасный юноша, передай Багдадскому вору, что его товар будет доставлен через полчаса. И это будут не кувшины с маслом, а сундуки с тканями. Десять штук! Ты все понял, мальчик?! - Обязательно передам, - честно пообещал ребенок. - И пусть он там не пьет вина! - Что вы, уважаемый?! Аллах запрещает правоверным мусульманам употребление... - Знаю, знаю... - отмахнулся Насреддин, разворачиваясь спиной к воротам. - Только кое-кому все эти запреты, как Рабиновичу - вентилятор! Кстати, не забыть бы спросить у Левы: что такое вентилятор? Когда я работал еще только над первыми главами этого романа, то пару раз консультировался с моим хорошим другом, известным харьковским литературоведом. Так вот, он как-то прочел мне целую лекцию о том, что на самом-то деле в Багдаде был халиф, а не эмир. Эмир, видите ли, эмирствовал в Бухаре! Плюс еще тенге - это именно бухарская мелкая монета, а в Багдаде якобы все расплачивались динарами и дихремами. Ну что я мог сказать? Для начала сунулся в областную библиотеку и, покопавшись в книгах, обнаружил, что мой критик совершенно прав! Потом, в тот же вечер, набрал телефон Оболенского в Москве и устроил ему разнос за такую "подставу". Лев выслушал меня с истинно танковым спокойствием и сказал, что все это чушь! Нет, если дословно по тексту, то он выразился так: "Андрюха, не морочь мне голову, все это - фигня! Может быть, в Багдаде и должен был сидеть твой халиф, но я сам видел только эмира. И все его называли эмиром, а уж чего там навыясняли всякие ученые и филологи-востоковеды... лично мне до лампочки! Ты кому веришь?! Твой профессор когда в последний раз был в средневековом Багдаде? Я его знаний не оспариваю, но и ты мои мемуары на склерозе не замешивай. Таньга там были! Были, я тебе говорю! Только не тенге, а именно - таньга! Я с тобой тут делюсь откровенными воспоминаниями, как редкий очевидец, а ты мне специалистов в нос тычешь... Вообще ничего не буду говорить!" Господи, ну естественно, я бросился извиняться... Книга уже как-то складывалась, оставлять ее из-за мелких исторических неточностей казалось глупым, но мнение своего харьковского друга я все же принял к сведению. По совести говоря, мне не так уж интересно, сколько правды и сколько лжи в рассказах Оболенского. Он любит и умеет приукрашивать, я об этом предупреждал. Но сама-то история от этого только выигрывала, получаясь куда более живой и интересной! Поэтому каждый вечер я открывал большую тетрадь, и волшебный Восток распахивал мне свои чарующие, сказочные объятия... x x x Надевающий маску теряет лицо. Кодекс самураев буси-до. - Отец, там приехал купец с караваном, он просится на ночлег! Али-Баба вопросительно взглянул на бывшую рабыню, та молчаливо кивнула. - Но, сынок, разве у нас во дворе поместится целый караван? - Не знаю, отец... Там десять лошадей с поклажей, высокий господин с очень сердитым лицом и добрый брадобрей с плешью на голове. - Разместятся! - уверенно разрешил Оболенский, сыто откидываясь на подушках. - Это, видимо, мой товар прибыл. Можете не разгружать, сундуки и на лошадях прекрасно повисят. - Но бедным животным надо отдохнуть, - удивился Али-Баба. - Ничего, уже сегодняшней ночью их ноша заметно полегчает... - с нажимом произнес Лев, адресуясь исключительно к Марджине, и она это прекрасно поняла. В ее черных раскосых глазах мелькнуло зарево такой упоительной радости, что Оболенскому на миг даже стало жарко. - Ну, так нечего тянуть, зови дорогих гостей за стол и будь лапушкой, сгоняй за вином, я угощаю! Женщина безоговорочно приняла из рук Багдадского вора золотой динар, попробовала его на зуб и, поклонившись, вышла из комнаты. - О добрейший и благоразумнейший... - Не надо титулов и грубой лести, - мягко остановил хозяина наш герой. - У меня интуиция пашет без передыху - ты ведь хотел спросить, как я намерен избавить твою хату от этой навязчивой хранительницы домашнего очага? - Да, да... - сбивчиво забормотал Али-Баба. - Я очень ей благодарен, клянусь аллахом! Но... ей все мало! Я дал ей свободу, дал золото, ключи от всех сундуков - ей опять мало! На днях она потребовала, чтобы я женил на ней сына своего брата... - У-у... тетка западает на малолеток? - понимающе присвистнул Лев. - Вообще-то очень неглупый ход, если вдуматься... Пара несчастных случаев, и она остается молодой вдовой с богатым наследством! - Увы мне... - Эй, надеюсь, ты еще не дал согласие?! - Нет, но она требует... - Не вздумай, пожалей ребенка! А что касается твоей бывшей наемной работницы, то у меня такое предвидение, будто бы после этой ночи она надолго залетит в тюрягу... "Залетит", я имею в виду - сядет, а не то, что ты подумал... Али-Баба с надеждой взглянул на ухмыляющегося Оболенского и, пустив слезу, бросился целовать "пыль его сапог". - Сдурел мужик! Я ж тебе не Наташа Ростова... - искренне возмутился Лев, отдергивая ногу. Но хозяин упорствовал в проявлении своей благодарности, завязалась свалка, в каковом положении их и застал вошедший Насреддин. - Вай дод! Лева-джан, что он от тебя хочет? - Сам спроси! - Только не говори, что он первым начал... - Слушай, ты в чем меня подозреваешь?! - Уважаемый Али-Баба, не могли бы вы отпустить восхитительно белую ножку моего друга и выйти во двор, где вас нетерпеливо дожидается багдадский купец, изнывающий от жгучего желания у вас переночевать? - Одной длинной фразой домулло выпроводил смутившегося хозяина за дверь. - Где Марджина? - Объект отправлен за алкоголем, а ты взял с собой самогонку? - Нет, у меня имеется кое-что получше... - "Бра добрей" сунул руку за пазуху и вытащил крохотный бумажный пакетик. - Это гашиш, он дарит самые чувственные фантазии. Между прочим, пришлось отдать торговцу последние три динара.., - Хорошая наркота дешевле не стоит, - авторитетно кивнул Лев, чьи познания о наркобизнесе ограничивались газетными вырезками и кинематографическим ширпотребом. - Да, кстати, почему сундуки, а не кувшины? - Сундуки безопаснее, - пояснил домулло. - Или ты, упаси аллах, решил дать возможность этой женщине еще раз сварить в масле правоверных мусульман? - Ну-у, может, самую чуточку... Ходжа покосился на вальяжного Оболенского, быстро сунул в рот половинку персика и, прислушиваясь к шагам за дверью, прошипел: - Это Шехмет! Умоляю тебя, о невежливый и сквернословящий, будь с ним поласковее! - Я буду с ним... нежен, - томно промурлыкал Лев, потягиваясь, как огромный мартовский кот. - Ладно, шайтан с тобой, обольстительный бесстыдник! Ответь только на один вопрос: там, в гареме, ты спал с какой-нибудь женой эмира? - Сразу с тремя... Только почему же спал? Я, знаешь ли, очень даже... бодрствовал! - Только могильная земля исправит горб горбатого... - прочувствованно оповестил домулло, и дверь в комнату открылась. Али-Баба с поклонами ввел внутрь маскарадного купца. Честное слово, иного эпитета было не подобрать! Чалма поверх медного шлема, рукояти ножей, торчащие из-за голенищ, румийская кольчуга, блистающая в разрезе халата, за поясом ятаган а длинная белая борода топорщится мочалом под черными усами. Чтобы окончательно быть неузнанным, премудрый господин Шехмет перевязал левый глаз черной тряпочкой и изменил голос. - С-с-салам алейкум, поч-чтеннейшие! - старательно заикаясь, произнес он. - Я сам арка-ка-ндский купец Ке-керим! - Керим, - пояснил Ходжа, все, кроме Оболенского, вежливо кивнули. А Лев в совершенно ненормальном оцепенении впился взглядом в ястребиное лицо начальника городской стражи, даже не дыша от изумления. - Добрейший хозяин, да продлят небеса твои годы и осыпят твой дом благостями, не будет ли нам позволено сесть и насладиться беседой четверых достойнейших мужей, ибо каждому из нас есть что рассказать миру, - многозначительно выдал Насреддин, подпихивая Али-Бабу. Тот сразу вспомнил о законах гостеприимства, захлопал в ладоши, и все тот же мальчик Касим быстренько произвел на столе надлежащую смену блюд. - Да простит Аллах мое нетерпение, о великодушнейший Али-Баба, но твоя доподлинная история известна всем, - Когда присутствующие уселись, "брадобрей" вновь взял нить разговора в свои руки. - Я бы мог рассказать много чудесного, но мои уста сковывает печать обета Ибо обещал я Всевышнему не раскрывать чужих секретов и не выдавать личных тайн до тех пор, пока само Небо не призовет души усопших к Страшному суду! Но, быть может, молодой господин с голубыми глазами и богатырской статью развлечет нас какой-нибудь сказкой? Лев молчал, все так же открыв рот и не сводя глаз с напряженного Шехмета. - Эй! Эй, уважаемый, я к тебе обращаюсь! - Оболенский не реагировал. Поняв наконец, что все усилия пропадают втуне, домулло почтительно обернулся к так называемому купцу: - Тогда, быть может, мой спутник, благородный торговец Керим из Самарканда, поведает нам занимательную