чать носилки и упасть вместе с ними с направляющих желобов на цементный
пол. Это будет или легкая смерть, или потеря сознания. А без сознания можно
и в печь. Не страшно... Но кочегары знают свое дело. Они просто придерживают
ручки носилок, не давая им раскачиваться. А дотянуться зубами до их рук
привязанный не сможет, даже если бы и лопнула его шея. Говорят, что в самый
последний момент своей жизни человек может творить чудеса. Подчиняясь
инстинкту самосохранения, все его мышцы, все его сознание и воля, все
стремление жить вдруг концентрируются в одном коротком рывке... И он
рванулся! Он рванулся всем телом! Он рванулся так, как рвется лиса из
капкана, кусая и обрывая собственную окровавленную лапу.
Он рванулся так, что металлические направляющие желоба задрожали. Он
рванулся, ломая собственные кости, разрывая жилы и мышцы. Он рванулся...
Но проволока была прочной. И вот носилки плавно пошли вперед. Двери
топки разошлись в стороны, озарив белым светом подошвы лакированных, давно
не чищенных ботинок. Вот подошвы приближаются к огню. Человек старается
согнуть ноги в коленях, чтобы увеличить расстояние между подошвами и ревущим
огнем. Но и это ему не удается. Оператор крупным планом показывает пальцы.
Проволока туго впилась в них. Но кончики пальцев человека свободны. И вот
ими он пытается тормозить свое движение. Кончики пальцев растопырены и
напряжены. Если бы хоть что-то попалось на их пути, то человек, несомненно,
удержался бы. И вдруг носилки останавливаются у самой топки. Новый персонаж
на экране, одетый в халат, как и все кочегары, делает им знак рукой. И.
повинуясь его жесту, они снимают носилки с направляющих желобов и вновь
устанавливают у стенки на задние ручки. В чем дело? Почему задержка? Ах, вот
в чем дело. В зал крематория на низкой тележке вкатывается еще один гроб. Он
уже заколочен. Он великолепен. Он элегантен. Он украшен бахромой и
каемочками. Это почетный гроб. Дорогу почетному гробу! Кочегары
устанавливают его на направляющие желоба, и вот он пошел в свой последний
путь. Теперь неимоверно долго нужно ждать, пока он сгорит. Нужно ждать и
ждать. Нужно быть терпеливым...
А вот теперь, наконец, и очередь привязанного. Носилки вновь на
направляющих желобах. И я снова слышу этот беззвучный вопль, который,
наверное, способен срывать двери с петель. Я с надеждой вглядываюсь в лицо
привязанного. Я стараюсь найти признаки безумия на этом лице. Сумасшедшим
легко в этом мире. Но нет этих признаков на красивом мужественном лице. Не
испорчено это лицо печатью безумия. Просто человеку не хочется в печку, и он
это старается как-то выразить. А как выразишь, кроме крика? Вот он и кричит.
К счастью, крик этот не увековечен. Вот лаковые ботинки в огонь пошли.
Пошли, черт побери. Бушует огонь. Наверное, кислород вдувают. Два первых
кочегара отскакивают в стороны. два последних с силой толкают носилки в
глубину. Двери топки закрываются, и треск аппарата стихает.
-- Он... кто? -- Я и сам не знаю, зачем такой вопрос задаю.
-- Он? Полковник. Бывший полковник. Он был в нашей организации. На
высоких постах. Он организацию обманывал. За это его из организации
исключили. Вот он и ушел. Такой у нас закон. Силой мы никого не вовлекаем в
организацию. Не хочешь -- откажись. Но если вступил, то принадлежишь
организации полностью. Вместе с ботинками и галстуком...
-- ...Потрясающе! -- говорит Фима. -- Просто потрясающе! А я-то до
последнего момента надеялся, что дядя Миша преувеличивает...
Конец четвертой серии
Серия пятая: ПОЛИГОН
Титр:
1971--1974-й годы
...Большая стрелка курантов на Спасской башне подходит к маленькой.
Колокола начинают вызванивать до боли знакомую всей стране мелодию...
...Рука поворачивается, высвобождая из-под обшлага рубахи циферблат
наручных часов. Они точны -- две стрелки сошлись как раз в момент первого
после мелодии удара колокола, звук которого, хотя и ослабленный расстоянием
и стеклами окон, достаточно внятно слышен и здесь...
...Камера отъезжает от часов, и нам виден их владелец: сидящий за
огромным, почти пустым -- только много разноцветных телефонных аппаратов --
Леонид Ильич Брежнев...
...Леонид Ильич встает с кресла, разминает затекшие члены и идет к
окну...
...Там, внизу, за стеклом, -- Старая площадь, поток автомобилей,
которые проезжают по основному бульвару, минуя узенькое русло, ведущее
непосредственно к серому монолиту здания ЦК КПСС...
...Один автомобильчик, "Москвич"-фургон, на боках которого выведено
слово "Хлеб", вывернув из общего потока, под знак "Движение запрещено",
никем не задержанный, въезжает в узенькое русло...
...Леонид Ильич возвращается к своему столу...
...Витя, одетый в форму, сидит в узком замкнутом, без окон и щелей,
пространстве фургончика...
...тот покачивается...
...останавливается...
...спустя время -- слышится скрежет тяжелых металлических ворот...
...фургончик движется...
...сзади снова скрежещут-лязгают металлом ворота...
...Фургончик поворачивает туда-сюда в тесных пространствах двора...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Витя думал, что лицо полковника будет преследовать его
в ночных кошмарах всю жизнь. Но он не снился Суворову никогда. А думал Витя
о нем много. Бритоголовый объяснил Вите, что сгоревший заживо полковник
любил выпить. Любил женщин. Любил деньги. Что за деньги и продался
иностранным разведкам. "Допустим, что так, -- прикидывает Витя. -- Но у него
были великолепные возможности бежать на Запад. А он -- не бежал. На Западе
было бы ему вдосталь и денег, и вина, и женщин. А в Москве он деньги все
равно тратить не мог. Да и не разгуляешься особенно. Бабник бежал бы к бабам
и деньгам... А он -- не бежал. Балансировал над крематорием. Отчего, черт
подери?.."
...Наконец, фургончик замер в узеньком мрачном дворике...
...Из пассажирской дверцы выходит Бритоголовый, отпирает дверцу
фургонную:
-- Выходи, Суворов!
...Витя выбирается, оглядывает дворик: с четырех сторон высокие
старинные стены...
...Сзади -- ворота...
...Сержанты КГБ у ворот...
...Несколько дверей...
...У одних -- тоже охрана КГБ...
...Сверху на карнизе воркуют голуби...
-- Сюда, пожалуйста...
...Бритоголовый показывает какие-то бумаги...
...Сержант КГБ козыряет:
-- Проходите.
...Бритоголовый знает дорогу. Он ведет Витю бесконечными коридорами...
...Красные ковры...
...Сводчатые потолки...
...Кожаные двери...
...Снова -- проверка документов...
-- ...Проходите...
...Лифт бесшумно поднимает Витю и Бритоголового на третий этаж...
...Снова коридоры...
...Большая приемная. Пожилая женщина за столиком...
-- Проходите, пожалуйста...
...Бритоголовый чуть подталкивает Витю сзади и закрывает за ним
дверь...
...Кабинет высокий...
...Окно под потолок, но вида из него -- никакого: в упор смотрит глухая
стена...
...и голуби на карнизе...
...Стол дубовый...
...Худой человек в золотых очках за столом. Костюм коричневый, никаких
знаков отличия: ни медалей, ни орденов...
Витя представляется:
-- Капитан Суворов.
-- Здравствуйте, капитан.
-- Здравия желаю.
-- Мы внимательно изучили вас и решили вас принять в Аквариум. После
соответствующей подготовки, конечно.
-- Благодарю вас.
-- Сегодня двадцать третье августа. Эту дату, капитан, запомните на всю
жизнь. С этого дня вы входите в номенклатуру, мы поднимаем вас на очень
высокий ее этаж -- в номенклатуру Центрального Комитета. Помимо прочих
исключительных привилегий вам предоставляется еще одна: с этого дня вы не
под контролем КГБ. С этого дня КГБ не имеет права задавать вам вопросы,
требовать ответы на них, предпринимать какие-либо акции против вас. Если вы
совершите ошибку -- доложите о ней своему руководителю, он доложит нам. Если
вы не доложите, мы все равно о вашей ошибке узнаем. Но в любом случае любое
расследование ваших действий будет проводиться только руководителем ГРУ или
отделом административных органов ЦК. О любом контакте с КГБ вы обязаны
докладывать своему руководителю. Благополучие ЦК зависит от того, как
организации и люди, имеющие ранг номенклатуры ЦК, сумеют сохранить свою
независимость от любых других организаций. Благополучие ЦК -- это и ваше
личное благополучие, капитан. Гордитесь доверием, которое Центральный
Комитет оказывает военной разведке и вам лично. Желаю успехов.
Витя четко козыряет и выходит...
...Лирический киноэтюд "Подмосковные вечера", возможно, даже под
одноименную песенку:
...Озеро в подмосковном сосновом лесу...
...Вечер...
...Где-то у берега, в камышах, застыла, отражающаяся в воде лодка с
одиноким рыбаком...
...поплавок на озерной глади...
...дернулся...
...рыбак резко тянет удилище...
...на конце лески трепещется небольшая серебряная рыбка...
...На середине -- еще лодка: с романтической парочкой...
...Он -- в рубашке, его пиджак накинут на ее плечи...
...зудит комар, садится на спину мужчины в рубашке...
...впивается жальцем...
...мужчина резко хлопает ладонью по спине...
...По окружности берега -- небольшие дачки, в которых как раз начинают
загораться огоньки...
...дачки, огороженные заборами...
...удары рук по волейбольному мячу, который то показывается, то
исчезает за высоким забором...
...Крутятся бобины магнитофона "Яуза", звучит танго...
...Женская рука бросает шишку в трубу самовара...
...На небольшой пляж спускается с крутого откоса, из-под берез,
несколько молодых, спортивных мужчин...
...сбрасывают на ходу спортивные куртки...
...снимают кеды, брюки...
...бросаются в воду...
...энергично плывут, смеются...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Из книги: "Широкое озеро в лесу. По берегам камыш. Над
обрывом березовая роща. Там, за высоким забором, наша дача. Крошечный пляж.
Лодки вверх дном. На другом берегу тоже какие-то дачи бревенчатые. Тоже за
зелеными заборами. Тоже под охраной. Зона тут особая. Дачи. Но дачи только
для ответственных товарищей. И в эту дачную зону совсем не легко попасть.
Дубовые рощи. Озера. Густые леса. Кое-где красные крыши. И вновь зеленые
заборы. Проехать к нашему озеру можно только по одной дороге. Других путей
нет. Как ни крути, все время будешь упираться в зеленые заборы. За нашими
наборами тоже чьи-то дачи. Кто-то там стучит по волейбольному мячику. Но нам
не положено знать, кто стучит. А ему не положено заглядывать к нам. Слева у
нас забор выше, чем справа. Из-за того забора по вечерам доносится музыка.
Очень приятная мелодия. Танго.
Дача у нас большая. Тут нас живет двадцать три человека. Но места
хватило бы и на тридцать. У каждого по маленькой комнатке. Бревенчатые
сосновые стены. Запах смолы. Пейзажик на стене. Огромная мягкая кровать.
Книжная полка. Внизу холл с большим азиатским ковром. Мы встаем, когда
хотим. И делаем, что нравится. Завтрак сытный. Обед скромный. Ужин
роскошный. Вечерами обычно мы сидим у камина. Пьем. Травим. Мы все в прошлом
офицеры средних этажей советской военной разведки. В группе один
подполковник. Два майора. Один старший лейтенант. Остальные капитаны. Один
из нас в прошлом летчик-истребитель. Двое ракетчиков. Один десантник. Один
командир ракетного катера. Военный врач. Военный юрист. Каждый из нас по
каким-то причинам попал в фарватер какого-нибудь военного разведчика
дивизионного, армейского или более высокого уровня. Каждого из нас кто-то
отбирал в свою персональную группу. И вот именно из этих групп Аквариум
выбирает своих кандидатов. Впрочем, очень осторожно: чтобы не отбить у
низших начальников охоту уделять выбору людей столь огромное внимание.
Я много сплю. Я давно не спал так крепко и так сладко. Утром я встаю
поздно и иду на озеро. Погода пасмурная. Но вода теплая. И я плаваю очень
долго. Я знаю, что этот сон и эта свобода ненадолго. Просто нам дают
возможность расслабиться после экзаменов перед началом учебного года. И я
расслабляюсь..."
...Тот самый холл -- с камином и большим азиатским ковром посередине...
...В креслах, полукругом, сидят молодые люди, человек около двадцати
пяти...
