ще охваченными неистовством, раскрыли ворота собора. Надо ли продолжать? С такими уликами на руках вы, я думаю, вынесете единственно возможный вердикт: самоубийство в состоянии помешательства. В таком приговоре будет только милосердие по отношению к человеку, так или иначе истинно великому. Первый рыцарь Спасибо, Брито. Полагаю, что сказанного достаточно. Вам теперь надлежит тихо разойтись по домам. Пожалуйста, не скапливайтесь группами на перекрестках и не совершайте ничего, что могло бы привести к общественным беспорядкам. Рыцари уходят. Первый священник Отец, отец, от нас ушедший, нас покинувший, Как мы тебя обрящем? с высоты какой Взор долу обратишь? На небесах еси, А кто направит нас, поправит нас, кто будет править нами? Какой тропой - и сквозь какую пагубу - К тебе придем? Когда осуществится Могущество твое? Ведь Церковь наша Осквернена, поругана, заброшена, Язычники к развалинам грядут Построить мир без Бога. Вижу! Вижу! Третий священник Нет. Ибо Церковь крепче в испытаниях, Могущественней в горе. Все гонения - Как укрепления: покуда есть бойцы, Готовые погибнуть. Уходите, Заблудшие и слабые, бездомные На небе и земле. На западный край Англии, А то и к Геркулесовым столпам, На скорбный берег кораблекрушенья, Где мавры попирают христиан, Идите - или к северному морю, Где стужа сводит руки и низводит в тупость ум; Прибежища в оазисах ищите, Союза - с сарацинами, деля Их грязные обычаи, взыскуя Забвения в сералях южных нег, Отдохновения в тени фонтана; А то - кусайте локти в Аквитании. В кольце свинцовом боли голова, Баюкая одну и ту же муку, Заищет оправдания поступкам И пряжу иллюзорности спрядет - И та распустится в геенне мнимой веры, Какая и неверия страшней. То жребий ваш - и прочь отсюда. Первый священник Отче, Чей новый славный сан еще неведом нам, Молись за нас. Второй священник В Господнем соприсутствии, В кругу святых и мучеников, вознесенных ранее, Не забывай нас. Третий священник Возблагодарим Спасителя за нового святого. Хор (пока на заднем плане другой хор поет по-латыни "Те Деум") Слава Тебе, Господи, славу Свою всему земному ниспосылающий - Снегу, дождю, буре, вихрю, всем тварям земным, и ловцам, и ловимым. Ибо все сущее есть лишь во взоре Твоем, только в знанье Твоем, только в свете Твоем Сущее есть; даже тем, кто отверг Тебя, явлена Слава Твоя, тьма являет собой Славу Свету. Те, кто Тебя отвергает. Тебя отвергать не смогли бы, когда б Тебя не было, и отрицание несовершенно, поскольку, Будь совершенным оно, их бы не было вовсе самих. Не отвергают, а славят Тебя они, ибо живут; все живое Тебя утверждает и славит; и птицы небесные, ястреб и зяблик, и твари земные, ягненок и волк, червь, ползущий в земле, червь, грызущий во чреве. И посему тот, кому Ты явился открыто, - открыто и славит Тебя: в своих мыслях, словах и поступках. Даже с рукой на метле, со спиною, согнувшейся при разведенье огня, и с ногами, истертыми при разгребанье золы, мы, прачки, уборщицы, посудомойки, Мы, со спиною, под ношей согнувшейся, и с ногами, истертыми грехом, с рукою, закрыв- шею очи от страха, с главою, поникшею в горе, Славим Тебя, даже в харканье зим, и в напевах весны, и в жужжании лета, и в разноголосице птиц и животных. Славим Тебя за Твое милосердье кровавое, за искупление кровью. Ибо пролившейся кровью святых Почва напитана - так возникают святыни. Ибо где б ни был святой, где бы мученик кровь свою крови Христовой ни пролил в ответ, - Почва святою становится - и не исчезнет святилище, - Пусть его топчут чужие солдаты, пусть, вчуже любуясь, сверяются с картой туристы; Всюду на свете, оттуда, где западный вал гложет бреги Ионы, Вплоть до тех мест, где ждет гибель в пустыне, молитва в забытых углах развалившихся за ночь империй, Почва такая родит во спасенье земному родник - и ему не иссякнуть вовеки, Хоть он отвергнут навеки. Мы благодарим Тебя, Боже, Ибо отныне Ты Кентербери освятил. Прости нас, Господи, ибо мы люди простые. Мы запираем дверь и садимся у очага. Мы страшимся благословения Божьего, одиночества Божьей ночи, поражения неизбежного и лишений сопутствующих; Мы страшимся несправедливости человеческой менее, чем справедливости Божьей, Мы страшимся руки у окна, и огня в яслях, и драчуна в трактире, и толчка в яму Менее, чем страшимся Любви Господней. Ведомы нам прегрешения наши, и слабость наша, и вина наша, о, нам ведом Грех мира на главах наших, кровь всех мучеников и святых На главах наших. Господи, помилуй нас. Иисусе, помилуй нас. Господи, помилуй нас. Святой Томас, помолись за нас. (1935) Примечания УБИЙСТВО В СОБОРЕ. Одна из стихотворных драм Элиота и единственная среди них трагедия, написанная в 1935 г. В основе трагедии - подлинные исторические события: борьба и смерть Архиепископа Кентерберийского Св. Томаса Бекета (1118-1170), стремившегося поднять духовный авторитет Церкви и ограничить своеволие короля Генриха II (по приказу которого он и был убит), и произвол баронов. "То правит король, то бароны" - ситуация иронически предвосхищает нынешнюю российскую, когда центральная власть не знает, как управиться с избранными губернаторами. В текст трагедии включена подлинная проповедь Св. Томаса. Диалектика "четырех искусителей" проходит лейтмотивом сквозь все творчество Элиота - от ранних антиклерикальных сатир до поздних поэтических и эссеистических сомнений католических поэтических и эссеистических сомнений католического стихотворца, каким он стал или, по меньшей мере, стремился стать. В данных комментариях частично использованы примечания из предыдущих русских изданий Элиота, а также неизданный комментарий одного из переводчиков. Подстрочные примечания к переводам А. Сергеева выполнены В. Муравьевым. Переиздание переводов произведено по книгам: 1. Элиот Т. С. Избранная поэзия / СПб.: "Северо-Запад", 1994. 2. Элиот Т. С. Камень / "Христианская Россия", 1997. 3. Строфы века-2: Антология мировой поэзии в русских переводах XX века / Сост. Е. В. Витковский. М.: "Полифакт. Итоги века", 1998. 4. Элиот Т. С. Убийство в соборе / СПб.: "Азбука", 1999. В. Топоров