историю? - M-м... кх... ну, я, вообще-то, не... - Чувствующий себя не в своей тарелке Шехмет не сразу вспомнил о том, что надо заикаться. - Особенных историй как бы и не было... так, мелочь всякая. Служба, разъезды, стражи... ой! Торг-говля, это... стран-ны всякие, стольк-ко интер-р-ресного, уй! Но всего н-не запомнишь... ага. В дверь постучали, молча вошла Марджина, прикрывая лицо широким рукавом, и поставила перед Оболенским небольшой кувшин вина, литра на полтора. Именно это и сыграло роль последней капли... Лев вздрогнул, соединил в памяти Шехмета и кувшин, после чего повалился в приступе дикого и абсолютно неуправляемого хохота! Он совершенно по-детски, упоенно заливался смехом, он ржал, как лошадь на свежий анекдот, он уже едва дышал, перемежая короткие всхлипы с придушенным хихиканьем, и никак не мог успокоиться... - Н-ну, и что же т-тут смешного... - непритворно заикаясь, звенящим от ярости фальцетом выдавил глава городской стражи, его пальцы нервно заплясали на рукояти кривого ятагана. x x x Хороший писатель не усложняет жизнь своим героям. Бесплатный совет начинающим. Надо отдать должное Льву, в какую-то минуту он сумел вовремя остановиться. То есть всей силой воли наступить на горло собственной песне (в данном контексте - хохоту). - Все, все... не кипятись, старик! Дай отдышаться, и я расскажу тебе такую смешную историю, что все правоверные мусульмане вашей епархии просто животики надорвут! - Сначала скажи - ты ли тот человек, которого называют Багдадским вором? - Ну я. Пардон, если забыл представиться... Лев Оболенский - тот самый Багдадский вор, собственной персоной. Еще у кого вопросы есть? - Нет, - убедившись, что все молчат, объявил домулло, - только, может быть, не надо все рассказывать, а? - Пусть говорит! - начальственно разрешил "купец", и Али-Баба поддержал его согласным киванием. Никто и не обратил внимания, куда и как исчезла Марджина... - Жили-были, значит, я - Багдадский вор - и начальник городской стражи - некий гражданин Шехмет... - торжественно начал Лев, демонстративно игнорируя явное напряжение по крайней мере двух слушателей. Но если переодетое начальство заинтересованно вытянуло шею, то проницательный "брадобрей" обличающе покрутил пальцем у виска. (Жест, чрезвычайно редко встречающийся в мусульманских странах, сильно подозреваю, что Ходжа просто перенял его у щедрого на такие штучки Оболенского.) - Так вот, шел как-то раз я - бедовая головушка воровская - по пустыне и причалил к одному бухарскому каравану. А заправлял там некий Гасан-бей, не слыхали? - Не, не...-тут же открестился Шехмет, - н-не слыхал и н-не хочу! - Ну и леший с ним! Все равно он гадом оказался впоследствии... Короче, пригласил он меня в шатер и поставил на спор пять кувшинов крепленого вина, а один зажал. Якобы для этого самого Шехмета из городской стражи. Тоже сволочь изрядная... - Э-э... почему же?! Я слы-лышал, будто бы господин Ш-Шехмет - храбрый, мудрый и весьма достойный п-почитания человек! - Да, да...-сдержанно подтвердил Ходжа, - Его достоинства так велики, что вызывают исключительно одно восхищение! - У прекрасных дам? - слегка спошлил Оболенский, но его московский юмор не был оценен по достоинству - никто просто ничего не понял. - А ну вас... В общем, решил я от него ночью сбежать. Стырил у Гасана стильную одежонку и влез в здоровенный такой баул с китайскими ширпотребными шароварами. Слушайте, они у вас тоже все рынки оккупировали, да? Ой, отвлекся... а шестой кувшинчик шахдизарского я, естественно, затащил с собой. Чего ж, думаю, в скукоте-то сидеть? Так с выпивкой, как сами понимаете, было куда веселее... Утречком в лагере - шум, суета, все вопят и друг на друга наезжают - дескать, верблюды мусульманина съели! - Вай дод! - не сдержался Али-Баба. - Такое точно бывает! Мой дед спал на песке, а его же верблюд за ночь выщипал ему все волосы на голове... - Все? - не поверив, отвлеклись Лев, Шехмет и домулло. - Все! Все четыре, клянусь аллахом! - страстно заверил Али-Баба, присутствующие сочувственно пожали плечами. На Востоке в большинстве живут легковерные люди, перечитайте арабские или турецкие сказки - вы поразитесь количеству самого незатейливого вранья и еще больше - готовности населения принимать все это за чистую монетку. - Если тема волосатого дедушки исчерпана, то я, с вашего разрешения, продолжу... - церемонно объявил Лев, ему вежливо улыбнулись - продолжайте, почтеннейший. - Итак, пока суд да дело, мне в туалет захотелось со страшной силой. В бауле нельзя - все шаровары промочу, наружу тоже не выскочишь - мы в воротах стоим. Думаю, ну куда? Ага, ты правильно угадал, прозорливый купец Керим, - именно в опустевший кувшин! Лицо грозного Шехмета пошло пятнами... Казалось, что вот-вот, и главу городских стражников хватит удар. Он было открывал рот, беззвучно шевеля безвольными губами, и тут же его захлопывал, словно боясь сказать лишнего. Думаю, на самом деле его уже тыщу лет вот так не высмеивали в присутствии посторонних... - Там, конечно, было потом много всякого, но суть не в этом. Я ведь почему сейчас, при вас, так неделикатно расхихикался? Просто вспомнил, как этот Гасан-бей наливал из этого кувшина этому самому Шехмету, а он... - Он - не пил! - срывающимся голосом взвыл "псевдокупец". - Ни глотка не пил! Он сразу понял, что это... слышишь, ты?! - Заикаться не забывайте, уважаемый, - скромно напомнил домулло, господин Шехмет кивнул и продолжил: - Я т-тоже слышал эту гн-нусную сказку про нашего дорогого и вс-семи любимого нач-чальника стражи. Тебе не удалось его провести! Он не выпил, не выпил, не выпил, чтоб ты знал! - Я говорю, заикаться не забывайте, э?! - Д-да, д-да, спасибо... - закашлялся выравнивающий дыхание гость. - Ну, я х-хотел, чтоб-бы он п-понял! - Вот за это и выпьем, - с напором опытного миротворца предложил Лев. - За понимание! Увы, выпить не успели... В комнату вбежал перепуганный мальчик с криками о помощи: - Там - беда! Лошади почтенного купца взбесились! - Вай мэ... - А сундуки ругаются человеческими голосами! - Вай дод... - И тетя Марджина обварила себе ногу кунжутным маслом! - Упс! - подытожил Оболенский. - Подъем, мужики! Надо поглядеть на трезвую голову, что там у нас творится... Да, собственно говоря, когда они вышли во двор, ничего особенного там уже не творилось. Подуспокоившиеся боевые кони фыркали, прядали ушами, нервно переступали с ноги на ногу, но не бесились. Опытный взгляд господина Шехмета отметил лишь следы маленьких копыт, истоптавших землю вокруг лошадей. Этот факт не ускользнул и от Оболенского... Насчет "ругающихся сундуков" начальник стражи разобрался еще быстрее, громогласно сообщив, что, "если хоть какой-нибудь шайтан подаст голос, то не сносить ему головы!". Подозрительный шум разом прекратился, хотя звуки, издаваемые "сундуками", скорее походили на стоны, чем на ругань. А вот разнесчастная Марджина действительно сидела в углу двора на перевернутом вверх дном ведре, и все вокруг нее было забрызгано жирными пятнами. При виде мужчин бывшая рабыня сжала зубы, встала и, страшно прихрамывая, поплелась в дом. Она так старательно делала вид, будто бы с ней ничего не случилось, что ей почти поверили. Покачав головой, Али-Баба прилюдно постыдил мальчика за поднятую суматоху, вновь приглашая всех вернуться за стол. Поцокав языками, гости проследовали за хозяином, и только один Лев Оболенский чуточку задержался на входе - исключительно для того, чтобы послать воздушный поцелуи подмигивающему из-за угла Рабиновичу. Маленький ослик и был на деле первопричиной всех бедствий. Скучающий четвероногий герой явно знал куда больше, чем казалось на первый взгляд. Ведь Лев привел его до того, как Шехмет с Насреддином разместили в маленьком дворике десять лошадей с притороченными к седлам длинными сундуками. В каждом лежал стражник, каждый был заперт на замок, а для дыхания в каждой крышке было просверлено несколько дырочек. Ослик спокойненько бы стоял себе в уголке, если бы не злокозненная Марджина, обстучавшая пару сундуков и убедившаяся, что внутри - люди. Когда она, приплясывая, бросилась кипятить масло, Рабинович взялся за дело. Надо признать, ничего из ряда вон выходящего он не сотворил, так... начал совершенно бесстыдно домогаться всех кобыл в отряде. А их оказалось целых четыре. Ни самим кобылам, ни стоящим рядом коням, ни белому жеребцу господина Шехмета это почему-то не понравилось. Арабский скакун так вообще счел, будто кто-то нарушает его личные, племенные прерогативы. Через минуту в маленьком, спаянном табунке вызрел бунт и началась драка! Все пытались прижать, лягнуть и укусить наглого, вертлявого ослика. Каково пришлось лежащим в сундуках стражам, можно только догадываться... А тут еще и бывшая рабыня спешит с ведром наперевес. Удирая, Рабинович сделал ловкий финт, и арабский жеребец грудью сбил несчастную женщину, заставив ее на собственной шкуре испытать всю прелесть кипящего масла. Вот, собственно, и все... К тому же будем откровенны - все вышесказанное лишь лирические домыслы Оболенского. Он ведь лично при этом не присутствовал и в описании данного инцидента руководствовался лишь собственной интуицией и хитрющим прищуром доверчивых глаз любимого Рабиновича... x x x Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?