...Открывается дверь с веранды и входит грузный человек в спортивном
костюме и с волейбольным мячом в руке. Выходит в середину полукруга и
внимательно смотрит на лица собравшихся. Камера, вторя его взгляду, подробно
показывает лицо каждого. Наконец, человек с мячом нарушает молчание:
-- Меня зовут полковник Разумов. Петр Федорович. Мне пятьдесят один
год. Из них двадцать три я служу в Аквариуме. Работал в трех странах. За
рубежом провел шестнадцать лет. Имею семь вербовок. Награжден четырьмя
боевыми орденами и несколькими медалями. Я буду руководителем вашей группы.
Вы, конечно, придумаете мне кличку. Чтобы вам не мучиться, я скажу вам
несколько моих неофициальных кличек. Одна из них Слон. Слонами называют всех
преподавателей и профессоров Военно-дипломатической академии. А сама
академия именуется консерваторией, когда речь идет о вас, о молодежи, или
кладбищем Слонов, когда речь идет о нас -- профессорах и преподавателях.
Может, когда-то кто-то из вас тоже станет Слоном и придет сюда готовить
молодых Слоников. А сейчас я хотел бы поговорить с каждым из вас отдельно.
Капитан Суворов!
Витя вскакивает, замирает по стойке "смирно":
-- Я, товарищ полковник!
-- Называйте меня просто Петр Федорович.
-- Есть!
-- Забудьте это "есть". Вы остаетесь офицерами Советской Армии, более
того, вы поднимаетесь на самый высокий этаж -- в Генеральный штаб. Но это
"есть" на время забудьте. Вы можете не щелкать каблуками, когда говорите с
начальством?
-- Никак нет, товарищ... Петр Федорович...
-- Первое тебе, Виктор, задание: научись сидеть в кресле, слегка
развалясь... Ты сидишь с ровной спиной, вроде как штык проглотил. Так
гражданские дипломаты не сидят. Понял?
-- Так точно!
-- Понял?
-- Понял...
-- Ну-ка, продемонстрируй...
Витя садится в кресло. Пытается расслабиться... Чтоб получилось "слегка
развалясь"...
..."Лебединое озеро"...
...поддержка... поворот... пуанты...
...и всё это -- на экране большого цветного телевизора...
...камера отъезжает, и мы видим небольшую комнату с большим
телевизором, столом, стулом...
...За столом -- мужик простого вида курит папиросу "Беломор", лениво
ворочает листы свежей "Правды" и время от времени поглядывает на экран...
...Мигает красная лампочка под потолком, зудит зуммер...
...Мужик поднимает глаза к лампочке...
...гасит в чайном блюдце папиросу...
...складывает и прячет в карман газету...
...встает, идет к двери...
...Щелкает реле, отпирающее замок...
...мужик открывает дверь и оказывается в огромном пустом ангаре, где
стоит оранжевого цвета МАЗ-фургон...
...Идет к водительской двери, усаживается за руль...
...запускает двигатель...
...МАЗ, медленно развернувшись, движется к ангарным воротам...
...которые -- ему навстречу -- начинают медленно раздвигаться...
...МАЗ оказывается во дворе какого-то завода и по узкой дорожке
подруливает к очередным воротам, во внешний мир...
...И эти ворота его поджидали: раздвигаются...
...и МАЗ выезжает на обычную московскую улицу...
...по которой движется до магистрали...
...а там -- вливается в общий поток уличного движения...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Из книги: "Меня давно занимал вопрос: как можно
организовать тайную школу шпионов в центре огромного города, да так, чтобы
никто не дознался. Чтобы никто нас не заснял ни по одному, ни стайкой.
А делается все просто. Центральная глыба Военно-дипломатической
академии высится на улице Народного ополчения. Понятно, что никаких названий
вы тут не увидите. Только оград узор чугунный, буйные заросли сирени, да
колонны, да окна в решетках, да плотные шторы и часовые по углам. Но это --
не главное. Тут учат только тех, кто будет работать в большой зоне, в
соцлагере.
А нас, расконвоированных, тех, кто из лагеря будет иметь выход, готовят
не тут. Слушатели основных факультетов разбросаны по всей Москве, по
небольшим учебным точкам. Где моя точка, я и сам не знаю...
Каждое утро в восемь-тридцать я -- у Научно-исследовательского
института электромагнитных излучений. Около Тимирязевского парка. Официально
институт принадлежит Министерству радиопромышленности. Но кому он на самом
деле принадлежит и чем он занимается, мало кому известно. В сталинские
времена институтик был совсем маленьким. Человек двести, не больше. И как
память того времени -- четырехэтажный дворец позднего сталинизма: фальшивые
колонны да балкончики. Но институт рос быстро, чему свидетели -- огромные
шестиэтажные серые блоки. Силикатный кирпич. Хрущебы. А дальше -- стеклянные
глыбы брежневского военно-бюрократического размаха. Все это перегорожено
множеством стен на зоны и секторы. Колючая проволока, белые ролики.
Предъявляйте пропуск в развернутом виде!
Много народу. Утренняя смена. Проходная в двенадцать потоков. На
территории объекта не курить. Будьте бдительны! Болтун -- находка для врага!
Перевыполним план первого квартала! Не стой под грузом! Проходная дробит
мощный поток трудовой интеллигенции на реки и ручьи. Течет серая масса по
своим отделам да секторам.
Скрипит тормозами маневровый тепловоз. Огромный ангар поглощает
шестидесятитонные вагоны. Спешит научная братия. Молча. Все -- секретные.
Все совершенно секретные. Вход воспрещен! Предъявляйте пропуск в развернутом
виде! Заборы бетонные. Заборы кирпичные. Зона 12-Б.
Над какими проблемами тут работают? Лучше не спрашивать. Еще раз
предъявим пропуск. На пропуске множество шифрованных значков. Каждый сверчок
-- знай свой шесток. Каждый владелец пропуска обитает только в своей, строго
для него установленной, зоне. Без особых значков на пропуске -- не выпустят
тебя за зону твоего обитания. Наберем номер на диске -- вот мы в ангаре. Тут
собирается вся наша группа. Тут стоит огромный МАЗ с оранжевым контейнером.
Наше место внутри. А там -- как в хорошем самолете: ковры да удобные кресла.
Только окон нет. В восемь-сорок, когда контейнер уже закрыт изнутри,
появляется в ангаре водитель и гонит свой МАЗ по Москве. Водителя мы не
видели никогда. Он даже не догадывается, что людей возит. У него работа
такая: в восемь-сорок войти в ангар, сесть в машину и везти контейнер с
неким очень опасным грузом через несколько кварталов в сосновый лес. Тут еще
некий секретный объект, тоже ангар. Он загоняет контейнер туда, а сам
выходит в комнату ожидания. По вечерам он делает еще один рейс.
А в остальное время он гоняет по Москве другие оранжевые контейнеры.
Может, со взрывателями к атомным бомбам... Может, со смертоносными вирусами,
которые способны сожрать человечество... Может, с аппаратурой генетической
войны. Откуда ему знать, что в контейнерах? Все они одинаковы. Все
оранжевые. А зашибает он, видимо, здорово. В таких исследовательских центрах
все здорово зашибают."
...Наплывом -- другая тихая московская улочка...
...на которую заворачивает оранжевый МАЗ и подъезжает к железным
воротам в бесконечном бетонном заборе...
...Глаз появляется в маленьком окошечке, смотрит внимательно...
...и ворота медленно разъезжаются...
...пропуская МАЗ через свой проем...
...И снова -- проезды заводской территории...
...ведущие к очередному ангару...
...который, открыв ворота, поглощает оранжевый МАЗ, после чего --
наглухо затворяются...
...Водитель спрыгивает со своего места и идет к небольшой дверце...
...щелкает реле, открывая замок...
...водитель входит практически в ту же обстановку: стол, стул, большой
телевизор, по которому все еще идет...
..."Лебединое озеро"...
...Достает из кармана газету, разворачивает...
...нащупывает папиросу в пачке, разминает, закусывает...
...извлекает спички и прикуривает, после чего разворачивает газету...
...время от времени поглядывая в телевизор...
...Щелкает замок на задней двери МАЗа...
...она отворяется, выпуская группу будущих шпионов...
...которые гуськом идут к внешней лестнице на задней стене ангара...
...поднимаются по ней и скрываются за дверью второго этажа...
...пропустив последнего, дверь защелкивается на замок, и в то же
мгновенье...
...загорается в комнатке водителя под потолком лампочка...
...зудит зуммер...
...Водитель гасит папиросу в чайном блюдечке...
...А в небольшом предбаннике стайка будущих шпионов разбивается
поштучно: каждый идет к своему сейфику...
...достает ключ, отпирает дверцу...
...извлекает тетрадку в коленкоровом переплете, прошитую в углу и
припечатанную печатью...
...затворяет и запирает дверцу...
...и идет в небольшой зал...
...усаживается в кресло с откидным сиденьем, как в клубе...
...Зал разгорожен надвое полупрозрачной кисеей...
...за которой можно угадать мужскую фигуру...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Из Книги: "Преподаватель отгорожен от нас кисейной
занавеской. Поэтому он нас четко разглядеть не может. Но и мы его четко не
видим, хотя разговариваем без помех.
Все преподаватели и командиры -- Слоны. Некоторые из них допущены к
персональной работе с нами. Но большинство -- может видеть нас только через
полупрозрачный экран и называть только по номерам.
Каждый из них -- волк разведки. Каждый провел много лет за пределами
большой зоны. Но каждый из них был в провале и оттого превратился в Слона.
Тот, кто в провале не был, продолжает работу в добывании или, по крайней
мере, в обработке."
...Мужчина -- сквозь кисею, тенями, видит, что зал заполнился...
...и идет к небольшому пульту, на котором нажимает красную кнопку с
крупной надписью "ЗАЩИТА"...
...Стены ангара начинают плавно дрожать, противно зудеть...
...Человек за кисеей нажимает на пульте другую кнопку, маленькую...
...и с потолка спускается перед кисеей большой плакат: человек в плаще,
в черных очках, воротник поднят, руки в карманах...
-- ...Вот так выглядит шпион, -- доносится до будущих шпионов голос
из-за занавески. -- Так шпиона представляют авторы книг, кинорежиссеры, а за
ними и вся просвещенная публика. Вы -- не шпионы, вы -- доблестные советские
разведчики. И вам не пристало на шпионов походить. А посему вам
категорически запрещается:
а) носить темные очки даже в жаркий день при ярком солнце;
б) надвигать шляпу на глаза;
в) держать руки в карманах;
г) поднимать воротник пальто или плаща.
Ваша походка, взгляд, дыхание будут подвергнуты долгим тренировкам, но
с самого первого дня вы должны запомнить, что в них не должно быть
напряжения. Вороватый взгляд, оглядка через плечо -- враг разведчика, и за
это в ходе тренировок мы будем вас серьезно наказывать, не менее чем за
принципиальные ошибки. Вы меньше всего должны напоминать шпионов. И не
только внешним видом, но и методами работы. Писатели детективных романов
изображают разведчика великолепным стрелком и мастером ломания рук своим
противникам. Большинство из вас пришли из нижних этажей разведки и сами это
видели. Но тут, наверху, в стратегической агентурной разведке мы не будем
вас обучать стрельбе и способам ломания рук. Наоборот, мы требуем от вас
забыть ваши навыки, полученные в Спецназе. Некоторые разведки мира обучают
своих ребят стрельбе и прочим штукам. Это идет от недостатка опыта.
Помните ребята, что вы можете надеяться только на свою голову, но не на
пистолет. Если вы сделаете одну ошибку, то против каждого из вас
контрразведка противника бросит пять вертолетов, десять собак, сто машин и
триста профессиональных полицейских. Пистолетиком тогда вы уже себе не
поможете. И руки всем не переломаете. Пистолет -- это ненужная иллюзия.
Пистолетик греет ваш бок и создает мираж безопасности. Но вам не нужны
иллюзии и миражи.
Вы должны постоянно иметь чувство безопасности и превосходства над
контрразведкой противника. Но это чувство вам дает не пистолетик, а трезвый
расчет без всяких иллюзий. Знаете, это примерно как среди
монтажников-высотников. Одни из них, малоопытные, пользуются страховочным
поясом. Другие -- никогда не пользуются. Первые падают и разбиваются, вторые
-- никогда. Происходит это потому, что тот, кто поясом пользуется, создает
себе иллюзию безопасности. Однажды он забыл застегнуться, и вот уж его кости
собирают в ящик. Тот, кто поясом не пользуется, -- иллюзий не имеет. Он
постоянно контролирует каждый свой шаг и никогда на высоте не расслабляется.
Советская стратегическая разведка своим ребятам не дает страховочных поясов.
Знайте, что у вас нет пистолета в кармане, забудьте удары ребром ладони по
кирпичу. Надейтесь только на свою голову. Ваш спорт -- благородный теннис...
-- ...У меня тоже были проблемы с языком, -- ободряет, гуляя с Витей по
какой-то аллее, Слон. -- Учи целые страницы наизусть. Тогда появится
беглость. Тогда у тебя для устной речи и для написания будут всегда в запасе
стандартные обороты, фразы, целые куски...
