учше, молодой человек? -- спросил
профессор.
-- Да, спасибо, господин профессор, -- ответил
Питер, который, действительно, почти совсем уже оправился от полученной
травмы.
-- А вы просто герой! -- восхищенно произнёс
профессор. -- Кстати, как ваше имя?
-- Питер.
-- Просто Питер? Отлично! Так вот, Питер,
если бы не вы, мне пришлось бы проститься с жизнью. И как это
вы так ловко перехватили того мерзавца с ножом! Я даже глазом
моргнуть не успел, как вы оказались между нами. От всей души благодарю
вас, Питер! Теперь я ваш вечный должник.
-- Пустяки, -- смутился Питер.
-- Хороши пустяки! -- засмеялся профессор.
-- Да нет, я не в том смысле. Скажите лучше,
как вам одному удалось справиться с этими головорезами? Ведь вы
были один, с пустыми руками...
-- Лучшее оружие -- это как раз пустые руки,
-- ответил довольный похвалой Питера профессор Магнус. -- Дело в
том, что я вот уже пятнадцать лет всерьёз занимаясь джиу-джитсу.
А это, знаете ли, пострашнее дубинки или кастета. Вот и вся разгадка.
Питер с интересом посмотрел на руки профессора.
Профессор, причём уже не молодой, -- и джиу-джитсу! Странное сочетание,
хотя и весьма полезное, как это выяснилось накануне.
-- Кто это был? -- опросил Питер, вспоминая
погром в кафе.
-- Рэкетиры, -- коротко ответил профессор
Магнус. -- Совершенно неуправляемая стихия. Законы бессильны против
них.
-- Значит, это не обычная хулиганская выходка?
-- Нет, нет, Питер, конечно, нет. За этими
парнями стоят воротилы гангстерского мира. А эти -- так, мелочь
пузатая, одноразовые наёмники. Они даже не знают, кто им платит.
Если бы мы вовремя не вмешались, они разнесли бы это кафе в пух
и прах. Я тут недавно видел одну винную лавку после налёта рэкетиров,
так, вы знаете, Питер, общественный туалет при вокзале показался
бы вам дворцом по сравнению с этими развалинами. Так-то.
-- Скажите, господин профессор, -- спросил
Питер, -- вы всегда вмешиваетесь в подобные уличные драки?
-- Я понимаю, Питер, одному за торжество
справедливости бороться бессмысленно. Но я и не ставлю перед собой
такой далеко идущей цели. Я просто по мере сил помогаю слабым
и обиженным, тем более, что обладание приёмами прекрасной японской
борьбы обязывает меня к этому. А сегодня была ещё одна причина,
толкнувшая меня на эту авантюру. Дело в том, что я хорошо знаю
хозяина кафе, милейшего и добрейшего человека, совершенно безобидного
и неспособного постоять за себя...
"Где я видел это лицо? -- мучительно вспоминал
Питер, присматриваясь к профессору. -- Где я его видел?"
В беседе прошло около двух часов. Обеденный
перерыв Питера давно кончился, но юноша не собирался возвращаться
в контору: ведь Крафт видел, что с ним случилось несчастье, и
наверняка не будет предъявлять претензии; в противном случае пусть
вычтет из его жалования полдня. Питер согласен был даже на это,
так не хотелось ему расставаться с добрым чудаком-профессором...
И всё-таки, где он мог видеть этого человека?
Пробило четыре часа пополудни, когда супруга
профессора, высокая, полная, пышущая здоровьем женщина -- госпожа
Лиза, как отрекомендовал её профессор -- подала чай. И только теперь
в склонившейся над чашкой фигуре профессора Питер узнал...
-- Вспомнил! Вспомнил, где я вас видел!
-- воскликнул юноша, вскакивая с кресла. -- Отшельник Магнус!
То же долговязое тело, тот же нос, те же
очки, та же копна длинных вьющихся волос, тот же острый, пытливый
взгляд... Нет, Питер не мог ошибиться.
Профессор поднял голову от стола. В его
глазах стояли испуг и растерянность.
-- Тише, Питер, ради Бога, тише! -- прошептал
он, боязливо оглядываясь на дверь. -- Да, действительно, одно время
меня так называли, но об этом периоде моей жизни никто не знает,
даже Лиза... А вам откуда это известно? -- вдруг спросил профессор,
подозрительно косясь на Питера.
Питер смутился. Он понял, что вторгся во
что-то тайное и интимное, но теперь отступать было поздно.
-- Господин профессор, я очень сожалею,
если причинил вам боль.
-- Откуда вы знаете? -- настойчиво повторил
профессор; голос его звучал глухо и настороженно.
-- Так ведь вы жили недалеко от нашей деревни!
Профессор вскочил. Лицо его резко изменилось,
губы затряслись, глаза засверкали сквозь стёкла очков.
-- Вы... вы из той самой деревни?
-- зашептал он, дико вращая глазами и хватая юношу за рукав.
Питер испуганно отшатнулся. Он вдруг понял,
что сказал что-то лишнее.
-- Вы жили в той самой деревне? --
повторил профессор, не выпуская руки юноши.
Питер кивнул.
-- Да, господин Магнус, я родился и вырос
в той самой деревне.
Питер видел, что его слова произвели на
профессора потрясающее впечатление.
-- Но как вам удалось спастись? Ведь вся
деревня погибла! Отвечайте, Питер, это очень важно! -- настойчиво
потребовал профессор.
От нетерпения и волнения нос профессора
покрылся капельками пота, тяжёлые роговые очки сползли на самый
его кончик. Он тряс юношу за руку, сгорая от жгучего желания услышать,
наконец, ответ.
Питер колебался. Он не знал, что замышляет
профессор и что от него ожидать. Бурная реакция профессора на
слова юноши родила в его душе внезапную подозрительность. Профессор
заметил, что Питер колеблется, и попытался его успокоить:
-- Не бойтесь, Питер, я ваш друг. Мне необходимо
знать всю правду, вы не представляете себе, как это важно! Говорите,
Питер, я вас умоляю!
И Питер сдался. Он рассказал всё, что знал,
всё до мельчайших подробностей, не забыв упомянуть о своей замечательной
способности управлять временем и сегодняшнем визите полковника
Хамберга.