[ ]Да, да! Марджина и такое предлагала... Кражи в клинике временно прекратились. Никто не знал, с чем это связано и какому святому ставить пудовую свечу, но... факт остается фактом - после вскрытия памятного сейфа целую неделю ничего ни у кого не пропадало. Выздоровление Оболенского шло довольно медленно, по мнению его супруги, и необыкновенно быстро - с точки зрения профессиональных медиков. То есть больной самостоятельно поворачивал голову, шевелил пальцами обеих рук (левой активнее, чем правой), почти без помощи медсестер переворачивался с боку на бок, и у него существенно улучшился аппетит. Хотя можно ли считать последнее личной заслугой Оболенского? Думаю, всем известно, как кормят в наших больницах и клиниках... Так вот, даже эту перетертую, пюреобразную бурду выздоравливающий наловчился проглатывать быстро и без претензий. Дополнительные калории и витамины, приносимые заботливой супругой, съедались с тем же пылом, хотя Лев по-прежнему никого не узнавал. Но самое главное, что прогресс пошел! Мой друг маленькими, но уверенными шажками шел к выздоровлению. Быстро или медленно, не столь важно, важно - что стабильно! Теперь-то я понимаю все тонкости и почти эфемерные аспекты этой больничной истории. Выздоровление Льва могло обозначать только одно - там, в другом мире, он уже приступил к выполнению своей самой главной миссии... Как сидели, что пили, чем закусывали и о чем говорили наши герои за столом у Али-Бабы - вряд ли стоит дословно воспроизводить. Ни даже сам Лев, ни УЖ тем более я не смогли бы абсолютно достоверно припомнить малейшие детали застольного разговора, произошедшего столько лет назад. Именно лет, можно было бы написать и столетий, ведь реальные похождения Багдадского вора пришлись на очень древние времена... Как говорится, еще до царя Гороха... Мы же с вами вернемся к той достопамятной ночи, когда Али-Баба был освобожден от тирании бывшей спасительницы, господин Шехмет еще раз получил щелчок по носу и впал в ересь, а Лев Оболенский был живым вознесен на небеса! Не подумайте, что за праведность, совсем наоборот. И, кстати, ему там не очень понравилось... Как понимаете, эта сволочная Марджина на достигнутом не успокоилась. Одной обваренной ноги ей было мало, и тетка, дождавшись ночи, с маниакальным упорством взялась за прежнее дело. На кухоньке вовсю полыхал веселый огонь, а в подвешенном казане булькало кипящее масло. Свои "танцующие" кинжалы она достала и наточила заранее. Почему эта, в чем-то довольно умная и даже изобретательная, дамочка отдавала предпочтение уже наработанным методам - я совершенно без понятия! Вроде бы если так уж хочешь кого-нибудь непременно убить, то способов для этого тысячи, ан нет! Масло, кинжал... и все тут. Не зря медик и математик Авиценна говорил: "Женщине можно доверить все, кроме: тайны, денег, здоровья, жизни и прочего..." Хотя, быть может, это сказал и не Авиценна, Лев точно не помнил... Однако первую роковую ошибку допустил не он, а благородный господин Шехмет. Пользуясь тем, что Али-Баба повел гостей укладываться на ночь, он незаметно проскользнул во двор и начал проверять боеготовность своих людей: - Тук-тук! Не спишь?! - Никак нет, мой господин! - Молодец! Жди, скоро ты мне понадобишься. Вот примерно такой диалог прозвучал почти десять раз. Почти, потому что в четырех случаях переодетому купцу ответствовал здоровый храп и добудиться спящих в сундуках воинов было очень непросто. А ошибка заключалась в том, что на стук и ругань змеей выскользнула бдительная Марджина, лишний раз убедившаяся в полной основательности своих подозрений. Участь бедных стражников была решена... Вот вторую ошибку совершил действительно Оболенский, хотя и не без участия Насреддина. Заметив, что Марджина сидит себе в одиночку на кухне, кипятит масло и ест лепешку с сыром, он недолго думая свистнул пару ломтиков. А опытный Ходжа, разогрев в ладонях катышек героина, аккуратно залепил его в сыр. Вернуть украденный продукт на место оказалось еще проще, и через пару минут наркотик плавно опустился в желудок бывшей рабыни. Ошибка заключалась в том, что на разных людей гашиш действует по-разному. Далее сюжет разворачивается трогательно и обеззвученно одновременно... Все происходило в тишине. Весь дом погружен в праведный сон (хотя на деле спят лишь Али-Баба, мальчик Касим и трое-четверо невольников). Из дверей, дыша бесшумно, крадется одноглазый заикающийся купец и торопливо осуществляет совершенно сумасшедшую работу - в одиночку разгружает всех лошадей, складывая сундуки со стражниками в ряд! (Три пары глаз старательно наблюдают, как он обливается потом.) После чего мудрый Шехмет хлопает себя по бокам, рыщет в халате, в чалме, в поясе - ключа от сундуков как не бывало! (Две пары глаз перемигиваются, ибо ключик давно у Оболенского.) Проклиная ни в чем не повинного шайтана, глава городской стражи идет обратно в дом, где начинает шумные поиски в темноте на месте общего ужина. (Третья пара глаз, наблюдающая из кухни, радостно вспыхивает, и нетерпеливая Марджина идет на дело.) Она вприпляску бежит через весь двор и, глупо хихикая, выливает полное ведро кипящего масла на первый же сундук. Но попасть в маленькие, почти неразличимые в темноте дырочки для воздуха - это ведь не в широкую горловину кувшина... То есть практический результат - на нуле! Однако гашиш дает о себе знать, в движениях женщины наблюдается нездоровая активность, как у ополоумевшего таракана. (Две пары глаз, по-прежнему следящие из окна дома, обмениваются многозначительными взглядами.) Мокрая от счастья Марджина, порхая словно мотылек, носилась взад-вперед с полунаполненным ведром, ибо ждать, пока новая порция масла соизволит вскипеть, она уже не могла. У тетки свербило в одном месте... Вскоре все сундуки были обляпаны горячим, чуть теплым, а кое-где и совершенно холодным маслом. Лежащим внутри стражникам практически ничего не перепало, но бедняжка уже не могла успокоиться и все так же бегала из кухни во двор, воодушевленно размахивая ведром. В эту минуту благородный Шехмет наконец вышел из дому и стал искать ключ на пороге, где, кстати, он и оказался. (Одна пара глаз, исчезнув на мгновение, быстро вернулась к другой, мигнув в знак выполненного задания.) Глава стражников сразу же открыл все сундуки, дважды падая поскользнувшись на масле. Естественно, что бедолага даже не заметил здоровенного силуэта, выросшего у него за спиной, и, получив тяжелый удар по затылку, ничком рухнул наземь. В сознание он пришел, оказавшись связанным спиной к спине с "плешивым брадобреем". Вот здесь наконец начинаются первые диалоги, а то я и сам успел утомиться о? однообразной описательности... - Что... со мной? - Ты связан, о великий охотник на воров. Тебя ушибла ведром вон та сумасшедшая, пытающаяся залить кипящим маслом твоих доблестных воинов, - доходчиво пояснил Насреддин, бессовестно оклеветав старательную женщину. Шехмет зарычал, дернулся пару раз, но веревки попались крепкие. - Почему же ты, сын осла, не поднял тревогу?! - Помилуй аллах, да разве у меня ключ от твоих сундуков? - Ага! Сундуки! - восторженно взвыл переодетый начальник стражи. - Хвала аллаху, я успел открыть замки! Эгей, мои храбрые воины! Выходите по зову своего командира!!! Марджина, не прекращая хихиканья, продолжала бессмысленную беготню, так как масло на кухне давно кончилось. На все вопли грозного Шехмета особенно никто не вышел... То есть попытались, конечно, кое-кому из стражников даже удалось откинуть крышку, но на этом... увы... все! А вот попробуйте сами полежать в узком сундуке по стойке "смирно" в течение часов семи-восьми, дыша через крошечные дырочки... Естественно, у людей безнадежно затекли и руки, и ноги. Начальству легко глотку драть, но встать по приказу, к сожалению, не сумел никто, хотя честно пытались все! В результате своими криками Шехмет добился одного - находящаяся под кайфом Марджина вдруг вспомнила, на кого ей следует обратить внимание-Ведро полетело в сторону. - Я буду танцевать для вас, почтеннейшие! - свистящим шепотом пропела она. В руках бывшей рабыни зловеще сверкнули длинные дамасские кинжалы. x x x Что плохому танцору мешает, а хорошему тенору помогает? Угадали! Ходжа, конечно, понимал, что все идет по его же плану, но все-таки... Все-таки колющее оружие у женщины в состоянии