...Маленькая квартирка... Вечер...
...Витя стоит у кухонного стола и внимательно вглядывается в страницу
английского текста раскрытой книги...
...На минутку прикрывает глаза...
...Потом -- книгу...
...Идет в крохотную переднюю, с зеркалом в полроста, и, глядя на себя,
начинает по памяти декламировать монолог Гамлета (по-английски):
-- Быть иль не быть? Вот в чем вопрос. Достойно ль смиряться под
ударами судьбы...
...Постепенно отражающаяся в зеркале стенка передней превращается в
смутные тени замка Эльсинор, а Витя, вместо тренировочного костюма с
обвисшими коленками, оказывается облачен в колет, кюлоты и вообще -- что там
положено датскому принцу...
-- ...Так всех нас в трусов превращает мысль...
...То есть здесь, по эту сторону стекла, Витя продолжает оставаться в
обвисших трениках, а в принца превращается только в зазеркалье...
...Ночь... Витя лежит на узкой кровати и, как в самом начале фильма,
смотрит в потолок...
...Закрывает глаза, и за закрытыми веками, в мозгу, начинают бешеной
чередой нестись лица...
...сотни... тысячи лиц: сфотографированные... снятые на кинопленку...
живые...
...Витина рука поверх одеяла вдруг начинает конвульсивно
подергиваться...
...а лица -- несутся, как сумасшедшие...
...снова дергается рука...
...а тут уже не лица -- автомобили...
...крупно -- но мгновенно -- их номера...
...номера... номера...
...Рука дергается... дергается еще...
...автомобили... автомобили... сфотографированные... снятые на
кинопленку... живые...
...Витя открывает глаза, смотрит...
...в потолок...
...закрывает...
...и в мозгу снова начинается канитель. На сей раз -- это московские
дворы с их проходными арками, мусорными закутками, щелями между глухими
брандмауэрами...
...Видимо, Витя превратился в какого-то виртуального воробья, что ли,
потому что со страшной скоростью пролетает эти арки, поднимается над
дворами, проныривает под мусорными контейнерами...
...и тут снова налетают лица...
...автомобили...
...номера...
...Рука то и дело подергивается...
...подергиваются и закрытые веки...
...лица, лица... и вдруг, им на смену -- крупные, огромные глаза...
...нечеловеческие...
...глаза тигра...
...они глядят прямо в объектив, не моргая...
...так же крупно в объектив глядят глаза Вити...
...тигр...
...Витя...
...Кто кого переглядит?..
...Витя снова открывает глаза, снова смотрит...
...в потолок...
...И на этом кошмаре-бобслее, возможно -- вперемежку, кусками, один,
накладывающийся на другой...
ГОЛОСА ЗА КАДРОМ. (Не голос диктора, к которому мы уже привыкли, а
разные голоса -- преподавателей.)
-- Лица! Лица людей... Загримированных... В париках... Переодетых...
Ошибетесь -- удар током! Пропустите -- еще удар током...
-- Разведчик должен быть внимателен к номерам машин. Один номер попался
дважды, -- возможна слежка и на операцию идти нельзя. Номера не нужно
запоминать. Их нужно узнавать. Аналитический ум не поможет -- нужен
автоматический рефлекс. Как у собаки, по методу профессора Павлова.
Ошибетесь -- получите удар током...
-- Номера можно менять. Нужно узнавать машины по их виду. Их --
миллионы, поэтому вас выручит только рефлекс. Мозг способен фиксировать
миллионы деталей, но мы не умеем пользоваться этой колоссальной информацией.
Не беспокойтесь. Аквариум вас научит. Через пять лет у вас будут
соответствующие рефлексы!..
-- Рыщите! Волка ноги кормят! Чувствуйте себя волками. Любой свободный
момент отдавайте поиску места! Разведчику нужны сотни мест: таких, где он
мог бы совершенно гарантированно оставаться один! Таких, где он с полной
уверенностью может сказать, что за ним никто не крадется по пятам! Таких,
где он сможет спрятать секретный материал и быть уверенным, что ни уличные
мальчишки, ни случайные прохожие его не найдут, что тут не будет
строительства, что ни крысы, ни белки, ни снег, ни вода материал не
повредят. Разведчик должен иметь множество таких мест про запас и не имеет
права использовать одно и то же место дважды. Ваши места должны быть в
стороне от тюрем, вокзалов, военных заводов, в стороне от правительственных
и дипломатических кварталов... Рыщите в за городом! Рыщите в парках! На
заброшенных пустырях и брошенных стройках. В снегу! В грязи! Вам нужно много
удобных мест. И тот, кто научится находить их в Москве, -- сможет делать это
в Хартуме, в Мельбурне, в Хельсинки...
-- Если хочешь завербовать человека, ты должен прежде всего выдержать
его взгляд. Дружба начинается с улыбки, вербовка -- со взгляда. Если не
выдержал -- и не пытайся вербовать: психически он сильнее. Он не поддастся.
Тренируйтесь! Часами глядите на себя в зеркало... Ездите в зоопарк и
тренируйтесь на тиграх...
...Сияет огнями гостиница "Метрополь"...
...Машины подъезжают-отъезжают...
...Швейцар у входа: то предупредителен, то строг...
...В холле, вокруг журнального столика, сидят Слон, Витя и его напарник
Генка...
...Люди ходят туда-сюда мимо них, но особого внимания не обращают:
много столиков, много людей о чем-то своем разговаривают...
-- ...Итак, повторим, -- тихо, только для Вити и Генки, говорит Слон.
-- Одно из главных и совсем простых правил разведки: отрыв запрещен! Если
увидел, что за тобой следят, во-первых, не покажи виду, что заметил, не
нервничай и не мечись, ты дипломат, черт побери! Поболтайся по городу,
покружи. На операцию сегодня идти не следует. Они могут прикинуться, что
бросили тебя, а на самом деле они рядом, только их стало больше, только
сменили они своих людей. Так?
-- Так, -- кивает Витя.
-- Так, -- кивает Генка.
-- В день, когда вы выявили слежку... А вот выявлять слежку вы обязаны
безошибочно! В день, когда вы выявили слежку, -- операция запрещена, --
продолжает Слон. -- Этот закон. Нерушимый. Слежка сегодня, -- значит,
повторите операцию завтра. Или через неделю. Или через месяц. Но не
вздумайте отрываться от них! Оторвавшись даже под очень хорошим предлогом,
вы показываете им, что вы -- шпионы, а не простые дипломаты. Что вы можете
видеть тайную слежку. Что вам надо от нее зачем-то убегать. Если вы им это
покажете, от вас не отстанут. Вы покажете им, что вы -- шпионы. И этого --
достаточно. Тогда слежка будет преследовать вас каждый день, тогда вам не
дадут работать. Один раз от них, конечно, оторветесь, но они зачислят вас в
разряд опасных, и больше вы никогда от них не оторветесь, за вами их будет
по тридцать человек по пятам ходить каждый день. Так что отрыв запрещен...
Усвоили?
-- Усвоили, -- кивает Витя.
-- Усвоили, -- кивает Генка.
-- Но сегодня, -- продолжает Слон и смотрит на часы. -- Сегодня у нас
случай особый. Сегодня вы получаете разрешение на отрыв. Хрен с вашими
дипломатическими карьерами, есть ситуации, когда Аквариум приказывает
проводить операцию любой ценой. Отрывайтесь!..
...Слон не отнимает взгляда от циферблата...
...и когда большая стрелка становится продолжением маленькой, в
восемнадцать часов ровно, кивает:
-- Пошли!..
...Витя с Генкой встают и идут к стеклянным дверям, на выход...
...выходят из гостиницы, сворачивают направо...
...и тут же снимаются с места, движутся за ними две черные тени...
...Идут Витя с Генкой по Москве...
...а тени следуют за ними, не прячутся...
...Витя с Генкой сворачивают в Петровский пассаж...
...Полно людей...
...Через толпу, через очереди, расталкивая, по крутым лесенкам, -- и
снова в толпу...
...черным ходом -- наружу и бегом -- в метро!..
...Но вот они, тени -- сзади на эскалаторе...
...Трясется вагон...
...Витя с Генкой стоят прямо у дверей...
...А в соседнем вагоне -- две тени, смотрят открыто, не прячась.
Улыбаются с наглинкой...
...Поезд тормозит на мосту, на прозрачной станции "Ленинские горы"...
-- ..."Осторожно, двери закрываются. Следующая станция --
"Университет"..."... -- и, на мгновенье придержав схлопывающиеся двери,
буквально уже на ходу Витя с Генкой выскакивают на платформу...
...Поезд уже наполовину скрылся в тоннеле...
...Витя и Генка глядят друг на друга с улыбкой победы-облегчения...
...но тут скрежещут тормоза, и поезд останавливается, выпуская пару
теней...
-- ...Вот суки гэбэшные! Ни хрена не боятся! -- цедит сквозь зубы
Генка...
...Генка с Витей рванули к эскалатору, но тут же и замедлили шаг:
бесполезно...
...тени снова прилепились хвостами...
...А сквозь прозрачные стены станции сияет огнями Москва...
...Витя и Генка идут по какой-то темной и пустынной улице...
-- ...Сколько их за нами сегодня? -- спрашивает Витя.
-- Много. Много, черт побери!
-- Уйдем?..
...Генка пожимает плечами...
-- Вообще-то -- надо бы...
-- А, может, разойдемся?
-- Превышение полномочий! Нельзя...
-- А если операцию провалим, разве это лучше?..
...Генка вдруг, резко, переходит на бег, ныряет в подворотню...
...Витя -- за ним...
...Но за ними -- три огромные тени...
...Бежит Генка...
...Бежит Витя...
...Бегут, не отстают и тени...
...Генка с Витей переходят на шаг, выныривают из другой арки -- снова
на улицу...
...И тени -- за ними...
-- ...А если опять побегут?" -- нисколько не таясь, вопрошает зычный
голос одной из теней.
-- Догоним, -- успокаивает его голос другой, -- и оба громко хохочут...
...Какие-то узкие проходы между заборами...
...Генка и Витя, совсем уже измотанные, идут вперед...
...Тени -- вдалеке, за ними...
...Генка и Витя равняются с трехэтажной развалюхой...
...Генка чуть заметно толкает Витю в бок...
...Витя чуть заметно кивает: понял...
...Спустя мгновенье, Генка хватает Витю за рукав, -- и в какую-то
дверь...
... грязные лестницы вниз да вверх...
... темные коридоры во все стороны...
...Вниз, вниз по лестнице...
...Какие-то ведра, упав, грохочут...
...Опять дверь...
...Опять лестницы да коридоры...
-- ...Ху-ху-ху, --задыхается Генка, но продолжает бежать...
-- ...Ху-ху-ху! -- поневоле вторит ему Витя...
...Еще какие-то двери..
...тряпки, щебень... битое стекло...
...и Генка с Витей вылетают на улицу...
...Три переулка впереди... Генка тянет Витю в левый...
...Приятели бегут по переулку...
-- ...Ху-ху-ху!
-- ...Ху-ху-ху!
...И вдруг, в дальнем его конце, появляются тени...
-- ...Не уйдем, Генка!
-- Уйдем! Не побоишься с поезда прыгнуть?..
-- Не побоюсь...
-- Тогда поднажмем. Есть шанс. Ты пойдешь на операцию, я тебя
прикрою...
...Витя с Генкой бегут переулками...
...дворами...
...Тени не видны, но слышен грохот их башмаков...
...Витя с Генкой перемахивают через заборчик и оказываются...
... на станции...
...Скрипит тормозами электричка...
-- ...Ху-ху-ху, --дышит Генка...
...А трое теней уже через заборчик перемахивают, бегут, как бешеные
кони...
...Генка тянет Витю к электричке...
-- ...Ху-ху-ху...
...Они вваливаются в последнюю дверь...
...и бегом по проходу...
...а трое теней уже ввалились в вагон...
...И по проходу -- за Генкой и Витей...
... Они пролетели один тамбур...
...другой...
...Генка толкает Витю вперед, а сам идет назад. Как истребитель, в
лобовую атаку...
...А Витя -- к двери...
...Всей массой бросается на одну из половинок, а другая уже щелкает за
его спиной щелкает...
...и поезд плавно трогается...
...Витя вылетает из двери передом и вперед...
...бежит по еще не кончившейся платформе...
...подворачивает ногу... падает...
...раздирает руку о торчащую из асфальта проволоку...
...вскакивает и бежит...
...последний вагон просвистел мимо Вити...
...Но уже скрипят тормоза, электричка останавливается...
...Витя рвет к забору...
...прыгает через верх...
...И ходу...
...Заполночь...
...Витя выходит из метро на станции "Измайловский парк"...
...прошмыгивает, пригнувшись, мимо телекамеры наблюдения...
...выходит на улицу...
...бетонный забор с узким проходом для пешеходов...
...десяток тропинок в густой лес...
...по одной из которых Витя и удаляется...
...идет по лесу...
...останавливается и долго слушает...
...потом начинает внимательно осматриваться во все стороны...