-- Хамберг! -- профессор нахмурился. -- Вы
попали в весьма скверную историю, мой дорогой друг. Этот тип ещё
наделает вам пакостей.
-- Профессор! -- умоляюще произнёс Питер.
-- Вы видите, я был с вами откровенен. Моя судьба теперь в ваших
руках. Но мне кажется, вы тоже что-то знаете. Расскажите, умоляю
вас!..
Профессор задумался, незаметно наблюдая
за Питером. Теперь уже у него возникли сомнения, стоит ли откровенничать
с этим в общем-то незнакомым юношей. Но наконец он решился.
-- Хорошо! Я вам всё расскажу. Но учтите,
Питер, всё это должно остаться между нами. Договорились?
И профессор Магнус поведал Питеру следующую
историю.
Всё началось около двадцати лет назад,
когда Александр Магнус, тогда ещё студент, учился в Городском
Университете на кафедре нетрадиционной физики. Там-то он впервые
и познакомился с Робертом Вердье, своим сокурсником, маленьким
незаметным человечком с чёрными глазами и смуглым неприметным
лицом. Товарищами они не стали, но присущий обоим талант сблизил
их. Тогда только начинались работы по синтезу Т-поля, и оба молодых
человека приняли в этих работах самое деятельное участие, часами,
а то и сутками просиживая в лаборатории за приборами и расчётами.
В то время, как Александр отличался исключительной работоспособностью
и добивался результатов благодаря именно этому своему свойству,
Роберт, наоборот, над книгами корпел мало, схватывая всё на лету,
и, по-видимому, принадлежал к роду вундеркиндов, так как оригинальность
его мышления и порой неподдающаяся осмыслению логика ставили в
тупик даже самых опытных преподавателей. Бесспорно, он был талантливей
Магнуса, но если Магнус отличался напористостью и решительностью,
то Вердье был безвольным, мягким, аморфным существом. Этими чертами
его характера, а, вернее, его отсутствием, пользовались все, кому
не лень. Используя разработки студента Вердье, многие преподаватели
защитили диссертации, но маленький смуглый студент ни разу не
высказался против столь явного воровства идей. Тем не менее, получая
диплом с отличием и специально учреждённую Золотую медаль, Роберт
Вердье уже имел за плечами несколько публикаций по нетрадиционной
физике. После окончания университета пути бывших сокурсников разошлись.
Вердье, спустя два года защитивший диссертацию, был замечен каким-то
сановным лицом из военного министерства. Работами по синтезу Т-поля
заинтересовались военные круги, усмотрев в новом виде излучения
неограниченные возможности, в результате чего Роберт Вердье был
приглашён работать в некую организацию, функционировавшую под
эгидой военного министерства. Очень быстро руководство этой организации
прибрало к рукам талантливого учёного, заставив его работать в
нужном им направлении. Так была создана установка "ТТТ", способная
излучать Т-лучи и синтезировать цилиндрическое Т-поле. Исключительность
этого поля состояла в том, что его границы были резко очерчены,
а интенсивность излучения внутри цилиндра была одинаковой во всём
его объёме. Кроме того, при воздействии Т-излучения не происходило
заражения местности, а уничтожалось только всё живое, включая
растительность и микроорганизмы. Этот новый вид излучения вполне
мог быть использован в медицине (малые дозы излучения воздействовали
только на вирусы и микробы, оставаясь совершенно безвредными для
человека), в сельском хозяйстве (для обеззараживания почвы, борьбы
с сорняками и вредителями), а также в сугубо научных исследованиях,
но военное ведомство видело в нём только оружие массового поражения
и ничего больше. Возможно, Роберт Вердье в душе и протестовал
против такого однобокого понимания сделанного им открытия (именно
Вердье смог впервые синтезировать Т-поле, что и было зафиксировано
как открытие), вслух он никогда не решался воспротивиться своим
хозяевам. Он всегда был в тени, оставался незаметным, а военные
монопольно пользовались его талантом учёного и мозгом первооткрывателя.
Он стал игрушкой в их руках, хотя и очень страдал от этого. Вскоре
в горах был создан полигон для испытаний установки "ТТТ", и Вердье
перевезли туда, даже не спросив его согласия. После трагедии и
последующей эвакуации полигона Роберт Вердье не выдержал и начал
сильно пить. И вот, наконец, наступила развязка. Как-то раз, находясь
буквально в невменяемом состоянии от выпитой дозы алкоголя, он
попал под автомобиль и, не приходя в сознание, скончался в городской
клинике. Мозг умер, но его творение теперь могло жить самостоятельно.
Молодой физик, капитан Хамберг, обладавший скорее деловой жилкой,
чем дарованием учёного, но отлично понимавший значение открытия
Вердье, взялся за внедрение установки "ТТТ" в серийное производство.
Министерство его поддержало, но Хамберг на этом не остановился.
Хорошо изучив труды Вердье, он понял, что за Т-полем гораздо большее
будущее, чем представлялось большинству его коллег. Он добился
у министра открытия научно-исследовательского Центра по дополнительному
изучению Т-поля, привлёк к работам всех учёных и исследователей,
уже работавших в этой области раньше, и с энергией одержимого
приступил к делу. Вердье не было, что очень тормозило работы,
и всё же несколько лет спустя учёные Центра неожиданно получили
поразительные результаты: выяснилось, что вокруг основного, или
прямого, Т-поля существует косвенное Т-поле, "наводимое" основным,
и толщина этого косвенного Т-слоя колеблется от пяти до двадцати
метров, в зависимости от интенсивности основного Т-излучения.
Но самое фантастическое заключалось в свойствах этого слоя. Оказывается,
человек, подвергшийся косвенному Т-облучению, приобретал способность
воздействовать на скорость и направление течения времени! Воздействию,
разумеется, подвергалось не то абсолютное время, в котором живёт
и непрерывно движется всё сущее, а собственное время этого человека,
то есть то внутреннее время, в котором живёт он сам.