наркотической эйфории выглядело весьма жутковато. Гашиш действительно вызывает у человека самые разные реакции: кто-то впадает в безумное веселье, кто-то в дикую работоспособность, а кто-то в волшебные галлюцинации. Марджина, как вы видели, прошла все три стадии, но, прежде чем наркотик свалил ее, обессиленную и опустошенную, бывшая рабыня вполне могла натворить дел... В планы друзей это никак не входило, они почему-то надеялись, что мужененавистница быстро выдохнется и захрапит, а Лев, соответственно, беспрепятственно сунет ее в мешок, дабы "украсть" куда подальше. Увы... глянув на покачивающуюся в танце женщину, упоенно отстукивающую кинжалом о кинжал ритм, у Оболенского резко пропало желание воровать. Резко, но ненадолго... Поразмышляв с минуточку, он высунул нос из-за двери, осмотрелся и пошел корректировать планы. Или, иными словами, вносить в стратегические разработки Ходжи необходимые изменения по ходу дела... - Бум-балаки-дон! Бум-балаки-дон! Смотрите на меня, почтеннейшие, ибо нигде и никогда больше вы не увидите ничего более прекрасного, чем мой танец! - Спаси аллах, спаси аллах, спаси аллах... - на одной ноте надсадно бормотал начальник городской стражи, не в силах отвести глаз от тусклого блеска стали. Домулло, напротив, что-то пристально высматривал за спиной Марджины, казалось - среди лошадей бесшумно скользит чья-то громоздкая фигура. - Бум-балаки-дон! Бум-б ал аки-дон! Что же вы молчите, уважаемые?! - Одурманенная танцовщица на миг замерла, пощекотав кинжалом фальшивую бороду Шехмета. - Вам не нравится?! Ах, значит, вот как... не нравится! Связанный "купец" икнул и потерял сознание. Насреддин мысленно помянул "тупоголовых иблисов, принимающих в ряды городской стражи людей, склонных к припадочности"... - А ты, бум-бал аки-дон! - Я - бум-балаки-дон?! - Не строй из меня глупую женщину! - взвизгнула мгновенно оскорбившаяся домоуправительница. - Я никому не позволю... бум-балаки-дон! Бум-балаки-дон! Так как тебе мой прекрасный танец, о плешивейший из всех брадобреев? - Вай мэ, клянусь Аллахом и Мухаммедом, пророком его, твой танец - есть живое совершенство, счастье для души, радость для глаз и услада для сердца! - с чувством ответил домулло, видя, как под чадрой лицо женщины буквально светится от удовлетворения. - Однако не позволишь ли ты мне, недостойному ценителю твоих красот, один вопрос, терзающий мой скудный разум? - Бум-балаки-дон! Бум-балаки-дон! - Бывшая рабыня быстро забыла о собеседнике и, протанцевав еше какое-то время, обернулась к нему, словно видя впервые: - Как тебе мой танец? - Хвала небесам, это прекрасно, изумительно и достойно восхищения Всевышнего! - лишний раз подтвердил Ходжа. - Но неужели столь искусная в движениях красавица знает только один танец? Марджина остановилась как вкопанная. Видимо, какая-то часть ее мозга все еще боролась с наркотиком и четко понимала, что зрителей пора убивать. С другой стороны, один из них и так уже не дышит, а другой смеет сомневаться в ее возможностях?! Нет, это, знаете ли, слишком! - Бум-балаки... ладно, танец с кинжалами я дотанцую после. Говори, что бы ты хотел увидеть? Каирскую плясовую? Бухарскую свадебную с выходом? - "Укус пчелы"! - Но... это же... бум-бала... - О да! Это чувственный и страстный танец для самых храбрых женщин, но не каждая решится его... - Довольно! - Марджина швырнула клинки наземь и, полуприкрыв глаза, начала плавно покачивать бедрами, напевая сама себе одну из сверхпопулярных мелодий Древнего Востока. Домулло скромно поздравил себя с победой и дважды больно пнул бессознательного Шехмета локтем в бок. Отважный начальник городской стражи слабо застонал, открывая глаза: - Я уже на небесах? Тогда что за шайтан лупит меня по ребрам... - Ва-а-х, зачем так шумишь? Лучше посмотри, что происходит! А на происходящее стоило посмотреть. Кое-как выползающие из сундуков воины замерли на полпути. Вышедший на шум во дворе Али-Баба встал столбом, прикрыв ладонью вытаращенные очи приемного сына. Лев Оболенский, успешно выводящий за ворота уже третью пару лошадей, словно окаменел с поднятой ногой. Что говорить, благородные жеребцы и те повернули головы, а у впечатлительного Рабиновича разом отвисла челюсть... Вы знаете, что такое танец "Укус пчелы"?! Вот и я не знал до тех пор, пока мой друг не поведал, с заблестевшими глазками и прерывающимся полушепотом. Это стриптиз! Самый настоящий, неприкрытый багдадский стриптиз, без всяких топлесс... Марджина, мягко двигаясь по кругу, невесомыми пассами рук "отгоняла" от себя невидимую пчелу. Ее уста сомкнулись, прекратив пение, а сквозь зубы вылетало навязчивое жужжание "насекомой", "Пчела" кружила вокруг молодой женщины, заставляя ту изгибаться в самых причудливых и сладострастных позах. Это было необычайно пластично и сексуально притягательно. Льву первому удалось стряхнуть с себя чары бывшей рабыни (в конце концов, уж он-то насмотрелся в свое время всяких разных стриптизерш в десятках московских клубов!). Благословив общую оцепенелость, Багдадский вор неторопливо повел за ворота следующую пару лошадей... А танец меж тем разворачивал свое мистическое действо, буквально завораживая слабые мужские сердца. Опасная "пчела" одним махом "залетела" в рукав танцующей, заставив ту завертеться волчком, срывая с себя одну деталь одежды за другой. Было видно, как женщина боится "укуса пчелы", как она топчет упавшее платье, рубашку, шаровары, но... ах! При снятии последнего, сугубо интимного предмета туалета "пчела" все-таки исхитрилась совершить свое черное злодеяние! Гибкое смуглое тело вздрогнуло, невероятно прогнувшись, и словно забилось в последнем, яростном экстазе немыслимо сладкой боли... - Вай мэ-э... какая женщина-а! - единым мужским вздохом пронеслось над упавшей в изнеможении Марджиной. Таней кончен... Мужчины - тоже. В смысле, что нечто подобное испытал и каждый из зрителей (ну, может быть, за исключением мальчика). Шехмет блаженно-вялыми глазами уставился на сглатывающего слюну Насреддина, гладя его кончиками пальцев по бедру: - Она - пэри! Не правда ли, мой друг с обольстительно сияющей плешью? - О да-а... - не сразу опомнился домулло. - Э, руки убери, почтеннейший! Не надо меня так трогать - от этого меня бросает в пот, а когда я потею, то пахну! - А? Что?! Где? Это я, что ли, тебя трогаю?! Думай, что говоришь, бесстыжий сын косоглазого джейрана! - Хвала аллаху! Вот теперь я вижу перед собой сиятельного начальника городской стражи. Так мы будем ловить Багдадского вора или нет? Шехмет прозрел. В черном проеме ворот исчезал хвост последней кобылы. Высунувшаяся напоследок рука Льва сделала неприличный жест и скрылась. Стражники, кряхтя, выпадали из сундуков, на четвереньках спеша к своему грозному начальнику. Добрый Али-Баба, загнав Касима в дом, бросился развязывать пленников. Поняв, что ловить в общем-то уже некого, а до рассвета осталась всего пара часов, благородный господин Шехмет принял самое разумное решение - изобразить все произошедшее так, словно оно соответствовало его тщательно продуманному плану: - Слушайте меня, правоверные! Мы вновь одер жали весомую победу над происками Льва Оболенского, да пожрет шайтан его легкие и почки! Мы спасли дом благочестивого мусульманина Али-Бабы со всем его семейством! Мы поймали опасную преступницу, нарушительницу законов Шариата, безбожную Марджину! (Кстати, заверните ее в ковер. Бесстыдница так хорошо танцует и так упоительно сложена, что я намерен взять ее восьмой женой...) Мы прогнали Багдадского вора и дали ему в дорогу целых десять лошадей! Это ловушка! С таким табуном он не затеряется в песках и будет пойман с первыми лучами солнца... С почетом и достоинством предстанем мы перед милостивым ликом эмира! - Да продлит Аллах свет над головой нашего мудрейшего командира! - хором отрапортовали весьма довольные собой стражники. - А мои деньги? - шепотом поинтересовался Ходжа, поймав за рукав уходящего Шехмета. Тот злобно вырвался: - Ты получил бы свои грязные медяки, если бы помог нам связать презренного негодяя. А пока он гуляет на свободе... - Три таньга! - Одна! И клянусь мощами пророка... - Две! И я никому ничего не скажу! Две маленькие медные монетки перекочевали за пазуху хозяйственного домулло. x x x Тверже всех на грешной земте стоят писатели-фантасты. Судя по тиражам и гонорарам. Быть может, вам, дорогие читатели, как и мне, юмор моего друга представляется иногда... слишком прямолинейным, что ли... Я пытаюсь по-своему облагородить и причесать реальные события, но увы... первая заповедь серьезного писателя-фантаста: "Никогда не врать!" Можешь сочинять все, что душе угодно, но так, чтобы любой человек, открывший твою книгу, уверенно сказал: "Да, вот так оно все и бывает! Жаль, что это случилось не со мной..." Так вот, если вы вспомните