...И уже спокойно и целеустремленно идет сквозь лес...
...к бетонной стене, к которой прилепилось десятка два гаражей...
...Между ними и стенкой -- чуть заметная щель...
...Витя еще раз оглядывается и в щель эту втискивается...
...и пробирается вперед, сжатый стенами с обеих сторон...
...сгибается в три погибели, тянет руку...
...пальцы нащупывают пакет, пытаются его ухватить...
...и тут всю округу заливает ослепительный свет...
...Вспыхивают прожектора на вышках вокруг...
...Загораются фары и поисковые прожекторчики нескольких УАЗиков...
...Зашумели голоса...
...Чья-то железная кисть стискивает Витину руку...
...Чьи-то сильные руки ухватывают Витю за ноги и дергают...
...Тянут за ноги так, что лицом Витя едет по грязной земле...
...Взвизгнув тормозами, подкатывает черная "Волга"...
...Двое мужиков рывком ставят Витю на ноги, заламывают назад до хруста
руки...
...Витя ойкает...
...и вот уже смыкаются на его запястье наручники...
-- ...Позовите консула! -- орет Витя...
...Задняя дверь машины распахивается...
...Кто-то с размаху лупит Витю по ногам...
...выбивает землю из-под ног...
...и мир в Витиных глазах опрокидывается...
...Парни запихивают Витю в черную "Волгу", блокируют с обеих сторон...
...хлопают дверцы...
...машина срывается с места...
-- ...Позовите консула!.. -- снова требует Витя.
-- Ты что здесь, сука, делаешь?
-- Позовите консула!
-- Все твои действия засняты на пленку!
-- Наглая провокация! Я на пленку могу заснять, как вы Бриджит Бардо
трахаете! Позовите консула!
-- В твоей руке были секретные документы!
-- Вы силой мне их впихнули! Не мои документы!
-- Ты пробирался в тайник!
-- Нахальная выдумка! Вы поймали меня в центре города -- и силой
засунули в эту вонючую щель! Позовите консула!
...Машина, дико скрипя на поворотах, мчится куда-то в темноту...
-- Позовите консула! -- орет Витя...
-- Эй, парень, потренировался и будет. Кончай орать!
-- Консула, гады, позовите! Я невинный дипломат! Консула!!!
...Кабинетик...
...Два ярких прожектора в лицо...
...Двое парней с усилием усаживают Витю в глубокое деревянное кресло...
...третий, большой и угрюмый, становится сзади...
-- Позовите консула! -- произносит Витя и встает...
...большой и угрюмый огромными ладонями вдавливает Витины плечи назад в
кресло...
...Подождав мгновенье, Витя вновь делает попытку встать...
...Большой и угрюмый вновь вдавливает его в кресло...
...и помогает своим огромным рукам тяжелым ботинком: подсекает Вите мне
ногу, как в борьбе...
...и Витя падает в кресло.
...Откуда-то из-за прожекторов приплывает голос:
-- Вы -- шпион!
-- Позовите консула. Я дипломат Союза Советских Социалистических
Республик!
-- Все ваши действия у тайника сняты на пленку!
-- Подделка! Подлая провокация! Позовите консула!
...Витя делает попытку встать...
...но большой и угрюмый легким движением огромного ботинка слегка
подсекает его левую ногу...
...и Витя теряет равновесие...
-- ...Что вы делали ночью в парке?
-- Позовите консула!
...Витя снова встает...
...он снова получает по косточке...
...Витя, не успев как следует упасть в кресло, пытается встать снова
...и снова, после легкого удара, съезжает назад...
...глядит через плечо...
...но видит только ослепительные круги прожекторов...
-- ...Вы нарушили закон...
-- Расскажите это моему консулу...
...Витя опирается ногами о кирпичный пол, осторожно переносит тяжесть
тела на мышцы ног и, глубоко вздохнув, толкается вверх...
...Удар ботинка по косточке совпадает с толчком...
...левая ступня Вити чуть подлетает вверх, и он с легким стоном вновь
падает в кресло...
-- ...От кого вы получили материалы через тайник?
-- Позовите консула!..
...Витя снова пытается встать...
...удар ботинка, кажется, был сильнее предыдущих...
...и Витя на мгновенье потерял сознание...
...Когда прожектора вновь выплыли из тумана...
...Витя сказал:
-- Позовите консула!
...Большие руки придавливают Витины плечи...
...кто-то другой вставляет между его пальцев карандаши, потом -- слегка
сжимает Витину ладонь...
...и потолок с прожекторами поплыл куда-то, в полную тьму...
...Над Москвой серое холодное утро...
...Проехала почтовая машина...
...Полусонный дворник метет улицу...
...Витя лежит на мягком сиденье большой черной машины, откинутом далеко
назад...
...Москва летит мимо него...
...Боковое стекло чуть приоткрыто, и ветер шевелит его волосы...
...Витя поворачиваю голову к водителю...
...Это Слон...
-- ...Товарищ полковник, я им ничего не сказал.
-- Я знаю, Витя.
-- Куда мы едем?
-- Домой.
-- Они отпустили меня?
-- Да...
...Витя долго молчит...
-- Товарищ полковник, я правда не... раскололся?
-- Правда.
-- Вы уверены?
-- Уверен. Я все время был рядом. Даже во время ареста.
-- В чем моя ошибка?
-- Ошибки не было. Ты оторвался и вышел к тайнику чисто. Но место
слишком хорошее. Его знает московское ГБ. Ты использовал место, которое
используют настоящие шпионы. Оно под постоянным контролем. Они тебя взяли,
не зная, кто ты. Как настоящего шпиона. Но мы тут же вмешались. Арест был
настоящим, а допрос учебным.
-- А Генка как?
-- Генка хорошо. Его слегка помурыжили, но он тоже не раскололся. Но
вряд ли ты когда с ним еще увидишься.
-- Почему?
-- Он на днях уезжает. На настоящую работу... Я и тебя буду
рекомендовать. Спи...
...Витя закрывает глаза...
...и в его сознании возникает огнедышащая топка крематория...
...и он сам, привязанный проволокой к стоящим торчком носилкам...
...лицо его демонстрирует нечеловеческое напряжение, с которым он
пытается порвать путы...
...дымит труба на фоне стеклянных прямоугольников Аквариума...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "Господи! -- думает Витя. -- А я ведь хотел
использовать для хранения своей рукописи именно этот тайник. Он показался
мне самым надежным. Что было бы, если б меня вот так же взяли с моей
Книгой"...
...Шумная суета огромного московского вокзала...
...Витя, не оглядываясь, уверенно, идет к большому почтовому ящику...
...достает из кармана толстое письмо-пакет...
...несет его к щели ящика...
...но руку у самой щели перехватывают чьи-то вполне железные пальцы...
Хотя и с женскими колечками и перстнями...
...Витя резко отдергивается, пытается вырвать руку и видит...
...улыбающееся лицо Марии.
-- Кому это ты, интересно, пишешь? -- произносит Мария и выворачивает
руку сопротивляющегося Вити так, чтобы легко было прочесть адрес...
-- ...Мужчине, мужчине, успокойся, -- выбирает Витя линию поведения...
-- И впрямь -- вроде мужчине, -- прочитала-таки Мария на конверте Фимин
адрес, отпустила руку, и Витя, наконец, уронил письмо в щель ящика.
-- Ты как тут?
-- В отпуске. Благоверного в последний момент не отпустили, -- он
отправил меня одну. Не пропадать же билетам... Гостиница заказана... и
вообще...
-- Ты замужем?
-- А ты думал, что на тебе одном свет клином сошелся?...
...Мария подставила Вите щеку для поцелуя. Витя чмокнул...
-- ...Вообще-то, так думать было приятно...
-- Извини, что разочаровала. Ты занят? Не проводишь до гостиницы?
-- С удовольствием...
...Мария подала Вите свой небольшой чемоданчик, уцепила его под руку...
...и они пошли на выход...
...на экране телевизора видно -- в плохом, черно-белом, изображении с
малым числом строк, как Витя с Марией занимаются любовью в кровати довольно
просторного гостиничного номера...
-- ...Ты знаешь, что она замужем... за одним из наших... генеральша...
-- Что за одним из наших и что генеральша -- не знаю. А что замужем...
А что, нельзя?
-- Пока ты в России -- наверное, можно. Хотя тоже -- не факт. Ведь на
ее месте могла оказаться...
-- Не могла. Мы с ней знакомы уже много лет. А скажите, это вы за мной
следили?
-- Вполне могли и за тобой... То есть, чтоб у тебя не было иллюзий --
мы за каждым из вас следим... Разумеется -- периодически. Здесь оказалось,
что за ней. Точнее -- за гостиничным номером. В котором могут
останавливаться только... очень специальные... люди.
Витя прикрывает на мгновение глаза и видит...
...как тянет руку с конвертом к щели почтового ящика на вокзале...
...как перехватывает ее чья-то железная рука -- на сей раз без колечек
и перстеньков...
...как мгновенно оказывается зажатым среди нескольких жестких мужчин, а
Слон...
...стоит неподалеку, наблюдает, потом легким кивком...
...посылает их всех на выход...
...Витю ведут, завернув руки за спину...
-- ...Значит, что? -- открывает глаза Витя. -- Вы меня... отчисляете?
-- В какое-нибудь другое время, может, и отчислили бы... Послали б в
Плесецк... до пенсии... Но сейчас у нас резкая нехватка кадров... Ты
когда-нибудь был в Мытищах?
-- Нет.
-- Тем лучше. Слушай учебно-боевую задачу. Объект: Мытищинский ракетный
завод. Задача: найти подходящего человека и завербовать его. Цель первая:
получить практику настоящей вербовки. Цель вторая: выявить возможные пути,
которые вражеская разведка может использовать для вербовки наших людей на
объектах особой важности. Ограничения. Первое -- во времени: можно
использовать для вербовки только свое личное время, выходные дни и отпуска,
никакого особого времени на проведение вербовки не отпускается; второе --
финансовое: можно расходовать только свои личные деньги, сколько угодно,
хоть все, ни копейки государственных денег не выделяется. Вопросы?
-- Что знает об этом КГБ?
-- КГБ знает, что с разрешения отдела административных органов
Центрального Комитета мы такие операции проводим постоянно и по всей Москве.
Если КГБ тебя арестует -- мы тебя спасем... но за рубеж не пошлем никогда.
-- Что я могу сказать вербуемому человеку о себе и своей организации?
-- Все что угодно. Кроме правды. Ты его вербуешь не от имени советского
государства -- это и дурак сумеет сделать, -- а от собственного имени и за
свои деньги.
-- Значит, если я его завербую, он будет по-настоящему считаться
шпионом?
-- Именно так. С той разницей, что переданная им информация не уйдет за
рубеж.
-- Но это никак не смягчает его вины?
-- Никак.
-- Что же его ждет?
-- Шестьдесят четвертая статья Уголовного кодекса.
-- До расстрела?
-- До расстрела. Разве ты этого не знаешь?
-- Знаю, товарищ полковник.
-- Тогда -- желаю успеха. И помни, ты делаешь большое государственное
дело. Ты не только учишься, но и помогаешь государству избавляться от
потенциальных предателей. Вся группа получает подобную задачу -- только на
других объектах. И вся академия делает то же самое. И каждый год. И
последнее -- распишись вот тут в получении задачи, -- извлекает Слон из
ящика стола бумагу, протягивает Вите. -- Это вполне серьезная задача...
...Витя пробегает бумагу глазами, берет поданную Слоном ручку и ставит
внизу свою подпись...
-- ...Быть иль не быть? Таков вопрос. Достойно ль склоняться под
ударами судьбы, иль нужно оказать сопротивленье и в страшной схватке с целым
морем бед покончить с ними... Умереть... Забыться... И видеть сны?.. --
размышляет Витя-Гамлет среди мрачных стен Эльсинора...
...И снова, как на тренировках: лица, лица, лица... Только на сей раз
-- лица реальные: на мытищинском заводе окончилась смена, -- и вот, толпа
народа хлынула сквозь проходные...
...Витя стоит неподалеку с букетом цветов в руке и смотрит на...
...лица, лица, лица...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Цветы Витя купил для маскировки, -- объяснить при
случае, если за ним наблюдает ГБ, что ждет девушку. Слон ведь сказал: от ГБ
отмажут, но карьера на этом закончится...
...Грязная, переполненная народом пивная...
...Витя сидит за угловым столиком, с отвращением потягивая разбавленное
пиво, и наблюдает за...
...лицами... лицами... лицами...
...Какой-то парнишка появился в дверях: оглядывает присутствующих, --
вероятно, в поисках отца...
...Виктор отставляет недопитое пиво и идет к нему:
-- Парень, а у вас тут библиотека есть?
-- Ты думаешь, -- спрашивает парень, -- он может быть в библиотеке? Ну
ты даешь! -- усмехается.
-- Кто -- он?
-- Ну, отец...
-- Мне не отец нужен, мне нужна библиотека...