-- Таким образом, ты, Питер, -- продолжал
профессор, незаметно переходя на "ты", -- получил способность управлять
временем благодаря косвенному Т-облучению. В тот день, когда погибла
твоя деревня, ты сидел на дереве и, по-видимому, на несколько
метров оказался выше "потолка" Т-цилиндра. Ты чудом уцелел, Питер,
но будет ещё большим чудом, если ты уцелеешь сейчас. Люди, подобные
Хамбергу, не оставят тебя в покое, особенно теперь, когда твоя
тайна перестала быть таковой. Я могу только догадываться, каким
образом Хамберг разыскал тебя и откуда он вообще узнал о твоём
существовании, но теперь он наверняка будет преследовать тебя,
пока ты не дашь согласие работать на него. Ты пока что единственный
человек, обладающий этим свойством, и ему необходимо держать тебя
в руках. Хамберг не дурак, он отлично понимает, что способность
воздействовать на ход времени даёт человеку неограниченные возможности,
и в первую очередь -- в области разведки. Естественно, он боится,
что тобой заинтересуются различные спецслужбы, а также воротилы
уголовного мира и короли мафии. Представляешь, какой козырь они
получат в твоём лице, если смогут завербовать тебя! А Хамберг
мечтает единолично пользоваться тобой, в этом для меня нет теперь
никаких сомнений. Его Центр сейчас работает над созданием такой
установки, которая могла бы генерировать только косвенное Т-поле,
сведя основное поле до минимальных размеров, то есть до точки.
Но денег на такую установку у него нет, а использование старой
установки, "ТТТ", в черте Города невозможно, так как сопряжено
с опасностью для жизни миллионов людей. Таким образом, ты, Питер,
являешься пока что единственным носителем этого необычного свойства,
поэтому-то Хамберг так заинтересовался тобой. И теперь мне понятно,
что именно благодаря твоему вмешательству в обычное течение времени
я сегодня остался жив.
Питер сидел, ошеломлённый услышанным рассказом.
Теперь для него многое прояснилось. Так вот, значит, кто повинен
в смерти его матери, его отца, матери Лилиан, десятков людей,
целой деревни! Нет, этого так оставлять нельзя! Виновные не должны
остаться безнаказанными...
-- Но, позвольте, профессор, -- вдруг спросил
Питер, очнувшись от своих невесёлых дум, -- каково же ваше собственное
участие в этих событиях? И откуда вам известно то, что, наверняка,
скрыто от глаз простых смертных?
Профессор Магнус загадочно и печально улыбнулся,
сверкнув ослепительно белыми зубами.
-- Это отдельная история, Питер, но она
неразрывно связана с предыдущей.
Профессор на минуту задумался, а затем
продолжил:
-- Обстоятельства сложились так, что в первое
время после окончания университета у меня не было возможности
работать над проблемой Т-поля. Диссертация моя касалась совершенно
другой темы, преподавание в университете, которым я занялся в
надежде поправить своё финансовое положение, отнимало много времени,
-- одним словом, существовало множество причин, препятствующих
возвращению к прерванным разработкам, начавшихся ещё в студенческие
годы. Но, встретив как-то Роберта Вердье, с которым давно уже
не поддерживал связи, я узнал, что он работает в какой-то военной
организации и находится на пороге открытия, способного осуществить
синтез Т-поля. И тогда я отчётливо осознал, какую опасность для
всего человечества представляют Т-лучи в руках военных. В то время
я ещё не знал, насколько смертоносно их действие на человека,
но предположить это было нетрудно. Затащив Вердье к себе, я выпытал
у него суть будущего открытия, и этого краткого диалога мне хватило
для того, чтобы затем самому заняться проблемой Т-поля. Я понял,
что только я могу остановить назревающую катастрофу. Но я знал
и то, что теперь, когда все разработки по этой теме находятся
в руках военного министерства, открыто заниматься этой проблемой
стало небезопасно. И тогда я заперся в своей домашней лаборатории
и всерьёз занялся Т-полем. Я забросил все другие дела, оставил
преподавание в университете, отказался от рецензирования научных
статей, -- словом, порвал все невидимые нити, связывавшие меня
с внешним миром. Спустя несколько месяцев после открытия Вердье
я самостоятельно пришёл к тем же выводам, что и мой бывший сокурсник.
Мне удалось найти способ синтеза Т-поля с помощью гипотетической
установки, которой, к сожалению, я не обладал. Но такую установку,
как я узнал, уже создавали в военном ведомстве, и работы по её
созданию близились к завершению. К тому времени я знал о Т-поле
столько, сколько, пожалуй, не знал никто, кроме, разумеется, её
крёстного отца -- Роберта Вердье. Я решил держать под негласным
контролем работы военного ведомства в этой области. Когда был
создан испытательный полигон, я поселился в заброшенной хижине
высоко в горах, чтобы иметь возможность наблюдать за его деятельностью.
Тогда-то и родилась легенда об отшельнике Магнусе, которую, должен
признаться, я сам и создал. Вот этим самыми руками я сконструировал
и собрал некий прибор, который способен был реагировать на малейшую
дозу Т-излучения в атмосфере. С его помощью я зафиксировал четырнадцать
экспериментов, проводимых на полигоне и не выходящих за его пределы.
Но потом был пятнадцатый... Пятнадцатый эксперимент стал трагедией.
В отличие от тебя, Питер, я в тот день был слишком высоко, и косвенное
Т-поле не достигло моей хижины, иначе бы я стал... Жаль, конечно,
что я им не стал. Ну ничего, Питер, теперь мы с тобой вдвоём,
а вдвоём мы горы свернём.
-- Что же было дальше? -- нетерпеливо спросил
Питер.
-- А дальше пришли солдаты и убрали мёртвые
тела, как будто ничего не случилось. И мир так ничего и не узнал.
А жаль... Потом я вернулся в Город, чуть позже глупо погиб Вердье,
и, наконец, на сцене появился Хамберг... Я ни на мгновение не
выпускал его из виду, параллельно продолжая работы по изучению
Т-поля. В созданном Хамбергом Центре, куда он согнал учёных со
всех концов страны, у меня оказалось много знакомых; через них
я и узнавал последние новости. Теперь тебе ясно, Питер, откуда
я черпал информацию. Я был в курсе всех событий, происходящих
в Центре, хотя работы, связанные с проблемой Т-поля, считались
секретными. Но человеческий язык, как говорится, без костей...