историю нашей литературы, то признаете, что ведущие мастера юмора рождались скорее на Украине, чем у матушки-России. Гоголь, Ильф и Петров. Булгаков... Список можно продолжать сегодняшними авторами, но не в этом суть. К моему безграничному удивлению, древний Багдад, наоборот, обладал чувством юмора, стопроцентно идентичным именно современной Москве. Простые, солдафонские, а зачастую и явно чернушные шуточки моего друга имели среди местного населения головокружительный успех! Казалось бы, ну что особенно смешного в том, что человек сбежал из зиндана? Так нет, эту историю, с хохотом и прибаутками, передавали из уст в уста! А что особенно веселого в том, что кто-то переночевал в чужом гареме? Да мы в лучшем случае пожмем плечами, если узнаем из "желтой прессы", как какой-нибудь шустрый аферист переспал с женой олигарха! А в Багдаде и пригородах народ надрывал животики, расписывая во всех красках бледный вид "рогатого" эмира... Неисповедимы пути человеческого смеха и чудны проявления его! Долгое время и для меня это было камнем преткновения, казалось, что роман о приключениях Багдадского вора получается чрезмерно бытовым и обыденным, а значит, малоинтересным для рядового читателя. Честно говоря, было бы очень грустно ощущать, что история моего друга остается интересной только мне... Хотя какого черта?! Роман движется к концу, а я все еще терзаюсь сомнениями - стоило ли вообще огород городить? Стоило! И если кому-то что-то не по вкусу, то это его проблемы!... Лев и вправду не очень далеко ушел. Примерно до конца улицы, всех лошадей он связал по ранжиру и застопорился, в сущности, только из-за того, что толком не знал, куда двигаться дальше. Проблема любого вора не в том, чтобы украсть, а в том, куда и как сбыть украденное. Приятно ощущать себя счастливым владельцем сразу десяти боевых коней с полной упряжью, а дальше? О том, что делать дальше, они с Ходжой не договаривались. Да и вообще акт конокрадства был стихийным, вынужденным, животные просто попались под руку... И то. что один, самый молодой и ретивый, " стражник из отряда дерзнул-таки выглянуть за ворота, тоже никак не планировалось. - О шайтан! Братья, смотрите - там наши лошади! Стражники к этому времени все еще передвигались на полусогнутых, однако близость преступника возбудила в доблестных воинах горячий охотничий азарт. - Наш командир был прав - злодей не уйдет от расправы! Хвала мудрейшему Шехмету! Бей бесчестного Багдадского вора! Все, кто мог, ринулись в погоню. Домулло тихо застонал, скорбно сдвигая плешь себе на нос. Его досаду вполне можно было понять - ведь как хорошо все складывалось: Али-Бабу от Марджины избавили; домовитую маньячку не убили, не сунули в тюрьму, а выдали замуж; всю стражу практически отправили пешкодралом до Багдада, так нет же тебе! Этот голубоглазый шайтан, иблис и... очень нехороший человек не сумел даже отбежать на приличное расстояние! - У меня нет на тебя слов, Лева-джан... Но если они тебя схватят, я поимею еще три таньга. Итак... держи вора-а-а!!! Не пугайтесь и не сомневайтесь, Лев бы удрал от ковыляющих преследователей с обезоруживающей легкостью. Лошадей было жалко бросать, а так бы уд рал, конечно... Но в этот момент произошло одно из самых невероятных событий, когда-либо обрушивав шихся на Багдад и его окрестности: из глубин фиоле тового неба над спящей улицей скользнул огромный серебристый диск, переливающийся цветными огнями!Зрелище было столь прекрасно и как бы сказать... нестандартно?! - что все свидетели замерли в столбняковом состоянии. - Мать честная, охренеть на этом месте... Гадом буду - НЛО! - хрипло охнул Лев Оболенский, и в ту же секунду его накрыл сияющий бледно-лиловый луч. Неподвижные стражники. Насреддин, Шехмет и даже вездесущий Рабинович, не шевелясь, смотрели, как рослая фигура Багдадского вора словно бы растворяется в неземном сиянии. Секунда, другая, и свет погас. Слепящее огнями чудо по диагонали взмыло вверх, теряясь среди перепуганных звезд. На улице одиноко топтались брошенные лошади... - Что это было, клянусь аллахом?! - первым заговорил начальник городской стражи. Присутствующие молчали. Наконец один, самый старый и опытный, выдавил: - Мой прадед рассказывал о таком волшебстве моему деду, а тот моему отцу, а отец мне. Это сияющая колесница, уносящая особо праведных мусульман живыми на небеса, к престолу Всевышнего! - Вах, ты хочешь сказать, что грязный вор и есть такой праведник? - Не мне судить о деяниях Аллаха, мой господин. Я говорю только то, что слышал от отца, он от деда, а тот от прадеда... Святой старец Хызр был вознесен именно таким способом, и он уже не вернулся к людям. - Хм... - подумав, пожал плечами благородный Шехмет, - значит, я: могу сообщить эмиру, что причин для беспокойства больше нет. Багдадский вор вознесен на небеса колесницей святого Хызра! Что вы встали, болваны?! Поймайте лошадей... Вскоре на улочке вновь стало тихо. Но вплоть до самого рассвета Ходжа Насреддин и его верный ослик до рези в глазах всматривались в небеса, ожидая возвращения своего внезапно исчезнувшего друга. Увы, небеса, как водится, безмолвствовали... Я вновь позволю себе сделать авторское отступление, ибо на одной коротенькой истории конь моего долготерпения споткнулся так, что едва не выбросил, из седла всадника моего доверия. Это по цветисто-восточному... А если по-человечески, то все рассказы Обеленского до сей поры не выбивались за разумные границы "Тысячи и одной ночи", однако - инопланетяне?! Дамы и господа, признайте, что это слишком! Мы спорили до хрипоты часа три, клянусь аллахом... Лев доказывал, что ничего он не сочиняет, и вот так все оно и было. Книжки он тоже умеет читать, и если бы уж очень захотел выдумать нечто эдакое, так приложил бы все усилия для сохранения единого стиля повествования. Что мешало ему наврать, например, о путешествии в паре с Синдбадом-мореходом? Или активном участии в судьбе достопамятного Аладдина? Действительно, логично возмущался я, какого шайтана он не взял давно сложившиеся и не вызывающие недоверия линии сюжета? Зачем было ломать традиции?! Инопланетяне в Персии и Аравии, свободно порхающие на летающих тарелках и похищающие правоверных мусульман в ближайших пригородах Багдада... О, это чрезмерно даже для фантастики! Но если вдуматься, то именно факт столь дикого и неправдоподобного поворота темы и убедил меня в конце концов, что мой друг не врет. Только из уважения к нашим хорошим отношениям я зарылся в специальную литературу и, к своему величайшему удивлению, натолкнулся на старинные упоминания о "колеснице святого Хызра". В персидских сказках говорилось о том, как с небес спустилась божественная колесница, сияющая, словно тысяча солнц, забирая с собой святого праведника, обходившего землю и просвещавшего верующих. Естественно, не мне подвергать сомнению религиозные догматы, но если мы с вами только предположим, что это был неизвестный летательный аппарат... Тогда новая история Льва Оболенского вовсе не представляется фантастичной, наоборот... В любом случае настала пора дать этому событию свое собственное название: "Сказ о Багдадском воре и его вознесении на небеса колесницей святого Хызра". x x x Над моим родным аулом Что-то в небе громыхнуло. Грустно в поле саксаулу, "Стингер-2" - абзац аулу! Афганский фольклор Когда его "возносили" - он ни капли не боялся. Собственно, как вы поняли, чувство страха у Льва вообще было дохлым и недоразвитым, но причина не в этом. А в том, что он почти стопроцентно знал, что и почему с ним происходит. Благодаря широко разрекламированному сериалу "Секретные материалы" любой среднестатистический россиянин в той или иной мере уже готов к встрече с инопланетянами. Мой друг Оболенский не исключение. Увидев спускающуюся с небес летающую тарелку, он даже слегка присел от удивления, но не более того. Или наоборот, более этого - он был счастлив, что именно его скромную особу выбрали для установления первого контакта с человечеством. Сияющий луч, почти вертикально обрушившийся сверху, так свободно поднял немелкого Льва, что на мгновение тот ощутил легкое головокружение. Видимо, луч обладал какими-то антигравитационными свойствами, так как вместе с человеком с земли воспарили мелкие камушки и случайная приблудная кошка. В такой компании, конечно, куда веселее, но Лев не успел этого в должной мере оценить. От слепящего света он зажмурил глаза, а когда открыл их, то даже не сразу вспомнил, где находится. В смысле, куда попал... Прошу извинить меня за некоторую корявость слога, но раньше мне никогда не приходилось описывать инопланетян. В основном это прерогатива научной фантастики, так что вынужден полностью полагаться на зрительную память моего друга. Багдадский вор пришел в себя, лежа на спине, совершенно голый, на низеньком