-- А... -- говорит парнишка. -- Пойдем -- покажу...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Понаблюдав за посетителями пивной, Витя решился
отказаться от этого, наиболее легкого, хода: почувствовал, что ничего
интересного здесь не поймает.
...Районная библиотека...
...Немноголюдно...
...Витя перебирает книги на полке, составляющей с другими узенький
коридор и поглядывает, кто тут чем интересуется...
...Рыжий очкастый "интеллигент" перебирает научную фантастику...
...Отходит к другой полке...
...к третьей...
-- Извините, -- шепчет ему на ухо Витя, -- а где тут научная
фантастика?
-- Да вон там.
-- Да где же?
-- Идите сюда, покажу.
-- Мне бы что-нибудь про космонавтов... Про Циолковского...
...Рыжий перебирает корешки...
-- Глядите вот тут.
...Витя наклоняется к показанной Рыжим полке, перебирает корешки...
-- Господи! -- говорит. -- Какое богатство!.. Вот спасибо!
...Рыжему приятно, он улыбается:
-- Что вы, не за что!
Витя широко и дружелюбно улыбается в ответ, держа в руках несколько
книжек...
...Ревет, взлетая, ракета, пушит под собою клуб пыли и газов...
...Коренастый человек внимательно наблюдает за стартом...
...Камера отъезжает, чтобы стало понятно, что ракета взлетает на экране
кинотеатра, заполненного людьми...
...Где-то сзади сидят Витя и Рыжий, внимательно наблюдают за
происходящим на экране...
...Рыжий склоняется к Вите:
-- А ты знаешь, что тут не только документальные кадры?
-- Да ну? -- удивляется Витя.
-- А-га... Киношники специально в нашем цехе несколько маленьких ракет
заказывали... Ну потом -- сверхкрупный план, -- и получается как бы
большая... настоящая... Кстати, там, для эксперимента, мы поставили
турбонасосы...
-- Как интересно! -- говорит Витя.
-- Еще бы! Я тебе потом, после кино, подробнее расскажу. Ты-то, небось,
как все -- за вытеснительные системы... -- и Рыжий снова погружается в
происходящее на экране...
...Подмосковный лесок...
...Витя и Рыжий гуляют по аллее...
...Рыжий размахивает руками, что-то рассказывает, доказывает:
-- ...На первых германских ракетах использовались турбонасосы. Почему
же сейчас забыт этот простой и дешевый путь? Ну скажи!
-- А действительно -- почему? -- интересуется Витя...
...Камера поднимается вверх, отъезжает, и мы снова не слышим слов,
только видим страстное размахивание руками...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. У каждого человека в голове есть блестящие идеи.
Каждый человек больше всего в жизни страдает от того, что его никто не
слушает. Самая большая проблема в жизни для каждого человека -- найти
слушателя. Но это невозможно, ибо все остальные заняты тем же самым: поиском
слушателей для себя. Потому у них просто нет времени слушать чужие бредовые
идеи. Только тот становится лучшим другом, кто слушает нас, не перебивая.
Витя нашел себе друга. Рыжий перечитал все книги про Цандера, Циолковского,
Королева. Говоря о них, он говорил и о тех, о ком еще нельзя было писать
книг: о Янгеле, Челомее, Бабакине, Стечкине. А Витя -- слушал.
...Небольшая квартира... Звонок...
...В прихожую, открывать, идет тридцатилетняя маленькая женщина, в
домашнем халатике, в очках...
...За подол цепляются двойняшки лет трех: мальчик и девочка...
-- Папа! Папа идет!..
...Женщина открывает дверь, за которой...
...пришедшие с прогулки Витя и Рыжий...
-- Нагулялись? -- спрашивает женщина и подставляет Рыжему щеку для
поцелуя. -- Раздевайтесь, мойте руки, обед уже на столе...
...Воскресный обед на маленькой кухоньке...
...дымящийся борщ в тарелках...
...графинчик с домашней настойкой...
...близняшки, повязанные огромными салфетками...
-- ...А знаешь, почему они отказываются от турбонасосов? -- спрашивает
Рыжий, проглотив очередную ложку борща. -- Они не уверены, что мы реально
способны обрабатывать поверхности с нужной точностью. А мы -- способны,
только нужно поставить электронные контрольные автоматы. Зато -- полная
гарантия от взрыва топлива...
-- Это -- да, -- кивает Витя и посылает в рот очередную ложку борща.
-- Может, еще по рюмочке? -- спрашивает счастливая женщина и наполняет
рюмки из графина с настойкой...
...Витины руки открывают стандартный вроде бы портсигар, нажимают на
какой-то выступ внутри, снимают пластинку с уложенными под двумя резинками
сигаретами -- там оказывается микроскопический магнитофон с проволокой
вместо ленты...
...Из ящика стола Витя извлекает наручные часы и тонкий, едва заметный
проводок, подсоединяет его к едва заметному гнезду микромагнитофона...
...надевает часы...
...нажимает открывальную кнопку на портсигаре...
...говорит:
-- Раз, два, три... Однажды в студеную зимнюю пору... проверка
аппаратуры...
...Снова нажимает на кнопочку...
...извлекает из стола наушники, подсоединяет к микромагнитофону...
...нажимает еще на что-то...
...в наушниках слышно: "Раз, два, три... Однажды в студеную зимнюю
пору..."
...Витя перематывает проволочку на начало, собирает портсигар...
...кладет его в карман висящего на спинке стула пиджака...
...а провод, идущий к часам, пропускает через рукав и в
микроскопическую дырочку изнанки -- к карману...
...вставляет на ощупь в гнездо портсигара...
...и осторожно надевает снаряженный пиджак...
...Витя стоит в очереди у пригородной кассы Ярославского вокзала...
...Неразборчивый, бубнящий голос гремит из репродукторов:
-- Пригородный электропоезд до станции Загорск отправится в шестнадцать
часов одиннадцать минут. Остановки: Москва третья, Северянин, Мытищи, далее
-- со всеми остановками...
...Вечерняя квартира Рыжего...
...Жена читает близнецам сказку про Колобка...
...Близнецы, обнявшись, сидят на полу, на ковре, слушают зачарованно...
-- ...Я Колобок-Колобок, я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от
тебя, медведь, и подавно уйду...
-- А от кого он не уйдет, мама? -- спрашивает мальчик.
-- Потерпи, сейчас узнаешь... И Колобок покатился по дорожке...
...Витя и Рыжий сидят на кухне, пьют чай... Сказка про Колобка
доносится до них еле-еле...
-- Если к кислороду и керосину мы добавляем в качестве окислителя
четырехокись азота и пускаем обходным каналом... -- говорит Рыжий. -- Вот,
посмотри, -- придвигает блокнот и начинает рисовать схему...
...Витя внимательно наблюдает:
-- А как здесь?
-- Как-как! Элементарно, -- и Рыжий проводит еще несколько линий на
схеме...
-- Разреши, я дома над этим подумаю, -- выдирает Витя из блокнота
изрисованный Рыжим листок и, аккуратно сложив, прячет в каран...
-- ...Если к кислороду и керосину мы добавляем в качестве окислителя
четырехокись азота и пускаем обходным каналом... -- едва слышно продирается
из динамика, стоящего на столе в кабинете Слона голос Рыжего, заглушаемый
звоном чашки о блюдце, звуками помешивающей чай ложечки. Слон нажимает на
кнопочку, голос смолкает, а сам Слон заливается здоровым детским смехом...
-- ...Ну ты, Витя, прямо супершпион! Сейчас резидентура точно будет
знать градус твоего аппетита и страсть, с которой ты поедал... Что, кстати,
подавали к чаю? -- интересуется.
...Витя смущенно опускает взгляд:
-- Вишневое варенье...
-- Домашнее?.. -- с трудом задавливает в себе приступ смеха Слон. --
Вишневое варенье!..
-- И кекс... -- добавляет Витя.
-- Следующий раз лучше думай, куда прятать микрофон...
-- Подумаю...
Слон переходит на вполне серьезный тон:
-- Что он о тебе знает?
-- Что меня зовут Виктор.
-- А фамилия?
-- Он никогда не спрашивал.
-- Когда у тебя следующая встреча?
-- В четверг.
-- Перед встречей я организую тебе консультацию в Девятом управлении
информации ГРУ. С тобой будет говорить настоящий офицер, который анализирует
американские ракетные двигатели. Он, конечно, знает многое и о наших
двигателях. Информатор поставит тебе настоящую задачу, такую, которая его бы
интересовала, если бы ты познакомился с американским ракетным инженером.
Если ты вырвешь из своего Рыжего достаточно вразумительный ответ, то считай,
что тебе повезло.
-- А ему? -- спрашивает Витя.
-- А ему -- нет...
...Витя и Рыжий сидят в привокзальном ресторанчике...
-- ...И все-таки я думаю, что бороводородное топливо применяться не
будет никогда!
Рыжий долго испытующе смотрит на Витю:
-- Это у вас там, в четвертом, так думают. Знаю я вас,
перестраховщиков. Токсичность и взрывоопасность... Это так. Но какие
энергетические возможности! Вы там об этом подумали? Токсичность можно
снизить, у нас этим второй цех занимается. Поверь мне, будет успех, -- и
тогда перед нами совершенно необъятные горизонты...
...Витя замечает в висящем на стене зеркале знакомую спину. Чуть
поворачивает голову...
...Слон! Сидит за соседним столиком рядом с еще двумя весьма
внушительными людьми...
...Витя смотрит...
...на Рыжего, который продолжает что-то говорить, размахивая руками...
...но не слышит его...
-- ...Ну что ж! -- встает Слон из-за стола навстречу Вите. -- С первой
вербовкой! Она, конечно, учебная, но если котенок хочет стать настоящим
котом, он должен начинать с птенчиков, а не с настоящих воробьев. А про
бороводородное топливо забудь. Это не твоего ума дело.
-- Есть, забыть.
-- И про Рыжего забудь. Его дело, с твоими отчетами и магнитофонными
лентами, мы передадим кому следует. Чтобы держать КГБ в узде, Центральному
Комитету нужен конкретный материал о плохой работе КГБ. Где взять этот
материал? Вот этот материал! -- Слон распахивает сейф с отчетами о первых
учебно-боевых вербовках...
...Витя опять лежит навзничь в своей узкой кровати и смотрит...
...в потолок...
...прикрывает глаза, и видит...
...как в предрассветной тьме подъезжает к мытищинской хрущебе черная
"Волга", выпускает из недр четверых...
...те скрываются в подъезде...
...резкий звонок будит и Рыжего, и жену...
...и двойняшек...
...Рыжий встает, идет к двери:
-- Кто там?
-- Телеграмма...
...Рыжий открывает дверь, и четверо в черном вваливаются в тесную
прихожую...
...Первый тычет в лицо Рыжему бумажку:
-- Одевайтесь...
...Обмершая жена, прижимая малюток, наблюдает за происходящим...
...Витя снова открывает глаза, смотрит...
...в потолок...
...Закрывает, и видит...
...Яркая лампа в лицо Рыжему...
...который сидит на сиротливой табуреточке, сравнительно далеко от
канцелярского стола, за которым -- следователь...
...Следователь передает Рыжему фотографию:
-- Вам знаком этот человек?..
...Рыжий смотрит внимательно на лицо Вити и опускает голову...
-- ...Что же его ждет? -- спрашивает Витя.
-- Шестьдесят четвертая статья Уголовного кодекса, -- отвечает Слон.
-- До расстрела?
-- До расстрела. Разве ты этого не знаешь?
-- Знаю, товарищ полковник.
-- Тогда -- желаю успеха...
...Витя открывает глаза, смотрит...
...в потолок...
...Закрывает, и видит...
...как грохает засов на двери камеры...
...и распахивается ее дверь...
...Рыжий в ужасе вскакивает с железной койки...
...В дверях -- несколько человек, среди которых один -- в белом
медицинском халате...
...Вопросительный, полный ужаса взгляд Рыжего...
...Первый вошедший говорит:
-- ...Одевайтесь... пора...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "И снова -- как и в случае с куклой -- вроде бы все
справедливо, -- думает Витя. -- Ведь Рыжий и впрямь выдал государственные
секреты, в сущности, незнакомому человеку. И снова -- как в случае с куклой,
-- несет от этой истории непередаваемой вонью..."
...И снова Витя идет длинными коридорами, устланными красными мягкими
коврами...
...в сопровождении прапорщика...
...И снова -- приемная, где адъютант, едва Витя появляется, говорит:
-- Суворов? Заходите, пожалуйста... -- и открывает дверь...
...И снова -- за столом тот самый человек в штатском, только теперь
Витя знает, кто он такой и как его звать...
-- Добрее утро, Виктор Андреевич, -- ласково говорит хозяин кабинета.
-- Доброе утро, Кир Гаврилович.
-- Садитесь, Виктор Андреевич...
Витя усаживается в мягкое кресло возле огромного письменного стола...
-- ...Как поживаете?
-- Спасибо, Кир Гаврилович. Хорошо...