Одним словом, я знал всё необходимое. Два года назад, проанализировав
всё, что было известно о Т-поле, и проведя необходимые расчёты,
я вплотную подошёл к созданию теории о влиянии косвенного Т-излучения
на человека и возможности управлением скоростью течения времени.
Это случилось на год раньше, чем тех же результатов добились в
Центре Хамберга. Теперь я лидировал! А совсем недавно я получил
неожиданное наследство, оставленное мне каким-то дальним родственником...
-- Триста тысяч фунтов, -- подсказал Питер.
-- Верно, а ты откуда знаешь? -- удивился
профессор Магнус. -- Ах, да... Ты же работаешь в конторе этого,
как его, Крафта... Ну так вот, получив эти деньги, я решил легализовать
свою деятельность, начав открытую борьбу с военным министерством.
Деньги позволяли мне сделать это. Я решил учредить Фонд Защиты
Человечества от произвола военных, поднять общественность на борьбу
с милитаризацией нашего общества, -- одним словом, начать активную
антивоенную кампанию. Уверен, что у меня нашлось бы немало сторонников.
Именно в Фонд Защиты я и решил вложить весь свой капитал, а этот
ваш скупердяй Крафт чуть не задохнулся, когда я ему сообщил о
своём намерении. Ну вот, пожалуй, и всё, Питер, что я могу тебе
сообщить. Теперь необходимо разработать план совместных действий.
Но я не спросил тебя, Питер, согласен ли ты принять участие в
этой борьбе? Ведь у тебя могут быть свои планы и своё мнение на
этот счёт. Возможно, ты захочешь принять предложение Хамберга.
-- Согласен ли я! -- Питер вскочил и забегал
по комнате. -- Согласен ли я! Да неужели вы могли подумать, профессор,
что я, обладая теперь таким даром, смогу спокойно взирать на эти
преступления! Нет, дорогой профессор, я теперь с вами до конца,
до победного конца. А насчёт Хамберга вы зря меня поддели, -- Питер
укоризненно посмотрел на профессора Магнуса.
-- Прости, Питер, это я так, по глупости,
-- смутился профессор.
-- С Хамбергом мне не по пути, -- продолжал
юноша, -- это ясно, как день. Он повинен в смерти моей матери,
моего отца, моих земляков, матери моей Лилиан. Они должны быть
отомщены. Теперь, когда вы всё мне рассказали, профессор, я знаю,
что делать.
Профессор покачал головой.
-- Мы не мстить должны, Питер. Наша цель
гораздо шире: спасение человечества от надвигающейся опасности.
Одна установка "ТТТ" способна натворить неописуемых бед, а представь
себе, если Хамберг или кто-нибудь ему подобный получит власть
над временем! Сотня молодцов, соответствующим образом накачанных
идеологически и способных влиять на ход времени, сможет противостоять
любой самой совершенной армии мира. Против них будет бессильно
даже ядерное оружие, даже Т-поле. Стоит им лишь остановить время,
и они -- полные хозяева на земле. Ядерный гриб застынет в метре
от них, не причинив им никакого вреда, а Т-лучи наткнутся на непреодолимую
временную стену. Вот с чем мы должны бороться. А месть... Мы не
на Корсике, Питер, чтобы всецело отдаваться этой пагубной страсти.
-- Но ведь виновные должны быть наказаны!
-- горячо возразил Питер.
-- Они будут наказаны, -- твёрдо ответил
профессор.
-- Тогда я ваш! -- воскликнул Питер, сверкая
глазами.
-- А я -- твой, Питер!
Договор был скреплён крепким рукопожатием.
-- Теперь перейдём к конкретным делам, --
сказал профессор. -- Это большая удача, что ты работаешь у Крафта.
Завтра я заеду к вам в контору и попрошу твоего шефа поручить
тебе ведение дел по учреждению Фонда Защиты. Я думаю, он не будет
против. Тогда ты сможешь, Питер, встречаться со мной в любое время
дня, а это, согласись, немаловажно. Далее, по поводу Хамберга.
Хамберг дал тебе недельный срок на раздумья. Что ж, это срок немалый,
за неделю мы должны сделать все дела и к следующей среде предать
огласке готовящуюся авантюру военного министерства. Я постараюсь
подготовить материалы для прессы и телевидения, и тогда мы сможем
начать открытую борьбу с милитаристски настроенными кругами правительства.
Иначе они придут к власти, и военная диктатура в стране обеспечена.
А этого допустить мы никак не можем... И ещё, Питер, будь осторожен,
сейчас от них можно ожидать всего. Не поддавайся на провокации,
не лезь на рожон, пытайся выиграть время. В крайнем случае пускай
в ход свою способность. Я и сам бы с удовольствием на неё посмотрел,
но сейчас уже поздно....
-- Как -- поздно? -- вскочил Питер; он только
сейчас вспомнил о встрече с Лилиан.
На часах было без четверти восемь. А ровно
в восемь в буковой аллее его будет ждать Лилиан.
-- Я пропал! -- в отчаянии прошептал Питер.
-- Теперь мне уже нипочём не успеть! Простите, профессор, мне надо
бежать. Ведь Лилиан...
-- На какой час назначена встреча? -- деловито
спросил профессор.
-- На восемь.
-- Быстро в машину! В восемь не обещаю,
а минут десять девятого будешь на месте. Ну, быстрее!
Питера уговаривать не пришлось.
-- Спасибо, дорогой профессор! -- бросил
он на бегу.
Ни юноше, ни умудрённому опытом профессору
даже в голову не пришло, что стоит лишь Питеру захотеть, и он
успеет на любую встречу, в любом месте и в любое время -- воспользуйся
он только своей уникальной способностью вмешиваться в обычный
ход времени. Но ни тот, ни другой даже не вспомнили об этом.
Машина стрелой неслась по Городу. Вот,
наконец, и городской парк. Маленький "форд" резко затормозил.