холодном столике. Руки-ноги разведены в стороны и закреплены какими-то мягкими, пластиковыми зажимами. С потолка светит здоровенный восьмиламповый диск, обстановка вокруг напоминает то ли операционную комнату, то ли ветеринарную лечебницу. Не пахнет ничем, кроме умопомрачающей стерильности (если стерильность может хоть чем-то пахнуть...). Рядом, слева, полочка с ящиком, истыканным разными проводками, тут же всякие неприятные медицинские инструменты, о назначении которых гадать не особенно хочется... Единственное живое существо (кроме самого Льва, разумеется) - та самая приблудная трехцветная кошка неопределенной породы. Она спокойненько умывалась, сидя в уголочке на полу, и Оболенский почти уже собрался на нее гавкнуть для разрядки, но не успел. Часть стены мягко скользнула в сторону, и в комнату плавно вошло (вкатилось? вплыло?) три абсолютно одинаковых существа. Внешность скорее гуманоидная, одежды никакой, бесполые, кожа ближе к серому или голубому, ноги коротенькие, руки трехпалые, череп вытянутый к затылку, вместо ушей, носа и рта - дырки, а вот глаза... Необычайно огромные, практически в пол-лица и блестящие радужными разводами, как у насекомых. Все трое встали возле распростертого Оболенского, возбужденно перепискиваясь на односложно птичьем языке. Лев помолчал, кашлянул пару раз для приличия, увы - со стороны хозяев ноль внимания. Тогда он просто повернул голову и дружелюбно оповестил: - Жители великой планеты Земля приветствуют вас, гости из космоса! Я счастлив своими глазами лицезреть братьев по разуму и надеюсь, что первый контакт не разочарует обе стороны, а старушка-Земля войдет наконец в межгалактическое содружество! - Не шевелись, человек. - Ровные монотонные слова без малейшей эмоциональной окраски раздались прямо в мозгу Оболенского. - Мы не в первый раз на твоей планете. Лежи спокойно, и тебе не причинят вреда. - Э... так в чем проблема, парни? - почему-то занервничал Лев. - Развяжите меня, и мы тут мирненько, по-добрососедски побеседуем. А то я лежу, вы стоите, неудобно как-то... - Тебе не причинят вреда. Мы лишь изучаем вашу расу. - А с какой целью? - Наша цель - единство Вселенского Разума. - Весьма благородно, конечно... - поморщившись, буркнул мой начитанный друг. - Но что же мне все это напоминает? Эй, ребятки! Я пока не буйный, но вы меня, пожалуй, все-таки развяжите... Вместо ответа прожектора над его головой вспыхнули синим, зеленым и красным цветом. Льву показалось, что все его тело просвечено насквозь. Разноцветные лучи медленно двигались по кругу, у Оболенского закололо в висках, потом резко свело судорогой руки, отпустило, невидимым прессом сдавило все внутренности в животе, резануло под коленными чашечками и замерло пульсирующей болью в кончиках пальцев ног. - А-у-у! Эй, медики паршивые, больно же. - Тебе не причинят вреда, наша цель - изучение - Ну так изучайте на кроликах каких-нибудь или мышках лабораторных, нельзя же на живых людях эксперименты ставить! Развязывайте на фиг, я вам говорю! - Человек, тебе не причинят... - Один из инопланетян взял маленькими ручками непонятный медицинский инструмент, несколько смахивающий на пиратский пистолет с воронкообразным дулом. При виде такого обхождения Лев, может быть впервые в жизни, испытал настоящий панический страх. - Вы н-не имеете прав-ва... - запинаясь, начал он. Тот, что держал "пистолет", потихоньку подкрадывался к его левой ноге. - Человек, - все так же монохромно отозвалось в голове Оболенского, - мы изучаем вашу расу с целью нахождения ей наилучшего применения на тех планетах Галактики, где уже владычествует Вселенский Разум. Каждое существо, обладающее, как и вы, хотя бы зачатками интеллекта, обязано трудиться во имя достижения общей цели. - Не хочу я трудиться! - Это можно исправить. Мы действуем тебе во благо. Не мешай нам, человек. В воспаленном мозгу Оболенского молниеносно прокручивались жуткие кадры сцен издевательств и насилия представителей инопланетных цивилизаций над бедными жителями Земли. Он почему-то сразу предположил худшее... Вряд ли эти умники будут его перевоспитывать по неувядающей системе Макаренко, скорее всего просто сделают что-то нехорошее с мозгом (промывка, присыпка, затирка, а то и прямая ампутация!). Невероятным напряжением воли и всех мыслимых сил здорового русского организма ему удалось вырвать из тисков левую ногу и махом врезать пяткой в лоб изготовившегося "медика"! Видимо, такое поведение "неразумных существ" было для инопланетян не в диковинку, но удесятеренной отчаянием силы Льва они, конечно, предусмотреть не могли. Несчастный яйцеголовый пушинкой отлетел в угол, рухнув спиной прямо на закончившую умывание кошку. Бедняжка взвыла дурным голосом и так расцарапала загривок упавшего, что тот от шока выстрелил себе в пальчик. Оболенский успел ощутить слабый, конвульсивный писк, и тельце инопланетянина обмякло. Двое оставшихся вперились фасеточными зрачками в освободившуюся ногу нашего героя. - Хм... я не хотел... Примите мои искренние извинения, дорогие собратья по разуму. Гляньте там, может, его еще починить как-нибудь можно? Инопланетники переглянулись и молча вышли вон - дверь в лабораторию открывалась и закрывалась, повинуясь телепатическому приказу. Зачем они ушли, было непонятно, но неужели те двое еще и надеялись, что в их отсутствие "жертва" устыдится содеянного и будет покорно ждать уготованной участи? Как знать, "подопытные" бывают разные... Наверняка попадались и те, что были счастливы оказать посильную помощь в эксперименте над самими собой. Упираясь пяткой в зажим на правой ноге, Оболенский просто вывернул и его с потрохами. После долгих попыток освободить руки вынужденно отказался от этой бесперспективной идеи. А вот сам стол выломать удалось! Соскользнув на бок всей массой тела, молодой россиянин расстарался и снял-таки с несущего стержня вращающуюся на нем столешницу. Упоенный победой, он даже побегал туда-сюда по крохотной комнатке, успокаивая нервы и просматривая обстановку. - Что-то у нас не законтачилось... Я представлял себе встречу представителей двух высокоразвитых цивилизаций несколько иначе. Может, мы друг друга недопоняли? Или эти сифилитики безносые и вправду хотели сделать из профессионального вора рядового колхозного трудягу... О блин! Нет чтоб на консенсус пойти, по-человечески обо всем договориться... Если ребяткам так уж важен наемный труд на хорошо оплачиваемых виноградных плантациях какой-нибудь Тау Кита, так ведь всегда можно договориться! Вон внизу целых десять трудолюбивых молодцов из гвардии Шехмета ждут не дождутся. Кстати, вместе со своим господином в придачу, а из него классный прораб мог бы получиться... - неизвестно кому и зачем вслух объяснял Оболенский, поглядывая на распростертого инопланетянина. - Слышь, ты, братан по разуму? Вставай, а?! Я ведь не со зла тебя так приложил, а пушкой своей ты, вообще, сам застрелился. Кстати, уберем-ка ее от греха подальше... Ловким пинком Лев выбил опасную штуковину из безвольной руки лежащего и футбольно загнал под металлический шкаф с кнопочками. Инопланетянин дернулся и кое-как открыл глаза... - Хвала аллаху и пресвятой деве Марии! Обвинение по статье о непредумышленном убийстве УК РФ с меня, грешного, может быть снято. Итак, будем знакомы, я - Лев Оболенский! x x x В интеллектуальном споре побеждает тот, кто стреляет первым. Правило Клинта Иствуда. Маленький инопланетянин молчал... Никаких чувств, даже отдаленно напоминающих страх, панику или хотя бы интерес, на его кукольном лице не отражалось. Лев пробовал и так и эдак - разговорить яйцеголового не удавалось. В конце концов Оболенский рассердился всерьез и, страшно оскалив зубы, склонился над ушибленным так, что его кулак, схваченный зажимом у запястья, оказался на одном уровне с носовым отверстием похитителя. Вот этот жест был понят безоговорочно и сразу! Держу пари, что мужчины всех планет бескрайнего космоса в чем-то трогательно одинаковы... Тонкие пальчики нажали какие-то кнопочки на ребре столешницы, и Оболенский разом обрел желанную свободу. Первым делом он выудил из-под шкафа тот самый "пистолет" и уже целенаправленно взялся за допрос с пристрастием. Судя по готовности голубокожего к сотрудничеству, соображалка у парня работала... - Да, да, мой глазастый друг, я без малейших колебаний пущу эту штуковину в ход, а она пустит тебя в расход! - поэтично предупредил Левушка. - Быть может, это не цивилизованно и отдает средневековым варварством, но вы первые начали - не фиг было меня электрошоком запугивать! Так что активного милосердия от меня теперь и не жди... Ты все переварил? - Нелогичная система подачи информации. Речь строится на сложной взаимосвязи недоступных пониманию символов и скрытых образных ресурсов, - Изо рта инопланетянина не вылетало ни звука, он по-прежнему общался посредством телепатии. - Хоп... побойся аллаха, я и сам у тебя понял слова три от силы! Давай как-то попроще, а? - Спрашивай, человек, - согласился голос. - Где два твоих боевых товарища? - Они обсуждают произошедшее в рубке управления полетом, мы поддерживаем постоянную связь посредством Высшего Разума. - Отличненько, вот и пусть сидят там не дергаясь, иначе я начну изображать очень справедливого шерифа с жутко Дикого Запада. Буду палить навскидку во все, что шевелится, понял? - Это неразумно. У тебя неоправданно высок уровень агрессии. - Точно! Так неоправданно высок, что сам вздрагиваю периодически. А ну, говори, чего вы там с человечеством сделать задумали?! - Мы не причиним вам вреда. - Та-а-к, на данном направлении линия перегружена. - Лев угрожающе поднял оружие. - Вопрос понял, - неожиданно легко признался допрашиваемый. - Мы хотим только добра для всех разумных существ на вашей планете. Люди, как наиболее высокоорганизованный вид, могут принести большую пользу всем цивилизациям. Мы поможем вам преодолеть болезни и увеличить срок жизнедеятельности организма... - Неплохо. - ...