...Кир Гаврилович долго рассматривает Витино лицо. Словно доктор, молча
и внимательно...
-- ...Вы знаете, Виктор Андреевич, в ГРУ и в КГБ очень редко находятся
люди, бегущие на Запад.
...Витя кивает...
-- Все они несчастны. Это не пропаганда. Шестьдесят пять процентов
невозвращенцев из ГРУ и КГБ возвращаются с повинной. Мы их расстреливаем.
Они знают это и -- все равно возвращаются. Те, которые не возвращаются в
Советский Союз по своей собственной воле, кончают жизнь самоубийством,
спиваются, опускаются на дно. Почему?
-- Они предали свою социалистическую родину. Их мучает совесть. Они
потеряли друзей, родных, свой язык...
-- Это не главное, Виктор Андреевич. Есть более серьезные причины. Тут,
в Советском Союзе, каждый из нас -- член высшего сословия. Каждый, даже
самый незначительный офицер ГРУ -- сверхчеловек по отношению ко всем
остальным. Пока вы в нашей системе, вы обладаете колоссальными привилегиями
в сравнении с остальным населением страны. Когда имеешь молодость, здоровье,
власть, привилегии -- об этом забываешь. Но вспоминаешь об этом, когда уже
ничего нельзя вернуть. Некоторые из них бегут на Запад в надежде иметь
великолепную машину, особняк с бассейном, деньги. И Запад платит им
действительно много. Но, получив "Мерседес" и собственный бассейн, предатель
вдруг замечает, что все вокруг него имеют хорошие машины и бассейны. Он
вдруг ощущает себя муравьем в толпе столь же богатых муравьев. Он вдруг
теряет чувство превосходства над окружающими. Он становится обычным, таким,
как все. Даже если вражеская разведка возьмет этого предателя на службу, все
равно он не находит утраченного чувства превосходства над окружающими. Ибо
на Западе служить в разведке не считается высшей честью и почетом.
Правительственный чиновник, козявка, и ничего более.
-- Я никогда об этом не думал...
-- Думай об этом. Всегда думай. Богатство -- относительно. Если ты
ездишь на "Ладе" по Москве, на тебя смотрят очень красивые девочки. Если ты
по Парижу едешь на длинном "Ситроене", на тебя никто не смотрит. Все
относительно. Лейтенант на Дальнем Востоке -- царь и бог, повелитель жизней,
властелин. Полковник в Москве -- пешка, потому что рядом тысячи других
полковников. Предашь -- потеряешь все. И вспомнишь, что когда-то ты
принадлежал к могущественной организации, был совершенно необычным
человеком, поднятым над миллионами других. Предашь -- почувствуешь себя
серым, незаметным ничтожеством, таким, как и все окружающие. Капитализм дает
деньги, но не дает власти и почестей. Среди нас находятся особо хитрые,
которые не уходят на Запад, но остаются, тайно продавая наши секреты. Они
имеют деньги капитализма и пользуются положением сверхчеловека, которое дает
социализм. Но мы таких быстро находим и уничтожаем...
-- Я знаю. Пеньковский...
-- Не только. Пеньковский всемирно известен. Многие неизвестны.
Владимир Константинов, например. Он вернулся в Москву в отпуск, а попал
прямо на следствие. Улики неопровержимы. Смертный приговор.
-- Его сожгли?
-- Нет. Он просил его не убивать.
-- И его не убили?
-- Нет, не убили. Но однажды он сладко уснул в своей камере, а
проснулся в гробу. Глубоко под землей. Он просил не убивать, и его не убили.
Но гроб закопать обязаны. Такова инструкция. Иди, Виктор Андреевич. Успехов
тебе. И помни, что в ГРУ уровень предательства гораздо ниже, чем в КГБ.
Храни эту добрую традицию.
-- Кир Гаврилович, -- поворачивается Витя уже в дверях. -- Разрешите
просьбу?
-- Ну?
-- Можно мне перед отправкой съездить на пару дней домой? С мамой
повидаться?
Кир снова смотрит на Витю пристально и, наконец, кивает:
-- Поезжай...
...Витина деревня мало изменилась с пятьдесят четвертого года, когда мы
видели ее в первый и последний раз: та же длинная улица, продолжение тракта,
те же выбоины, грязь...
...Камера едет по этой грязной улице, пока не доезжает до нужного дома
и не заглядывает в окно...
...за которым -- длинный праздничный стол, человек десять народа...
...Витина мама в платочке...
...несколько старушек -- ее ровесниц...
...несколько мужиков -- ровесников Вити...
...сам Витя во главе стола...
...Фима...
...Один из мужиков встает со стаканом в руке, произносит тост, которого
-- за стеклом -- мы не слышим...
...Вечер...
... Зажигаются фонари...
...Фима и Витя идут вдоль улицы...
-- ...так что вряд ли мне удастся что-нибудь тебе из-за границы
пересылать... Главное -- и смысла мало...
-- А как же ты там?
-- Н-ну... думаю, найду тайник... Не думаю, что там за мной особенно
будут следить... Но если вдруг что... Матери-то они должны сообщить: погиб,
мол, при исполнении... Или -- арестован за измену Родине...
-- Типун тебе на язык!
-- Я с ней поговорил -- она сообщит тебе. И тогда, срочно, по нашему
основному плану, передаешь мои рукописи...
...Некоторое время они идут молча...
-- ...Знаешь, Витя, -- мне в последнее время как-то не по себе.
Это новый сосед, мент... Все время что-то вынюхивает...
-- Ну, если боишься... Я тебя насильно под такое дело подписывать не
могу. Ты передал мне экземпляр -- спасибо за помощь, и дальше я уж
как-нибудь сам...
-- Ты не понял! Я не за себя боюсь. Я -- за тебя.
-- Ну, Фима... Что тут поделаешь... Я тебе доверился -- дальше уж --
как судьба... Кстати, о судьбе: заграница -- это, конечно, заманчиво. И
рассказать миру о наших шпионах -- тоже, конечно надо... Только я боюсь, что
на этом моя карьера и остановится... Ну, максимум -- до резидента дослужусь.
А на верхний этаж Аквариума так и не попаду... Тут, кажется, высокие карьеры
делают каким-то другим способом...
-- А, может, и хорошо? Может, высшая, тебя просто раздавит?
-- В Аквариуме любая карьера давит... Даже, -- усмехнулся Витя, --
карьера кочегара...
...А на дальнем конце улицы стоял неприметный "Козлик", за рулем
которого сидел человек, который наблюдал за приятелями через длинный
телеобъектив фотоаппарата...
...И время от времени нажимал на спусковую кнопку...
Конец пятой серии
Серия шестая: ШПИОН
Титр:
1977--1978-й годы
...Сиреневый вечер...
...Ту-134 с маркой "Аэрофлот", сияющий фарами и прожекторами, касается
посадочной полосы...
...Панорамирую за ним, мы успели поймать в кадр слово "Вена" на
фронтоне аэровокзала...
...Крупно: руки пограничника раскрывают синий дипломатический паспорт,
в котором мы видим фотографию Вити, его ФИО, написанные по-английски...
...Витя у стойки, слегка волнуясь, следит...
...за руками пограничника. Паспорт захлопнут:
-- Проходите! (по-немецки).
...Витя подхватывает небольшой чемоданчик (через плечо перекинут ремень
еще одной, тоже небольшой, сумки) -- и идет через паспортный контроль...
...а там, за загородкой, уже поджидает его давний знакомый. Генка...
...Они буквально бросаются друг другу в объятья:
-- Генка!
-- Витя!
-- Ты давно здесь?
-- Да уж скоро год... Помнишь, как мы от гэбухи отрывались? Через
неделю я уже был здесь... Где твой багаж?
-- Всё! -- демонстрирует Витя свои сумку и чемодан.
-- Ну да, ты ж у нас одинокий... Пошли...
-- А ты что, с семьей?
-- С женой. Дочек в Союзе оставили. Вроде как... заложницы. Чтоб мы с
Валей дрыгаться не вздумали.
-- А что, есть, которые дрыгаются?
-- Были...
...И они идут через шумящий зал аэровокзала на улицу, где Генка
усаживает Витю в роскошный -- по Витиным представлениям -- "Мерседес", по
дороге продолжая беседу...
-- ...У нас тут... то есть тогда еще было "у них", в Вене, случился
крупный дипломатический скандал, половину посольства выслали, -- и вот,
срочно доукомплектовывали. Я и попал. Да я думаю, что и тебя б еще годик
проучили в Москве, если б не та история...
..."Мерседес" едет по сияющей огнями автостраде, обгоняя машины
попроще...
...Витя изумленно-восхищенно смотрит в окно на великолепие Запада...
-- ...Вот! -- распахивает Генка дверь на лестничной площадке и
подпихивает Витю внутрь, зажигает свет.
-- Чья это? -- осматривает Витя по западному отделанную двухкомнатную
квартиру на довольно высоком этаже.
-- Твоя!
-- Я здесь... буду жить... один? -- интересуется Витя.
-- А какие еще варианты? Ты -- советский дипломат. У тебя все должно
быть по высокому классу...
...Витя идет по квартире, осматривая ее. Выглядывает в окно на сияющую
огнями Вену. Играет со шторами и жалюзи...
...Довольный произведенным впечатлением Генка следует за ним...
-- ...Ну-ка, иди сюда, -- приглашает Витю Генка на кухню, где блистает
девственной белизной большой холодильник, и распахивает его дверцу. --
Загляни. Это тебе -- на ужин и на завтрак...
...Витя подходит к холодильнику и ме-е-едленно осматривает...
...содержимое: баночки с икрой, масло в упаковках, разные сыры,
колбасы, пиво, соки и всякое такое прочее...
...А Генка с огромным удовольствием следит...
...за Витиным восхищенным лицом...
-- А как же! -- говорит Генка. -- Запад! У нас сегодня суббота, завтра
выходной, в посольство пойдешь в понедельник. Сейчас -- отдыхай, завтра --
погуляешь по городу, осмотришься... Впрочем, можешь еще и сегодня пройтись,
если не особо устал...
...На "устал" Витя улыбается...
-- ...Вообще-то меня Валька ждет, но, если хочешь, могу сопроводить.
-- Не, -- качает головой Витя. -- Я лучше -- сам.
-- Понимаю, -- отвечает Генка и идет на выход. -- Тогда я пошел? Вот --
протягивает, -- ключи...
-- Постой! -- останавливает товарища Витя. -- Скажи... Как думаешь,
меня сегодня... пасти не будут?..
...Генка выходит на площадку и пальцем выманивает туда же Витю. Говорит
полушепотом:
-- Здесь не Москва, пастухов нехватка. Хотя, конечно, при необходимости
они находятся. Но уж сегодня-то... Да понял я тебя, понял! Пойдем... -- и
тащит Витю назад в квартиру...
...достает из шкафа огромный рулон карты Вены, расстилает прямо на
полу:
-- Это мой личный тебе подарок. Вот, смотри...
...Витя присаживается у карты на корточки рядом с Генкой...
-- ...Вот здесь -- твоя квартира, -- тычет Генка пальцем в карту. --
Вот -- посольство... Пройти можно переулком, минут десять ходьбы... Но ты,
конечно, на машине будешь ездить. Машину я тебе покупать не стал, сам
выберешь... Вот... А квартал, который тебя, -- хмыкает Генка, -- интересует,
-- вот... И еще вот тут есть несколько заведений... Уяснил?
-- ...Да я вовсе не... -- пытается оправдаться Витя.
-- Ладно-ладно, -- хохочет Генка. -- Все мы -- вовсе не... Во всяком
случае, Вальке своей я просто клянусь, что вовсе не!..
...Генка встает и снова идет к выходу...
...Витя провожает его...
...Генка снова вытаскивает Витю на площадку, снова говорит шепотом:
-- Знаешь, если тебя на этом деле поймают... Не, ничего страшного не
будет... Особенно если по части вербовок у тебя будет полный нормалёк... Но
продвижению помешать может. Так что ты того... аккуратненько...
-- Спасибо, Гена, спасибо, -- а Генка уже скачет вниз по широкой
пологой лестнице...
...Оставшись в квартире один, Витя первым делом закрыл на всех окнах
шторы...
...цепко осмотрелся...
...потом открыл сумку, выкинул из нее всякие мелкие бытовые вещи...
...и вспорол подкладку...
...извлек оттуда тоненькую пачку папиросной бумаги, покрытую
машинописными литерами...
...из накиданных на кровать мелочей выбрал металлический портсигар...
...открыл и не без труда упихнул в него свою, на папиросной бумаге,
рукопись...
...обернул портсигар клеенкой и...
...спрятал в карман...
...Потом открыл холодильник, достал банку пива...
...изучил ее на предмет способа вскрытия... вскрыл...
...достал пакет сосисок... парочку оторвал...
...и с аппетитом, стоя, поужинал...
...После чего пошел на улицу...
...Пара переулков вывела Витю на сравнительно оживленную улицу с
горящими витринами...