-- Профессор, пойдёмте со мной, я вас познакомлю
с моей Лилиан, -- сказал Питер, выскакивая из машины.
-- С удовольствием! -- ответил профессор
Магнус, на минуту было заколебавшись.
Лилиан уже ждала. В глазах её стояли слёзы
и немой укор.
-- Лилиан! -- воскликнул Питер, подбегая
к ней, но профессор опередил его.
-- Простите моего юного друга, дорогая Лилиан
-- разрешите, я вас буду так называть, -- но это я во всём виноват,
-- сказал профессор Магнус с обворожительной улыбкой. -- Это я его
задержал.
Девушка удивлённо переводила взгляд с одного
мужчины на другого.
-- Лилиан, это профессор Магнус, мой друг,
-- сказал Питер, с нежностью глядя на девушку.
Долговязая фигура профессора изогнулась
в поклоне.
-- Не сердитесь на нас, милая девушка. Наш
друг вам всё объяснит. А мне пора. Не смею вас больше задерживать.
До встречи, Питер. Завтра я заеду к вам в контору.
С этими словами профессор растаял в темноте.
-- Питер, что случилось? -- с тревогой спросила
Лилиан, когда молодые люди остались наедине. -- Я так испугалась
за тебя! Ведь ты никогда не опаздывал. Кто этот человек? И что
у тебя с головой?
-- Хорошая моя Лилиан! -- прошептал Питер,
взяв девушку за руки. -- Я тебе всё, всё расскажу! Ты должна это
знать.
В этот вечер молодые люди дольше обычного
задержались в парке. Питер поведал девушке всё, что знал, включая
предложение Хамберга. Теперь между ними не было тайн. Словно тяжкий
груз свалился с плеч юноши.
-- Бедный, бедный Питер! -- шептала Лилиан,
потрясённая услышанным. -- Как я за тебя боюсь!
Несмотря на сгущавшиеся над молодыми людьми
тучи Питер был на седьмом небе от счастья. Она боится за него.
За него!
-- Я буду осторожен, Лилиан! Но и ты береги
себя, очень тебя прошу. Если с тобой что-нибудь случится, я...
я умру...
-- Питер! -- она крепко обняла его и поцеловала
в губы. -- Мой Питер.
В этот вечер они признались друг другу
в любви.
Глава восьмая
На следующий день утром профессора Магнуса
внезапно вызвали в полицейский участок. В течение двух долгих
часов немолодой инспектор подробно расспрашивал его о вчерашнем
инциденте в кафе, потом незаметно перешёл к условиям жизни профессора,
его семье, доходах, роде занятий, особенно остановился на недавно
полученном наследстве, планах на будущее, знакомствах, а в заключение
поинтересовался отношением профессора к политике правительства.
Потом его отпустили.
Встретившись с Питером в конторе Крафта,
куда он отправился из участка, и всё ему рассказав, профессор
мрачно добавил:
-- Неспроста всё это, Питер. Они начали
охоту. Боюсь, мы можем не успеть.
Весь день Питер Селвин и Александр Магнус
провели за составлением необходимой документации для учреждения
Фонда Защиты и при активном содействии Крафта, которому профессор
посулил изрядное вознаграждение за оперативность, к вечеру продвинулись
достаточно далеко.
В пять часов профессор отвёз Питера к себе.
-- О делах сегодня больше ни слова, -- сказал
он, когда они вошли в дом, -- посмотрим лучше, на что ты способен.
Ты готов, Питер?
-- Конечно, -- ответил Питер, устало падая
в кресло. -- Только если позволите, чашечку кофе...
-- О чём речь! -- произнёс профессор. -- Лиза!..
Добрая хозяйка не заставила себя долго
ждать. Уже через десять минут две чашечки кофе ароматно дымились
на столе.
Потом Питер продемонстрировал профессору
свою способность манипулировать временем, замедляя его то в два,
то в пять, то в десять раз, и хотя Магнус внутренне был готов
к этой демонстрации, тем на менее увиденное произвело на него
неизгладимое впечатление.
-- А теперь, -- сказал Питер, -- я остановлю
время совсем.
Юноша стоял посреди комнаты и не шевелился.
-- Ну? -- нетерпеливо произнёс профессор.
И вдруг Питер исчез. Исчез внезапно, словно
растворился в воздухе. В ту же минуту в дверь кто-то постучал.
-- Нельзя! -- испуганно крикнул профессор,
шаря взглядом по комнате.
-- Мне -- можно, -- ответил Питер, открывая
дверь и широко улыбаясь.
-- Питер! -- профессор облегчённо вздохнул.
-- Конечно, я.
-- Как же ты вышел? Я ничего не заметил.
И когда?
-- Никогда! -- юноша хитро сощурился. -- Неужели
вы не понимаете? Ведь вы должны это знать лучше меня. Для вас
-- никогда. Для всего мира -- никогда. Ведь время стояло, это был
один миг, мгновение, точка. А для меня этот миг растянулся на
полчаса. Я успел сбегать в газетный киоск на углу, купить, вернее,
взять вечернюю газету -- вот она -- немного прогуляться по улицам
Города и вернуться обратно. Вот и всё. А для пущего эффекта я
вернулся не на то же самое место, откуда исчез, а в другое, за
пределы комнаты.
Питер сказал неправду. Он отсутствовал
не полчаса, а больше часа. Помимо газетного киоска Питер побывал
ещё на ткацкой фабрике, где на столике Лилиан оставил большую
белую розу, прихваченную им по пути в цветочной лавке. Девушка
в этот момент неподвижно застыла у окна напротив. Питер поцеловал
её и вернулся к профессору.
-- Поразительно! -- восхищался тем временем
Магнус. -- Знал ведь об этом, знал, но -- на бумаге, а чтобы так,
воочию увидеть!.. Поразительно!
-- Послушай, Питер, -- сказал профессор некоторое
время спустя, -- ты мастерски управляешься со временем, но, по-моему,
твои возможности гораздо шире.
-- Шире? -- удивился Питер.
-- Да, шире. Ты не пробовал сжимать время?
Питер задумался. Нет, сжимать он не пробовал,
видимо, потому что просто не думал об этом. Но попробовать можно.