предотвратим войны и стихийные бедствия... - Тоже ничего. - ...создадим практичные правительства, действенную систему организации производства... - И это нужное дело. - ...избавим от религиозных, политических, расовых и половых различий... - Правильно, мне начинает нравиться ваша концепция благоустройства нашей... Что-о?! - Первоначально Оболенский решил, что просто ослышался. - А ну, повтори еще раз, импотент плешивый, от каких различий ты решил меня избавить?! - Различий на почве религии, общественных и социальных устоев, а также расовых и половых индивид... - Голос в мозгу Льва тихо увял, донельзя подавленный нарастающей в недрах "серого вещества" клокочущей русской яростью! Впрочем, я полагаю, не только русской... Не много людей на планете пришло бы в восторг от идеи полной отмены полов. В любом случае я и мой друг не из их числа... - Человек, не надо. - Надо! Я еще отродясь никого не убивал - ты будешь первым! - Это нецелесообразно. Парализатор существует для успокоения и придания статичного положения, а не... - Готовься к вечной статике, гад! - Еще секунда, и Лев бы наверняка нажал черную пластинку, расположенную на месте привычного спускового крючка, но сзади раздался мягкий стук раскрывающейся стеньг. - Человек, положи парализатор. Сопротивление бессмысленно. Оболенский презрительно скривил губы, за его спиной, отражаясь в полированном металле ящичка, стояли двое уходивших на совещание инопланетян. В их тонких ручках неуверенно подрагивало такое же оружие. О наивные дети высокоразвитых цивилизаций... Они никогда не имели дела с грязными штучками отчаянного дворянина, насмотревшегося в свое время голливудских вестернов. Мгновение, и... огромное тело Багдадского вора, совершив немыслимый кувырок, скрылось за раскуроченным столом. Сверху показались две мускулистых руки - одна держала за химок обалдевшего инопланетного благодетеля, другая недвусмысленно упиралась дулом парализатора ему в бок. - Это ничего не изменит. Нас все равно останется двое, это больше, чем один, - неуверенно стукнулось в висок Оболенского. - Верно, но два - это уже меньше, чем три! - логично парировал он. - Почему ты не хочешь следовать путем Высшего Разума? - Потому, что у меня своя тыква на плечах! - Это неправда Тыква - наименование крупного овоща из семейства тыквенных. - Точно, считайте, что в МГУ вы пройдете без экзаменов! Короче, репоголовые, или вы меня отпускаете, или я тут все крушу к едрене фене! - Разумное существо не сможет причинить осознанный вред окружающей среде.. - А я неосознанно[1] - нагло выкрикнул Лев и, примера ради, пальнул в синий огонек на потолочном осветительном приборе. Грохоту, искр и брызг получилось в изобилии... Двое инопланетян переглянулись, опуская руки. Похоже, такой непослушный пленник им попался впервые... Через полчаса голый Оболенский и все трое членов экипажа космического корабля сидели в рубке управления полетом, дипломатично обсуждая детали "разумного выхода из сложившейся ситуации". Вся одежда Оболенского была признана недостаточно гигиеничной и давным-давно выброшена за борт. Летающая тарелка пребывала в состоянии вольного парения где-то на высоте пятисот метров над спящим Багдадом. На первый взгляд галактическое время не особо отличалось от земного. Звездная россыпь на муаре неба уже не казалась такой холодно-прекрасной. Понимание того, что и на иных планетах тоже есть жизнь, делало их сияние более теплым и домашним. Казалось, звезды и светятся на небосклоне именно затем, чтобы показать - они живы, они счастливы и они очень хотят друг к другу в гости... Большим плюсом со стороны инопланетян оказался телепатический обмен информацией Дважды повторять остальным ничего не пришлось, они и так были в курсе предыдущих разговоров. Однако снисходя к "примитивному уровню мышления" Оболенского, ему еще раз обстоятельно объяснили все плюсы программы обновления человечества с помощью объединений Высшего Разума Экипаж данной "тарелочки" прибыл из соседней галактики с многоступенчатым цифровым названием. Он был скорее разведывательным или научно-исследовательским, военных действий не производил, а живых существ похищал исключительно с познавательными целями. Лев царственно-снисходительно, как наивных детей детсадовского возраста, выслушал инопланетян и все их предложения, со всем согласился, по всем пунктам покивал и задал в конце концов один-разъединственный вопросик: - Мужики, а зачем устранять различие полов? - В нем нет логической необходимости. Продолжение рода гораздо перспективнее проводить путем научного почкования и репродуктивного воспроизводства. - Угу... - задумчиво почесал затылок Левушка. - Стало быть, все функции мужчины и женщины вы рассматриваете с точки зрения произведения потомства. Должен вас огорчить, есть еще один очень важный аспект, который в таком щепетильном вопросе никак нельзя сбрасывать со счетов. - Какой? - В трехголосии впервые послышались нотки удивления. - Сам процесс!... - загадочно объявил Оболенский. - Ладно уж, объясню поподробнее. Итак, с чего все начинается... x x x На Тау Ките условья не те... Из туристического справочника. А вы знаете, как много общего между исламом и христианством? Лично я, когда узнал, был просто в ступоре. Заповеди Корана и Святого Писания настолько идентичны, что похожи на записи двух прилежных учеников, конспектирующих один и тот же текст. Сходство - поразительное! Я мог бы привести целую кучу примеров, но сейчас нас более всего интересует единство позиций по отношению к семье и браку Благо и то и другое считается в обоих верованиях глобальными ценностями! Особенно же мне бросилась в глаза общность взглядов на роль женщины в семье. Не будем отвлекаться на фундаменталистов и ортодоксов, в Коране и Библии нет прямых указаний на "второсортность" женщины. Наоборот, относиться к ним следует с любовью, уважением и заботой - таков долг истинного мусульманина или христианина. Требования к достоинствам тоже едины у всех скромность, доброта, мягкосердечие; минимум косметики, украшений и максимум длины подола. Однако если один библейский пророк прямо заявил, что "лучше человеку вообще не касаться женщины...", то благословенный Мухаммед был гораздо терпимее и тоньше в таких вопросах. Он легко, без ложного стыда, честно и умно касался самых интимных тем, отстаивая в вопросах секса равные права и муж чин и женщин: "Возлежание с собственной женой есть искреннее деяние". "Муж и жена, делящие брачное ложе, достойны восхваления и благословения Аллаха". А как вам понравится такое: "Мужу, прежде своих желаний, следует удовлетворить желания жены". Думаю, что наши доморощенные феминистки должны взвыть от восторга и толпой переброситься в ислам.