...в одной из которых стояла роскошная женщина и меняла на манекенах
драгоценности...
...Витя приостановился невдалеке и долго на нее смотрел...
...после чего пошел дальше...
...У собора стояло несколько конных экипажей, поджидающих седоков...
...В маленьком парке, красиво подсвеченный, стоял золотой памятник
Штраусу со скрипкой в руке...
...Витя остановился возле Штрауса, и в воображении-воспоминании возник
тот, давний, военный оркестрик на балкончике старинного особняка...
...и он сам, гусарский офицер, ведущий в вихре вальса барышню-Марию...
...Витя обошел памятник со всех сторон и цепким, профессиональным
взглядом обнаружил сзади, в арке-постаменте, щель...
...куда и засунул вынутый из кармана обернутый клеенкой портсигар...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "На первое время -- сгодится, -- подумал Витя. -- А
дальше -- посмотрим..."
...Яркий день...
...Витя, с раскрытым путеводителем в руке, стоит на берегу Дунайского
канала и внимательно, заворожено смотрит на...
...странного вида синюю, с золотым орнаментом и шаровым утолщением,
трубу, над которой поднимается густой черный дым...
...Витя обращается к путеводителю, читает-переводит:
-- Единственный в мире мусоросборник, который с полным правом можно
считать памятником искусства эпохи модерн...
...Роскошный кабинет, обставленный в стиле позапрошлого века...
...За столом -- седой пожилой человек, резидент, генерал Голицын...
...Перед ним -- навытяжку -- Витя...
-- Чемоданы уже распаковал? -- интересуется седой.
-- Да какие у меня чемоданы, товарищ генерал?!
-- Ну и хорошо. Значит, упакуешься быстро...
-- А что?
Генерал обрушивает свои тяжелые кулачища на дубовую столешницу...
...и нежная кофейная чашечка жалобно взвизгивает:
-- А то, что в пятницу в Москву идет наш самолет. И я тебя, лентяя,
отправляю назад. Где твои вербовки?..
...Витя опускает глаза...
..."Забой" -- большой зал резидентуры, полный народу. Все -- заняты...
...Двое склонились над огромной картой города...
...Один что-то быстро печатает на машинке...
...Двое без особого успеха пытаются уместить огромный серый электронный
блок с французскими надписями в контейнер дипломатической почты...
...Красный от стыда и обиды, на пороге появляется Витя...
...Немолодой человек, оторвавшись от бумаг, сочувствует:
-- Навигатор, конечно, пообещал, что выгонит следующим самолетом?
-- Да, -- подтверждает Витя.
-- А ведь и выгонит. Он у нас такой.
-- Что же мне делать?
-- Работать...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Хороший совет. Лучшего ждать не стоило. Если кто
знает, где и как конкретно можно добыть секретную бумагу, -- он сам ее и
добывает. Зачем ему делиться славой с Витей Суворовым?
...Небольшая венская пивная...
...Витя сидит за угловым столиком, потягивая из высокой кружки темное,
почти черное пиво...
...В зеркале, которое видит Витя, отражается дальний столик, за которым
сидят Генка и респектабельный западный господин...
...Господин что-то говорит...
...Генка внимательно слушает, время от времени чуть заметно кивая
головой...
...Витя скашивает взгляд на стеклянную входную дверь, составляющую как
бы одно целое с обрамляющими ее высокими окнами...
...По улице идут прохожие...
...Витя переводит взгляд на зеркало...
...Генка с респектабельным господином продолжают беседу...
...Витя снова скашивает взгляд на дверь и замечает...
...как возле нее останавливается какой-то человек...
...Витя наблюдает за ним...
...он не отходит...
...Генка с респектабельным господином -- в зеркале -- беседуют, как ни
в чем не бывало...
...Витя смотрит за дверь...
...на подозрительного человека...
...встает...
...идет к выходу...
...Генка заметил Витино перемещение, весь напружинился...
...Витя вышел на улицу...
...Человек, оказывается, внимательно изучал...
...вывешенное у входа меню...
...Что-то, видать, в нем человека не устроило, и он пошел дальше...
...Витя -- за ним...
...Генка проводил -- сквозь окно -- взглядом Витю и сказал
(по-немецки):
-- Отлично, герр Вайнер. -- Я дам вам знать, когда информация будет
проверена. Посидите здесь минут десять, -- и встает, направляется к
выходу...
...Витя идет по улице с беззаботным видом, стараясь не выпустить из
поля зрения...
...любознательного чтеца меню...
...Генка -- не оглядываясь -- в другую сторону...
...И на всей этой сцене шел, разумно распределенный...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Теоретически, Витя -- добывающий офицер. В Вене у него
-- бурный старт. Не потому, что он особо успешно выискивает носителей
секретов. Совсем нет. Просто многие его старшие товарищи работают
действительно успешно. И каждую из проводимых ими операций необходимо
обеспечивать. Нужно отвлекать полицию. Нужно контролировать работающего на
маршруте проверки и охранять его во время секретной встречи. Нужно принимать
от него добытые материалы и, рискуя карьерой, поставлять их в резидентуру.
Нужно выходить на тайники и явки. Нужно контролировать сигналы. Нужно делать
тысячи вещей в чьих-то интересах, часто не понимая смысла работы. Все это
труд, все это риск.
...Чтец меню останавливается и поднимает руку, ловя такси...
...Приостанавливается и Витя, делая вид, что заинтересовался содержимым
ближайшей витрины...
...К Чтецу подкатило такси, остановилось...
...что Витя увидел в отражении от витрины...
...Чтец обменялся с водителем парой слов и махнул рукою...
...Такси отъехало, а Чтец снова поднял руку...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "Обычно такие трюки проделывают, чтобы убедиться, что
такси не подставное, -- подумал Витя. -- Подозрительно..."
...Во второе такси Чтец сел, и оно поехало вдоль по улице...
...Витя подскочил к проезжей части, тоже стал махать рукою...
...Остановилась машина...
...Витя впрыгнул в нее и сказал водителю (по-немецки):
-- Видите, впереди такси? У меня есть основания полагать, что в нем
едет... друг моей жены... Мы могли бы... -- и вынул из кармана довольно
крупную купюру, протянул водителю...
...Тот взял и сказал (по-немецки):
-- Почему б и не попробовать?..
...И сорвал машину с места...
...Вокзал...
...Витя стоит у входа...
...пытаясь выловить в толпе знакомую фигуру Чтеца...
...Вылавливает: тот, отойдя от кассы, направляется на платформу...
...Витя следует за ним...
...Чтец садится в вагон...
...Пригородный поезд трогается...
...Витя успевает вскочить в последний вагон...
...Чтец идет по длинной улице не то деревни, не то -- крохотного
городка и поворачивает к дому, скрывается за его дверью...
...Витя, проводив его взглядом, входит на почту...
...Сквозь стекло мы видим, как Витя подходит к служащему, что-то
объясняет ему, помогая себе жестами рук...
...Служащий кивает...
... -- Я довел его до Нейхауза, до его дома. Обычный фермер, ездил в
Вену, вероятно, в банк или договариваться о поставках... -- докладывает Витя
резиденту в его кабинете...
...Навигатор слушает молча, не перебивая. Смотрит в стол...
...Витя закончил доклад и стоит молча, не спуская с Навигатора
взгляда...
-- Хорошо, -- наконец говорит резидент, не отрывая глаз от своих бумаг,
-- впредь будешь работать под личным контролем моего первого заместителя. Но
два раза в месяц я буду слушать тебя лично. За первые недели ты сделал
немало, поэтому я ставлю тебе более серьезную задачу. Пойдешь на встречу с
живым человеком. Человек завербован моим первым заместителем, генералом
Кравцовым...
-- Генералом Кравцовым? -- перебивает Навигатора Витя.
-- Ну да! Как же! Ты же с ним должен быть знаком...
-- А он разве здесь, в Вене?
-- Что же тут удивительного? Понимаю, ты думал, наверное, что Кравцов
уже не меньше, чем заместитель начальника ГРУ? Меньше... Гораздо меньше...
Он сидит на полковничьей должности. Тем не менее, послать его на операцию я
не рискую. Поэтому пойдешь ты. Завербованный человек имеет исключительную
важность для нас. Сам товарищ Косыгин следит за нашей работой в данной
области. Потерять такого человека мы не имеем права. Он работает в Западной
Германии и передает нам детали американских противотанковых ракет "Toy". Мы
тайно перебросим тебя в Западную Германию. Проведешь встречу. Получишь
детали ракет. Оплатишь услуги. Исколесишь много километров, путая следы.
Тебя встретит помощник советского военного атташе в Бонне. Передашь груз
ему, но в упаковке. Он не должен знать, что получает, Дальше груз пойдет
дипломатической почтой в Аквариум. Вопросы?
-- Почему не поручить проведение встречи нашим офицерам в Западной
Германии?
-- Потому что, во-первых, если завтра Западная Германия выгонит всех
наших дипломатов, поток информации о Западной Германии ни в коем случае не
уменьшится. Мы будем получать секреты через Австрию, Новую Зеландию, Японию.
Выгони всех наших разведчиков из Великобритании -- для КГБ катастрофа, а для
нас нет. Мы продолжаем получать британские секреты через Австрию, Швейцарию,
Нигерию, Кипр, Гондурас и все другие страны, где только есть офицеры
Аквариума. Потому, во-вторых, что, получив добытые нами детали ракет,
начальник ГРУ вызовет всех дипломатических и нелегальных резидентов ГРУ в
Западной Германии и всем этим восьми генералам задаст вопрос: почему Голицын
из Австрии может добывать такие вещи в Западной Германии, а вы, мать вашу
так, находясь в Западной Германии, нет? Вы можете работать только на
подхвате? Только в обеспечении? Ну и последуют соответствующие выводы.
Только так, Суворов, рождается конкуренция. Только благодаря жестокой
конкуренции-все наши успехи. Все понял?
-- Все, товарищ генерал.
-- Что-то хочешь спросить?
-- Нет.
-- Хочешь, и я знаю твой вопрос! Тебя сейчас мучает: Кравцов за детали
ракет получит орден... хотя, думаю, вряд ли получит... а рисковать за него
будет молодой капитан и за этот риск получит... хрен с маслом. Ты это
думаешь? -- внезапно поднимает генерал глаза.
-- Да, товарищ генерал, -- врёт Витя.
-- Работай активно. Ищи и вербуй агентуру. Тогда и тебя будут
обеспечивать. Тогда ты будешь работать только головой, а кто-то за тебя
будет рисковать шкурой...
...Скулы генерала играют, взгляд -- свинцовый:
-- Детали согласуешь с Кравцовым. Иди...
...Виктор щелкает каблуками и, четко развернувшись, выходит из
командирского кабинета...
...В коридоре -- никого...
...В большом рабочем зале -- тоже никого...
...Кондиционер, мягко шелестя, бросает прохладную струю воздуха в
полумрак рабочего зала....
Витя немного увеличивает яркость голубого света...
...и по густому, гасящему звук шагов, ковру проходит в дальний конец
зала, к сейфам...
...Несколько секунд тупо смотрит на бронзовый диск, тяжело вздыхает и
набирает комбинацию цифр...
...Тяжелая бронированная дверь плавно и бесшумно поддается, открывая
двенадцать небольших массивных дверок...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "Итак, Кравцов -- здесь. На полковничьей должности...
Значит, ничего из их заговора не получилось. Значит, генерала я убил...
совсем зря... совсем", -- думает Витя...
Витя отпирает ключом свою, на которой аккуратно выведена цифра сорок
один...
...Внутри -- портфель...
...Витя закрывает сейф, кладет портфель на свой рабочий стол, осторожно
тянет на себя два шелковистых шнура...
...нарушая четкий рисунок двух печатей: сначала гербовой, потом своей
персональной...
...Из портфеля Витя достает гладкий лист плотной белой бумаги с
аккуратной колонкой надписей и, глубоко вздохнув, пишет на нем:
"Вскрыл портфель номер одиннадцать. 13 июля в 12 часов 43 минуты, время
местное". Чуть отступив, расписывается...
...Осторожно опустив лист в портфель, Витя извлекает из него тонкую
блестящую зеленую папку с номером 173-В-41...
...Первый лист папки плотно исписан...
...Витя переворачивает его, открывая остальные листы -- совершенно
чистые...
...Первый из них Витя берет двумя пальцами и кладет перед собой...
...В верхнем левом углу делает оттиск своей личной печати, после чего
вставляет лист в пишущую машинку...
...В правом углу привычно и быстро выбивает два слова: "Совершенно
секретно"...
...затем, отступив несколько строк, прямо посередине, пишет: "ПЛАН"...
...Сделав это, Витя опускает голову на руки...
...и глядит в стенку...
...Потом окидывает взглядом полированную поверхность стола и берет в
руку изящный стаканчик с ручками и карандашами. Сжимает в ладони, пристально
рассматривая, а потом резко, со всего маху, швыряет его о стену...
...Стаканчик, жалобно взвизгнув, рассыпается на мелкие осколки...