-- Так дерзай же скорее! -- заторопил его
профессор.
Питер встал посредине комнаты, отдал мысленный
приказ и... Профессор увидел, как юноша плавно поплыл по комнате,
еле касаясь ногами пола.
-- Великолепно! -- радостно потирая руки,
произнёс профессор, когда Питер сел в кресло. -- У тебя неплохо
получается, Питер. Теперь осталась самая важная и, пожалуй, самая
трудная часть эксперимента.
-- Разве это не всё? -- спросил юноша,
-- Нет, Питер, это ещё не предел твоих возможностей.
По крайней мере, это не должно быть пределом. Слушай меня внимательно.
Ты умеешь сжимать и растягивать время, ты умеешь его останавливать,
теперь ты должен попробовать повернуть его вспять.
-- Вспять?!
-- Да, вспять!
Питер в сомнении покачал головой.
-- Боюсь, у меня не получится.
-- Не паникуй, Питер, получится! -- настаивал
профессор. -- Ну, давай!
Питер нахмурил брови и сосредоточился.
-- Я не знаю, как это сделать, -- наконец
сказал он, беспомощно глядя на Магнуса.
-- Сначала останови время, а потом попытайся
заставить его течь в обратную сторону. Ну, Питер!..
Питер напрягся и несколько секунд сидел
неподвижно.
-- Не выходит, -- выдохнул он и бессильно
опустил руки на колени.
Профессор покачал головой.
-- Ладно, не терзай себя, -- сказал он. --
Не сейчас, так в другой раз. Но знай, Питер, ты можешь это сделать.
Можешь! Главное -- верить.
-- Я постараюсь, -- тихо ответил юноша.
В этот вечер Питер летел к своей Лилиан,
сгорая от желания поскорее увидеться с любимой девушкой. Какое
это всё-таки счастье -- любить, но насколько оно полнее, больше,
объёмнее, когда и ты любим!.. Весь день, сначала в конторе Крафта,
а потом, сидя у профессора Магнуса, Питер не переставал думать
о Лилиан. Он представлял себе её маленькую стройную фигурку, бездонные,
светящиеся небесным светом глаза, обрамлённые десятком лучистых
морщинок, когда она смеялась, её звонкий голос, нежные, ласковые
руки, и слова... Слова любви, за которые Питер готов был отдать
всю свою жизнь, лишь бы они не смолкали никогда...
Внезапно, при переходе улицы, Питер чуть
не столкнулся с резко затормозившим рядом чёрным автомобилем.
-- Смотреть надо, -- буркнул Питер и хотел
было пройти мимо, но тут из автомобиля выскочило трое мужчин,
и не успел юноша глазом моргнуть, как его руки оказались ловко
скрученными за спиной, а сам он был брошен на заднее сидение автомобиля.
-- Это насилие!.. -- попытался было протестовать
Питер, но рот его тут же был завязан платком, а по бокам юноши
возникли два субъекта, крепко схватившие его руки своими железными
клешнями. Машина рванула с места и понеслась по вечернему Городу.
На переднем сидении, рядом с водителем, сидел гладко выбритый
господин в смокинге и тёмных очках.
-- Господин Селвин, -- произнёс он мягким
вкрадчивым голосом, -- не стоит так волноваться. Сидите спокойно
и слушайте.
Питер замычал и замотал головой, пытаясь
вырваться.
-- И оставьте эти бессмысленные телодвижения.
Эти парни обламывали и не таких воробышков, как вы. Ведите себя
смирно.
Питер сдался; он понял, что силой здесь
не поможешь.
-- Вот и отлично, -- продолжал господин в
смокинге. -- Теперь выслушайте меня... Развяжите его.
Один из субъектов ловко снял платок с лица
Питера.
-- Что вы от меня хотите? -- прохрипел юноша.
-- Это единственный вопрос, который я рассчитывал
услышать от вас, Селвин, в сложившейся ситуации, -- сказал господин
в смокинге. -- Поздравляю. Итак, что же мы от вас хотим? Совсем
немногого. Я буду говорить с вами без обиняков.
Он не спеша достал сигарету, закурил и
продолжил:
-- Мы представляем здесь политическую разведку.
От вас мы хотим только одного -- сотрудничества. Нам известна ваша
уникальная способность, и мы рассчитываем использовать вас в своих
целях, вернее, в целях борьбы за безопасность нашего государства.
Это великая цель. Вам предоставляется возможность послужить на
благо Родине. Итак...
Питер молчал. Положение, казалось, было
безвыходным.
-- Итак, вы молчите, -- после непродолжительной
паузы продолжил господин в смокинге. -- Учтите, Селвин, мы не имеем
возможности, подобно этому дилетанту Хамбергу, давать вам на размышления
неделю или хотя бы день. Ответ вы дадите сейчас, в этой машине.
Если он будет положительный, то мы вас высадим у городского парка,
где вы можете насладиться встречей с известным вам лицом. В противном
же случае вы на встречу не попадёте, -- он на минуту замолчал.
-- В противном случае вы вообще больше никуда не попадёте.
Когда смысл последних слов дошёл до сознания
Питера, юноша похолодел от ужаса.
-- У вас нет выбора, -- усмехнулся представитель
политической разведки. -- Решайтесь.
Что же делать? Как найти выход из создавшегося
положения?.. А если попытаться... Есть выход!
Питер сразу обрёл уверенность в себе. Страх
исчез, уступив место какому-то мальчишескому озорству.
-- Выбора у меня, действительно, нет, --
твёрдо произнёс он, -- и хотя вы, господин политический разведчик,
или как вас там, утверждаете, что вам хорошо известна моя уникальная
способность, вы, видимо, недооцениваете ни её, ни меня.
-- Что? -- с тревогой спросил господин в
смокинге. -- Что вы хотите этим сказать?
-- А вот сейчас увидите!..
-- Кнопф, хлороформ! -- крикнул мужчина на
переднем сидении, но Кнопф, сидящий справа от Питера, не успел
даже пальцем пошевельнуть, как юноша прочитал заклинание.
Стоп, время!..
Все замерло. Питер, с трудом освободившись
из цепких пальцев телохранителей, выбрался из автомобиля на мостовую.