Однако... "если муж призывает на брачное ложе жену свою и она не отвечает ему согласием, тогда пусть Тот, Кто является Властителем Небес, проклянет ее и не простит до тех пор, пока не удовлетворит она желание мужа своего"! Таким образом, нашему герою, Льву Оболенскому, выросшему в православной Москве и нахватавшемуся коранических откровений в Багдаде, было что рассказать трем, тогда еще бесполым, необразованным инопланетникам... Не будем впустую пересказывать их содержательную беседу, остановимся на главном - Лев убедил оппонентов! Во всяком случае, довел свои логические требования до той крайней точки, когда без "практического эксперимента" уже ничего не решишь. - Ребятушки, у нас тут две проблемы. - Человек, наша цивилизация обогнала вашу на десятки тысяч лет, и наш уровень развития позволяет решить любые проблемы. - Ловлю на слове! - охотно согласился Оболенский. - Ну, стало быть, во-первых, надо сделать из вас конкретных мужиков или баб В одном случае требуется нарастить, в другом - наоборот, прорезать Тьфу, шайтан, что говорю, а? Я тут скоро краснеть начну, как практикантка-зоотехник на собрании трудового коллектива... - Мы готовы освободить свои первичные половые признаки. - Так они у вас есть?! - ахнул Лев. Инопланетяне помялись, зачем-то потыкали себя в низ живота, и у всех троих лихо выпрыгнули некие подобия... сами знаете чего. Не знаете? Угадайте с трех раз, а я подсказывать не буду Принципиально. - М... мелкие какие-то... - Для освобождения организма от излишков жидкости величина и размер не играют весомой роли! - надулись экспериментаторы. - Ладно, не лезьте в бутылку... А функционировать будет? - Именно это и должен выяснить наш совместный опыт. - Наш?! - вытаращился Оболенский. - Ни за что! На меня в этом нехитром деле даже не рассчитывайте. Вернемся лучше к проблеме номер два: где взять женщину? - Мы можем создать ее искусственным путем... - после недолгих размышлений предложили инопланетники. - Потребуется капля твоей крови и вон то живое существо. - Кошка? - Мы не знаем ее наименования, - напомнили пришельцы. - А сколько времени это займет? Я имею в виду, что до утра... пардон, уже вовсю рассветает! - оглянулся Лев. - Нам понадобится некоторое количество свободных временных единиц, именуемое у вас часом. Потребуется твоя консультация, человек... - Вот это от всей мусульманской души! Предупреждаю сразу - ни я, ни Лев не сильны в области космических технологий, и, к сожалению, все сложные приборы, научные разработки, инопланетные ноу-хау мне были поданы с чисто русской характеристикой. Оставляю все как есть, возможно, определенные аспекты вы расшифруете лучше, чем я... "Полчаса ловили кошку. На "кис-кис" не идет, стерва... Яйцеголовых расцарапала так, что приходи, кума, любоваться! Я - умный, я не полез. Вопящую дурным голосом кошару в шесть рук запихали в прозрачный аквариум, утрамбовали и залили сверху густой зеленой гадостью. Кошка примолкла, вроде как под наркозом. Они туда проводов разноцветных насовали, два ящика с кнопками подключили и рубильник, здоровый такой, вроде стоп-крана в самолете... Ха, купился! Ладно, кроме шуток... Сначала там искорки бегать начали, потом такие разряды электрические, и жидкость сразу прозрачной стала, как "Аква Минерале". Тут один из местных ко мне примазался с клизмой металлической, маленькой, карманной наверное. В руку ткнул, подержал секунду, и все - на экранчике синеньком циферки с графиками забегали. Это он так пробу крови получил. И не больно совсем... А с кошки вся шерсть почему-то отпала, собралась комочком на поверхности, они ее сачком вычерпывали. Но знаешь, самой мурке все до балды - дышит, и морда такая блаженствующая. Что-то там зафурычило и тикать стало, а экран в рост пошел. Какую-то фиговину они к цилиндру подсоединили - типа все, что на экране, в цилиндре на практике проецируется. Вот тут-то и понадобилась моя конкретная консультация. Ибо откуда же им, сморчкам необрезанным, знать, как настоящая женщина должна выглядеть?! Наши, земные, их не возбуждают, а своих нет давно. Я так понял: они у себя на планете самок в первую очередь извели. Дескать, организм слишком сложный, многофункциональный и каждый месяц сбои дает. Переделали. Всех переделали, согласно велениям Высшего Разума, в средний бесполый тип, но с некоторыми мужскими детальками. Я так чую, что этот Высший Разум тоже небось не девочка... Ну да и хрен с ним! Короче, пока мы создавали инопланетную женщину, я ощущал себя практически Богом..." - Глаза еще увеличьте. Вот так... И ресницы. Да, да, как у меня, только длиннее... - Зачем, человек? - Для красоты! Слышал ты такое слово, зануда?! - Это нефункциональное и относительное понятие, неподводимое под четкую цифровую классификацию. - Молчал бы, Челентано! Талию поуже... ага, а бедра пошире. Бедра, я тебе говорю, а не плечи! - Нам нравится... - Блин, ну ты из нее шкафчик с ушками сделал. Талию уже, тебе говорят! Во... вот, это другое дело. Теперь грудь давай. - Шире? Уже? - Выше! Да не туда... это ж тебе не мосты гнуть. Пообъемнее, поаппетитнее, и раздели надвое. - Математическая формула не ясна. Конкретизируйте параметры. - ╗лы-палы, да как я тебе конкретизирую-то... - Покажи, человек. - Ага, если бы они у меня были! Ну-ка, пусти меня к экрану... И карандашик дай, не сломаю. Вот так вот вроде... и тут вот еще кружочки такие, с пилочкой посередине... Понял? - Странно выглядит... - Ну я ж не Рафаэль! Хочешь, еще прибавим? - Так лучше... А это что? - Волосы. - Зачем? - Не задавай дурацких вопросов! Вот тут, на голове, их много должно быть, женщины из них прически всякие бигудями вертят. И тут вот... немножко... - А тут зачем? - Да так... для загадочности... вообще-то это на любителя... - Нам нравится. Примерно через пару часов (в час они не уложились) в стеклянном цилиндре плавала первая инопланетная женщина. Яйцеголовые возбужденно пищали. Довольный Лев утомленно вытирал пот со лба. Кажется, получилось... x x x Влажная киска и мокрая кошка - далеко не одно и то же. Французское наблюдение. Оболенский искренне любовался на дело рук своих, как, может быть, художник-профессионал с детским восхищением ходит кругами у мольберта с законченным шедевром. В заметно увеличившемся цилиндре полусонно плавала воплощенная эротика инопланетян из галактики с долгопроизносимым номером. Маленького, но обаятельного роста, с элегантными ушными, ротовыми и носовыми отверстиями, копной черно-бело-рыжих волос (вот где пригодилась кошачья шерсть!), гитарообразной фигуркой, грудью впечатляющего объема и большущими фасеточными глазами в обрамлении чуть загнутых ресниц. Даже у самого "консультанта" это творение вызывало положительные эмоции, а что уж говорить об обалдевших инопланетянах... Коротышки носились вокруг едва ли не вприсядку, безалаберно споря о том, кто будет экспериментировать первым. Нет, не подумайте, Льву они тоже предложили, но он отказался. Дескать, феодальное право "первой ночи" уже отжило свое, и если у девушки первым мужчиной будет именно человек, то нет гарантии, что после этого ее хоть когда-нибудь заинтересуют инопланетяне. Объяснять почему, не стал, понадеялся, что яйцеголовые умеют сравнивать... - Ну что, выпускаем? Инопланетники кивнули, понажимали на кнопочки, что-то чавкающе заурчало, убирая из цилиндра жидкость. Пятью минутами позже извлеченная и обсушенная девица кокетливо покачивала ножкой и оценивающе вглядывалась в четырех создателей. Лев, естественно, выделялся, как новенький "фиат" среди детских самокатов, неудивительно, что первые вопросы были именно к нему. Телепатически, естественно... - Зачем ты создал меня, человек? - Хороший философский вопрос... - не сразу нашелся мой друг, он ожидал от девушки какого-нибудь младенческого агуканья, но не такие проблемы, и сразу в лоб. - Если попытаться ответить покороче, то я взял на себя смелость напомнить гостям из далекого космоса о красоте и любви. Вот ты и полетишь как первый секс-символ к ним на родину. - Я знаю, что такое любовь и красота... - грациозно потянулась искусительница, а самый впечатлительный из экипажа от избытка чувств рухнул на пол. - Какая-то часть меня очень хорошо это помнит... Ночь, крыши, длинные серенады усатых самцов, увенчанных шрамами. Всепоглощающая дикая страсть в пылающей крови и кончиках холодных ногтей! Кто будет биться за право быть со мной? - M-м... я - то уж точно нет. Вот эти трое, - указал Лев, - пожалуй, будут. Но, может быть, вы тут без меня решите все интимные вопросы посредством Высшего Разума? - Решим, решим! - хрипло прозвучали голоса инопланетян. - Иди, человек, мы тут сами... мы вспомним... природа подскажет! - А я напомню, мышки мои... Оболенский понял, что душа блудливой кошки нашла себе самое подходящее вместилище, и если он не хочет быть втянутым еще и в эту оргию, то надо линять, пока есть время. - Ты - будешь лежать у моих ног! А ты - почесывать меня за ухом! Ну а ты... иди сюда, повернись, отлично... Спой мне! - Как скажешь, о... - От восхищения у всех троих перемкнуло телепатическую связь. Девица на мгновение нахмурила лобик и поманила Оболенского: - Человек, они не знают, как ко мне обращаться. Дай мне имя! - Справедливо... - что-то прикинул в уме Левушка. - Есть несколько традиционных вариантов, например Ева? - Нет. - Ну и правильно, так еще звали покойную супругу Гитлера... А если Венера или Афродита? - Нет. - Хм... вообще-то хорошие имена. Разве что одно какое-то болезненное, а другое чересчур эстрадное. Что же мне для тебя выбрать, аляпистая ты наша? - Вот! - Аляпис... Аляпка?! - от души поразился Лев, но девушка-кошка была довольна по уши. Удовлетворенный Оболенский не сразу сообразил, что его недвусмысленно подталкиваю