-- ...Чего психуешь? -- слышится голос...
...Витя оборачивается и видит в дверях
...Кравцова...
...Витя вскакивает совершенно по-военному:
-- Товарищ генерал!..
-- Оставь звания, -- устало машет Кравцов рукою. -- Здесь это
неуместно. Павел Владимирович...
-- Как странно, -- говорит Витя после паузы. -- Мы с вами знакомы...
уже лет шесть... и я впервые узнаю, как вас зовут...
-- М-да... -- отвечает Кравцов. -- И впрямь -- странно...
Повисает пауза.
-- Значит, -- прерывает его Витя, -- с генералом -- это было зря?
-- С каким генералом? -- спрашивает Кравцов.
-- Со львовским... Из штаба округа...
-- Не знаю я никакого генерала. Не было никакого генерала! --
припечатывает Кравцов.
-- Не было?
-- Не было!
-- Ну, раз не было -- тогда и хорошо, -- говорит Витя. -- Навигатор
приказал выйти на встречу с вашим человеком.
-- Ну и сходи. Что за проблема?
-- Я же никогда не был в Западной Германии! -- начинает вдруг орать
Витя. -- Послать меня на такое дело через три недели практической работы! А
если я завалю операцию? Черт с ним, пусть меня в тюрьму посадят! Но вы же
потеряете своего агента!..
...Кравцов подходит к Вите вплотную:
-- Успокойся. Забирай свои бумаги. Пошли...
...Витя собирает разложенные бумаги в портфель и идет за Кравцовым в...
...кабинет для инструктажей...
...Кравцов подходит к пульту на стене с надписью "Защита", нажимает
красную кнопку...
...и пол, потолок и стены начинают мелко-мелко дрожать...
...Следом Кравцов нажимает на зеленую кнопку с надписью "Глушители"...
...и в помещении нарастает утробный гул...
...Кабинет для инструктажей внутри весь белый и блестящий. В нем --
один стол и два кресла. И стол, и кресла совершенно прозрачны...
...Кравцов указывает Вите на кресло и садится напротив:
-- На кладбище Слонов ничему хорошему тебя не научили. Если хочешь
иметь успех, прежде всего забудь все, чему тебя учили Слоны в академии. В
Слоны попадают те, кто сам не может работать на практике. А теперь слушай
мою науку. Прежде всего надо написать план. В плане распиши всякие варианты
и свои решения в этих ситуациях. Чем больше напишешь, тем лучше. План -- это
страховка на случай твоего провала. Под следствием Аквариума у тебя будет
чем себя оправдать: мол, к подготовке я относился серьезно. Запомни, чем
больше бумаги, тем чище задница. А написав план, приступай к его подготовке.
Главное -- подготовить себя психологически. Расслабься насколько возможно,
попарься в баньке. Отмети все отрицательные эмоции. Все переживания. Все
сомнения. На дело ты должен идти в полной уверенности в победе. Если такой
уверенности в тебе нет, лучше откажись сейчас. Главное -- настроить себя на
тон агрессивного победителя. Когда расслабишься достаточно, послушай
что-нибудь Высоцкого, "Охоту на волков", например. Эта музыка должна в тебе
звучать во время всей операции. Особенно, когда будешь возвращаться. Самые
большие ошибки мы совершаем после успешной встречи, возвращаясь с нее. Мы
ликуем и забываем чувство агрессивного победителя. Не теряй этого чувства,
пока не попадешь за наши стальные двери. Повторяю, что главное -- не план, а
психологический настрой. Ты будешь победителем только до тех пор, пока сам
себя чувствуешь победителем. Когда напишешь план, я с тобой проиграю все
возможные варианты. Это очень важно, но помни, что есть более важные вещи.
Помни это. Будь победителем! Чувствуй себя победителем. Всегда. Успехов
тебе. А никакого генерала, -- повторяю, -- никогда не было!..
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. "Победитель", -- с очень иронической интонацией
прокомментировал про себя Витя.
...Сосновый лес...
...Сквозь прогалы в просеке -- холмы...
...Старый, весь побитый "Фольксваген" медленно переваливается по
неровной лесной дороге...
...Подворачивает к полянке...
...останавливается...
...Сидящий за рулем Витя наклоняется и извлекает из-под сиденья...
...коробку из-под конфет "Моцарт", приоткрывает ее...
...Коробка полна золотых дукатов, сияющих в лучах солнца...
...Витя закрывает коробку и выходит наружу...
...Тишина...
...Толстый ленивый шмель садится тяжелой тушей на лесной колокольчик,
который прогибается, еле выдерживая ношу...
...Витя глядит на часы: двенадцать тридцать пять...
...Потом углубляется в лес и...
...разрыв ногою гору листьев под деревом, кладет туда коробку из-под
конфет, присыпает палой листвой...
...Возвращается к машине...
...Смотрит вокруг: на лес, холмы...
...Снова смотрит на часы...
...открывает дверцу машины, достает маленький японский транзистор,
включает, несется какая-то иностранная речь...
...поворачивает ручку настройки: музыка...
...поправляет на лацкане пиджака маленький значок с изображением
футбольного мяча...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. По паспорту Витя -- югославский гражданин, не то
турист, не то безработный. Турист из безработного социализма. Особый
источник должен явиться с деталями ракет в тринадцать ноль-ноль. Ровно. Витю
он опознает по двум признакам: японскому транзистору в левой руке и
маленькому значку с изображением футбольного мяча. Особый источник спросит
время, встав чуть правее Вити. Вознаграждение он принимает не в долларах, не
в марках и даже не в швейцарских франках -- только золотыми монетами. Если
припрут: прабабушкино наследство.
Откуда наш друг может брать детали противотанковых ракет? Кто он?
Генерал? Или генеральный конструктор? По-другому кусок ракеты не утащишь.
Будь ты инженер на заводе, заведующий складом или боевой офицер. Каждая
деталь получает номер в момент ее производства. Как ты ее украдешь? Только
сам конструктор... Только генерал... Но и им совсем не легко красть ракетные
детали. Кто-то, кто выше конструктора и генерала? Но если и просто генерал
или просто генеральный конструктор, как же Кравцов ухитрился его встретить и
вербануть?..
...Витя снова смотрит на часы...
...Минутная стрелка неумолимо подходит к двенадцати...
...Витя оглядывается...
...Из-за поворота просеки появляется огромный грязный трактор с
прицепом...
...Старый немец-фермер, весь пропахший навозом, сидит за рулем...
-- Только тебя тут еще не хватало! -- бурчит Витя под нос. Два часа ни
души тут не было! Еще пять дней пройдет -- никто не появится. А тебя,
старого, черти несут в самый момент встречи. Ну рули, рули скорее!
...Но трактор, поравнявшись с Витиным "Фольксвагеном", как на зло
останавливается...
-- Который час, -- спрашивает фермер (по-немецки).
-- Что? -- переспрашивает Витя.
-- Который час, -- и фермер, выйдя из-за руля, и становится чуть правее
Вити...
...Витя раздраженно сует ему под нос циферблат...
-- Да, да, -- кивает фермер. -- Спасибо, -- и идет к прицепу,
откидывает брезент...
...Витя следит за ним раздраженным взглядом и вдруг видит под
брезентом...
...какие-то металлические обломки...
-- Майн готт! -- восклицает Витя и несколько раз колотит себя в лоб
собственным кулаком, подбегает к прицепу и ясно видит...
...исковерканные обломки ракет "Toy"...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Из книги: "У нас, когда стреляют "Фалангами" и
"Шмелями", огромные пространства застилают брезентом, а потом бросают
батальон на поиск мельчайших осколков. Американская армия этого не делает. И
потому не надо вербовать генерала или главного конструктора. Достаточно
вербануть пастуха, лесника, сторожа, фермера. Он вам наберет обломков хоть
сто килограммов, хоть двести. Сколько в багажник поместится! Старый фермер,
пропахший навозом, может стать источником особой важности, и за тридцать
сребреников продаст вам все, что желаете"...
...Бежит к "Фольксвагену", открывает багажник и принимается лихорадочно
перетаскивать туда...
...обломки стабилизаторов...
...грязные печатные схемы...
...спутанные, порванные провода...
...разбитый, перепачканный грязью блок наведения...
...Фермер стоит неподвижно, наблюдает, не помогает...
...Когда перегрузка заканчивается, Витя подходит к фермеру, трясет ему
руку:
-- Данке шен, -- и прыгает за руль.
...Фермер стучит палкой грозно по "Фольксвагену"...
...Витя, уже запустивший двигатель, высовывается в окно:
-- В чем дело? (по-немецки)
...Фермер трет большим пальцем по указательному и среднему...
-- ...Майн готт! -- снова восклицает Витя и снова колотит себя в лоб
собственным кулаком. Выскакивает из машины, жестом просит фермера следовать
за ним...
...и углубляется в ельник...
...раскидывает листья и хвою, обнажая коробку из-под конфет...
...Фермер наклоняется, поднимает, приоткрывает крышку...
-- Гут, -- говорит. -- Данке шен... -- И улыбается.
...И Витя улыбается фермеру в ответ своей фирменной улыбкой...
... -- Понимаешь, Гена! А я ведь генерала на "Мерседесе" жду! И время
-- как раз точное. И тут этот мудак, на тракторе!.. -- весело, как анекдот,
рассказывает Витя Генке, стоящему -- под руку с женою -- во дворе
посольства, залитом ярким предвечерним солнцем. И -- хохочет...
...Улыбается и Генка...
...У входа -- плакат: "Сегодня в восемнадцать ноль-ноль -- демонстрация
новой картины киностудии "Мосфильм" "Обыкновенное чудо" (возможны
варианты)...
...Перед входом собралось человек сорок работников посольства...
...Большинство -- с женами...
...Курят... болтают... травят анекдоты...
...Вдруг в дверях появляется Кравцов под руку с Марией...
...Витя замечает их, следит за ними взглядами...
...Кравцов и Мария идут сквозь болтающий народ, здороваются...
...Мария чмокает в щеку одну из офицерских жен...
...и тоже -- замечает Витю...
...Кравцов перехватывает ее взгляд и ведет прямо к Вите с Генкой...
...Подает Вите руку...
...Тот пожимает ее, не сводя глаз с Марии...
-- Вы ведь, кажется, еще по Ровно знакомы? -- спрашивает Кравцов.
-- Знакомы, -- кивает Витя. -- Как поживаешь? -- спрашивает у Марии.
-- Великолепно! -- говорит она и широко улыбается. -- Наконец-то живу
настоящей жизнью, -- и обводит рукою вокруг, подразумевая, кажется, не
посольство, а Вену и Запад вообще...
...Генка хохочет...
-- ...В чем дело? -- интересуется Кравцов.
-- У вас сейчас, товарищ генерал, сцена с Суворовым... -- покатывается
Генка, -- в точности, как в "Евгении Онегине". "Мой друг, позволь тебе
представить родню и друга моего -- Онегина. -- Знаком он вам? --Сосед он по
деревне нам..." А знаете, в одном провинциальном театре малинового берета
для Татьяны не нашлось, дали зеленый. Ну, Онегину делать нечего, он поет:
"Скажи-ка, князь, кто там в зеленовом берете с послом испанским говорит?"
Представляете: кто там в ЗЕЛЕНОВОМ берете... -- и Генка снова покатывается
со смеху...
...Кравцов -- без тени улыбки -- очень спокойно и внимательно,
пристально смотрит на Генку...
-- ...Как приятно и забавно, что я очень нравлюсь вам, -- выпевает,
заводя глаза, обаятельный Соломин...
-- Ну а вы мне -- и подавно, -- отвечает не менее обаятельная
Васильева...
-- Вот и славно! -- сливаются они в дуэте. -- Трам-пам-пам!..
...Мария смотрит на экран...
...Витя, сидящий на соседнем сзади ряду -- на Марию...
...Она чувствует взгляд и чуть оборачивается...
...Кравцов кладет свою тяжелую руку на руку Марии и слегка сжимает...
...Валентина, Генкина жена, склоняется к супругу:
-- А кто он такой, этот... Суворов?..
...Венское кафе...
...Зеркала...
...Абстрактные шедевры...
...Роскошные ковры...
...Темно-коричневые стены -- полированный дуб...
...Седой пианист наигрывает тихую мелодию...
...Витя сидит за столиком, потягивая кофе из крошечной чашечки и сквозь
огромное окно, прикрытое полупрозрачной занавеской, глядит на улицу...
...Там тоже стоят столики, за несколькими из них сидят люди, пьют кофе,
едят пирожные...
...Дальше -- небольшая площадь, по которой время от времени проезжают
автомобили...
...И вдруг, как из воздуха материализуясь, появляются на площади три
грязных танка с широкими белыми полосами...
...На них -- пристроились солдаты, среди которых мы видим и...
...юного лейтенанта Суворова, который курит сигарету и смотрит на
уличные столики кафе, совершенно пустые...
ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Из книги: "Наверное, я схожу с ума. Есть другая
возможность: все давно сошли с ума, а я один -