Лавируя между неподвижно стоящими машинами, он бросился к городскому
парку.
Метров за сто до парка он привёл всё в
движение. Машины тронулись с места, пешеходы зашагали по своим
делам.
Было без двух минут восемь. Сейчас к парку
должна подойти Лилиан. Питер знал, что она придёт вовремя: девушка
никогда не опаздывала.
Вот она показалась на противоположной стороне
улицы. Вот она идёт по пешеходному переходу... В руках у неё Питер
увидел белую розу. Ту самую!..
-- Лилиан! -- крикнул Питер и махнул ей рукой.
Она заметила его и помахала в ответ.
Вдруг из-за поворота вывернул чёрный автомобиль
и на бешеной скорости понёсся прямо на девушку.
-- Лилиан! -- в отчаянии заорал Питер.
Девушка обернулась и увидела мчащуюся на
неё чёрную смерть. Гримаса ужаса исказила её красивое личико,
глаза застыли в немом вопросе, ещё секунда и...
Стоп, время!..
Автомобиль замер в десяти шагах от девушки.
Питер бросился к машине. Через лобовое стекло он узнал своих похитителей.
Он с силой дёрнул переднюю дверцу автомобиля на себя, скинул руки
водителя с руля и начал поворачивать тугой руль вправо. Когда
руль достиг своего крайнего положения, юноша захлопнул дверцу,
подбежал к застывшей в ужасе Лилиан, загородил её своим телом
и, повернувшись лицом к врагу, скомандовал: время, вперёд!..
И снова мир пришёл в движение. Чёрный автомобиль,
нёсшийся до этого по прямой, вдруг резко свернул вправо и на всей
скорости врезался в глухую стену старого кирпичного дома. Удар
был настолько силён, что машина сжалась в гармошку. Раздался жуткий
скрежет и лязг сплющиваемого металла, затем сильный взрыв потряс
воздух. Пламя взметнулось ввысь, огненные струи бензина и масла
веером разлетелись по сторонам. Отброшенные взрывной волной, Питер
и Лилиан покатились по мостовой. Юноша вскочил на ноги, помог
девушке подняться и потащил её в парк.
-- Скорее, Лилиан, скорее!.. -- торопил её
Питер.
Молодые люди пересекли парк и выбежали
на параллельную улицу.
-- Такси! -- крикнул Питер.
К счастью, такси не заставило себя долго
ждать.
Уже сидя в машине, Питер дал адрес профессора
Магнуса. И только после этого обратил внимание на Лилиан.
Девушка сидела, прижавшись к нему, и дрожала.
Глаза её, полные ужаса и совершенно сухие, смотрели в одну точку,
на щеке её была ссадина, кофточка на плече порвалась.
-- Ты очень испугалась, Лилиан? -- с участием
спросил Питер, крепко обнимая её за плечи.
-- Что это? -- прошептала она побелевшими
губами.
-- Потом, хорошая моя, потом! -- торопливо
произнёс юноша, гладя её по волосам. -- Ответь лучше, с тобой ничего
не случилось?
-- Ничего,-- ответила она и подняла голубые
глаза на Питера. -- Я боюсь!
-- Не бойся, любимая, я с тобой, -- прошептал
Питер, и слёзы навернулись на его глаза.
Тут он увидел в её руке сломанную розовую
веточку с потрёпанными белыми лепестками. Он наклонился к ней
и прошептал в самое ухо:
-- Я так люблю тебя, Лилиан!..
Такси благополучно доставило их к дому
профессора Магнуса. Попросив таксиста подождать, Питер увлёк девушку
в дом.
Не на шутку встревоженный профессор выслушал
сбивчивый рассказ Питера и помрачнел.
-- Это в корне меняет дело, -- сказал профессор.
-- Охота вышла на новую стадию, и охотники, видимо, решили прибегнуть
к крайним средствам. Это плохо, очень плохо.
Профессор стоял посредине комнаты в махровом
халате и усиленно тёр лоб своими длинными пальцами.
-- Вот что, дети мои, -- сказал он решительно,
-- надо принимать ответные меры, и немедленно. С политической разведкой
шутки плохи. Едем!
-- Куда? -- растерянно спросил Питер; он,
как и Лилиан, полностью утратил способность действовать самостоятельно.
Видимо, сказался нервный стресс от пережитого.
Профессор Магнус заметил состояние молодые
людей.
-- Без паники, друзья! -- произнёс он, пытаясь
придать своему голосу бодрость. -- Не всё ещё потеряно, игра только
начинается. Но, прежде чем нанести ответный удар, нам необходимо
принять меры предосторожности. Им наверняка известно о нас всё,
в частности, о наших с тобой встречах, Питер. Поэтому их можно
ждать здесь в любую минуту. И самое разумное, что мы сейчас можем
предпринять -- это покинуть этот дом.
-- Куда же мы пойдём? -- спросила Лилиан.
Бедная девушка едва держалась на ногах.
-- Предоставьте это решать мне, -- ответил
профессор. -- Скорее, друзья! Нельзя терять ни секунды!
Двое мужчин и девушка вышли из дома. На
пороге профессор остановился, всматриваясь в темноту, уже успевшую
спуститься на Город. Зелёный огонёк такси одиноко светил во тьме.
-- Такси? -- удивился профессор. -- Откуда?
-- Это наше, -- ответил Питер. -- Я просил
водителя подождать.
-- Вот как! А вы, мой дорогой друг, делаете
успехи. Я, честно говоря, не ожидал от тебя, Питер, такой предусмотрительности.
Поздравляю.
-- Жизнь всему научит, -- философски заметил
юноша и вздохнул.
-- Гостиница "Европейская"! -- распорядился
профессор, когда пассажиры заняли места в машине. Водитель молча
кивнул.
-- Как -- "Европейская"? -- удивлённо спросил
Питер. -- Это же самая дорогая гостиница в Городе!
-- Питер, будь другом, помолчи, пожалуйста,
-- проворчал профессор Магнус. -- Если я что-то делаю, значит, так
надо. И не задавай глупых и ненужных вопросов.
Питер обиженно прикусил губу. Лилиан, сидевшая
рядом с ним на заднем сидении, шепнула ему в самое ухо:
-- Питер, положись на профессора Магнуса,
он нас спасёт.
Питер пожал плечами.
-- Ладно, -- буркнул он.
Через двадцать минут пассажиры была доставлены
к месту назначения. Расплатившись с водителем, профессор повёл
Питера и Лилиан мимо суперсовременного пятидесятиэтажного здания
гостиницы к трамвайной остановке. Проехав на трамвае несколько
минут, они вышли на какой-то тёмной улице, после чего профессор
снова поймал такси и назвал на этот раз один неприметный отель
на окраине Города.
-- Конспирация, -- многозначительно шепнул
он Питеру, подняв для убедительности указательный палец, -- сейчас
для нас важней, чем хороший ужин. Впрочем, я и от ужина бы не
отказался.
В гостинице профессор снял номер для "господина
Смита с супругой" и, получив ключи, проводил молодых людей в их
комнату, достаточно просторную и с необходимым набором удобств.
-- Надо заметить, это не "Европейская",
-- сказал он, критически осматривая помещение. -- Ну ничего, разместитесь
здесь как-нибудь вдвоём, -- профессор хитро прищурился. -- Тем более
что вы теперь супружеская пара.
Молодые люди смущённо опустили глаза, а
Лилиан кроме того залилась краской.
-- А мне пора, -- продолжал профессор. --
Лиза будет волноваться.
-- Как, вы не останетесь с нами? -- спросил
Питер.
-- Нет, дети мои, я должен вернуться.
-- Но ведь вы сами говорили, профессор,
что в вашем доме оставаться опасно, -- возразил Питер.
-- Вам -- нельзя, а мне можно. Не волнуйтесь,
друзья, -- профессор приблизился к Питеру и Лилиан и положил им
руки на плечи, -- со мной ничего не случится. Я крепкий орешек!
-- О, да! -- воскликнул Питер, вспоминая
погром в кафе.
-- А завтра я к вам наведаюсь, где-нибудь
часам к четырём. Шефу же твоему, этому скупердяю Крафту, я с прискорбием
сообщу, что ты, Питер, слёг с двухсторонней пневмонией. Да, чуть
не забыл...
Профессор достал из кармана бумажник, вынул
из него стофунтовую банкноту и положил её на стол.
-- Это вам на первое время.
-- Мы не возьмём денег, -- твёрдо сказал
Питер.
-- Молодой человек, -- строго произнёс профессор,
-- не говорите чепухи. Сейчас щепетильность неуместна... Ты хочешь
меня обидеть, Питер? Или я не друг тебе?
Противоречивые чувства боролись в душе
Питера.
-- Дорогой профессор, вы мой лучший друг,
но...
-- Никаких "но", -- отрезал профессор Магнус.
-- И хватит об этом. Всё! Я ушёл.
Профессор стремительно пересёк комнату
и уже у самой двери обернулся.
-- Очень вас прошу, друзья мои, будьте осторожны.
И старайтесь не выходить из номера. А завтра что-нибудь придумаем.
Прощайте!
-- До завтра, дорогой профессор!
Когда Питер и Лилиан остались одни, девушка
не выдержала и заплакала.
-- Питер, Питер, что с нами будет? -- сквозь
слёзы шептала она; в глазах её было столько горя, тоски, страха...
и любви, большой бесконечной любви...
-- Лилиан, любимая, -- ласково произнёс Питер
и нежно привлёк её к себе, обнимая за плечи, -- успокойся, родная,
всё будет хорошо.
-- Не будет, -- замотала она головой.
-- Будет, -- твёрдо пообещал юноша. -- Я знаю.
Они долго так стояли посреди комнаты, прижавшись
друг к другу.
Глава девятая
На следующий день, в пятницу, в три часа
пополудни Питер и Лилиан возвращались из небольшого ресторана
на первом этаже отеля. Питер был задумчив и почти всё время молчал.
На полпути к своему номеру он вдруг остановился.
-- Лилиан, мне нужен метроном.
-- Метроном? -- удивилась девушка.
-- Да, метроном, -- задумчивость юноши исчезла,
её сменило нетерпение. -- Я сейчас сбегаю за ним в ближайший магазин,
а ты пока иди в номер.
-- Питер, я с тобой! -- испуганно произнесла
Лилиан. -- Не оставляй меня одну.
-- Ну, хорошо, идём, -- согласился Питер.
Нужный магазин был в пяти минутах ходьбы
от отеля. К счастью, в нём оказалось именно то, что искал Питер.
Возвращаясь в отель, юноша с тревогой заметил праздную фигуру
какого-то зеваки, который демонстративно повернулся спиной к молодым
людям и, казалось, всецело был поглощён архитектурными особенностями
некоего готического строения на противоположной от отеля стороне
улицы.
-- Этого ещё не хватало!.. -- прошептал Питер.
-- Что? -- спросила ничего не подозревающая
Лилиан.
-- Так, ничего, -- ответил Питер, решив не
посвящать девушку в свои тревоги. -- Чепуха какая-то в голову лезет.
Поднявшись на свой этаж, Питер торопливо
отпер дверь номера ключом и распахнул её. Лилиан вошла первая.
-- Ой! -- вскрикнула она и отшатнулась назад.
Питер стремительно шагнул вслед за ней.
То, что он увидел, заставило его пожалеть, что под рукой нет ничего
тяжёлого, если не считать, конечно, метронома.
В комнате находилось двое мужчин. Один
из них как-то странно пятился от окна к книжному шкафу, не отрывая
взгляда от вошедших; вот он дошёл до шкафа, повернулся и также
пятясь направился к окну. Второй мужчина сидел в кресле спиной
к дверям и читал газету. При звуке голоса Лилиан он вскочил и
обернулся. Глаза девушки стали круглыми от ужаса, сильная дрожь,
словно разряд электрического тока, пробежала по её телу.
-- Что это, Питер?..
Питер не сразу сообразил, что имела в виду
Лилиан, но когда до него дошёл смысл увиденного, ему тоже стало
не по себе. Прямо перед ним в номере, кроме него самого, находилось
ещё